– Наличие идентичных структур подтверждаю, – ответил медик, на которого аграф обратил внимание.
– Откуда тут вообще могли появиться общие сегменты? – будто про себя произнес порученец главы Совета и перевел взгляд на медкапсулу, а потом, обернувшись назад, спросил: – Материал точно не мог жить хотя бы какое-то время на территории Содружества?
Этот второй вопрос он явно адресовал уже Крысолову, который почему-то думал, что аграф до сих пор не заметил его присутствия. Но как оказалось, это было не так.
– К такому выводу мы пришли по косвенным признакам, – ответил тому капитан линкора, – после того как он попал к нам в руки и мы провели первоначальный анализ. Но в связи с применением препарата, влияющего на генные модификации, точно мы этого утверждать не можем.
– Понятно, – протянул аграф, – похоже, он все-таки откуда-то с территории Содружества. И это хорошо, что была проведена генная модификация. Иначе можно было наткнуться на следы его прошлой жизни.
И уже вновь смотря на экраны приборов.
– Стопроцентное слияние по совпадающим сегментам, – со все возрастающим удивлением проговорил ментооператор, – но ведь такого не может быть. Должны проявиться хоть какие-то личностные отклонения.
Неожиданно раздался голос одного из его помощников. Крысолов впервые услышал, что кто-то обратился к аграфу по имени.
– Классий, происходит что-то странное, – и этот невысокий и неприметный человек, чем-то очень напоминающий самого бывшего переговорщика, показал аграфу ряд каких-то параметров на панели медицинского комплекса.
Ментооператор практически в ту же секунду, как только увидел отобразившиеся там значения, подключился к консоли напрямую, и теперь можно было не сомневаться, что происходит что-то из ряда вон выходящее.
– Регистрирую множественное нарастание общих сегментов. И откуда они только взялись? – раздался вопрос аграфа, а буквально через несколько мгновений: – Идентичность совпадения превышает девяносто пять процентов и постепенно увеличивается.
Проходит еще несколько секунд.
– Идентичность совпадения сегментов сто процентов. Наблюдаю самопроизвольную активацию наложения и слияния идентичных структур.
Глава команды ментооператоров и медиков стоял и ничего непонимающими глазами смотрел на тело в медицинской капсуле.
По виртуальной схеме было прекрасно видно, как множатся одинаковые структуры и постепенно поглощают – тут даже речь шла не о совмещении – загруженный в сознание реципиента слепок сознания профессора Рокены.
– Стопроцентное усвоение внедренного слепка родительской структурой, – только и протянул ментооператор, аграф с очень необычным именем Классий, наблюдая за происходящим, – но такого не может быть.
После этого еще раз просмотрел параметры.
– Мне показалось, или структура мозга реципиента вернулась к своему первоначальному состоянию?
И он указал на выведенную виртуальную схему.
– Да, – подтвердил его помощник, – процесс еще не завершен полностью, но мы регистрируем планомерный откат большинства структур мозга в свое изначальное состояние.
– О таком я вообще не слышал, – задумчиво глядя на графики, протянул аграф.
И обращаясь к тому же самому человеку, спросил:
– Вы зарегистрировали все этапы поглощения слепка родительским сознанием?
– Да, – подтвердил неприметный мужчина, – сначала процедура шла обычным ходом. Начался процесс вытеснения родительского сознания. Было уничтожено порядка одного-двух процентов поверхностных данных – что туда попало, нам не известно. Но в определенный момент, а именно тогда, когда ты начал процесс, даже не совмещения общих сегментов, а определения точек слияния, запустился какой-то внутренний механизм, активированный структурой мозга самого реципиента. И судя по диаграмме, именно тогда и стали возникать общие сегменты. Я тут кое-что проверил… – И сотрудник аграфа вывел на обзорный экран какую-то таблицу. – Смотри, вот сам момент начала работ. И тут в принципе не было зарегистрировано никаких общих сегментов.
Затем еще одна таблица с графиком.
– А это сравнение с результатами полного тестирования, которое было проведено прошлой командой. И тут тоже нет никаких общих точек пересечения. – После чего этот необычный помощник главы команды медиков и ментооператоров добавил: – Так что изначально, на момент начала внедрения, не было и быть не могло никаких общих сегментов.
– Понятно, – протянул Классий, выслушав своего помощника. Попросив предоставить ему еще кое-какие данные, аграф просмотрел уже ранее представленные графики. И потом высказал очень необычный, но при этом подтвержденный произошедшим инцидентом вывод.
– Складывается такое впечатление, – протянул порученец Совета, в основном обращаясь к своей команде, – что, почувствовав угрозу своему существованию и потере личности, разум этого человека запустил какую-то защитную процедуру, аналогичную той, что хотели выполнить и мы. Только сделал он это со своей стороны, как бы инвертировав принцип ее работы. И активировал этот парень не замещение, запущенное нами, а именно поглощение. Как такое возможно, я пока сказать не могу. И именно это нам и придется выяснить.
