стал вещички собирать? Слинять собирался! Если бы мы тебя не приняли, где бы ты сейчас был? Ищи тебя…, — начал заводиться Ефим.
— У меня после ныряния телефон сломался, и все контакты пропали. И, если я хотел убежать, стал бы я Святославу назначать встречу…
— Это ты уже на другой день… И вообще, я здесь вопросы задаю!
— Ладно-ладно, — примирительным тоном начал Максим, — в общем, в перемещении ничего особенного не было. Нырнул, опустился до этого фиолетового света, вынырнул. Все в том же лесу, но, наверное, в другом времени. Скорее всего, в прошлом. Далеком прошлом. Там был один человек. Парень. В одежде, похожей на крестьянскую: льняные рубаха и штаны, лапти. И с копьем. Что-то говорил мне. Не по-русски. Я не понял, на каком языке. Вылезать из озера я не стал, снова нырнул, а вынырнул уже здесь.
— Интересно, — задумчиво пробормотал Ефим, потирая подбородок, — хотя, почему бы и нет. Ведь все остальные вылезали на берег…
— Это уже что-то, — восторженно воскликнул Святослав, — надо будет это перепроверить. Ты долго находился в другом времени?
— Не знаю, — честно сказал Максим, — минуту, две. Не больше.
— Надо это всё зафиксировать! — воскликнул Святослав и собрался, было, куда-то выйти, но Ефим его остановил:
— Успеешь. Так, а медальон где?
— В отделе, — соврал Максим самым обычным тоном.
— Врешь, — снова взбеленился Ефим и со всего размаха зарядил Максиму звонкую пощечину, от которой сразу же заболела голова и пошла носом кровь, — в отделе его нет. Ни в материалах, ни в сейфе, ни в твоем столе. Он даже не фигурирует нигде!
— Потому что я его к днищу сейфа приклеил скотчем.
— Зачем?
— Чтобы сохранить! Боялся, что его выкрадут!
— А в протокол почему не вписал?
— Для удобства, чтобы лишнюю работу не делать.
— Понятно, ладно. Проверим. В общем, сейчас ты пойдешь обратно. Посиди там, подумай, может, еще что-то вспомнишь!
Максима отвязали от стула и, сопровождая толчками и пинками, отвели в другую половину дома, где вновь спустили в погреб. В нос ударил резкий запах сырости, пота и испражнений.
— Ты как? — спросил Александр, который все это время внимательно следил за вошедшими.
— Нормально, — ответил Максим.
— Допрашивали?
— Угу.
— Били?
— Не так чтобы…
— Понятно. Это они умеют. Над связанными измываться. Ну, ты держишься?
— Да. Пить только очень хочется.
— Э-э-э, брат, терпи. Тут кормят один раз в день. Вечером. Приносят эту дурацкую гороховую кашу или вареную картошку в пластмассовой тарелке с пластмассовой ложкой. И бутылку воды. Хорошо, что свежей. Хочешь — сразу потребляй, хочешь — растягивай на сутки. Я вот недавно пообедал. Ничего не осталось. Так что жди до вечера. А в туалет захочешь — вон ведро.
Александр слегка пнул темное оцинкованное ведро, в котором что-то отвратительно плеснулось. Грустно улыбнувшись, он продолжил:
— Иногда консервы добавляют. Тушенку или рыбные. Раз в неделю таз с водой и мылом дают. Помыться. Одежду раз в месяц меняют. Я как-то пробовал ее в тазу постирать, так она потом неделю сохла. А ночами, знаешь, — холодно. Так и живем.
— Невесело, — пробормотал Максим.
— Что они от тебя хотят? Зачем ты им нужен?
— Толком не знаю, — признался Максим, — хотят, чтоб я медальон вернул, который ты из рук Алексея выбил…
— А, тот, что, якобы Мишке принадлежал…
— Тот, что с номером два.
— Понятно. Ну а ты что?
— А что я? — вновь начал осторожничать Максим. — Медальона у меня нет. А про перемещение я рассказал. В этом нет ничего такого. Нырнул в озеро. Вынырнул непонятно когда и снова нырнул. А когда снова вынырнул здесь два месяца прошло. Вот и вся история. Не понимаю, зачем они меня похитили, я бы и так все им рассказал, я ведь им доверял. Не подозревал ни в чем таком.
— Да кто их знает, что у них на уме, — вздохнул Саша, которому и это объяснение Максима показалось каким-то неубедительным.
Он прямо нутром чувствовал, что Максим что-то недоговаривает. И единственное объяснение этому он видел в том, что Максим заодно с похитителями. Осталось только решить, как вывести его на чистую воду.
В это же самое время Максим думал о том, что постарался выглядеть перед Александром максимально откровенно. И, если тот в сговоре с Ефимом и его командой, то, вполне вероятно, что ему поверят. В любом случае Максим должен предпринять меры, чтобы выудить из Александра как можно больше информации. И, если получится, разоблачить его.
— Слушай, — начал Максим, — а тебя-то зачем держат?
— Как я понял, — спустя какое-то время ответил Саша, — хотят меня заставить отказаться от моих убеждений.
— В смысле? — удивился Максим, совсем не ожидавший такого ответа.
— Хотят, чтобы я предал идеалы коммунистической партии и свою советскую Родину, — немного пафосно объявил Александр.
— Как это?
