Флэш Томпсон оказался гораздо интереснее, чем я первоначально думал. Без присутствия Гарри он был менее напряжённым, более открытым. Во время обеда в кафетерии мы говорили о спорте, о планах на будущее, о том, как изменилась команда после моих тренировок.
– Знаешь, Паркер, – сказал он, откусывая от сэндвича, – никогда не думал, что ботаник может так разбираться в футболе. Ты прямо как... как компьютер какой-то. Видишь все слабые места, знаешь, как их исправить.
– Просто наблюдаю, – ответил я, улыбаясь. – Биомеханика – это наука. А наука применима везде.
Флэш покачал головой:
– Тренер Кравчински говорит, что ты можешь сделать из нас чемпионов штата. Серьёзно считает, что у нас есть шанс.
Я видел, как важно это было для него. Футбол был не просто игрой – это был его шанс на что-то большее. Стипендия в колледже, возможность вырваться из... из чего именно, я пока не знал.
После уроков Флэш замялся у выхода из школы.
– Слушай, а... а может, зайдёшь ко мне? – неуверенно предложил он. – Мать вечно работает, так что дома никого нет. Можем поиграть в приставку или что-то ещё.
Я заметил, как он нервничал, предлагая это. Словно боялся чего-то. Но любопытство взяло верх.
– Конечно, – кивнул я. – Веди.
Мы сели в автобус – старый, потрёпанный городской автобус, который тащился по Квинсу с скоростью черепахи. Флэш был необычно тихим всю дорогу, смотрел в окно и что-то обдумывал. Я не стал его донимать расспросами.
Через полчаса мы вышли на остановке, и я сразу понял, что что-то не так, вспоминая наш прошлый мимолётный визит сюда. Район был... неблагополучным. Это было мягко сказано. Облупившиеся стены домов, разбитые окна, заколоченные витрины магазинов. На углах толпились подозрительные типы, которые пристально смотрели на проходящих мимо.
– Добро пожаловать в Форест-Хиллз, – мрачно сказал Флэш, заметив мой взгляд. – Не совсем то место, где живут звёзды школьного футбола, да?
Мы прошли ещё пару кварталов, и окружение становилось всё хуже. Граффити на стенах, мусор на тротуарах, запах мочи и дешёвого алкоголя. Несколько наркоманов дремали в подъезде одного из домов, а из окон доносились крики и громкая музыка.
Флэш остановился перед одним из худших зданий в квартале. Пятиэтажка постройки шестидесятых, которая видела лучшие времена лет тридцать назад. Половина окон была заколочена досками, а входная дверь держалась на одной петле.
– Вот мой дворец, – сказал он с горькой усмешкой, и я увидел, как вся его уверенность, весь образ крутого парня просто растворились. Перед мной стоял смущённый, напуганный подросток, который боялся, что его осудят.
– Дом как дом, – пожал плечами я, стараясь говорить как можно естественнее. – Заходим?
Флэш благодарно посмотрел на меня и повёл к подъезду. Лифт, разумеется, не работал, так что мы поднялись пешком на четвёртый этаж. Лестница была тёмной, ступени скрипели под ногами, а на площадках валялись пустые бутылки и окурки.
Квартира Флэша оказалась небольшой двушкой в конце коридора. Он достал ключ и несколько раз повернул его в замке – очевидно, механизм был неисправен.
– Заходи, – сказал он, открывая дверь.
Внутри было... скромно. Это было самое мягкое слово, которое приходило в голову. Маленькая прихожая, крошечная кухня, совмещённая с гостиной, и две спальни. Мебель была старой, но чистой. Видно было, что кто-то очень старался поддерживать порядок несмотря на обстоятельства.
– Мать на двух работах, – объяснил Флэш, проходя в гостиную. – Днём в прачечной, вечером убирает офисы. Так что дома её почти не бывает.
Я осмотрелся внимательнее. На стенах висели фотографии – Флэш в футбольной форме, какая-то женщина средних лет в рабочей одежде, несколько семейных снимков. На одном из них я увидел мужчину в военной форме.
– Отец? – спросил я, кивнув на фотографию.
Лицо Флэша потемнело:
– Был. Погиб в Панаме в восемьдесят девятом. Мне было десять.
Я понимающе кивнул. Всё начинало складываться. Мать-одиночка, работающая на двух работах. Сын, который пытается казаться крутым в школе, чтобы скрыть свою бедность. Футбол как единственный шанс вырваться из этого ада.
– Хочешь что-нибудь попить? – предложил Флэш, явно стараясь сменить тему. – У нас есть... э... кола. Или вода.
– Кола отлично, – ответил я.
Пока он возился на кухне, я продолжал изучать квартиру. Всё было очень скромно, но чисто. Книги на полках – в основном учебники, несколько романов. Старый телевизор, который помнил ещё восьмидесятые. Игровая приставка – Nintendo, тоже не первой свежести.
Флэш вернулся с двумя банками колы и протянул одну мне.
– Ну что, хочешь поиграть в что-нибудь? – спросил он, но голос звучал неуверенно.
– Флэш, – сказал я серьёзно, – присядь.
Он нахмурился, но послушался, опустившись в старое кресло напротив дивана, где сидел я.
– Слушай, – начал я, – мне плевать, где ты живёшь. Понимаешь? Абсолютно плевать. Дом не делает человека хуже или лучше.
