– Мам, все нормально? Ты чего так рано? – Паша потер сонные глаза. В его руках была игровая приставка.
– Павлик, ты опять весь день таращишься в эту штуку? – указала на гаджет. – Уже глаза красные!
– Ну мам, не начинай. Я уроки сделал, тренировки сегодня нет, да и отец запретил гулять. Сказал, чтобы дома весь день торчал с малой. Чего тут еще делать?
– Книжки читать не пробовал?
– Книжки – это скучно…
В дверях показалась няня. Перебросившись с ней парой слов, сообщила, что на сегодня она свободна. Вряд ли я доберусь до ресторана. Честно говоря, желания нет никуда выходить. Да и нужно решить с Герой что делать с Лешим и Лапиным. Как поступить?
Ох, сердце мое не на месте. Гера в упор не сознается, не желает рассказывать всей правды. Но я то не дура. Понимаю, что проблемы у мужа серьезные. И пострадать можем мы все.
Спустя двадцать минут в дом зашел Грех. Даже не посмотрел на нас, направился в кабинет. Попросив Пашу остаться с Никой, я прошла следом.
Постучав в дверь, прошла внутрь. Он сидел за столом, на котором были раскиданы какие-то бумаги. Гера внимательно рассматривал их.
Я устроилась рядом в кресло. Только тогда муж поднял на меня уставший взгляд.
– Иди сюда, – тихим, хриплым шепотом. Сердце резанули эти короткие два слова. Никогда не видела своего мужа таким потерянным. Подошла и устроилась на его коленях, он обнял меня, уткнулся носом в плечо. Несколько минут мы просто молчали.
– Что там с Мишей? Ты была у него?
Мне нечем было порадовать его.
– То же самое. Инга сгорает на глазах.
Он кивнул, его пальцы еще крепче сжали меня. Сейчас сложные времена. И только друг в друге мы способны найти успокоение и поддержку.
– Что делать с Лешим? Он завтра будет ждать звонка. Что мне ему сказать?
Гера отстранился немного. Несколько секунд молчал, обдумывая ответ.
– Они сделали это специально. Македона повязали, тебя запугивали. Пытаются надавить, заставить нервничать. Лешему не дают развернуться, у меня подвязки в Москве. Он ничего не сможет сделать.
Его слова немного успокоили меня. Но есть факты, против которых у Греха не было слов успокоения.
– А те люди? Он показывал мне фото избитых милиционеров.
Грех осек меня взглядом.
– Тут не о чем говорить.
Я слезла с его колен, разозлившись.
– Нет, Гера. Тут есть, о чем говорить. Ты не можешь просто так убивать и калечить людей направо и налево и надеяться на то, что мы сможем и дальше жить спокойно. Тебе приходилось убивать раньше, ты выгрызал себе место под солнцем, потом была месть. Но сейчас другое!
– Они домогались моей жены! Хотели тебя изнасиловать, эти мрази не заслуживают права жить! И любой, кто покусится на мое, не заслуживает этого!
Я вспыхнула. Но Тайсон не дал мне и слова вставить.
– Ты знала, какой я. И ты выбрала меня. Ты готова была полюбить Тайсона. Так что не так?
– И я люблю тебя, несмотря ни на что. Я с тобой. Но сейчас я говорю о другом. О том, что мы можем жить по-другому. Многие легализуют свой бизнес, переходят в правовое поле. Завязывают с криминалом, Грех. Девяностые прошли, так почему ты все никак не можешь отпустить их? У тебя ведь есть все. Бизнес, верная тебе команда.
– Ты не понимаешь, о чем говоришь. Выхода из девяностых нет, Еся. И те, кто считает иначе заблуждаются. Прошлое настигает их. Враги не спят, даже если тебе кажется, будто ты в полной безопасности. Нападут, когда ты максимально не готов. И это самое отвратительное.
Раздался стук в дверь. Мы обернулись одновременно. На пороге появился Олег. Выглядел он взволнованно.
– Тайсон, там Паша приехал, на клуб напали, всех парней перестреляли.
– Какого черта?! – он поднимается. Схватив телефон и ключи, направляется к выходу. Я за ним. До сих пор шум и звон в ушах от услышанного. Перестреляли. Всех. Что значит всех? Там десяток парней было! Господи, только не это!
Грех замирает в дверях.
– Оставайся здесь. Сейчас Македона разверну. Подъедет, с тобой будет.
Гера
Мы сидели в центральном офисе. Всегда заполненное народом помещение сейчас смотрелось сиротливо. Никого, бл*ть. Не осталось почти никого. Этот ублюдок просто пришел и средь бела дня перестрелял всех моих парней вместе с персоналом клуба. Туда сейчас соваться нет смысла. Все оцеплено ментами. Заведение принадлежит Михе, а он в коме.
Черт. Если бы хоть кто-то еще месяц назад заявил мне о таком раскладе дел, я бы рассмеялся ему в лицо. Чтобы какая-то мразь покусилась на людей Тайсона?!
Опрокинул в себя содержимое бокала. Спиртное обожгло гортань, разлившись теплом в желудке.
– Хоть кто-то в живых остался? – посмотрел на сидящего напротив Олега. Он покачал головой.
– Никого, Тайсон. Они зашли и тупо всех покромсали.
– А-а-а! – саданул бутылкой в стену. Бл*ть. Да что же такое?! Сука!
Во мне столько ярости было. Если бы не семья, я бы прям сейчас пошел на него. С голыми руками удавил бы каждую крысу из его окружения.
– Где он, Олег?! – взревел. – Найдите мне этого у*бка! Вторую неделю вы ничего не можете сделать!
