Официант принес заказ. Плеснул в бокал коньяк.
– У меня дело к тебе есть. Справишься, будешь моим личным помощником. Зелень, тачки, телки – не обижу. Как сыр в масле кататься будешь.
– Что делать надо?
Кивнул стоящему в дверях быку. Тот подошел ближе. Протянул мне пакет. Бросил его Мише. Подождал пока Овсянка развернет его и просмотрит фото.
– Это Кобзарь Сергей Михайлович. Бывший прокурор города, ныне успешный бизнесмен. У них с сыночком сеть ресторанов. Я хочу эти рестораны себе. Устранишь ублюдка, твой кусок с ресторанов – сорок процентов. Будешь управлять этой областью.
– Кобзарь.. фамилия знакомая…
Мне не нравился ход его мыслей.
– Ты в деле?
– Вряд ли сами рестораны тебе нужны. Там доход мизерный по сравнению с теми же казино.
Овсянка думает, что я стану перед ним душу раскрывать?
– Ты не ответил на мой вопрос.
– В деле.
Вот и хорошо.
– Он сегодня уезжает на охоту. Будет направляться через эту трассу, – разворачиваю на столе карту местности, которую Овсянка достал из пакета вместе с фотографиями.
– Вот здесь они всегда делают остановку. Придорожное кафе. Сидят там около часа. У тебя будет время заминировать его тачку. Обратишься к Соболю, он снабдит тебя всем необходимым.
Миша внимательно изучает карту.
– Понял, – свернув ее, убирает в карман.
Мы возвращаемся к ужину.
– Тайсон, я вспомнил! – вдруг выпаливает он. – Кобзарь. Это же свекр Еськи. Я пару раз видел ее с мужем, они к ее родителям приезжали. Это ведь ее родственник, правда?
Догадливый, бл*ть, какой.
– Ты абсолютно прав.
– А с ней что? Неужели не жалко ее?
Его вопрос насмешил меня.
– Мне никого не жалко, Овсянка. А, предав, человек и вовсе умирает для меня. Так что меньше трепись, больше о деле думай, если хочешь подняться.
Поднялся из-за стола и направился к выходу. Но на полпути обернулся.
– С ним малец поехал. Постарайся сделать так, чтобы пацан жив остался. Детей мы не трогаем.
Овсянка кивнул. Я видел, как сжались его кулаки. Он выглядел напряженным.
– И еще. У Соболя волыну возьми.
– Понял – улыбнулся Миша. – Пацан без волыны, что казак без плети.
Есения
Всю ночь не могла уснуть. Сначала мысли разные в голову лезли. О Валере, о Питоне. Для чего им встречаться? Петя уже много лет не появлялся. Да и не нравился он мне никогда. Всегда был жестким, грубым, особенно со мной. Когда случилась беда с Герой, я пришла к нему. Хотела поговорить, узнать о Грехе. Как он там в камере, какие прогнозы? А они с женой просто выставили меня за дверь. И смотрели так, словно я грязь на их ботинках. И теперь, спустя много лет, он звонит моему мужу и Валера, побледневший, как полотно, срочно выезжает к нему навстречу. Происходит что-то нехорошее, а мне никто ничего не хочет говорить. Чувствую себя слепым котенком.
На часах уже пять утра. Глупо ждать сон, нужно подниматься. Накинув на плечи халат, затянула волосы в хвост. Подумав немного, набрала на мобильном Валеркин номер. Отключен.
Сердце тревожно забилось в груди. И словно по команде вдруг раздался дверной звонок. Едва не подскочила от испуга. Спустилась на первый этаж, распахнула дверь. На пороге стояла Ирина Витальевна. Свекровь держала за руку сына. Пашка был заплаканным, а свекровь… казалось, что она вот-вот рухнет в обморок.
Меня бросило в жар, а потом в холод. Я стояла и боялась спросить у нее. Бросилась к сыну. Обняла его. Павлик прижался ко мне, что есть сил и заплакал. Почувствовала на своих плечах руки женщины.
– Валера?
Она покачала головой. Слезы застилали ее глаза, лились по щекам. Худенькие плечи женщины дрожали от рвущихся рыданий. Обняв ее, я помогла зайти в дом. Паша сидел с бабушкой, ни на шаг от нее не отходил. А я трясущимися руками пыталась открыть настойку пустырника. Бутылка выскользнула из рук и разбилась.
– Черт, – прошипела, застонав. Руки не слушались. Набрала воды, принесла ее свекрови.
– Попейте немного. Ничего успокоительного в доме нет.
Она кивнула. Сделала глоток, закашлявшись.
– Ирина Витальевна, что произошло?
Женщина прижала ко рту ладонь, ее глаза снова наполнились влагой.
– Мама, дедушку убили. Взорвали на дороге. Прямо в машине.
Эти слова будто удар по дых. Сердце рухнуло куда-то в область желудка. Я схватила Пашку и прижала к себе со всей силы. Господи, он же был рядом. С дедом.
Не было сил ни на что. Позади тяжелый день. Похороны проходили под проливным дождем. Сергей Михайлович был прекрасным человеком. Представить не могу, кому нужно было убивать его? Если только, из-за Валеры и общего бизнеса? Муж ходил весь черный от горя. Ирина Витальевна и вовсе не смогла присутствовать на похоронах – у нее случился сердечный приступ. Состояние стабилизировалось, но врачи не отпустили ее из больницы. Всей организацией процессии занималась я. Признаюсь, так даже легче было. Это позволяло мне как-то держаться, не думать. А мысли лезли в голову бесперебойно одна ужасней другой.
