– Для всех я Тайсон. Только для тебя остался Грехом. Хотя его давно уже нет, – в его голосе слышалось сожаление. А ведь он прав. Того Греха, нет уже очень долго.
– Я не могу понять одного, – повернулась к нему. Он вопросительно изогнул бровь.
– Зачем тебе все это? – кивнула в сторону домиков. Грех понял, о чем я.
– Тебе тут не нравится?
– Нет, тут очень красиво. Но здесь так много работников, так много живности. Это же содержать все нужно. Я знаю, как это дорого. Но парк ведь не приносит доход…
Грех улыбнулся, не сводя с меня глаз.
– А он и не имеет своей целью доход приносить. Да, люди могут приехать сюда, заплатить за билет и покататься на лошадях. Олег дает такие уроки. Н я держу это место не для бизнеса. Это мой подарок их семье.
– Кто они для тебя?
Несколько минут Грех молчал. Может, сомневался, говорить или нет. Но в итоге я услышала его рассказ.
– Через год, после того как я вышел на свободу, Старик дал мне одно задание. Задание было решающим для меня. Вроде как посвящением. Я должен был убрать родного брата одного авторитета. Эдакая вендетта со стороны Старика. Но по большей части, там были замешаны деньги. Задание я выполнил, и мне нужна была помощь, чтобы выбраться из того города. Но Старик, пообещав, помощи мне не дал. Я остался один. Во вражеском тылу. Убитый горем авторитет объявил на меня охоту. Если бы поймали, убивали бы меня медленно и мучительно. У меня не было денег и пришлось прятаться в лесу. Но через несколько дней я понял, что попросту сдохну с голода. Вышел из леса и набрел на небольшую деревню. На самой окраине был дом. Хозяин этого дома, добродушный пенсионер спрятал меня. Это были Олег с Машей.
Я слушала его рассказ затаив дыхание. Это так ужасно. Все то, что ему пришлось пережить. Убийства, погони. Но и выхода у Греха не было. Спасший ему жизнь Старик взял Геру в пожизненное рабство.
– Дело в том, что в той деревне ненавидели этого авторитета. Его банда держала в страхе всех фермеров. Тот, кого я убил, когда-то изнасиловал дочку Олега. Дочка не смогла с этим жить и покончила с собой. Семья жила с этим горем уже несколько лет. Для старика важно было противостоять врагу хотя бы так. Через три дня за мной пришли. Добрые соседи донесли. Старик не сдал меня, несмотря на то, что его хорошенько потрепали. Потом он дал мне денег и ночью я ушел. А на следующий день их дом спалили. У него было пару лошадей. Животные сгорели заживо прямо в стойле.
Через год, когда все утихло, я вернулся в ту деревню, желая отблагодарить их. Но вместо дома нашел руины. А сама семья жила в покосившейся к земле хибаре. Как бомжы… грели еду на костре, спали практически под открытым небом. Тогда я забрал их в город. Устроил в квартиру. Спустя несколько лет, когда у меня появилась возможность, я поквитался с тем ублюдком, очистил деревню его группировки. И вот здесь я построил им достойный дом. Старики теперь имеют возможность заниматься лошадьми и наслаждаться жизнью. Я против посетителей. Но им вечно неудобно, и они пытаются хоть как-то помочь мне деньгами, – усмехнулся Грех.
– Все заработанное шлют мне. А распределяю эти деньги премией работникам.
У меня в глазах слезы стояли. Он замолчал, а я долго еще не могла ничего ответить. Все думала о его рассказе. Теперь было понятно, почему все работники и Олег с Машей так трепетно встречают Греха. Девушка, с которой я болтала на берегу, рассказала мне, что по случаю приезда Геры Олег специально надевает единственный имеющийся у него парадный костюм.
Я отвернулась. Не могла на него смотреть сейчас. Внутри меня словно бездна разверзлась. И такой волной боли окатило, что не продохнуть. Он тоже молчал. Я чувствовала на себе его взгляд. И я, правда, не знала, что сейчас лучше сделать и как поступить.
– Я хочу, чтобы он знал…
Эти слова вонзили мне нож в сердце. Слезы потекли по щекам. Я понимала, о чем он говорит. И Грех имел на это полное право. Но это так сложно. И так больно.
– Я скажу ему, – проговорила сквозь ком в горле. – Только прошу, дай мне немного времени. Это не так просто.
Грех разозлился.
– Это очень просто, Синица. «Гера – твой отец, Паша. Он твой родной папа».
Я зажмурилась.
– Мам! – закричал сын, подбегая. Я смахнула с глаз влагу и улыбнулась, обернувшись к нему.
– Мам, смотри, какую я улитку поймал! – в руках сына была огромная слизкая штука. А в глазах сиял восторг.
– Мам, давай заберем ее с собой!
Мне поплохело.
– Нет, Паш, куда мы ее денем?
Пашка метнулся к Греху.
– Дядь Гер, скажи, она крутая! – он протянул к нему ладони. Гера принял из Пашиных рук эту зеленую мерзость.
– Крутая, Паш. Огурцами будем ее кормить, – улыбнулся он, посмотрев на сына. – Если мама против, давай у меня ее поселим в офисе. А ты будешь приезжать и кормить ее, – Гера поднял на меня смеющийся взгляд. Вот негодяй, ты посмотри, что творит!
– Да! Да! Спасибо, дядь Гер! – он дал ему пять. Гера протянул высокий пустой стакан и Паша поместил туда улитку.
