– В субботу твой день рождения, – заметила Эмма.
– Да, и что? – сказала Лулу.
– А то. Твои планы намечаются на полночь? – спросила Эмма с неожиданно озорной ноткой в голосе, чем удивила всех.
– А знаешь, – протянула Лулу, – вполне возможно.
Но вместо того, чтобы рассмеяться, она вдруг почувствовала, как подступают слезы. Разговор был какой-то неполный, несбалансированный. Их дружба все-таки была четырехголовым существом, а не одним двухголовым и одним трехголовым.
Лулу надо было найти способ сломить Долорес Кампо.
На следующий день Лулу шла на урок французского по узкой лестнице в дальней части здания школы, когда она услышала громкий стук у себя за спиной. Она едва не споткнулась, испугавшись, оглянулась назад и увидела Дейна, стоявшего позади нее несколькими ступенями ниже, с ехидным выражением на лице. На ступеньке позади нее лежала книга. Должно быть, он бросил в нее этой книгой, но промахнулся на какие-то пару сантиметров.
– Какого черта? – Лулу выгнула спину, как загнанная в угол кошка.
– Не знаю. – Он шагнул ближе. – Почему ты меня игнорируешь?
– Ты правда хочешь знать? – Лулу подняла книгу и поднялась на ступеньку выше. – Нет, серьезно, держись подальше.
Приняв это за вызов, Дейн метнулся к ней, но целился он явно не на книгу. Он поймал ее за талию рукой и прошипел:
– Заставь меня.
На Лулу пахнуло «Олд Спайсом», которым он, видимо, воспользовался сегодня утром. Этот аромат был испорчен для нее навсегда. Она попыталась выскользнуть из его рук, но бесполезно. Его дыхание, не подслащенное мятой и не смешанное с алкоголем, вторгалось в ее пространство, пока она не оказалась окружена облаком его запаха. Лулу двинула парня книгой в грудь, отталкивая его на два шага назад.
Дейн опешил.
– Ты долбаная стерва.
Лулу сделала глубокий вдох и шагнула вперед.
– Ты знал, что штраф за два и более неотбытых наказания – это работы в субботу?
– Какого черта ты мне это говоришь?
Лулу продолжала держать его на расстоянии вытянутой руки при помощи книги.
– Видишь ли, за два или более неотбытых наказания школа заставляет выполнять исправительные работы в субботу. А исправительные работы – это уже серьезно.
– Не надо тут со мной кокетничать. – Дейн продвинулся вперед всем телом. Лулу шагнула назад, все еще не выпуская книгу из вытянутой руки.
– Конечно, ты это знал. Или, по крайней мере, узнал, когда тебя вызывали в офис на прошлой неделе. Но знал ли ты, что, если наберешь достаточно штрафов за короткое время, ты фактически заработал себе отстранение от занятий. – Лулу поцокала языком.
Лицо Дейна потемнело от ярости, от осознания происходящего, от жестокости, которой раньше Лулу боялась.
Но сейчас у нее был туз в рукаве, и она собиралась его использовать.
– А отстранение перед самым выпуском выглядит некрасиво, не так ли, Андерсон?
В глазах Дейна разлился настоящий ужас. Мысленно он складывал вместе кусочки пазла: вызов к директору на прошлой неделе, странная посещаемость, пять лишних наказаний за четыре недели.
– Я вижу, ты понял меня, – сказала Лулу с улыбкой на губах. Злорадствовать не стоило, но она больше не могла сдерживать своей радости. – У тебя два месяца до выпуска. И, могу поспорить, твоя посещаемость уже создала тебе проблемы.
– К чему ты клонишь, Саад?
– Тебе все разжевать? – Лулу помолчала. – Я хочу сказать, что если ты не оставишь меня и моих подруг в покое, то вряд ли получишь свой аттестат в мае. У меня на руках последнее извещение о наказании. Будешь хорошо себя вести, я отдам его тебе, а не в офис. Если же нет – ну что ж…
Лулу отдала Дейну книгу. Ее глаза метали кинжалы, а улыбка разила, как острый нож. Он не взял книгу, и Лулу уронила ее на пол с таким громким стуком, что Дейн слегка подскочил. Она повернулась, взмахнув волосами, и зашагала прочь.
– Подожди, – позвал Дейн.
Лулу остановилась.
– Ты надо мной издеваешься? – Он был заметно потрясен.
Она пожалела, что Ло не рядом и не может увидеть выражение его лица.
– Нет. – Лулу засмеялась со странным весельем. – Но тебе лучше отнестись серьезно к моим словам. Возьми себя в руки, Андерсон. Я иду на урок. Тебе тоже лучше поспешить. – Лулу поднялась по ступеням на следующий этаж.
Свобода проявляется по-разному. Иногда это – раскрепощение во взрослом возрасте. Иногда свобода значит – иметь свой автомобиль, который нужно всего лишь заправить бензином и ехать. Зачастую свободу даруют деньги и образование тоже. Последнего у Лулу хватало с избытком. Сегодня свободой стала доставленная по адресу угроза. Это была необузданная, безмолвная власть – в чистом виде. Лулу наслаждалась ею. Воздух казался чище, руки свободнее раскачивались по бокам, а волосы развевались на ветру легче. Все это имело свое значение, свой символизм. Лулу, великая покорительница этого мира. Зачем стремиться быть королевой, когда можно стать императрицей?
