Оттащив его в сторону, она огляделась, вокруг валялись мёртвые высокоуровневые зомби. потом обратила внимание на повозку и лежавшего мёртвым человека с большой головой, две части которой залили кровью небольшой пятачок.
Нагнувшись к нему, она стала рассматривать азиатские черты лица, наконец догадка осветила её разум.
– Да ты псионик, теперь всё ясно, – кивнула она своим мыслям и отошла обратно к раненому.
Тот был ещё плох, но уже не безнадёжен, весь израненный с запёкшейся на лице кровью, он прерывисто и сипло дышал окровавленным ртом и ушибленными лёгкими. Подхватив его под руки, они вдвоём с водителем затащили его в брошенную повозку и впрягшись в неё заместо лошадей, потащили ею к пикапу.
Девки уже вовсю суетились возле него, оказывая первую помощь другому раненому.
– Ты не знаешь, кто это? – кивнула она на раненого, спросив у водителя.
– Да вроде нет, хотя сдаётся мне, что это тот наёмник, что три дня назад, вышел к нам на мост.
– Тогда всё ясно, убедилась она в своих догадках. она слышала в штабе эту историю, как неизвестный человек лет сорока, прошёл с боем мимо речного вокзала и уничтожил там всех зомби.
Он не признавался, что пришёл один, а не с отрядом, утверждая, что все погибли. Но один из наблюдателей, правда на другом берегу, а не на мосту, видел всю картину боя и она его впечатлила. От греха подальше, его отправили на дальний блокпост, который постоянно подвергался нападению, надеясь извлечь из этого максимальную пользу и вот – извлекли.
Девки, только охнули увидев тяжелораненого. В притащенную повозку, погрузили и второго, подсоединили её к пикапу и не теряя времени рванули в сторону города. Уже позже, прибыла похоронная команда и сожгла все трупы вместе с вагончиками собрав оружие и присоединив зушку к грузовику и уехали в город бросив сгоревший блокпост, как невольный памятник произошедшему здесь.
Ходя по полю боя, они пытались понять, чем воевал здесь Неликвид и не могли никак сообразить. Одни монстры погибли от ударов острого железа, разрубленные напополам или с отрубленными конечностями, другие были разорваны, явно гранатомётными взрывами, но ни следов оружия, ни трупов людей, здесь не было, кроме погибших Шасси, Шэбая и Кэша и то их пришлось собирать по частям, а чем была убита, такая толпа зомби, так и было неясно, да чем он противопоставлял себя псионику, тоже было непонятно.
Как ни старались они ехать мягче, но повозку кидало из стороны в сторону, остановившись на полпути, они осмотрели их и вытерли водой их лица, частично смыв кровь и дав напиться пришедшему в сознание бойцу, оглядев "Неликвида", он подтвердил, ответив на вопрос Ирины, что это действительно наёмник пришедший из Саратова, но как он смог перебить один столько монстров и противостоять псионику, он не знал.
Помнил он только, что "Неликвид", спас его от смерти, подставившись под удар прыгуна, больше ничего рассказать он не мог, потому что потерял сознание, а очнулся только сейчас и ничего не знал о способностях наёмника.
Оставив его в покое, они тронулись дальше, вскоре заехав в Энгельс, там они сразу заехали в больницу и Ирина, как врач сразу приступила к реанимационным мероприятиям, вытаскивая Филатова с того света, только уже глубоко ночью, она устало рухнула на старый диван находившейся в ординаторской и заснула тяжёлым сном без сновидений.
Глава 7. Давайте гады – потанцуем, поговорим о том, о сём
Филатов очнулся, от мягких прикосновений к его лицу, чем-то мягким. Он открыл глаза и не мог понять, где он и что с ним. Помнил он только как опускал свою саблю на голову псионика, после этого, сплошная темнота.
Он даже не был уверен, что он жив, но незнакомая женщина, что склонилась над ним и вытиравшая его лицо, мягкой и влажной губкой, не была похожа ни на ангела, ни на дьяволицу, а была самой обычной и сильно уставшей женщиной. Увидев, что он открыл глаза, она стала спрашивать о его самочувствии, он попытался ей ответить, но из горла вырвался только хриплый стон, сердце застучало глухо и беспомощно, и он вновь потерял сознание.
Его организм боролся всеми силами, а периодически приходившая к нему Слаткая, вливала в его тело, новую порцию исцеляющей энергии, не замечая, что сама неосознанно собирает "энергию духа" разлитую в воздухе и перенаправляет её на Филатова.
Кроме этого, ему делали внутривенную капельницу, подкармливая витаминами и глюкозой и наложили множество швов на лицо и голову. На пятый день, он очнулся.
Медленно приподняв тяжёлые веки, Филатов посмотрел перед собой. Он лежал в комнате, отдалённо напоминавшеё больничную палату, хотя возможно, она и была больничной палатой, но сильно обшарпанной, с трещинами в стенах и отваливавшейся штукатуркой.
Всё лицо, было словно стянуто проволокой и мышцы лица, ему не повиновались, тело слушалось с трудом, особенно болела грудь и спина. Главное, что он был жив и значит, он ещё не достиг своей цели, какой бы сложной она не была.