– А ну-ка, иди сюда, покажи мне наш последний выученный прием!
Гера подскочил со стула и пошел на Павлика. Сын встал в боевую стойку и начал наносить удары по Греховскому. Грех пару раз увернулся, а потом схватил Пашку и поднял его вверх, перекинув через плечо. Сын захохотал, пытаясь вырваться из его рук. Они носились по темному полю словно безумные. Громки счастливый смех и радостные возгласы сына были самой сладкой песней для меня.
Овсянка забрал нас около девяти. Пока мы доехали до дома, Паша уснул у меня на руках. Грех дал команду Овсянке ждать его в машине. Сам, осторожно поднял спящего Пашу на руки. Сын, поморщившись, уткнулся лицом в его крепкой грудь, и продолжил спать. Захватив с сидения приставку Паши и рюкзак, попрощавшись с Мишей, я вышла следом.
Открыв дверь, дала пройти Греху.
– Куда? – спросил шепотом, скинув в коридоре обувь.
– Прямо, последняя дверь направо.
Грех пронес сына и уложил его в кровать. Я осталась в дверях спальни. Стояла и смотрела, как заботливо он укрывает Пашу покрывалом, как поправляет под его головой подушку и как нежно его рука гладит мальчишеские волосы.
В какой-то момент это стало невыносимо. Я вышла в коридор. Грех был позади. Чувствовала тепло его тела.
– Синица, – прошептал, коснувшись моего плеча. Я обернулась и застыла, глядя в его черные глаза. Он смотрел на меня с такой нежностью, с такой мольбой… Мне стало так больно за него в этот момент. Мы с Пашей вместе. Все это время, несмотря на трудности, мы с ним семья. А Грех. Он ведь совершенно один. Без нас, где-то там на отшибе. Потянулась к его лицу, коснулась его. Было страшно и дико волнительно. Он прикрыл глаза, прижал мою ладонь к своей скуле. Не знаю, сколько мы так стояли. Я готова была на вечность. Потянулась к нему, желая коснуться губами его губ, а он обвил мою талию рукой. И в этот самый момент входная дверь дома открылась, Грех отстранился. Вытянув из-за пояса оружие, наставил его на вошедшего. Овсянка поднял вверх руки.
– Грех, это всего лишь я…
– Я же сказал тебе ждать в машине, – прорычал со злостью.
Овсянка выглядел подавленным. Что-то случилось.
– Ребята звонили. Сделка сорвалась. Кто-то напал на наш транзит, пацанов расстреляли. Один Коршун спасся. Сейчас в офисе, у него два сквозных…
Слова Овсянки словно водой ледяной окатили. Резко и без предисловий вернули меня в реальность. И все страхи вернулись на прежнее место. Вот оно. То, почему я бежала все это время от Греха. Вот почему не давала себе расслабиться и отпустить чувства. Снова насилие. Снова убийства. И враги кругом.
Грех обернулся ко мне, спрятал обратно ствол.
– Синица, – он подошел, желая прикоснуться. Я отстранилась.
– Выходной окончился, Тайсон. Тебе пора возвращаться к рэкету и насилию.
Глава 10
Есения
Две недели спустя
– Есень, ты же понимаешь, что это за событие?! Показ мод, да там весь городской бомонд соберется! – Инга жужжала надо мной все сегодняшнее утро. Я никак не могла доделать работу, приятельница то и дело отвлекала меня.
– И что нам там делать?
– Есь, ты смеешься? Новые знакомства с влиятельными персонами! Пригласим их в наш ресторан и, как следствие, получим прирост платёжеспособных клиентов. Не ты ли говорила, что в последнее время дела наши не очень хорошо идут?
Я задумалась. В чем-то Инга права, нам, и правда, нужно развивать свой бизнес, нужно заводить знакомства. Перспектива провести вечер среди народа была еще привлекательной и тем, что могла бы отвлечь меня от мыслей о Тайсоне.
Все эти четырнадцать дней я нахожусь в подвешенном состоянии. С того вечера, как он ушел из моей квартиры, я больше ничего о нем не слышала. Сколько слез было пролито темными ночами в подушку, сколько тревожных мыслей пережито – не сосчитать.
Я ругала себя за несдержанность. За то, что снова нагрубила ему. Грех перед уходом так посмотрел на меня, словно я ему нож вонзила в спину. И ушел, даже не обернулся. Всю ночь тогда прорыдала, а на утро твердо решила встретиться с ним. Выбрала причину нашего разговора. Я собиралась сообщить Греху, что буду рада его общению с сыном. Считаю, что они должны быть как можно чаще вместе, ведь Паша такой счастливый рядом с ним. Только предупредить собиралась об одном, встречи их должны проходить на безопасной территории.
Но разговора не состоялось. Телефон Греха был выключен, Мишин сотовый тоже не отвечал. К вечеру второго дня я решилась поехать к Греху в офис. Паша постоянно спрашивал об отце, он невероятно скучал. Но в офисе секретарь сообщила, что Гера не появлялся уже несколько ней. Он срочным порядком отбыл за город, и сколько продлится его командировка неизвестно.
С этим я и ушла. Паша был очень расстроен. Чем больше дней проходило в отсутствие Геры, тем больше сын грустнел и уходил в себя. Я как могла пыталась веселить сына. Походы в кино и пиццерию, на футбольный матч его любимой команды – ничего не помогало. Даже на спорт он ходил через уговоры.