— А вот так, — с нескрываемым и вполне естественным раздражением ответил Саша, в досаде плюнув на пол.
— А зачем им это надо? — осторожно поинтересовался Максим, поняв, что задел за живое.
— Я так думаю, что у них на меня большие планы. Только какие, я еще не понял, — слукавил Александр.
Он точно знал, какие в отношении него у Алексея имеются планы. И прекрасно понимал, зачем они пытаются изменить его мировоззрение. Он даже один раз попытался подыграть похитителям, но ему не поверили. С тех пор методы психологического воздействия стали более настойчивыми и изощренными. Более профессиональными. Поэтому-то он и принял Максима за засланного казачка.
— Слушай, может быть, они просто сумасшедшие? — устало спросил Максим, ни на грамм не поверив Александру, но решив ему подыграть. — Какая-нибудь секта? Ведь, если здраво рассудить, их действия в отношении нас абсолютно бессмысленны.
— Знаешь, — кивнул, улыбнувшись Александр, — мне иногда тоже так кажется…
На какое-то время в погребе воцарилась тишина. Каждый думал о своем. Каждый не доверял своему товарищу по несчастью и думал, как бы вывести его на чистую воду. Нередко именно недоверие, недосказанность и неискренность, как и многое из того, что начинается с приставки «не», не несут ничего хорошего и становятся причиной разлада. К сожалению, люди не всегда обращают на это внимание. Более того, бытует мнение, что маленькая неискренность способна предотвратить большую беду. И, кстати, это мнение подкреплено чьим-то жизненным опытом, что делает объективную оценку места лжи в общественных отношениях весьма сложной. Можно даже сказать невозможной, а точнее, ненужной.
Глава 18Твоя Вада
Первым план разоблачения придумал Александр. Возможно, в этом ему помогла кэгэбэшная подготовка. План был простой, амбициозный и в то же время не лишенный недостатков. Александр решил склонить Максима к побегу. Он рассудил так: если Максим действительно тот, за кого себя выдает, то он сможет вырваться из заточения и приведет помощь. Если же нет, то Александр сможет оценить поведение Максима. Ведь план побега предполагал насилие. А полноценно применять его в отношении членов своей команды никто не будет. Так что сразу станет понятно, действительно ли Максим совершает побег, или только делает вид. В любом случае он, Александр, ничего не терял.
— Слушай, — как бы между делом спросил он, а кто тебя допрашивал?
— Ефим, — ответил Макс, — а что?
— Значит, Алексея в доме нет, — ответил Александр, точно зная, что Алексей появляется поздно вечером, когда за окном начинает темнеть.
— Не знаю, — честно ответил Максим.
— Точно нет, иначе он бы тебя допрашивал, он у них главный, — внезапно Александр перешел на шепот, — знаешь, что? У меня тут появилась идея.
— Какая? — тоже шепотом спросил Максим.
— Насчет побега!
— Что за идея? — насторожился Максим.
Такое предложение запросто могло быть ловушкой. Но с другой стороны, он ведь должен хотеть освободиться из плена. Следовательно, выслушать предложение нужно. Вдруг оно дельное. К тому же он всегда сможет отказаться, если план побега покажется подозрительным, опасным или неосуществимым.
— В общем, так, — прошептал Александр, — скоро будут кормить. Обычно сюда кто-то один спускается. Сегодня очередь Святослава. Он из этой компании самый доверчивый. Скажи ему, что у тебя есть что-то важное для Ефима. Ефим сюда не ходит. Тут воняет. Поэтому, скорее всего, тебя поведут к нему. Они всегда по одной и той же схеме действуют. Святослав внизу страхует, Игорь наверху принимает. Когда они тебя будут из люка вытаскивать, я постараюсь Святослава задержать или даже обездвижить. А на тебе Игорь. Нос ему разбей, это его слабое место. Я ему уже ломал его один раз. Главное, чтобы он отвлекся. А ты тем временем прыгай в окно и беги. В милицию, в сельсовет, просто к людям. И зови на помощь! Ефим дохлый, за тобой не поспеет. Эти двое — тоже. Я мог бы и сам такой трюк провернуть, но мне они уже не верят. Без Алексея вытаскивать меня из подвала боятся. А раз Алексея нет, наши шансы увеличиваются!! Как тебе идея?
— Ну, не знаю, — признался Максим, — выглядит, как авантюра.
— Согласен, но других вариантов, в общем-то, и нет. Алексей приезжает обычно поздно вечером. Ближе к ночи. С ним шансов убежать не будет.
Максим задумался. План рискованный, но вполне выполнимый. Можно попробовать. Да и что он, в сущности, терял в случае провала? Ужин? Ну, может, побьют его. Тут и без побегов особенно не жалуют. Кроме того, эти ребята, похоже, так до конца и не поняли, в какие проблемы с законом они встряли. Либо им на эти проблемы, мягко скажем, плевать. В любом случае, такое отношение похитителей к возможной уголовной ответственности не сулило потерпевшим ничего хорошего. Перспективы пребывания в погребе вырисовывались отнюдь не радужные. Шанс, что его, в конце концов, отпустят, был крайне мал, ведь он сможет заявить в полицию и опознать их всех. А что его может ждать в противном случае, Максим даже не хотел думать. Лучше действительно попытаться сбежать. Взвесив все «за» и «против», он, наконец, ответил: