47Корейская столица: попытки к бегству
1976 г. – первая попытка перенести столицу из Сеула
Корея всегда была очень централизованной страной, а в последние десятилетия и вовсе стала напоминать город-государство. На начало 2000-х гг. в Сеуле было сосредоточено 76 % южнокорейского экономического потенциала и 62 % всех финансов Кореи, а в так называемом столичном регионе, включающем Сеул, Инчхон и провинцию Кёнгидо, сейчас проживает больше 25 млн человек, то есть ровно половина населения страны.
Однако у южнокорейского правительства есть немало оснований для беспокойства по поводу концентрации всего и вся в столице страны.
Во-первых, подобная концентрация опасна с военной точки зрения. Не только Сеул, но и практически весь столичный регион располагается в зоне досягаемости тяжёлой северокорейской артиллерии, которая фактически стоит у северных пригородов столицы. При этом Северная Корея время от времени прямо и недвусмысленно напоминает о тех преимуществах, которые даёт географическая близость южнокорейской столицы. Так, в 2009 году в официальном заявлении правительства КНДР говорилось: «Южная Корея не должна забывать, что Сеул расположен всего лишь в 50 километрах от военной демаркационной линии». Несколько раз северокорейские переговорщики заявляли, что Север «превратит Сеул в море огня», если очередные требования Пхеньяна не будут выполнены. Можно считать это лишь формой вербального дипломатического шантажа, который не стоит понимать буквально, но печальный для Юга факт состоит в том, что угрозы являются технически выполнимыми, – и в Сеуле это понимают ещё с середины шестидесятых.
Официальный снимок правительственных зданий в городе Седжоне. Пожалуй, снимок этот хорошо показывает характер «административного города Седжон»
Во-вторых, гиперконцентрация населения в столице не является оптимальной и с экономической точки зрения. Уже к середине 1970-х гг. в Сеуле и его окрестностях проживало около трети всего населения Южной Кореи, а сегодня этот показатель превысил 50 % и продолжает расти. Такое скопление людей на столичных территориях оказывает неблагоприятное воздействие на региональное развитие – тем более, что Сеул находится далеко от географического центра страны, фактически – на её северо-западной окраине.
Как же вообще получилось, что Сеул, столь неудобно расположенный, в 1948 году стал столицей Республики Корея? На то были политические причины. Сеул служил важнейшим центром жизни Кореи с XIV века, и с течением времени в сознании корейцев именно этот город стал синонимом стольного града, местом, где решаются судьбы страны, строятся карьеры, создаются великие произведения искусства и делаются огромные состояния. Престиж Сеула был настолько высок, что до 1972 года даже Северная Корея официально, согласно собственной Конституции, считала Сеул столицей Северокорейского государства, а Пхеньян – «временным местопребыванием» правительства КНДР. Контроль над Сеулом достался южнокорейскому руководству достаточно случайно, по результатам спешно подготовленного в августе 1945 года двумя американскими офицерами предложения о временном разделе страны. Однако руководство Юга постаралось извлечь максимальные политические дивиденды из столь ценного, пусть и почти случайного, приобретения. Поэтому логично, что в 1953 году, сразу по окончании Корейской войны, президент Ли Сын-ман вернулся в Сеул – вопреки советам генералов, которые предпочли бы, чтобы президент и правительство оставались в безопасном Пусане.
В начале 1960-х гг. население столицы составляло 3 млн человек, к началу 1970-х гг. увеличилось до 6 млн и продолжало расти. И столичная администрация, и центральное правительство были весьма обеспокоены высокими темпами роста населения (см. главу 26). В 1974 году было даже проведено специальное исследование на тему «Изучение возможных мер по ограничению концентрации населения на территории Сеула». Эта работа объёмом в 540 страниц, как легко догадаться, ни на что не повлияла.
Поэтому нет ничего удивительного в том, что время от времени южнокорейское правительство начинает разрабатывать очередной план побега из Сеула – то есть, конечно же, план переноса столицы. Пока таких попыток было две – и обе окончились неудачей. Возможно, лишить Сеул его статуса – задача невыполнимая в принципе.
Первую попытку предпринял в середине 1970-х гг. президент Пак Чон-хи (для одних корейцев – «кровавый палач демократии», для других – «гениальный создатель современной Кореи» и «отец экономического чуда»). В 1975 году он заявил, что идеальным решением стало бы создание административной столицы с населением в 1 млн человек в центральной части страны. В 1976 году, впрочем, решили, что и город с населением в 250 000 вполне справится с административными задачами столицы. Предполагалось, что Сеул останется деловым и экономическим центром страны, превратившись в этакий «корейский Нью-Йорк», в то время как функции «корейского Вашингтона» перейдут к городу меньшего размера, расположенному дальше к югу.
