— Будешь носить?
Иван помотал головой, и джемпер отправился в общую кучу. Больше ни подарков, ни тетю Галю Иван никогда не видел.
Он снова зашел на сайт, проверил отклики под постами о потеряшке. Слова сочувствия, уговоры не унывать, уточнения по теме. Запоздалые упреки типа «совсем юная, зачем было по лесу выгуливать без поводка». И это он еще не написал, что привязал Сандру к дереву, а сам усвистал в магазин. Вдруг ухнуло сердце — под одним из постов не совсем четкая фотография бегущего между деревьями золотистого ретривера и сообщение, набранное капслоком без знаков препинания:
«БЕГАЕТ ПО ПОСЕЛКУ К СЕБЕ НЕ ПОДПУСКАЕТ МОЖЕТ ТВОЯ».
Он до боли в глазах вглядывался в снимок, вертел, увеличивал разные части. Собака на снимке была упитанной, как Санька, и без ошейника. В прилегающий к городу поселок она вполне могла выбежать из леса, от людей шарахалась из-за стресса. Уши показались ему крупнее и хвост держит как-то иначе. И все же он немедленно списался с парнем, который сделал фотку. Спросил о других фотографиях. Тот сразу ответил:
«ИЗВИНИ ДРУГ НЕ УСПЕЛ УБЕЖАЛА ФОТКУ СДЕЛАЛ ДЛЯ САЙТА ПОТЕРЯШЕК ЖАЛКО ЕСЛИ ПОТЕРЯЛАСЬ А МОЖЕТ ПРОСТО НА САМОВЫГУЛЕ».
Ивану не хотелось в это верить. Таких собачников он презирал, само слово «самовыгул» произносил как самое грязное ругательство. Да еще и без ошейника! Он уточнил место, заодно сообщил парню свой телефон — тот обещался через часик присоединиться к поискам. Поехал туда и несколько часов бродил по всей территории, спрашивал, звал. Ничего. Потом пришла эсэмэска:
«ПРОСТИ БРАТ ПОХОДУ ТО ПСИНА САМОГО ЦЫГАНСКОГО БАРОНА СБЕЖАЛА ЗА ВОРОТА».
В поселке в самом деле было много навороченных цыганских домов. Иван поблагодарил. Надежда испарилась. А после такая тяжесть и безнадега навалились, что он не выдержал — набрал номер Симы.
«Стоп, ты чего? — попытался остановить сам себя. — Оставь девушку в покое, ей и так досталось. И сейчас она, скорее всего, отсыпается после перенесенного кошмара. Возможно, в объятиях того жгучего красавчика. Тебе абсолютно нет места в ее жизни!»
Повторил себе это несколько раз — а после вопреки сказанному набрал номер Серафимы. Девушка ответила почти мгновенно, словно держала телефон в руке. Он сразу услышал фоновый шум города, удивился, спросил:
— Ты что, снова не дома? Я думал, будешь отлеживаться пару дней.
А мысленно задал себе вопрос: вышел бы он на улицу после того, как его похитили, и он понятия не имеет, кто похититель и не нападет ли снова.
— Я же говорила, что быстро восстанавливаюсь, — напомнила Сима, ему показалось, что она улыбается.
— Идешь на занятие?
— Уже побывала у девочки Даши. Правда, заранее знала, что меня уволили.
— Да ну! — поразился Иван. — Думаешь, это связано…
— Не думаю. Просто нам, репетиторам, нельзя болеть или уезжать по делам. Всегда есть опасность, что ученик вдруг осознает, что и сам горазд все выучить, а родителям придет на ум, что расход денег не оправдан.
— Так ты ходила за выходным пособием?
— Нет, мне платили поурочно. Просто мама Даши Марина Евгеньевна — интеллигентная женщина. Она была смущена случившимся и хотела попрощаться по-человечески, за стаканом чая и тортиком. Правда, сейчас все уладилось, договорились о продолжении занятий, но по скайпу. Сейчас у дома жду Дашу, мать ее послала меня проводить и помочь донести книги.
— Странно, что силы нашлись вообще выйти из дому. А своему другу ты рассказала, что с тобой случилось? Как это он тебя одну отпустил? — не удержался Иван.
Последовала пауза — свидетельство того, что Сима не ждала, что разговор вывернет на эту тему.
— Другу? Нет, я ему не рассказала. Во-первых, времени не было — он спешил на работу. Во-вторых, зачем человека нервировать? Пришлось сочинять нечто правдоподобное на ходу. Зато он помог сменить замки, поскольку ключ, как ты помнишь, остался у похитителей. Но в квартиру злодеи вроде не наведывались, все на местах.
— Ясно, хорошо…
— Иван, хочешь, встретимся вечером? — ошарашила его предложением Серафима. — Намажемся антикомарином и отправимся в лес.
— Зачем?
— Ну как? Ты будешь глазами, а я ушами.
Могла же Сандра просто заблудиться? Она ведь молоденькая совсем.
— Могла, — признал Иван, и снова защемило сердце. — Она старается не терять меня из виду на прогулках, но если уж проморгает, то несется куда-то, как безумная. Приходится очень громко орать, чтобы вернулась.
— Ну вот. Могла испугаться и убежать вглубь леса. Мы будем звать ее и внимательно слушать. Я уверена, что Сандра жива и найдется.
Иван скривился от боли — он в это уже не верил. Но понимал, что будет искать до последнего. Уточнил:
— А тебе не опасно появляться в лесу?
— Думаешь, похититель до сих пор там рыщет, ищет мою могилку, а ее нет? — Серафима по-девчоночьи захихикала. Но сразу после этого далеко не таким веселым голосом добавила: — Кстати, завтра я на время переберусь к родителям. Теперь все занятия у меня по скайпу, так что без разницы.
