Вернулся через час, с прежней осторожностью заглянул в комнату родителей. Сима собрала волосы в хвост на затылке и снова спала, понемногу краски жизни возвращались на ее измученное лицо. Но сразу проснулась, села и подтянула ноги к подбородку. Смотрела она прямо в лицо Ивану, так что он снова засомневался: а слепая ли она на самом деле? Откуда знает, что это он вернулся, а не чужой проник в квартиру?
— Я тут купил кое-что, — отчитался он. — На краю тахты разложу, разберешься?
— Конечно. Спасибо тебе.
— Не благодари, может, не подойдет еще. Я пока на кухне побуду.
На кухне он вжался носом в оконное стекло и простоял так минут десять: из окна была видна площадка для выгула собак. Там знакомые собачники сейчас сидели и болтали на скамейке, а вокруг носились их питомцы. Ивану они сейчас казались просто небожителями, немыслимо счастливыми людьми.
— У тебя здорово получилось!
В голосе Симы звучало неподдельное восхищение. Она стояла на пороге в новом наряде: легкие укороченные брюки цвета топленого молока, топик, поверх него свободный и длинный жакет из тончайшего трикотажа, без рукавов. Босоножки на удобной платформе с верхом из множества переплетенных полосок. И еще он купил ей солнцезащитные очки, догадался, что иначе девушка стесняется при нем открывать глаза. Теперь она стояла в очках, с распущенными волосами и улыбкой на губах, а руки ее порхали и скользили по новой одежде — так она осматривала себя. Спросила удивленно:
— Тебе что, часто приходилось покупать женщинам одежду? Точно знаю, что мужчина без опыта на такое не способен.
— Не приходилось, — с трудом, словно в горло набился песок, отозвался Иван. — Только для мамы, когда она уже из дому не выходила, но она другая была, полная. Просто в юности мечтал быть модельером, рисовал наряды. Даже сам что-то раскраивал, сшивал.
— Но твоя юность еще недалеко от тебя ушла. Сменились приоритеты?
— Да. Родители болели, не до того было.
Сима перестала улыбаться, но не навешивала на лицо выражения сочувствия, только головой кивнула: понимаю.
— А я ведь даже не спросила, кем ты работаешь.
— У меня небольшой магазин фототоваров, такой, где документы распечатать можно, фотки сделать, принты нанести.
— Деньги я отдам, — сменила тон на деловой Сима. — Бирки ты, я заметила, поснимал, перестраховщик. Придется сложным путем докапываться.
— Перестань, — поморщился Иван. — Не до того сейчас. Тебе нужно решать, что делать с твоим похищением, имеет ли смысл обращаться к ментам. А я продолжу искать Сандру.
— Она обязательно вернется, — тихо, твердо произнесла Сима.
— Это только слова. Принято же утешать человека.
— Не просто слова. Я так чувствую, а интуиция, поверь, у меня развита неплохо. Слух, нюх, интуиция — согласись, неплохая компенсация за нерабочие глаза?
Ивану отчаянно захотелось ей поверить.
— Ладно, пойдем, провожу тебя до дому.
— Можешь просто вызвать мне такси. Хотя я вовсе не против пройтись пешком, прогулять новый наряд. И еще… я там на бумажке записала свой телефон. Ты позвони мне, ну, если мой телефончик никуда не сбежал.
— Конечно, прямо сейчас его скопирую, — сказал Иван. — А как с ключами от квартиры?
— Запасные хранятся у соседки.
— Понял. Пошли, а то в воздухе сильно попахивает грозой.
И снова бешеная надежда, что Санька окажется за дверью парадного. И разочарование. А на улице солнце бьет прицельно по каждому, кто только нос высунет из тени. Иван еще на лестнице взял Серафиму под руку, больше не выпускал, а она не возражала. Но через пару шагов по солнцепеку девушка взмолилась:
— Давай лучше, как детишки, возьмемся за руки, невозможно жарко. А вообще я могу идти сама, только говори мне направления и предупреждай о препятствиях.
Но Иван уже аккуратно сжал ее тонкие пальцы. Кожа Симы обладала счастливой способностью даже в жару оставаться сухой и чуточку прохладной. Она шла, высоко вскинув голову, словно подставляла лицо под солнечные лучи, ветер трепал короткие светлые волосы. Иван поймал себя на том, что постоянно поворачивает голову и смотрит на девушку, благо делать это можно было безнаказанно.
Он уже знал, что Серафима живет лишь в паре кварталов от него, в новом десятиэтажном доме на последнем этаже. И гадал, пригласит ли его Сима к себе или на сегодня она уже подустала от их общения. Двор был залит солнцем и раскален, подновленные пару лет назад березки и липы вдоль асфальтовой дорожки не давали пока тени. Низкий железный забор отделял от прохожей зоны сквер со скамейками и даже подобием небольшого фонтана. Детская площадка по другую сторону дорожки пустовала, ребятишек в такую жару наверняка увели гулять в парк. У одного из подъездов топтался на месте парень в черной футболке и просторных флисовых штанах. Он оглянулся, сорвался с места, почти побежал навстречу молодым людям. Заметив столь стремительное приближение, Иван задвинул Симу за спину и приготовился дать отпор.
Но парень его попросту обогнул, не удостоив взгляда, отнял у него руку Серафимы, приобнял девушку за плечи. Иван насупился и теперь в возмущении только и ждал знака от своей новой знакомой, чтобы отшить хама. Правда, не совсем представлял, как это сделает — хоть они и были примерно одного роста, парень был крепкий, накачанный, мышцы пузырились под тканью футболки. Иван не был трусом, он пасовал только перед собственной судьбой, в ней видел опасного врага. Но реалистом он точно был.