В принципе, нет ничего необычного в плане создания административной столицы – относительно небольшого города, населённого в основном чиновниками и их обслугой. Такими столицами, в частности, являются Канберра в Австралии, Бразилиа в Бразилии, долгое время ею был и Бонн, столица Западной Германии до объединения страны. До определённой степени административными столицами можно считать и Вашингтон с Оттавой.
В конце 1975 года чиновники и эксперты занялись детальной проработкой плана. Вначале работы шли в обстановке секретности, но уже в феврале 1977 года план был обнародован, а в июле 1977 года принят «Закон о временной административной столице». Словом, началась реализация проекта, и бюрократические шестерни завертелись.
Представляя план в феврале 1977 года, президент Пак ясно обозначил основные критерии, которым должна соответствовать будущая столица. Во-первых, она должна располагаться в пределах полутора часов езды от Сеула. Во-вторых, от неё не должно быть больше 50 километров до какой-либо из станций железной дороги Сеул – Пусан, являвшейся основой корейской транспортной инфраструктуры в те доавтомобильные годы. В-третьих, столицу следовало строить на максимальном удалении от потенциальной линии фронта. Впоследствии эти условия частично пересматривались, но суть оставалась неизменной: новая столица должна находиться на безопасном расстоянии от северного соседа, быть как можно ближе к географическому центру Южной Кореи, но в то же время оставаться в пределах разумной досягаемости от Сеула.
В итоге для возведения нового города был выбран район неподалёку от Тэджона. Планировалось построить скоростное шоссе, а также железную дорогу, которые позволили бы добираться до новой столицы из Сеула меньше чем за два часа. Некоторую роль в выборе места сыграло, как можно предполагать, то немаловажное обстоятельство, что в районе будущей столицы большинство населения было убеждёнными лоялистами и поддерживало режим Пак Чон-хи. Оппозиция и её тогдашний руководитель Ким Тэ-чжун по той же причине резко протестовали против планов переноса столицы. Ким Тэ-чжун даже заявил, что расположение столицы на опасной границе, дескать, полезнее в военном отношении, так как в случае войны отступать будет некуда, и агрессору с Севера будет дан особо яростный отпор.
По отношению к будущей столице в законе 1977 года отнюдь не случайно использовали определение «временная». Предполагалось, что после объединения Кореи столица вернётся в Сеул, откуда будет происходить управление уже всем Корейским полуостровом. Это казалось логичным решением: в нём учитывалось как огромное историческое значение Сеула, так и его удобное расположение в центре Корейского полуострова.
В начале 1978 года городские архитекторы и проектировщики начали работу над проектом административной столицы. Для этого в Корейском институте науки и технологии (KAIST) была сформирована специальная проектная группа. Она включала молодых инженеров и архитекторов, большинству из которых на тот момент было чуть больше тридцати. Группа начала работу над планировкой города, а также разработку эскизных проектов некоторых важнейших сооружений будущей столицы – включая и президентский дворец, который должен был располагаться на берегу искусственного озера. Для участия в работе были приглашены и иностранные консультанты, среди которых были архитекторы мирового уровня.
Вскоре, однако, работы пришлось притормозить. В 1977–1978 гг. выяснилось, что Вашингтон готовится к выводу из Южной Кореи американских войск (вывод осуществлён так и не был, но обсуждался вполне всерьёз). Средства, которые изначально были выделены на строительство новой столицы, пришлось использовать для компенсации неизбежного в новых условиях увеличения военного бюджета. В октябре 1979 года был убит президент Пак – самый активный сторонник переноса столицы. После этого в стране наступил короткий период гражданских волнений, завершившийся в конце 1980 года установлением нового диктаторского режима.
В результате всех этих событий работы по переносу столицы сначала замедлились, а с 1980 года были и вовсе прекращены. Разговоры о желательности переноса продолжались ещё несколько лет, а принятый в 1977 году «Закон о временной административной столице», о котором постепенно все благополучно забыли, формально оставался в силе до 2004 года. Однако у нового военного правительства были другие приоритеты, так что оно ограничилось тем, что перенесло часть учреждений из центрального Сеула в Квачхон, который формально считается отдельным городом, а фактически является дальней южной окраиной Сеула.
В начале 2000-х гг. идея переноса столицы вдруг снова оказалась в центре внимания, хотя произошло это в совершенно других политических обстоятельствах.
К планам переноса столицы вернулся Но Му-хён, избранный президентом в 2002 году. В этом была немалая доля иронии: Но Му-хён, левый националист и популист, всегда позиционировал себя как противник всего связанного с наследием генерала Пак Чон-хи. Кроме того, он всегда подчёркивал, что является последователем бывшего видного оппозиционера, а затем и президента страны Ким Тэ-чжуна, который, как упоминалось, когда-то был яростным противником переноса столицы.