– Да поздно уже, – махнул рукой плечистый парень. – Лютиков уже все зафиксировал. Вон смотри, все в тетрадь записал. Блин. И угораздило этого спортсмена к нам попасть.
– Чё делать будем? – спросил рядом стоящий.
– Да что тут уже сделаешь? Но придурка этого надо наказать. Из-за него все страдать будем.
Когда я прибежал, мои сослуживцы отстали от меня на несколько кругов. Лютиков стоял и сверялся с каким-то прибором, при этом то улыбался, то хмурился. Я не стал мешать, а решил, что раз я размялся, то стоит продолжить занятие физическими упражнениями. Поэтому призвал свои мечи и стал исполнять «танец теней». В какой-то момент я почувствовал очень сильное внимание, и мне показалось, что меня зовут. Останавливаюсь и не выпуская мечей из рук, смотрю на капитана, а также стоящих за ним моих соратников.
– Инсендио! Мать твою! Где ты мечи взял?! – повысил голос капитан.
– Э, у меня они всегда с собой.
– Мечи сдать! На территории академии находиться с оружием разрешено только старшим курсам.
– Извините, но не могу!
– В карцер пойдешь! Что значит не могу?
– Так нет же мечей? – говоря это, я отзываю свои мечи в пространственный карман.
– Как не-э-эт… – обращает внимание на мои руки Лютиков, и его голос затихает. Но потом он быстро берет себя в руки и говорит: – Так! Быстро говори, куда их дел?
– Никуда! – Мама говорит, что всегда надо говорить правду. Тем более я же не соврал, я их правда ОТСЮДА никуда не девал.
– Инсендио! Мля, я не шучу!
– Я тоже.
– Так, вы! – оборачивается Лютиков к ребятам. – Марш на брусья! По три подхода двадцать раз!
Ребята шустро убежали туда, где виднелись эти самые брусья.
– С тобой у меня будет отдельный разговор! Чтоб никакого оружия на территории академии. Все сдать!
– Мне это будут выдавать для тренировки?
– Какие тренировки? Ты меня слышишь? Никакого оружия!
– Тогда извините, но нет.
– Так. Ты сейчас идешь к своим и выполняешь все то же, что и они. А я сейчас вернусь. И чтоб без глупостей. Понял!
– Так точно! Разрешите идти? – Такой ответ я очень хорошо запомнил благодаря Олегу.
Уже когда я подходил к своим, меня подловили два парня, в такой же форме, только чуть старше и чуть с другими знаками отличия.
– А вот и наш спортсмен, – сказал тот, что был шире в плечах. – Ну чё? Выпендрился?
– Извините, не имею чести с вами быть знакомым, – отвечаю как можно вежливей, бить же своих нельзя.
– Ты смотри, какой вежливый. Сёма, прям само благородство.
Пытаюсь обойти этих двух, но меня грубо толкают плечом обратно и заслоняют проход.
– Мы не договорили, – ухмыляется плечистый.
Как же хочется ударить, но нельзя. С другой стороны, можно же не бить. А почему бы нет. Поэтому я кастую заклинание, и два человека замирают, только глазами моргают. Улыбаюсь самой дружелюбной своей улыбкой, но эти двое почему-то начинают бояться. Так, главное сейчас делать все быстро. Поэтому надрезаю каждому запястье и начинаю быстро-быстро, одним мечом чертить тут же на траве руны призыва. Как хорошо, что кольцо «кармана» теперь у меня. Удобно. Но не успеваю начертить и половины рун, как за спиной раздается голос:
– Что здесь происходит? – Кто бы сомневался, Лютиков.
– Ничего, товарищ капитан! Учу двух моих соратников рунистике.
– Чему? Ты мне мозги не порть. Почему у них кровь идет?
– Может, порезались? – задаю я вопрос.
– Инсендио, не зли меня! Так, вы двое, чего молчите? – задает он вопрос уже моим жертвам. – Чего молчите и глаза вылупили?
– Мне кажется, вы их напугали, – говорю я, выделяя интонацией слово «вы».
– Я-а?
– Ну не я же? Мы-то до вас с ними общались.
– Так. А ну прекратить!
– Есть прекратить! А что прекратить?
– Инсендио, твою ж душу! Прекратить балаган! Пусть эти двое отвечают! Живо!
Пришлось быстро снять с жертв паралич.
– А-а-а! Помогите, товарищ капитан! – заорали они в унисон. – Он нас обездвижил как-то и руки порезал.
– Я же сказал, никакого оружия!
– Да это разве оружие? – показываю обычный охотничий нож. – Им если только горло перерезать.
– Все ножи сдать!
– Вы их потом вернете?
– Нет!
– Тогда не буду!
– Сгною! Месяц жить в карцере будешь!
– Хорошо. Но ножи не отдам.
– В карцер! Живо!
– Есть!
Глава 4
Идя в карцер, сопровождаемый двумя людьми, отвечающими тут за порядок, я думал о том, что в карцере мне предстоит провести достаточно много времени. И вот тут встает одно большое желание – проводить это время с комфортом. А если так, то следует начать подготовку к преобразованию этого самого жилища. Только вот вопрос: с чего начать?
Вот в таких думах меня и довели до «места жительства» и не церемонясь впихнули, предварительно открыв дверь. М-да, я оглянулся и пришел к выводу, что тут надо будет основательно подготовиться. Так как энергии было много после зарядки, а день только начинался, я решил, что не стоит откладывать работы по благоустройству моего жилья.
Для начала нужно было понять, как обеспечить бесперебойность поступления энергии. И вот тут было много способов, но для меня в данный момент не доступных. Получается, что нужно сразу напитать все будущие преобразования и потом поддерживать все в хорошем состоянии. Значит, если напитка мне пока недоступна, то можно приступить к расчетам и нанесению рун и глифов.
Работа меня так захватила, что остановился я, только когда вечером принесли кусок хлеба и воды. Подумав немного, решил хлеб пустить на сухари, водой смочить горло, а поесть все же из своих запасов. Подумав, так и сделал, и стал раскладывать на своей койке еду: колбаски копченые, лепешки, немного орехов, чуть вяленого мяса, кувшинчик вина. Вино, кстати, полезно для восполнения запасов крови, а я ее умудрился потратить.
Но не прошло и десяти минут, как я начал есть, дверь распахнулась и на пороге стоял Лютиков, смешно открывая и закрывая рот. Потом повернулся лицом к коридору и заорал:
– Кто? Какая скотина посмела?
В общем, так как я привык есть в полной тишине, то встал, подошел к двери и, взяв за прутья, вставленные в окошко, закрыл ее со своей стороны. Крик в коридоре почему-то сразу стих.
– Может, я дверь неправильно закрыл? – пробурчал я под нос. – Ну, не думаю, что это прям проблема.
Я выкинул все мысли из головы и, взяв стоявший рядом со мной кубок, стал жадно глотать рубиновую жидкость. Дверь отворилась, когда я уже почти допил кубок. В проеме стоял Лютиков, все его лицо было в красно-белых пятнах, а ноздри хищно раздувались. Я же стоял с кубком в одной руке и с колбасой в другой, и в голову больше ничего не пришло, как спросить:
– Вино будете?
Я много видел разных тварей и демонов. Но такое я видел впервые… Чтоб у человека дергалось веко и при этом открывался рот. Возможно, тут играет роль особое строение лицевых мышц или приобретенная в ходе эволюции способность. Именно так я и сказал Лютикову. Что удивительно, капитан мигом успокоился и, повернувшись к маячившим за его спиной охранникам, сказал:
– Все изъять! Этого оставить без воды и еды на три дня.
И удалился.
В камеру зашли два парня и, споро собрав мою еду, все унесли с собой. Именно в этот момент я понял, какие нужно сделать доработки в схеме улучшения своего жилья. Надо обязательно включить эффект иллюзий.
После этого меня стали навещать каждые минут сорок, проверяя, как я страдаю и проникаюсь наказанием. А так как я все время чертил и тратил свою кровь на руны и глифы, состояние мое было так себе, то уже на следующий день от меня отстали и дали спокойно работать.
Через пару дней меня освободили и повели на занятия, предварительно дав привести себя в порядок и отведя в столовую, где мне налили жидкого бульона.
– А мясо? – реально удивился я.
– Не положено! – ответил повар.
– Ну, как же не положено, если вон лежит!
– Тебе не положено! – настаивал он на своем.
– Ну, так положите!
– Не положено!
– Но вон же лежит!
– Тебе не положено!
– Так положите!
– Ты дурной?
– А вы?
– Ты еще и издеваться вздумал? – взревел повар.
– А вы почему издеваетесь? – задал я вопрос.
– Тьфу! И откуда ты такой взялся?
– Ну, если смотреть с точки зрения физиологических и природных процессов, то в общем-то в совокупности энергий…
– Ты мне тут еще лекцию про пестики и тычинки прочитай.
– А вы хотите послушать?
– Ты сейчас это серьезно? – опешил повар.
– Ну да. Если разумный хочет узнать что-то и приумножить свои знания, долг Хранителей ему в этом помогать, – я постарался ответить максимально дружелюбно, как делала мама.
– Кто-нибудь, скажите мне, что я сплю… – простонал повар.
– Эй, там, не задерживай очередь. – В спину ощутимо толкнули.
– Так это не я задерживаю. Это повар не хочет давать мне мясо.
– Я же тебе сказал, что тебе не положено!
– Так вот же лежит!
– А-а-а-а!!!! Он что, дурак? – повар задрал голову вверх и простонал это в потолок.
– Что здесь происходит?! – Ну, вот кто бы сомневался, Лютиков.
– Товарищ капитан, ну хоть вы-то поясните курсанту, что ему мясо не положено! – взмолился повар.
– Инсендио! Опять ты?!
– Я!
– Что ты тут устроил?
– Я хочу мяса. А он мне его не дает.
– Тебе не положено!
– Так положите!
– Не положено!
– Но оно же лежит!
– Брррр… Инсендио, твою за ногу и об столб. Ты два дня не ел, твой желудок сейчас не воспримет другую еду. Поэтому мясо тебе не положено!
– Почему это я не ел два дня? Вполне себе питался, поэтому я хочу мяса.
После моих слов Лютиков завис минут на пять и только пялился на меня и моргал.
– Сгною. И тебя и их! – процедил сквозь зубы капитан.
– Кого их? А меня-то за что? – уже вопрошал я в сторону удаляющегося капитана.
– Так! Этому дать мяса, – тыкнул в меня пальцем Лютиков. – Вернусь, чтоб ты был готов. Я тебя нау