Больше он не терял сознание и с трудом прохрипев просьбу напиться, был услышан и напоен и накормлен. К нему, никто не приходил, кроме двух медсестёр и доктора, – Ирины Слаткой. Когда, она ему представилась, его губы, поневоле изобразили улыбку, хоть почти и не слушались его. Заметив это, Ирина, по прозвищу "Жесть", возмущённо сказала:
– Ну вот и вы туда же, как услышат мою фамилию, так и норовят, сказать какую-нибудь гадость!
Филатов, ничего не стал говорить. Покормив его, она ушла, а Филатов, продолжил сверлить потолок угрюмым взглядом. Пролежав, ещё две недели, он стал вставать с кровати и ходить по коридору.
Помещение оказалось не больницей, а небольшой санчастью в бывшем военном авиационном городке, где проживали лётчики дальней авиации. Его кормили и лечили, но больше к нему никто не приходил и не задавал вопросов, как он смог выжить и каким образом были уничтожены монстры.
За окном уже наступало лето и воздух ощутимо прогрелся, ещё через неделю, он был готов, приступить к выполнению обязанностей наёмника, но не имел на это никакого внимания.
На следующий день, он собрался. Из оружия у него оставалась только сабля, которую он обнаружил возле своей кровати и одевшись в принесённые ему заранее вещи, подобранные ему кем-то, вышел в коридор, ожидая приезда разъездного мотоцикла обещанного ему Слаткой. Вспоминая, как он в ответ на его ироничную улыбку, возмущённо говорила, что она не "сладкая", а Слаткая!
На выходе из санчасти, висело небольшое зеркало в простой раме, посмотревшись в него он увидел в нём другого человека, не того, что был раньше и хоть иногда, но улыбался. В зеркале отражался суровый, худой мужчина с истерзанным лицом, на котором выделялись прерывистые зигзагообразные шрамы, шедшие со лба и левой щеки, и переходили частично на правую, не затрагивая при этом нос.
Всё выглядело довольно страшно. Нитки ему вытащили всего несколько дней назад и шрамы ещё сочились сукровицей, но не в состоянии уже испортить общую картину, которую и так уже трудно было испортить. единственно, что было в плюс, в зеркале была видна его аура насыщенного темно-фиолетового цвета говорившая о том, что он достиг седьмого уровня духовного развития.
На нём был старый камуфляж, так называемая "афганка" песчаного цвета и найденная на каком-то богом забытом складе и выданная теперь ему. Но он был не в обиде, всё его снаряжение, включая бронезащиту, было неизвестно где, в наличии был лишь шлем, который ему принесли.
Постояв, возле зеркала, он вышел на улицу, щурясь на яркое солнце, ожидая мотоцикл. Через несколько минут затарахтел двигатель и он увидел подъезжающий мотоцикл с одним водителем. Поприветствовав друг друга, он уселся в коляску и они двинулись на встречу, как ему сказали с руководством. Сидя в коляске, он в очередной раз, рассматривал, проносящийся мимо него город. Где-то разрушенный, где-то целый, он производил не самое лучшее впечатление.
Пустые высотки, сиротливо смотревшие на мир выбитыми окнами, производили гнетущее впечатление. Мотоцикл, неторопливо объезжал ямы и крупный мусор валявшийся на дороге и который никто не удосужился убрать.
Город был почти пуст, только изредка навстречу попадались группки людей, каждый из которых был либо вооружён, либо играл вспомогательную роль в группе. Проехав полпути, они свернули на небольшую улицу, очевидно, чтобы срезать дорогу и вдруг, неожиданно для них, со второго этажа старой и разбитой многоэтажки спрыгнул "прыгун", который, видимо давно сидел там в засаде.
На то он и был прыгуном, чтобы занимать такие позиции, приземлившись на асфальт, он напряг свои ноги собираясь прыгнуть к ним. Водитель судорожно дёрнулся, выпуская из рук руль и хватаясь за автомат, висевший у него за спиной, но очевидно было, что он не успевал.
Филатов, уже давно перешёл в спокойное состояние, контролируя потоки энергии вокруг и беря оттуда столько сколько было нужно. Вот и сейчас, он замедлил время, чтобы просчитать траекторию броска зомби и продумать свои возможные действия.
Оценив обстановку, он вернулся в нормально время и привстав со своего места, вытащил одним движением саблю и встретил ею зомби, рубанув его наискосок. От удара, они отлетели в разные стороны. Прыгун, разваленный пополам, упал на асфальт сзади них, а они опрокинулись вместе с мотоциклом из-за того, что один выпустил из рук руль, а другой поднявшись и ударив, сместил центр тяжести.
Скорость была небольшая, так что они отделались ссадинами и ушибами. Водитель ушиб себе плечо и голову, а Филатов, опять ободрал себе лицо и руки об асфальт.
– "Похоже, у меня началась асфальтовая болезнь", – подумал он.
Поднявшись с асфальта, они подошли оба к убитому зомби, оглянулись вокруг, но никого больше не было, и они снова сели в мотоцикл, не говоря друг другу ни слова. Только водителя ощутимо трясло и руль в его руках, так и норовил вырваться, как будто жил своей жизнью.
Наконец, они доехали до небольшой площади, возле которой находилась здание, в котором, раньше была администрация города, а теперь его полувоенный штаб.