Узкое лицо, гордый тонкий нос с горбинкой, брови вразлет. Небрежно спадают на плечи и лоб густые черные кудри. Плюс к тому бархатистые темные глаза, которые сейчас метали молнии, — этот тип был красавчиком, что скрывать. Иван с облегчением сообразил, что Серафима все равно не может его видеть. Но зато он явно имел на нее какие-то права — или считал, что имеет.
— Сима, милая, что произошло? — вскричал парень, в его низком обволакивающем голосе едва уловимо скользил гортанный акцент. — Я уже не знал, что думать, где тебя искать.
— Все в порядке, — без особого энтузиазма в голосе заверила его Сима.
— Ты уезжала к родителям? Но почему не предупредила?
Иван заметил, что девушка поморщилась — парень слишком сильно сжимал ее плечи. Хотел вмешаться, но тут девушка сказала:
— Тимур, Иван, познакомьтесь.
Тимур изумленно взметнул брови, будто только сейчас обнаружил третье лицо. Мужчины с великой неохотой протянули друг другу руки. Если бы девушка могла видеть, какими взглядами они обменялись, то сообразила бы: их не знакомить, а растаскивать в разные стороны пора.
— Ты куда-то уезжала с этим… Иваном? — вкрадчиво спросил Тимур.
— Нет, не уезжала, — отрезала Сима. — Я все тебе объясню в квартире. Иван, созвонимся.
И взяла Тимура под руку, что для Ивана стало ударом. Он молча наблюдал, как они идут по дорожке к дому, как вдвоем скрываются в подъезде. Постоял, привыкая к мысли, что жизнь в очередной раз над ним посмеялась. И побрел в обратном направлении.
Он нетерпеливо ждал вечера, но пока время нехотя приближалось к обеденному. Иван прочно засел перед ноутбуком, без конца перебирал сайты собачьих приютов, сообщения о потеряшках. Опубликовал везде, где только мог, посты о пропаже Саньки, с фотографиями. Уставился с мольбой на телефон, словно ожидая, что он немедленно взорвется звонком: видели, собака у нас, приезжайте забирать! Но этого не случилось, конечно. Иван вдруг поймал себя на мысли — и сам этому безмерно удивился, — что хочет позвонить Симе. Просто потому, что она замешана в эту историю, а ему больше не с кем поговорить о Сандре. Большинство его знакомых наверняка сочтут пропажу собаки ерундой, не стоящей особого внимания.
Вдруг вспомнилось: еще в те добрые времена, когда семью их не коснулись болезни, а сам Иван бегал в школу, у мамы на работе была подруга Галина. Тогда в этой квартире доживал свой век пожилой пес Кондрат, метис с поседевшей мордой, верный страж и друг всему семейству. Мама и отец готовили Ивана к тому, что пса скоро не станет, и он старался проводить с ним побольше времени. После школы выгуливал — Кондрат страдал недержанием. Однажды в субботу пришла к ним в гости тетя Галя, принесла вкуснейшую пиццу собственного приготовления, а еще много подарков, красочных, экзотических, — она только что вернулась из отпуска, ездила отдыхать на Кипр. Сели за стол все вместе, выполз из своей комнаты даже Иван — было интересно послушать о поездке. На скатерти перед ним лежали забавные сувениры, а на спинке стула висел великолепный джемпер в яркую полоску. Мама ахала, зачем такие дорогие подарки, прижимала к груди что-то нежное, переливающееся. Даже отцу тетя Галя привезла в подарок веселые домашние тапки и бутылку «Коммандарии».
В разгар веселой трапезы из коридора резко пахнуло собачьей мочой, и сразу в проеме возникла виноватая морда Кондрата — он знал, что виноват, и не собирался бежать от ответственности. Пес был удивительно деликатен. Жаль, что напрудить в прихожей казалось ему меньшим злом, чем помешать своему семейству дружно сидеть за столом.
— Ваня, — сказал укоризненно отец.
— Ой, забыл вывести. Сейчас уберу!
Иван побежал сперва в ванную за тряпкой, потом драить коридор. По пути потрепал Кондрата за ухом, мол, не унывай, брат, с кем не бывает. И услышал звонкий голос тети Гали:
— Ой, что, такой старый уже? Бедняжечка! Слушайте, есть отличный план! Завтра все свободны?
— Да вроде бы, — сказал отец осторожным тоном, чтобы сразу дать задний ход, если, к примеру, гостья предложит поход в ресторан или на концерт.
— План такой: я заезжаю рано утром на машине и едем в лес, грибные места я знаю. Проводим день на природе. Заодно оставляем там вашего старичка. Привязывать к дереву не будем — это уж зверство, я считаю. Все равно оттуда до города не доберется, там болота кругом.
И ледяная тишина за столом. Иван, уже присевший на корточки, завалился на бок и ладонью угодил прямо в тепловатую лужицу. Мать торопливо спросила странно-высоким голосом, разливать ли чай, Иван закончил убирать и увел гулять слегка озадаченного Кондрата. Когда вернулся, гостьи уже не было, посуда намыта, не осталось и следа застолья. Лишь привезенные подарки неопрятной кучей лежали на краешке стола, а подаренный Ивану джемпер висел на прежнем месте. Мать кивнула на него, спросила: