— Хочешь прогуляться? — предложил я. — Или тебе нужно спешить домой?
— Прогулка — отличная идея, — согласилась Трис. — После целого дня за книгами хочется подышать свежим воздухом.
Мы медленно пошли по аллеям кампуса, наслаждаясь тишиной и прохладой наступающего вечера. Трис шла рядом, и иногда наши руки случайно соприкасались, посылая легкие разряды по моей коже.
— Питер, — неожиданно сказала она, — можно задать личный вопрос?
— Конечно.
— Почему ты выбрал именно науку? — спросила Трис. — У тебя явно есть способности к разным областям, но ты сосредоточен на биологии и химии.
Я задумался над ответом. Сказать правду — что паучьи способности заставили меня изучать биологию для понимания собственной мутации — было невозможно.
— Наука позволяет понять, как устроен мир, — ответил я наконец. — И дает возможность изменить его к лучшему. Медицина, например, спасает жизни. Биотехнологии решают проблемы голода и болезней.
— Благородные цели, — заметила Трис. — Но наука может быть и опасной. Те же биотехнологии можно использовать для создания биологического оружия.
— Поэтому важно, кто занимается наукой, — ответил я. — Люди с правильными моральными принципами.
— А у тебя правильные принципы? — с легкой улыбкой спросила Трис.
— Стараюсь, — честно ответил я. — Хотя иногда трудно понять, что правильно, а что нет.
Мы дошли до небольшого парка в центре кампуса. Здесь росли старые дубы, а между ними стояли скамейки. Трис предложила присесть и отдохнуть.
— Знаешь, — сказала она, устраиваясь на скамейке, — мне нравится с тобой разговаривать. Ты не такой, как большинство парней нашего возраста.
— В каком смысле? — поинтересовался я, садясь рядом.
— Более серьезный, что ли. Думаешь о важных вещах, а не только о спорте и развлечениях.
— Возможно, я просто рано повзрослел, — ответил я. — Жизнь иногда заставляет.
Трис повернулась ко мне, и я увидел в ее глазах что-то новое — не просто дружеский интерес, а нечто более глубокое.
— Питер, — тихо сказала она, — я хочу, чтобы ты знал... вчерашний вечер много для меня значил. Не только фильм, а то, как ты заботился обо мне, когда я чувствовала себя плохо.
— Это естественно, — ответил я. — Когда тебе дорог человек, хочется о нем заботиться.
— Дорог? — переспросила она, и в ее голосе слышалась надежда.
— Да, — сказал я честно. — Ты стала мне дорога, Трис.
Она улыбнулась — той особенной улыбкой, которая освещала все лицо. Между нами повисла легкая пауза, наполненная невысказанными чувствами.
— Мне тоже дорог ты, — прошептала Трис.
Мы сидели близко друг к другу, и я чувствовал тепло ее тела, слышал ее дыхание. Паучьи чувства улавливали учащенное сердцебиение, легкий аромат ее духов, едва заметное дрожание рук.
— Трис, — начал я, но она прижала палец к моим губам.
— Не говори ничего, — шепнула она. — Просто...
Она наклонилась ко мне, и наши губы встретились в мягком, нежном поцелуе. Время остановилось. Все проблемы, тайны и опасности растворились в этом моменте близости.
Поцелуй был осторожным, исследующим. Мы оба понимали, что переходим на новый уровень отношений. Трис пахла ванилью и чем-то цветочным, ее губы были мягкими и теплыми.
Когда мы наконец разъединились, Трис прижалась лбом к моему лбу, не открывая глаз.
— Это было... — начала она.
— Прекрасно, — закончил я.
— Да, — согласилась она с улыбкой. — Прекрасно.
Мы еще немного посидели в обнимку, наслаждаясь близостью и тишиной парка. Первые звезды начинали появляться на темнеющем небе, а уличные фонари создавали мягкие круги света.
— Мне нужно домой, — неохотно сказала Трис. — Мама беспокоится, если я поздно возвращаюсь.
— Я провожу тебя до остановки, — предложил я.
Мы медленно пошли к выходу из кампуса, держась за руки. Этот простой жест — переплетенные пальцы — казался естественным и правильным.
— Питер, — сказала Трис по дороге, — а что будет дальше? С нами, я имею в виду.
— Не знаю, — честно ответил я. — Но хочу узнать. Хочу проводить с тобой время, узнавать тебя лучше.
— Я тоже этого хочу, — призналась она. — Только... у меня мало опыта в отношениях. Тот парень, с которым я встречалась раньше, был не очень... понимающим.
— Мы никуда не торопимся, — заверил я. — Можем двигаться в том темпе, который удобен тебе.
— Спасибо, — благодарно улыбнулась Трис. — За понимание и терпение.
У остановки автобуса мы снова поцеловались — короткий, но нежный поцелуй на прощание. Трис села в автобус и помахала мне рукой из окна.
Возвращаясь домой, я думал о прошедшем дне. Получил ценную информацию для совершенствования мутагена, углубил отношения с Трис, сделал первый шаг в новую романтическую реальность.
Но вместе с радостью приходило и беспокойство. Чем ближе становилась Трис, тем труднее было скрывать от нее свои тайны. Двойная жизнь супергероя не оставляла места для полной открытости в отношениях.
К тому же, связь с дочерью Коннорса могла усложнить ситуацию, если доктор действительно занимался опасными экспериментами. А предложение Фиска все еще висело в воздухе, требуя решения.
Но сейчас, идя по вечерним улицам с привкусом поцелуя на губах, я позволил себе просто наслаждаться моментом. В жизни, полной опасностей и ответственности, такие светлые моменты были особенно ценными.
Дома меня ждала Мэй с ужином и расспросами о прошедшем дне. Я рассказал ей о встрече с Трис, не вдаваясь в подробности, но не скрывая, что отношения развиваются.
— Она хорошая девушка? — поинтересовалась Мэй.
— Очень хорошая, — ответил я искренне. — Умная, добрая, понимающая.
— Тогда не упускай ее, — посоветовала тетя. — Такие девушки встречаются редко.
Засыпая этой ночью, я думал о будущем. Формула мутагена требовала доработки с учетом советов Трис. Созданные пауки нуждались в проверке и, возможно, дополнительных инструкциях. А отношения с Трис открывали новые возможности для счастья.
Проснулся я около двух ночи с ясным пониманием того, что нужно делать. Советы Трис по стабилизации белковых комплексов открыли новые возможности для совершенствования мутагена. Хелатирующие агенты, буферные системы, антиоксиданты — все это могло предотвратить полную трансформацию и сохранить человеческий облик.
Мэй крепко спала, поэтому я без проблем выбрался из квартиры через окно. Ночной воздух был прохладным и свежим, помогая окончательно проснуться и сосредоточиться на предстоящей работе.
Путь к университету занял около получаса. Кампус в это время был практически пуст — только редкие студенты возвращались после ночных развлечений, да охранник дремал в своей будке. Система безопасности работала в стандартном режиме, не представляя особых проблем для паучьих способностей.
Проникнув в лабораторию Коннорса тем же способом, что и прошлой ночью, я сразу приступил к работе. Включил только настольную лампу и начал готовить новую версию мутагена.
Первым делом добавил ЭДТА в качестве хелатирующего агента. Эта кислота должна была связать ионы металлов, которые могли катализировать нежелательные реакции в организме. Концентрацию рассчитал исходя из рекомендаций Трис — достаточную для защиты, но не избыточную.
Затем подготовил буферную систему на основе трис-HCl с pH 7.4 — оптимальным для человеческой физиологии. Стабильный pH должен был предотвратить денатурацию белковых компонентов мутагена.
Антиоксиданты тоже вошли в состав — аскорбиновая кислота и токоферол. Они защитят клеточные мембраны от окислительного стресса во время трансформации.
Самым сложным был расчет концентрации основного мутагена. Прошлый опыт показал, что исходная формула слишком агрессивна для обычных людей. Я разбавил активные компоненты в пять раз, надеясь найти баланс между эффективностью и безопасностью.
Работа заняла почти два часа. Новый мутаген получился светло-голубого цвета — более мягкого оттенка, чем ядовито-зеленая жидкость прошлого раза. Под микроскопом кристаллическая структура выглядела более упорядоченной и стабильной.
Как и в прошлый раз, протестировал препарат на себе — ввел небольшую дозу подкожно. Эффект был мягче: легкое покалывание в месте инъекции, небольшое ускорение пульса, но никакого дискомфорта. Организм принял модифицированный мутаген без протеста.
Упаковав готовый препарат в стерильные ампулы, я аккуратно убрал следы работы и покинул лабораторию. Теперь нужно было найти подопытных для испытания улучшенной формулы.
В этот раз я решил изменить тактику. Бомжи и наркоманы оказались слишком непредсказуемыми — их организмы были ослаблены алкоголем и наркотиками. Нужны были более здоровые субъекты, но при этом люди, чье исчезновение не привлечет внимания полиции.
Выбор пал на мелких уличных бандитов. В городе было множество группировок, промышлявших грабежами и наркоторговлей. Такие люди регулярно исчезали или попадали в тюрьму, поэтому их временное отсутствие на улицах не вызовет подозрений.
Район Ист-Харлема славился высокой криминальной активностью. Здесь орудовало несколько банд, контролировавших торговлю наркотиками на своих территориях. Идеальное место для поиска подходящих кандидатов.
Добравшись до нужного района, я начал патрулирование. Паучьи чувства помогали отслеживать подозрительную активность — громкие голоса из переулков, запах марихуаны, звуки возни и угроз.
Первую группу обнаружил возле заброшенной автомастерской. Пятеро молодых латиноамериканцев делили наркотики, явно готовясь к ночной торговле. Все были в хорошей физической форме — идеальные кандидаты для эксперимента.
— ...говорю тебе, Карлос, этот район наш, — слышал я их разговор. — Если "Драконы" сунутся сюда, получат по зубам.
— А если копы приедут? — спросил один из младших.
— Копы не сунутся, — рассмеялся Карлос, видимо, лидер группы. — У нас есть договоренности.
Я выждал момент, когда они разошлись по своим позициям, и атаковал поодиночке. Первого — наблюдателя у входа — вырубил ударом в основание черепа. Мужчина рухнул без звука.