— Даша… — Яра помахала подруге.
Та отошла подальше от останков ведьмака и просто легла на траву, глядя в утреннее небо.
— Да, хорошая ведьма всем пригодится, — кивнул Ксандр.
— Она больше не ведьма.
Он поднял брови:
— Ладно, потом разберемся. Пойду-ка я оденусь. Прохладная нынче осень, — и он ушел вниз, к саркофагам.
Яре тоже было ужасно холодно, но она не хотела туда.
Все закончилось.
Все закончилось?
Закончилась чужая битва, на время ставшая ее.
У нее были совсем другие цели. Она поискала глазами среди стражей Игоря, но издалека не видела лиц.
Coda
В крови демона еще пылал огонь. Он чувствовал гибель нескольких стражей, она отзывалась жгущей болью в костях, но это была не такая страшная боль, не убивающая, боль-напоминание.
Зато бурлящая внутри сила — золотая, значит он старший демон в этом городе — наполняла искрящимся блаженством, радостным, словно рождественские огни. Ничего не было невозможного, все ритуалы складывались, стоило о них только подумать.
Он даже не стал копаться в старье, а свел ладони, прямо из воздуха забирая пыль, что однажды касалась рук самого умного человека на планете, воду, в которой купали нежданного младенца, изменившего мир, и солнечный луч, краем коснувшийся по пути впервые летящего птенца — и оделся в строгое черное, а на Яру накинул белое платье, лучшее из платьев в ее жизни.
Впереди была новая задача — пробудить семью. Это будет нелегко, ибо раны, нанесенные им всем в той столетней давности битве, были почти смертельными для демонов. Но он знал, что справится, даже если ведьмы снова начнут ему мешать. Но сначала его ждали более приятные минуты…
66
Яра сидела на скамейке и смотрела на чудом, кажется, уцелевшую железную дверь. Она чувствовала себя такой выжатой, что даже появление на себе белого платья восприняла равнодушно. Только обрадовалась, что можно выйти в коридоры больницы. Ждала, что там будет паника и крики, но врачи и пациенты будто бы и не заметили разрушения половины фасада.
«Магия», — кивнула она сама себе и пошла на улицу. По пути с вожделением посмотрела на кофейный автомат, но денег не было, так что она нагло подрезала стаканчик с кофе у медсестры, только поставившей его на стол, и спокойно вышла на когда-то зеленую полянку.
Ксандр появился в разрушенном проеме, кивнул ей и спрыгнул на землю, не смущаясь высотой. Ему можно, он демон. По-прежнему прекрасный демон, на этот раз в черных узких брюках и рубашке навыпуск. В этом виде он потерял часть своего нереального обаяния, но имидж надо было менять под новую реальность, тут призрак прошлого не подойдет.
Яра тихо улыбнулась и подняла глаза, когда призрак прошлого с золотистыми глазами заслонил небо.
— Что теперь? — спросила она. — Что будешь делать с разрухой?
— Чинить? — он как будто удивился. — А какие у нас варианты.
Дернул плечом и сверкнул самодовольной усмешкой. Было чем гордиться — за его спиной измятая трава, пятна крови, разрушенная больница — все начало восстанавливаться. Потихоньку, как тлеющий лист бумаги исчезала кровь, нарастала стена на месте разрушенной, даже выпрямлялась трава.
— А ты? — он вынул из ее руки стаканчик с кофе, отхлебнул и поморщился. Отставил в сторону и накрыл ладони своими. — Ты…
— Вернусь домой, как только ты отдашь мне Игоря. Как мы и договаривались. Я сполна расплатилась, — спокойно сказала Яра, глядя ему в глаза.
Умиротворенно мерцавшее в них золото взвихрилось песчаным смерчем, но на лице не отразилось ни одной эмоции.
— Да, расплатилась.
Пальцы Ксандра еле уловимо дрогнули, когда он убирал их с ее рук. Он повернулся, будто бы ища глазами одного нужного ему стража. Хотя твердо знал, где он. Высокая фигура появилась в проеме стены. Яра ойкнула, когда Игорь спрыгнул, как незадолго до того демон — но и тут обошлось.
— Он ждал тебя в склепе, куда ты отказалась идти, — усмехнулся Ксандр.
Игорь подошел и встал напротив скамейки, глядя на Яру холодными глазами.
— Ну ты же вернешь его в нормальное состояние? — спросила она.
— М-м-м-м… — задумался демон. — Это будет стоить тебе… последнего поцелуя.
Яра взметнула на него бешеный взгляд. Он тихо рассмеялся:
— Да нет, конечно. Ты ведь сделала так, как я хотел. Выбрала. Я же говорил, что ты умеешь любить. Как демоны — выбирая навсегда.
Он как будто сдернул что-то невидимое с Игоря и тот заморгал — взгляд обретал осмысленность, с лица уходила бледность. Он провел рукой по лицу, откинул отросшие за несколько месяцев волосы и сел на скамейку рядом с Ярой — будто рухнул.
— Он будет помнить? — тревожно спросила она.
— Было у меня такое искушение, — грустно усмехнулся Ксандр. — Но нет.
— Спасибо… — Яра взяла обратно стаканчик с кофе, словно ей нужно было занять чем-то руки. Посмотрела на него, чтобы не видеть ни Ксандра, глядящего на нее с каким-то странным выражением, ни Игоря, который пока, кажется, не понимал, где он и что происходит. А ей не хотелось начинать объяснения. Внутри была пустота и растерянность. И ощущение чего-то непоправимого.
— Когда действительно выбираешь, а не просто следуешь за обстоятельствами, всегда остается ощущение, что проиграл, — сказал Ксандр тихо. — Удачи тебе, душа моя.
И он ушел к уже восстановившейся больнице. К нему стягивались стражи. Некоторые все еще несли ведьм, от других женщины сбежали, едва пришли в себя. Нужно было еще найти пятерых сильных магов для ритуала пробуждения семьи и, наверное, более подходящее место обитания, раз он больше не привязан к склепу. Что-нибудь достаточно большое, чтобы поместилась его армия и не слишком старое — надо вливаться в новый мир, осваивать его магический язык, сплетенный с современными реалиями.
Он не оборачивался, но ему и не нужно было. Он и так знал, что Яра тянет своего Игоря за руку, ведет его как маленького к Даше, помогает ей подняться и они все вместе уходят через калитку, и Яре ужасно хочется обернуться, но она тоже этого не делает.
Некромант
Северянин не пропустил эпическую битву. Вообще-то ее никто не пропустил из тех, кто хоть как-то ощутил и принял свои разбуженные силы.
Сильные ведьмы были в строю, слабые ведьмы чувствовали призыв, но избегали его, совсем слабые — всю ночь мучались от мигрени и острой тоски. Зато утром, в момент гибели ведьмака, все они ощутили такой прилив сил, что некоторые, еще не принявшие свою силу, неожиданно вместо каши или кофе сварили свои первые зелья. К счастью, пробуждающие.
Не призванные демоном потенциальные стражи видели во сне последнюю войну с ведьмами. Так, как если бы они сами сражались на ней. И гибли, как погибло тогда большинство стражей. Эти кошмары остались с ними надолго.
Маги, в том числе Северянин, понимали что происходит, лучше всех. Это было не их сражение, но они видели — кто на внутренней поверхности век, закрывая глаза, кто совершив ритуал и прямо внутри пентаграммы — все заклинания и связи, все атаки и щиты. Смотреть на это было так же интересно как на чужую игру в тетрис. То есть для большинства — смертельно скучно. Один Северянин точно знал, что стоит на кону.
Но ему-то как раз было все равно. После ухода Даши и Яры он еще посидел во дворе, тупо таращась в черное небо. Жизнь обрела смысл, наполнилась им под завязку, а теперь… У него все еще была магия и интернет, чтобы искать новые ритуалы, но он не понимал, зачем? Знание ради знания? Когда-то это его увлекало, но именно из этого увлечения он и ушел в наркоту.
Поэтому когда ведьмак появился под окнами больницы, Северянин собрался и поехал в уже знакомое ему здание старого завода. Если все ушли на фронт, рассудил он, то там никого нет. Если все ушли сражаться, то вряд ли стали брать с собой теоретическую литературу. Если им сейчас демон надерет задницу, у них не будет лишних сил, чтобы держать защиту на этой литературе.
Так Северянин обзавелся десятком бесценных инкунабул. Которые теперь у него никому не отнять — он хорошо разглядел довольно жестокую смерть Андрея Вадимовича. Ведьмы, может, и спохватятся, но понять, насколько важны эти книги, могла только Даша. А Даша больше не ведьма. Зато Северянин единственный наследник всего богатства.
Впрочем, простые зелья его больше не интересовали. И простые ритуалы тоже. И даже соединение ритуалов. Что он действительно ощутил своим, чем он захотел заниматься — это некромантия.
В книгах были целые страницы, заполненные предупреждающими сочинениями. Про то, как многое дает это искусство, и как многое требует от мага. Про то, что энергия смерти сильнее всех доступных магам ритуалов, даже если использовать в них кровь демонов. Что некромант может встать наравне с демоном, но не стоит делать это слишком часто. Потому что… Северянина больше интересовала часть про наравне. Часть про расплату была одинаковой во всех эзотерических сочинениях. Даже если они были чистой выдумкой.
Некромантия раскрывала пределы его собственного сознания. В тот момент, когда ритуал запускался, вся проходящая через пентаграмму энергия, проходила и через мага. И вот это чувство всемогущества и связи со всеми вещами в мире, доступное в норме только демону — от него было невозможно отказаться. Да и незачем.
Поэтому да, Северянин пропустил битву, глядя краем глаза на запущенную внутри пентаграммы трансляцию, как смотрят скучный футбольный матч. В книгах все было намного интереснее. И он уже пробовал первые маленькие ритуалы — банальные убить-воскресить мелких насекомых, которые даже не считались полноценной работой со смертью. Но они давали то самое ощущение. То самое… Он даже вспомнил свои первые опыты с ЛСД. Было очень похоже.
Чем закончилась битва, он даже не интересовался и на сообщения Яры не отвечал. А потом, через несколько недель, когда счетчик непрочитанных пошел на вторую сотню, просто забанил ее в мессенджере. Подумал — и удалил сам мессенджер. Ему нужно было сосредоточиться на проживании момента смерти вместе с подвальной крысой, он не понимал, почему с каждым разом ощущения становятся все слабее, и жужжание телефона страшно бесило.