– Тайсон, у нас никого нет. Македон, да еще парочку молодых осталось. Все, по нулям. И менты взъелись, чувствуют, с*ки, что мы уязвимы стали, вот и травят нас.
Промолчал. Он дело говорил. Только башка уже кругом идет от всего того, что творится вокруг.
– И еще, Тайсон. С Москвы больше не помогут нам. Ты же понимаешь, что сегодняшнее происшествие встряхнет весь город. Надо валить из страны.
– Дай подумать.
Вышел на улицу. Закурил.
Олег прав, самое правильное сейчас бежать. Но в город тут же придут шакалы. Раздерут здесь все на части. Да и похер на все. Деньги есть, а жизнь можно устроить и за бугром. Тем более, есть куда уходить. Но я не оставлю Овсянку. Как только я уйду, они его грохнут. Зайдут в больничку и порешают. Я обязан другу жизнью.
Раздался звонок телефона. Посмотрел на экран. Неизвестный.
– Ну, здравствуй, Тайсон. Давно не виделись, – раздалось в динамике. Скрутило всего от напряжения. Калугин, тварь.
– Ты же все за спиной у меня ползаешь. Приходи уже, поговорим как мужчины…
– Да че мне с тобой базары разводить? От прежнего Тайсона мало что осталось, – он смеется, а я думаю о том, как буду смеяться, когда он станет жмуром.
– Ну, так ты приди и проверь, сколько от меня осталось.
– Короче так, расклад ты понимаешь, – взбесился, занервничал. – Твой бизнес переходит мне, весь город теперь будет подо мной, как и твоя голова. Поверь, я не такой идиот, как ты. Я не оставлю жизнь опасному сопернику.
– Не поверишь, один раз в жизни поступил по-человечески. До сих пор аукается.
– Размяк ты, Тайсон, – протянул довольно. – Все баба твоя, да? А тебя ж предупреждали, что беда с ней будет. Опробую ее, проверю, что за телка такая, раз сам Тайсон бабой стал.
Перед глазами пелена стояла.
– Короче так, завтра с тебя все документы. Приходишь в назначенное место. И все мне отдаешь. В случае отказа, вся твоя семья отправиться кормить рыб. Так что думай хорошо над решением, мой друг.
– Заказывай место на кладбище, Калугин. Потому что ты уже труп.
Глава 24
Я места себе не находила. Загнанным зверем металась по комнатам, в ожидании новостей. Хотя, последних было полно. Включив телевизор, тут же выбрала детский канал, ибо по новостным показывали клуб Овсянки. Оперативные съемки с места происшествия. Несмотря на то, что лица погибших были покрыты ретушью, в одной из девушек я узнала Лику.
Мне стало не по себе. Я ненавидела ее, но такой судьбы ни за что бы не пожелала.
Грех ворвался вихрем в дом. Прошел в гостиную, остановился напротив.
– Собирайся, вы летите в Майями.
Развернулся, направляясь в кабинет.
– Что? Зачем? – я подскочила и понеслась за ним.
– Македон будет через десять минут. Билеты уже куплены, – ответил, не глядя на меня. Что-то усиленно искал в ящиках стола.
У меня голова шла кругом. Я не понимала абсолютно ничего.
– Гера, стой! – прокричала. Он замер.
– Что происходит?
– Есть один человек из прошлого. Когда-то я оставил его в живых, вместо того, чтобы убить. Теперь он хочет забрать нашу жизнь. Здесь больше не безопасно. Вам нужно улетать. Ты должна сохранить жизнь нашим детям, поняла?
– Поняла, – кивнула. А потом осознала, о чем он меня просит. Глаза заволокло слезами.
– Гера, а ты?
Подошла к нему. Грех стоял неподвижно, устало глядя на меня.
– Я разберусь со всем и приеду.
Он врет. Не приедет. Вижу ведь по глазам его, по напряжению – нам конец. И даже если Гера постарается сдержать слово, оставшись здесь один, он вряд ли сможет выжить. Грех остается, обрекая себя на верную смерть.
– Нет, я не оставлю тебя одного здесь. Среди этих зверей. Полетели с нами, прошу, – схватилась за воротник его куртки. Но, кажется, его мало волновали мои истерики. Он все для себя решил.
– Я же говорил тебе, что эта жизнь не отпускает, Есь, – потянулся к моему лицу, убрал прядь волос за ухо. – Она не отпустит меня.
Мое сердце разрывалось от боли и горя.
– Нет, пожалуйста! – я прижалась к нему. Не отпущу, не уеду. Не могу без него! Расставание с ним равно смерти.
– Я отправлю с Ромкой детей, а сама останусь здесь, – усиленно искала хоть какую-то соломинку. Малейший повод, способный изменить его решение. Но Геру только разозлили мои слова.
– Когда вы рядом, я слаб, – проговорил строго, отстраняя меня. Посмотрел в мои глаза со злостью. – Одному мне будет проще разделаться со всем, Синица. Лучшее, чем ты сможешь помочь – улететь. Ты жена Тайсона, ты жена бандита. Так будь сильной.
Мне хотелось рыдать. Выть в полный голос. Наброситься на него, схватить и никогда не отпускать! Разве так можно? Почему нельзя убежать вместе? Улететь в Америку и начать новую жизнь?
Но также я понимала – чтобы я сейчас ни сделала, он не поменяет решения. Гера не тот человек, который бежит. Он не поступиться принципами даже если они будут стоить ему жизни. В этом мой муж. И я выбрала его. А теперь должна пожинать плоды своего решения.