Таких результатов хоть и сложной, но вполне рядовой операции не ожидал никто. Они потеряли с таким трудом и проблемами добытый ментальный образ профессора, который растворился в разуме подготовленного для его внедрения объекта. И им придется как-то объяснить это происшествие перед Советом.
Аграф указал невысокому человеку на установленный медицинский комплекс и прочее оборудование. Его помощник понимающе кивнул тому в ответ и начал опечатывать аппаратуру, чтобы сохранить все данные в нетронутом состоянии.
Классий между тем постоял пару секунд в состоянии покоя и молчания, а потом, будто соглашаясь с какими-то своими мыслями, произнес:
– Да, очень похоже на это…
И буквально в следующее мгновение, развернувшись в сторону Крысолова, спросил:
– Где вы его достали и кто это? – и он указал головой в сторону медицинского комплекса.
Переговорщик вопросительно посмотрел на аграфа, скрывать ему было нечего, всю информацию по этому делу он предоставил в своем отчете. И потому он ответил:
– История того, как объект попал к нам в руки, полностью передана в Совет.
На это аграф лишь отмахнулся.
– Ваш рапорт, больше похожий на детективное расследование, я только что просмотрел, и он меня не интересует.
После чего Классий подошел на пару шагов ближе к Крысолову.
– Скажите, – и он указал на лежащее в медкомплексе тело, – вы проверили, сколько модификаций оно претерпело до того, как попасть к нам? Вы уверены, что только одну, ту, о которой упомянуто в отчете.
– О чем вы? – теперь Крысолов действительно не понимал, что ему хочет сказать аграф.
– Я говорю, что это… – и представитель Совета кивнул в сторону медбокса, – кто угодно, но только не человек. И только какая-то из возможных предыдущих модификаций, и не известно, сколько он их претерпел, преобразовала его в хумана. Ну, а кем был объект до этого, точно мы сказать уже не сможем. Хотя и попытаемся это выяснить.
После этого аграф уже гораздо более задумчиво добавил:
– И, похоже, ваша гипотеза насчет того, что кто-то пытался добраться до Рокены или его секретов и устранить его вместе с ними, подтвердилась. Он это сделал. И вполне успешно. Ни того, ни другого у нас нет.
После чего уже стальные буравчики глаз, казалось, ворвались в сознание капитана линкора.
– И предателя теперь мы будем искать вместе…
И только он хотел добавить еще что-то, как неожиданно сработала сигнализация медицинского комплекса.
– Что происходит? – обратился аграф к своему помощнику, который сейчас находился ближе всех к индикационной панели.
– Регистрирую процесс экспоненциального роста и создания нейронных связей в структуре мозга объекта…
– Регистрирую стремительную дестабилизацию его структуры…
– Регистрирую множественное перестроение сегментов мозга…
– Регистрирую появление новых сегментов…
– Регистрирую значительное уплотнение и усложнение структуры мозга объекта…
И глядя в сторону аграфа, а также стоящего позади него капитана, помощник с расстановкой произносит:
– Это не новый этап адаптации, которого мы ожидали, это новый этап эволюции нейросети. Она продолжает развиваться и выстраивает какую-то собственную структуру. В полученных материалах подобной информации не было. – Только помощник Классия это сказал, как вновь сработал зуммер медицинского комплекса.
– Что там? – уточнил у него аграф.
– Регистрирую активацию каналов протекания ментальной энергии и их дублирование по всей поверхности ментального поля объекта.
За всеми этими разговорами и странностями, которые случились тут за последнее время, они забыли о том, что вообще-то процесс, связанный с нейросетью, еще не завершен.
– Тарк, – выругался аграф, – началось. Это последний этап инициации процесса активации нейросети, который, похоже, не то что не был пройден ни разу, но к его запуску даже близко никто не подходил.
И он посмотрел на Крысолова.
– Что же они там такое раскопали? – этот вопрос не требовал ответа, так как ни у кого его не было.
Вдруг раздался пронзительный писк зуммера.
– Активируй стазис-поле… – даже не разбираясь в происходящем, быстро среагировал помощник аграфа, обращаясь к одному из ассистентов, который стоял как раз у нужного пульта.
Только вот было поздно. Сначала отключилась электроника самого медицинского комплекса, потом погасло освещение в медицинском отсеке.
Люди, находящиеся в медицинском отсеке, оцепенели, казалось, что сама жизнь покидает их тела.
Вот валятся первые иссушенные мумии.
Между тем линкор постепенно превращается в корабль-призрак. Отсек за отсеком гаснет освещение на огромном корабле.
Как волна, тьма расползается вокруг, где вслед за наступающей мглой идет и старуха с косой. Только вот никакой косы не было.