Но потом Лулу передумала. Она не собиралась покорять того, кто уже пытался подчинить ее. Она не станет использовать свою новообретенную власть, чтобы забрать чужую свободу, даже если кто-то уже посягал на ее собственную.
Глава 28Таня-Жена
Лулу ни за что не призналась бы, что ей нравятся свадьбы, но они действительно доставляли ей удовольствие. Свадьбы родственников с материнской стороны были сплошным мраком – женское послушание и мужская верность. От этих мероприятий у нее вскипала кровь. Но свадьбы ей все равно нравились. Свадебные церемонии с отцовской стороны – а любой араб, живший в этой стране, считался ее родственником – были весьма интимными. Лулу редко на них приглашали, они были для взрослых, свидетелей и святых людей. Но свадебный банкет – это другое дело.
Когда Таня-невеста вошла под руку со своим женихом Али, она предстала не обычной юной арабо-американской девушкой, а настоящим воздушным безе. Она была закутана в кружева, тюль, бисер и все, что могло добавить объема и блеска под люстрами отельного банкетного зала. Деликатность здесь была не просто забытой или утраченной добродетелью – она была просто бесполезной.
Таня-невеста – нет, теперь это была Таня-жена – и жених Али заняли свои места за главным столом, готовые удостоить своим вниманием гостей. Их то и дело хватали для объятий и поцелуев. Развеселые мужчины энергично совали конверты с деньгами в карманы Али. Женщины с высокими прическами трогали невесту за волосы, подбородок и щеки, что-то чирикая и хлопая в ладоши. Радость и сексизм, ритуалы и финансы, любовь и семья – все смешалось в этих маленьких жестах.
Лулу обожала свадьбы.
Ей нравилось наблюдать, как объединяются две семьи, любила все связанные с этим ритуалы. Ей нравилось наряжаться в свое самое торжественное платье и танцевать до глубокой ночи, до самого утра, до тех пор, пока на следующий день у нее не болело все тело. Таня даже пригласила Лулу на церемонию хны, и та с большим интересом наблюдала, как руки и ноги невесты покрывают красивыми и замысловатыми узорами. Но первым делом на этой свадьбе Лулу должна была найти шейха Фади. Она дала обещание и собиралась его сдержать.
– Здравствуйте, шейх, – поприветствовала его Лулу.
Шейх Фади поцеловал ее руку и привлек девушку в объятия.
– Здравствуй, хабибти.
– Спасибо, – сказала Лулу, отстраняясь, – за вашу помощь.
Шейх покачал головой.
– Не надо. Это моя работа – помогать. Ты не благодаришь. Ты делаешь.
Лулу потрясла головой.
– У меня ничего не получилось бы без вашей помощи. Спасибо.
– Нет, нет. – Шейх Фади провел перед собой пару раз руками, показывая, что она не должна его благодарить, что это дело не стоило ему усилий. – Это твоя работа, хабибти. По моему мнению, второй шанс легко дать. Но не так легко им воспользоваться.
– Спасибо, шейх. – Лулу чмокнула его в щеку.
– Нет. – Шейх снова взмахнул рукой. – Иди, хабибти. Танцуй.
И Лулу присоединилась к женщинам на танцполе, многие из которых по-прежнему сторонились ее. Таня была права – тетушка Сальва, похоже, никогда не забудет того, что сделала Лулу, но не все будут такими суровыми. Молодые были куда более снисходительны. Тамра, например, уже стояла всего лишь на расстоянии вытянутой руки от Лулу. Дина тоже крутилась около, хотя и избегая встречаться взглядом. Мириам не танцевала, но все равно ступила на ослепительно белую, гладкую плитку ради Лулу, и та увидела проблеск надежды. Многие годы Лулу изолировала себя на окраине общества своих же людей, затем она умудрилась настроить всех против себя с помощью нескольких оскорблений. Но даже тогда она была не настолько одинока, как думала и как боялась.
Коричневые узоры, сделанные хной, обвивали ладони Лулу до самых запястий. Она любовалась ими в свете огней во время танца. Но какими бы красивыми ни были эти узоры, Лулу они не волновали. Она больше не стояла неподвижно – она танцевала. Ей нравился этот танец, этот оглушающий ритм барабанов и невероятная скорость, с какой ее бедра двигались из стороны в сторону. Она никогда раньше не танцевала Танец Семи Вуалей, а сегодня она плясала до упаду, покуда не перестала чувствовать ноги. Но и тогда она не остановилась. Она присоединилась к Тане-жене, и ее больше не изгоняли из круга, ей даровали те же привилегии, что и остальным. В конце концов тетушка Сальва повернулась к Лулу, коротко кивнула ей и отвернулась опять. Ну, вот и все. И этого достаточно.
Лулу ушла с танцпола. Тяжело дыша, она села рядом с Резой.
– Похоже, что тебе весело, – заметил Реза, который прилетел вместе с Беном в город, чтобы посетить свадьбу и пригладить взъерошенные перышки Лулу. Все члены ее семьи понесли частичку ее наказания.
Лулу вытерла пот со лба, затем взяла со стола салфетку и промокнула ей верхнюю губу.
– Очень весело.
– Тебе всегда нравилось танцевать на таких мероприятиях. А я всегда чувствовал себя как корова на льду, – вздохнул Реза.