Меня до сих пор трясло от того, что Паша мог пострадать. Это чудо, что сын сел в машину к другу Сергея Михайловича, а не к дедушке. Они вышли из кафе и толькоа втомобиль свекра завелся, раздался взрыв. Его тело пострадало так, что и хоронить было почти нечего.
Попыталась растереть ледяные ладони. Почувствовала чью-то руку на своих плечах.
– Возьми, выпей, – Римма протянула мне чашку с кофе. Подруга устроилась рядом на диване. Я сделала глоток и поморщилась.
– Плеснула коньячку. Ты так продрогла сегодня, боюсь, как бы не заболела.
– Павлик где?
– Они с Мариком в комнате. Играют в компьютер. Парнишка отошел уже. Дети быстро переключаются с дурного. Вот бы и мы, взрослые так могли, – вздыхает, зябко потирая себя за плечи.
Я подняла глаза. В арке, ведущей в коридор стояли Валера с Лешей, о чем-то говорили. Подумала о том, что в последние месяцы муж настолько отдалился, что я уже и не знаю его совсем. Будто другим человеком стал.
– Господи, как повезло, что Пашки не было в машине, – шепчет подруга.
– Это Грех.
– Что?
Римма удивлена. А мне как раз наоборот, все понятно.
– Это Грех спас его. Не бог.
Подруга посмотрела на меня как на умалишённую. Я не хотела ничего доказывать ей. Я просто знаю, что о нас только Грех беспокоится. Не нужны мы больше никому.
– Ты держись, подруга. Не раскисай. Сложные времена сейчас, – она обняла меня.
– Тебе Леша говорил что – нибудь?
Римма удивленно выгнула бровь. Немного подумав, кивнула.
– Говорил. Вчера они с Питоном встречались. Помнишь, один из дружков твоего Греховского?
– Помню.
– Так вот, тот в панике. Сказал, что на него люди Тайсона вышли. Что у Валеры терки серьезные с ним, и что этот бандит положил глаз на бизнес твоего мужа. А еще Питона разыскивают. Пришли к нему домой. Жены с ребенком не было, он застрелил двух, и сбежал. Питон же тоже в бандюки подался. Но Петя так, мелкая сошка. В общем, проблемы у наших мужей серьезные.
Прикрыла глаза. О чем-то подобном я и подозревала все это время. Мне стало страшно. Но еще больше я злилась на своего мужа. Ни слова из него не выдавишь. Как ни спросишь: «Все хорошо. Ни о чем не переживай».
– Вы в опасности с Пашей. Вам бы уехать, – Римма озвучила мои собственные мысли. Видимо и свекра убили по указке этого Тайсона. Что ж это за зверь такой? Не человек вовсе.
Через час наш дом опустел. Подруга забрала Пашу с собой. Нам с Валерой предстояло выяснить отношения и разобраться во всем происходящем. Я не хотела, чтобы сын присутствовал при этой сцене. Да и с Марком ему сейчас куда легче, чем с нами.
Закрыв за ребятами дверь, я поднялась наверх. Валера сидел в кабинете, что-то напряженно высматривал в разбросанных по столу бумагах. Я подошла к окну, выглянула во двор. Охрана патрулировала весь периметр, повсюду горели фонари. Было светло как днем.
– Ты ничего не хочешь мне сказать? – обернулась, посмотрела на него твердо. Я хочу, чтобы он понимал, я никуда не уйду, пока он не скажет мне правду.
– Сейчас не время для разговоров. Тебе не кажется? – процедил сквозь зубы, посмотрел на меня осуждающе.
– У меня отца убили, а мать в больнице с приступом.
Мне было плевать на его отговорки. Не только Валера потерял близких людей. Его родители и для меня родные.
– С тобой несколько дней назад Питон связывался. Что он хотел? – я приблизилась к нему, присела на край стола.
Валера был напряженным и злым.
– По делам бизнеса. Тебе это не должно быть интересно, – муж отвернулся, продолжил рыться в бумагах, давая мне понять, что дальше говорить он не намерен. А я не желаю отступать.
– Нет уж. Мне очень интересно. Ведь Питон говорил с тобой не о ресторанах, он говорил с тобой о Тайсоне.
Муж поднял на меня глаза. В них плескался страх. Какие-то доли секунд, но я поймала эмоции.
– Тайсон собирается забрать ваш с отцом бизнес. И после этого разговора взрывают в машине Сергея Михайловича. А рядом находится мой сын, и он лишь чудом выжил! – с каждым произнесенным словом меня начинало трясти. Валеры выглядел разгневанным.
– Я сказал, у меня все под контролем!
– Все давно не под контролем! И я имею право знать, что происходит, когда подвергаюсь опасности с родными! Ты не можешь так поступать с нами, Валера! – я кричала. Впервые в жизни я повысила на него голос. Он подскочил из-за стола, метнулся ко мне.
– Не выноси мне мозг! Только не сейчас!
– Не переворачивай ситуацию! Я соболезную тебе и скорблю также! Твой отец и мне был родным человеком. Но мы все в опасности!
Он хватает ладонью мои скулы. Сжимает их, заставляя поднять лицо и посмотреть в его глаза. Полные страха, злости и отчаяния. Упертый, непримиримый. Он всегда был таким, и я это терпела. Закрывала на все глаза, но сейчас я не стану этого делать.
– Еся, я обещаю тебе, я слово тебе даю, все будет хорошо, – прохрипел, касаясь губами моего лица.