Яра, не веря своим ощущениям, положила ладони на грубую каменную кладку. Трещина в стене, словно обрадовавшись свободе, вновь начала расти и шириться. Шершавые камни сдирали с рук кожу, мелко подрагивая.
— Что происходит? — ей пришлось крикнуть, потому что одновременно с вибрацией пришел гул.
— Все хорошо, душа моя! — крикнул ей Ксандр, хватая за руку и притягивая к себе. — Меня пришли убивать.
— Кто?! — сейчас, когда времени уже точно ни на что не было, в трясущемся храме под градом падающего с потолка мелкого щебня, Яра вдруг ощутила, что ей не хочется разрывать объятий. Хочется остаться рядом. Вовремя, как обычно.
— Ведьмы! — он расхохотался.
Безумный, безумный темноволосый демон, чудом избежавший смерти, запертый в разрушающемся храме — хохотал во все горло, весело и яростно.
— Что ты будешь делать?! — Яра почувствовала, как в кармане завибрировал телефон. Или это передавалась вибрация здания?
— Сражаться? Еще есть варианты? — серебряные глаза полыхали белым огнем. — Но сначала я закончу ритуал. Будь добра, отойди от окна, там опасно. Ты мне еще нужна целой и живой.
Он вздернул вверх руку, словно сжимая в ней что-то. С усилием, с болью, а потом резко опустил ее, впечатывая в каменный пол. Огненные трещины побежали по кладке, расцвели паучьей сетью, охватывая разваливающийся храм и напоследок полыхнув, впитались в стены. Те перестали разрушаться, даже пыль больше не сыпалась. Но гул все еще звучал.
— Вниз! — скомандовал Ксандр. — Полюбуешься на ритуал. Он неприятный, но тут неприятнее.
Яра вытащила из кармана телефон. На нем светилось «Даша». Не ответить было бы глупо.
— Я пока тут, — махнула она рукой, оставаясь на лестнице.
Ксандр мазнул взглядом по экрану, кивнул и направился вниз.
Яра задумалась, куда делись все стражи. Их там должна быть сотня. Без Игоря, Игоря она не отдаст. И наконец ответила на вызов.
— Поторопи своего демона, — раздался задыхающийся голос Даши. — Я дам вам время, но не уверена, что много.
— Даш! — ахнула Яра. — Зачем?!
— Ну не ради твоих сверхъестественных любовников, разумеется, — ухмыльнулась та. — У меня своя война. Кстати, выгляни в окошко, если любишь эпичные битвы, тебе понравится.
И отключилась.
Яра оглянулась на лестницу вниз. Ксандр не говорил, что она ему там очень нужна, так что можно и посмотреть, что там устраивает Дашка.
В разбитое узкое окно задувал ветер, было уже совсем светло и можно было видеть пустое шоссе за оградой, зеленые деревья, пока не сдающиеся наступающей осени и… десятки женщин, темными силуэтами встающих вокруг больницы. Они не образовывали круг, не подходили друг к другу. Они стояли в произвольном порядке — темные, с опущенными руками, но их взгляды, казалось, скрещивались на Яре. Или на невидимом отсюда Ксандре. Что им до Яры, в самом деле.
Яра высунулась подальше, чтобы увидеть поляну со скамейками, и вот там уже обнаружила стражей. Они стояли все такие же индифферентные, ничего не делали. Просто плечом к плечу молча смотрели вперед, ограждая подход к больнице. И там же был Андрей Вадимович. В клетчатой рубашке и серых брюках, хотя в преддверие магической битвы это смотрелось гротескно. А к нему по тропинке шла Даша. Спокойная, даже улыбающаяся. Но ведьмак хмурился все сильнее и когда она приблизилась на расстояние шагов десяти, сделал хлесткое движение, словно отвесил ей оплеуху на расстоянии. И разом все стоящие темные женщины повторили это движение!
Даша отлетела в сторону, в кусты. Яра вскрикнула. Земля под больницей тяжело вздрогнула, и по стенам пробежались огненные всполохи.
— Яра, ты мне нужна! — Ксандр поднялся по лестнице и махнул ей. — Что там?
— Там ведьмы. И Даша… — Яра не могла оторваться от зрелища. — Она сказала, что даст нам пятнадцать минут.
— Тогда не теряй это время, душа моя. Мне нужно десять, но таких, когда нас не побеспокоит ни одна ведьма.
Ксандр не озаботился одеждой. Такое ощущение, что нагота укутывала его как магический плащ и даже придавала силы. Голым он смотрелся даже несколько более величественно, чем в своем пыльном мундире.
Длинные пальцы завладели рукой Яры — не сбежать.
— Ты говорил, что уже свершившегося ритуала… — Яра немного покраснела. — …достаточно?
— А ты думаешь, десять минут мне именно для этого надо? — поднял бровь Ксандр. Внизу вокруг пентаграммы уже были расставлены свечи, внутри лежал маленький белый цветок, крошечная звездочка на тонком стебле. — Мы вроде обсудили, что десять минут не наш формат.
— Что это? — Яра подошла к краю и вгляделась в цветок.
Ксандр удержал ее за плечи, иначе она заступила бы за линию пентаграммы. Его руки коснулись ее обнаженной кожи и этот контакт наполнил ее ощущением тепла и правильности происходящего. Как будто их кожа обменивалась какими-нибудь гормонами напрямую, и через нее проходили волны уюта и покоя. Он с таким сожалением ее отпустил, что Яра ощутила его физически. А может, это было ее собственное сожаление.
— Я перевожу один ритуал в другой — неудачный ритуал из-за ненамеренного обмана, чужая жена, которую любит демон, цветок, распустившийся в секунду, когда она решила вернуться…
— …как ты узнал?!
— Я демон, душа моя. Цветок меня позвал. И последний ингредиент, который я не нашел чем заменить — десять минут чистого покоя и тишины, абсолютного счастья глаза в глаза в то время как за стенами все рушится и мир превращается в войну. Главное — почувствовать это, не дергаться, не волноваться, не думать и не строить планов. Для этого последнего ингредиента мне и нужна ты.
— Почему?
Несмотря на теплый свет свечей, белая кожа Ксандра светилась холодным белым, как и его глаза. Сейчас его невозможно было бы перепутать с человеком — он был нереальным и неземным демоном, красивым и страшным одновременно. А Яра была заворожена его мощью и красотой и испугана — все вместе.
— Потому что, душа моя, — он сделал к ней шаг, обнимая, прижимая ее голову к груди. — Рядом с тобой я забываю обо всем.
— Но… — но чувство вины колко напомнило Яре, кто тут облажался с первым ритуалом, кто обрек его на много часов невыносимой боли и кто должна все исправить. И она замолчала.
А он вдруг подхватил ее на руки — Яра только и успела ахнуть. Она не была худенькой, потому ее не часто баловали этим удовольствием. И Ксандр не казался настолько сильным, чтобы не покачнуться.
Но он был — настолько сильным, и без труда перешагнул линии пентаграммы и свечи, вошел в центр и опустился на пол, держа Яру на коленях. Зарылся пальцами в ее локоны, притянул к себе, уткнувшись лбом в лоб и сказал невероятное:
— Я люблю тебя.
Не в первый раз, но сейчас она почему-то поверила. И сама потянулась к нему, касаясь губами.
Десять минут начались.
Воин
Всю жизнь Даша считала себя Воином, запертым в этом дурацком мире. Воином, которому нужны сражения, вольный ветер странствий, опасность, боль, смерть и наутро снова сражения. Воином, который не боится выступить против врага, даже зная, что умрет. Воином, которому нет места в современности, потому что женщины не бывают воинами и женщины не могут все бросить и отправиться туда, где еще остались безумные сражения один на один, вино рекой и могилы друзей в чужой незнакомой земле.
Ведьма в ней спала слишком крепко. И только когда несколько месяцев назад Ксандр невольно пробудил ее, Даша поняла, по кому всю жизнь тосковал ее Воин. По вот этой половине души. По настоящей созидательнице. Уж ей-то найдется местечко в любых временах. И когда Ведьма захватила власть в жизни Даши, Воин успокоился. В ее могущественной силе было что-то такое, истинное, нутряное, уютное, в котором можно было жить и сражаться и жизнь и была сражением, но не бессмысленным и пустым, а созидающим и охраняющим.
Воин впервые почувствовал себя на месте. А Даша себя — гармоничной и цельной. Такой, какой не была никогда в жизни.
Тем более, что так вышло, что Ведьма внутри нее была сильной. Сильнее любой другой в этом городе. Увы — потенциально. Потому что сейчас Даша не знала, что ей делать. Андрей Вадимович уже сумел захватить над ней власть. Никакое ведьмовство не помогло. И Воин не спас. И сейчас, когда его мощь все росла, Даша чувствовала, что даже после смерти, когда с нее сняли все обязательства и заклинания, она не может ему противиться. И выходит, что Ведьма, истинная ее душа, превращает ее в рабыню чужой воли. В то, чего Даша никогда не выносила. До такой степени, что даже на работу с девяти до шести была не в силах устроиться как нормальные люди. Она-то думала, что Ведьма даст ей эту свободу. А она отняла.
И все, что Даша сейчас могла сделать…
Воин поднял свой меч и глаза его сверкнули.
…отказаться от Ведьмы. Убить ее в себе. Остаться Воином. Остаться алкоголичкой, сражающейся со своими призраками. Потому что лучше умереть свободной, чем рабыней безумца.
Андрей Вадимович ждал ее. Он не мог не почувствовать, что власть его, подкрепленная контрактом, оставила Дашу. Но теперь он управлял всеми ведьмами, мощь росла и больше не требовала подписанных бумажек. А это значит, что сейчас он может заставить Дашу сварить такое зелье, которое поможет ему уничтожить демона, даже если тот сорвет печати, под которыми томился сотню лет.
Он поднял вверх левую руку и его жест повторили все ведьмы, стоящие в траве вокруг больницы. Они больше не смотрели туда, где скрывался демон. Сейчас их взгляды впивались в Дашу. Если она покорится — быть в Москве времени ведьм.
В этот момент Воин внутри Даши вонзил свой меч в Ведьму.
60
Дикий многоголосый вой прорвался даже сюда, на нижний уровень храма. Он заставил Яру очнуться — она не знала, сколько бесконечных минут смотрела в серебристый прибой глаз Ксандра.
Она только надеялась, что не меньше десяти. Но заклинание защиты кончилось, и пыль вновь сыпалась с потолка, а снаружи что-то происходило. Что-то страшное и странное. Но и здесь происходило тоже!