– Легко тебе говорить, – буркнул он. – Ты же из приличного района. У тебя тётя вон, дом нормальный...
– А у меня нет родителей, – перебил я его. – Они погибли, когда мне было шесть. Мэй взяла меня к себе, потому что больше некому было. Думаешь, это легко? Знаешь, каково это – быть обузой для единственного человека, который тебя любит?
Флэш посмотрел на меня с удивлением. Я редко говорил о своём прошлом – точнее, о прошлом Питера Паркера.
– Я не знал, – тихо сказал он.
– Дело не в этом, – продолжил я. – Дело в том, что ты сейчас стыдишься чего-то, чего стыдиться не нужно. Твоя мать работает на двух работах, чтобы обеспечить тебя. Ты стараешься в школе, играешь в футбол, не связываешься с наркотиками и всякой дрянью, которая творится в твоём районе. Это достойно уважения, а не стыда.
Флэш молчал, глядя в пол.
– Но знаешь что? – добавил я. – Ситуация может измениться. У тебя есть талант, есть мозги. Футбол – это твой шанс получить стипендию в колледже. А дальше...
– А дальше что? – горько усмехнулся он. – Стану юристом? Врачом? Да кто меня возьмёт с такой биографией?
– Гарри тебя возьмёт, – сказал я спокойно.
Флэш поднял голову:
– Что?
– Озборн Индастриз – огромная компания. Им всегда нужны способные люди. А Гарри... Гарри мой друг. Наш друг. И если я попрошу его помочь тебе с работой после колледжа, он не откажет.
Глаза Флэша расширились:
– Ты серьёзно?
– Абсолютно. Но есть условия. Первое – ты должен закончить школу с хорошими оценками. Второе – получить стипендию и закончить колледж. Третье – не вляпаться ни в какие неприятности. Никакой дряни, никаких драк, никаких глупостей.
Флэш медленно кивнул:
– Я... я справлюсь. Обещаю.
– Знаю, что справишься, – улыбнулся я. – Ты уже справляешься. Просто теперь у тебя есть цель.
Мы просидели в молчании несколько минут. Флэш переваривал услышанное, а я думал о том, как быстро меняется моя жизнь. Ещё две недели назад я был обычным подростком, а теперь... теперь я строил планы, манипулировал людьми, создавал армии мутантов и влиял на судьбы окружающих.
– Спасибо, – тихо сказал Флэш. – Я... я думал, что ты засмеёшь меня, когда увидишь, где я живу.
– Идиот, – покачал головой я. – Мы друзья. А друзья не смеются над друзьями.
Флэш улыбнулся – первый раз за весь день по-настоящему улыбнулся.
– Хочешь, покажу тебе что-то? – спросил он, вставая с кресла.
Я кивнул, и он повёл меня в свою комнату. Она была крошечной – кровать, письменный стол, несколько полок. Но на стенах висели постеры футбольных команд, а на полках стояли кубки и награды.
– Это я получил в средней школе, – сказал он, указывая на один из кубков. – "Лучший игрок года". А это – за академические успехи.
Я взял кубок в руки. Он был тяжёлым, настоящим.
– Академические успехи? – удивился я.
Флэш покраснел:
– Ну... я не такой тупой, как кажусь. Просто... просто в Мидтауне все думают, что я дурак-качок. Легче притворяться, чем доказывать обратное.
– Какие у тебя оценки?
– Средний балл 3.7, – тихо ответил он. – Лучше всего по истории и литературе. Математика хуже, но тоже неплохо.
Я присвистнул. 3.7 – это очень хорошо. Этого более чем достаточно для стипендии.
– Флэш, ты идиот, – сказал я, но без злости. – Зачем ты скрываешь это? Ты мог бы быть в группе отличников, получать дополнительные баллы...
– И стать изгоем? – покачал головой он. – Ты же видел, как относятся к ботаникам. До того, как ты появился и всё изменил.
Я понял. Флэш выбрал образ спортсмена-хулигана, потому что это давало ему защиту. В его районе быть умным было опасно, а в школе – непопулярно. Поэтому он прятал свой интеллект за маской агрессивного качка.
– Знаешь что? – сказал я решительно. – Завтра ты идёшь к учителям и просишь дополнительные задания. Поднимаешь средний балл до 4.0. А я тебе помогу.
– Но...
– Никаких "но". Ты хочешь вырваться отсюда? Хочешь, чтобы твоя мать гордилась тобой? Тогда перестань прятаться.
Флэш долго молчал, а потом медленно кивнул:
– Хорошо. Попробую.
– Не попробуешь. Сделаешь.
Мы ещё час просидели в его комнате, обсуждая планы. Какие предметы нужно подтянуть, в какие колледжи подавать документы, какие специальности выбирать. Флэш постепенно оживлялся, в его глазах появлялся азарт.
Когда я собрался уходить, он проводил меня до автобусной остановки.
– Питер, – сказал он перед тем, как я сел в автобус, – я никогда не забуду, что ты для меня сделал. Серьёзно.
– Ещё ничего не сделал, – ответил я. – Просто поверил в тебя. А теперь поверь в себя.
Автобус тронулся, и я помахал ему рукой. Флэш стоял на остановке, пока автобус не скрылся за поворотом.
На следующий день после школы я направился прямиком к лаборатории доктора Коннорса. Вчерашний разговор с Флэшем заставил меня по-новому взглянуть на многие вещи, но сейчас меня ждала более важная задача – работа над лекарством для Трис.