— Почему вдруг? — опешил Иван. Неужели храбрая Сима все же осознала степень опасности?
— Я просто подумала на досуге: а вдруг вся эта история с твоей собакой нужна лишь для того, чтобы выпроводить меня из этого города? Знаешь, если бы я сама очнулась в лесу практически голой, то, скорее всего, побежала бы в полицию. Ну, или бы меня туда препроводили неравнодушные граждане. Пока идут разбирательства, оставалась бы в городе. А вдруг преступника это больше всего не устраивает? Я никого узнать не могу, зато меня — запросто. Хотя бы тот человек, что на пешеходке передал мне пакет. Тот тип втянул в дело тебя, чтобы ты настоял на моем отъезде из города. Ну, или прикончил, чтобы вернуть свою собаку… Ой, да я смеюсь!
Так она отреагировала на потрясенный вздох Ивана. И продолжила:
— Конечно, это только предположение, но вдруг мое исчезновение — это залог возвращения Сандры?
Иван обдумал ее слова — и впервые за эти чертовы бесконечные часы надежда в его сердце робко приподняла голову. Он молчал, боясь ее расплескать.
— Но мы все равно вечером поищем ее в лесу, — не умолкала Серафима. — Или просто проветримся, жара невозможная. Ну все, слышу Дашин топот, позвоню из дому.
29 мая, ближе к вечеру
Звякнул дверной звонок, по-особенному звякнул: короткий, длинный, два коротких. В комнате дочери что-то рухнуло, потом она сама пронеслась мимо, на бегу сообщив матери:
— Это ко мне!
— Да в курсе…
Марина давно уже выяснила, что это буква «Л» на морзянке. Интересно, Герман придумал, или сметливая Дашка заставляет его так каждый раз объясняться ей в любви. После вчерашнего неудачного разговора с дочерью Марине совсем не хотелось видеть бывшего соседского мальчишку. Она попросту ушла в ванную, уже включила воду, но тут с досадой поняла, что забыла взять из шкафа полотенце. Приоткрыла дверь и увидела их в прихожей, крепко прильнувших друг к другу. Дашина поникшая голова упиралась в плечо Герману. Марина выключила воду и затаилась у щели. Да, нехорошо, но должна же она знать, что огорчило ее дочь, мать она или не мать? До этого Даша провожала до дому репетиторшу и вернулась словно бы немного не в себе…
— Ну как так? — проныла Даша. — Мы же собирались в кино, я билеты заказала. Ты мне так нужен именно сегодня!
— Не получится, Дашонок. — Голос Геры звучал виновато. — Ты уж прости. Но на вечер у меня дело образовалось.
— Неотложное, что ли? — сразу скисла Даша.
— Да вроде того. Нужно с бабулей побыть. В кои-то веки сама позвонила и попросила зайти.
— С чего вдруг?
— Да не вдруг. Она несколько дней пролежала в больнице, снова сердце. Утром вернулась домой, но чувствует себя не очень, просила побыть с ней. Скорее всего, я там останусь на ночь.
— А кто-нибудь другой не может провести ночь с твоей бабулей? — Марине показалось, что Даша спросила это, не разжимая зубов. — Тетя Вика, к примеру?
Герман от души рассмеялся, потом сказал:
— Если бы я вынашивал замыслы избавиться сразу от них обеих, то попросил бы маму. Но нет, не стоит.
— А отец? Ты говорил, что он не пьет в последнее время, вполне мог бы подежурить, нет?
— Отец, без сомнения, мог бы, — с прежним добродушным терпением втолковывал Даше Герман. — Но, во-первых, он сейчас в Выборге, на фестивале авторской песни. Во-вторых, для него вход в бабушкину квартиру закрыт навечно. Если он войдет в дверь, то последствия будут непредсказуемы.
— Ого! Даже так, а почему? — Голос Даши сделался звонким от любопытства. — Расскажи!
— Да я уже рассказывал, но тогда тебе было неинтересно. Ладно, еще разок и в сокращенном виде. Мои родители познакомились еще в школе…
— Вот прям как мы с тобой!
— Ну, примерно. Только они в десятом классе, когда отец перешел в новую школу. Начали встречаться, влюбились, решили пожениться сразу после выпускного. В общем, особых возражений со стороны родителей отца и маминой матери тогда не было. Просили только нормально окончить школу, поступить в вузы и не обзавестись младенцем раньше времени. Они торжественно поклялись. Мама собиралась в мед, а у отца была мечта аж со второго класса — он хотел стал актером.
— Че-го? — охнула Даша.
Марина за своей дверью поймала себя на том, что распахнула и захлопнула рот.
— Отец невероятно талантливый, это все отмечали, — невеселым голосом произнес Герман. — И плюс был очень хорош собой. Всегда душа компании, организатор всех розыгрышей еще с детсада. Из него просто била энергия, шкодливая, но не злая, скорее праздничная, маскарадная. В школе он однажды на спор зашел в учительскую, когда там никого не было, и запер изнутри дверь. Началась перемена, учителя собрались под дверями, стояли и не верили своим ушам: из учительской отчетливо доносился рев директора школы, который распекал каждого из них, — а в ответ голоса всех стоящих у двери поочередно лепетали в свое оправдание. Прибежал и сам директор, сгоряча велел ломать двери и исключать виновного — он враз просек, что лишь один человек мог такое устроить. Но через минуту уже сам хохотал и хлопал в ладоши. В общем, все были уверены, что отцу дорога на сцену или в кино. Когда посл