Сюнэ процедил сквозь зубы, выдавливая каждое слово:
– Наш Великий Очаг владел этой частью, но не успел освоить.
– Почему я не удивлён? — Эйкин хмыкнул, почесав длинный нос.
– И на эту часть… — Сюнэ затрясся, — …мы имеем право!
– Которое вы проиграли, — отозвались все трое.
– По закону Параллакса, неподключенные территории не являются предметом спора! — упрямо взвизгнул пухлощёкий.
– А по законам Совета Очагов, проигранные территории — это проигранные территории! — огромный кулак Исхюра вылетел в круг света и с грохотом опустился на стол, — Продолжаем игру!
Голограммы Галактик замерцали, покрывшись рябым шумом.
– Законы реального мира… — тихо и задумчиво проговорил Архайя, — Законы виртуального мира…
Все четверо прислушались. Непонятно, как древний так делал, но его голос будто заставлял подчиняться.
Ведь Зал Совета был создан в игре Параллакс, и власть Первого Очага чувствовалась в каждом слове, летящем из темноты.
– Начинайте новую игру.
– Всем четверым? –искренне удивился Ноэмо.
– Да.
– Новая война?
– На ваше усмотрение. — силуэт Архайи качнулся.
– Это будет весело, — мелькнул оскал довольного Эйкина.
Ноэмо вздохнул, уперевшись двумя руками в край стола. Его взгляд, обегающий будущих соперников, буквально сквозил высокомерием. Он считал, что этот кусок галактики принадлежит Великому Очагу Ноэмо, но спорить с Архайей мог только безумец.
– Война! — снова лазурный кулак Исхюра грохнул по столу, — Исхюр говорит, что война — это жар в углях его Очага!
Всем было весело, только один Сюнэ грустно вздохнул. Войну его Очаг не вытянет, но отступать было уже поздно.
– Первый ход за Великим Очагом Сюнэ, — вдруг сказал Архайя.
Возмущение волной пронеслось над столом, а пухлощёкий аж хрюкнул от удивления.
Но ни крики, ни ругательства, ни попытки воззвать к благоразумию не вытянули больше ни слова из Архайи. Древний молчал.
Наконец, присутствующие успокоились. Эйкин ехидно протянул:
– И что, какой же будет ход у Везучего Очага Сюнэ? Ой, я имел в виду, Великого…
Исхюр и Ноэмо едва слышно усмехнулись.
– Я думаю.
– У вас нет ресурсов, Сюнэ, — заметил Ноэмо.
– Я знаю! — обиженно вскрикнул тот.
Повисло молчание. Пухлощёкий кусал нижнюю губу, внимательно разглядывая проекцию над столом.
Звезда и планеты были там, где до этого транслировалась реальная часть Галактики, только теперь увеличенная.
А та сторона, где была виртуальная копия, при увеличении пустовала, но уже было заметно, как протягиваются в пространстве тонкие ветви, словно капилляры.
Исхюры поставили свои серверы в эту систему, а значит, Параллакс теперь строил локации для будущей игры. Даже первый ход Сюнэ не отменял того, что эти лазурные исполины, помешанные на войне, начинают с сильной позиции.
Взгляд розового не отрывался от третьей планеты, и он думал о населяющих её существах. Когда-то Великий Очаг Сюнэ тоже разгорелся из Искры, и это были поистине тяжёлые времена.
– Пинг не бесконечен, — поторопил его Эйкин, — И за столом, как мне кажется, уже все знают ответ.
– Безусловно. — Ноэмо нервно постукивал тонким пальцем по столу.
– Даже Исхюр видит ответ! — новый удар кулака.
Видят они, как же…
– Развитие, — наконец, сказал розовый, — Начинаем игру с развития.
– Исхюр не возражает.
– Ноэмо не возражает.
– Эйкин не против, — весело отозвался клыкастый, и тут же удивлённо ругнулся, — Разорви меня Большой Взрыв, что это?!
Не он один был удивлён. Все трое пытались отключиться от Зала Великих Очагов, но что-то их не отпускало. За миллионы лет такое было впервые…
– Какого чёрта? — Исхюр тоже выругался.
– Я так правильно понимаю, совет ещё не закончен? — Ноэмо вопросительно посмотрел на неподвижную тень древнего.
Тот едва пошевелился:
– Архайя не возражает против развития. Мы в игре, но будем наблюдать.
– В игре?!
– Наблюдать?!
– Да. Архайе интересно.
Все четверо уставились на проекцию. Что могло так заинтересовать древних, заставив их пробудиться после нескольких миллионов лет спячки? Да за то время, пока они спали, Великие Очаги поработили уже тысячи таких Искр, выкачав из них весь пинг.
– Начинайте игру, — великодушно сказал Архайя.
И все четверо исчезли, не успев издать ни звука. Стали гаснуть колонны одна за другой, погружая зал во мрак. Последним источником света некоторое время оставалась только голограмма на столе.
– Искра, значит… — прошелестел голос Архайи, и наступила кромешная темнота.
Глава 2
Теперь я знаю, что означает выражение — «в полной жопе». Потому что именно сегодня мне повезло в ней оказаться.
— Значит, говоришь, тебе приснилось игровое меню?
Я не вижу собеседника. Только просветы в пыльной ткани мешка, нахлобученном на мою голову.
— Молчит? — спрашивает другой голос, — Он там очнулся хоть?
— А на хрена вы его вообще огрели?
— Ну, ребята перестарались…
Легко сидеть дома на диване, потягивая пивко, и смотреть, как на экране герои крепко держатся на допросах, несмотря на пытки. Там их и водой поливают, и пальцы ломают, и по яйцам чем-нибудь долбят…
По яйцам?!
Я окончательно прихожу в себя, испуганно засопев. Мои руки скованы за спинкой стула, звенит цепь. Пыль с мешка сразу же щекочет ноздри, и я чихаю…
— Очну-улся, — произносит довольный голос.
Чихать с гудящей головой — та ещё пытка. Или это мир раскололся надвое, или моя голова.
Да, крепко меня приложили… Помню, вышел из подъезда и даже не успел потянуть сигарету из пачки, как передо мной уже тормознула газелька с питьевой водой. Мне ещё пришлось вытянуться стрункой, с возмущённой рожей гарцуя на бордюре, чтоб не свалиться под дверь с дурацкой надписью «Жажда Пить».
Потом дверь в сторону, боль в черепе, и темнота.
Эти огромные буквы «Ж» и «П» так и висят у меня перед глазами. Вот и вправду, Жэ-Пэ… самая настоящая.
А дальше я прихожу в себя, и вот он, этот голос в ушах. Перед глазами жёлтый свет дешёвой лампы за клеточками мешковины, а в ноздрях пыль и сигаретный дым.
Что, папаня постарался?! Нет, в этот раз он явно переборщил!
Ситуация нервная, и жутко хочется курить… Саня, а может, сейчас как раз удобный момент бросить?
— Ну, так что, игровое меню, да?
Опять этот дурацкий вопрос.
— Дмитрич, спрашивай сразу, чьё покровительство он выбрал?
— Главное, чтоб не Сюнэ, иначе это вообще бесполезный кадр…
— Чего? — я сам не верю, что смог открыть рот и издать звук пересохшим то ли от жажды, то ли от страха голосом.
Послышалось разочарованное:
— Значит, ещё не дошло до этого. А жаль…
До чего не дошло?! Какое, на хрен, игровое меню?! Какое покровительство?
Если это розыгрыш от отца, то при всём его тупом юморе даже на него это не похоже. Не общались уже несколько лет, как я развёлся.
Покровитель, блин, нашёлся! И, вот так начинать общение с сыном? Фургончиком с крепкими ребятами?
Я выдохнул, пытаясь успокоиться. Саня, ты свои детские обиды-то в реальность не превращай. Сам же понимаешь, что не стал бы он этого делать.
Тут у меня мелькнула мысль — неужели достали конкуренты из другого клана? Нафиг такое счастье!
Да и в «патрике», в котором я зависаю больше, чем надо бы, уже давно такого нет — там за одно подозрение в криминале могут целый клан отстранить от игры. Ходят легенды о какой-то мутной истории, после которой разработчики виртуалки вообще предпочитают больше не рисковать.
Тем более, с меня и спрашивать-то уже нечего. Сильного клана у меня больше нет.
Ну, конечно, я успел присвоить кое-что ценное из кланового хранилища, но народ в бывшем клане, по-моему, об этом даже и не знают.
— Долго молчать будем?
— Вы о чём?
— Ты мне тут маньку-то из себя не строй.
Голос спокойный, насмешливый, чуть уставший. Именно с такой интонацией в кино ломают пальцы.
Это на диване дома легко смотреть, как герои… Да чего мне этот диван в башку лезет?!
— Сними ты с него мешок, Дмитрич. Нам же его вербовать, а не колоть.
Вербовать?
Я кручу головой, пытаясь определить, где находится второй собеседник.
— Слушайте, — кое-как выдавил я, — А представиться? У меня всё-таки есть права…
Я захлопываю рот, потому что меня оборвали.
Нет, не эти два утырка. В мой мир, состоящий из просвечивающей ткани и голосов, врываются ещё звуки. И, кажется, это стоны.
Нет, не сладко-дебильные стоны моих соседей, доморощенных секс-гигантов. Сейчас я слышу крики боли, и звуки ударов чего-то тупого по чему-то мягкому… Впрочем, от криков моих озабоченных соседей это и вправду мало чем отличалось, да и шлёпались они ненамного тише.
Так, спокойно, Саня. Мучительные стоны и всхлипы слышатся не в этой комнате, они за стеной.
Ох, надеюсь, это всё же колют, а не вербуют. Я резко мотнул головой, уставившись на жёлтый свет перед собой. Надеюсь, эти уроды помнят, что меня вербовать, а не колоть?!
— Слушай, Серёга, дуй в соседний кабинет, чего-то майор сегодня разошёлся. Мне в прошлый раз хватило бумажек заполнять, когда он того беднягу поломал, который представиться требовал.
— Ладно, Дмитрич. Ты сам тут, смотри, не увлекись, как в тот раз.
Хлопнула дверь.
Я со смятыми чувствами уставился вслед источнику шума. Так, ладно, со знакомством можно и повременить… Мне совсем не хотелось испытать на себе, как этот грёбаный Дмитрич в прошлый раз увлёкся.
У меня из моего опыта общения с органами правопорядка только одна нехорошая история — это когда я подрался в вирт-клубе. Там оказался один придурок из клана конкурентов, и пошло, поехало.