— А по поводу вашей истории — господи, да у меня просто слов нет! — говорила хозяйка, слова у нее в самом деле немного путались, сыпались изо рта, как камешки, хотя она очень пыталась сосредоточиться. — Ужасно, что вы попали в такую переделку, такая юная, да еще и… — Тут Марина закашлялась, тревога за дочь едва не толкнула ее высказаться некорректно. — Симочка, милая, вы же не выдумали всю эту историю, чтобы отвлечь меня от моей беды? Нет? Но боже мой, почему тогда вы сразу не обратились в полицию?
— Я думала об этом, — покивала ей Сима. — Наверное, меня бы там выслушали, даже были бы терпеливы и внимательны. Но я не могу описать им лица похитителей, не знаю места, где меня держали. Понятия не имею, с кем встречалась на пешеходке и что за пакет от него получила. В этой истории сплошные неизвестные. Может, это был просто розыгрыш…
«А может, я потому пока жива, что не отправилась в полицию», — хотела она сказать, но побоялась, что фраза прозвучит слишком мелодраматично.
— Но ведь вам звонили, — после паузы выдохнула Марина. — То есть откуда-то знали ваш телефон. Как минимум за эти ниточки уже можно потянуть.
Сима покачала головой — она уже жалела, что рассказала эту дикую историю, решив, что она может быть связана с исчезновением ее ученицы. В пересказе чужому человеку она звучала до невозможности странно и сильно смахивала на вымысел психически нездорового человека.
— Я искала учеников на городских сайтах. Зная имя, вполне можно было вычислить. А телефон наверняка какой-то левый, потому что едва ли похититель совершил такой явный промах.
— Да, имя у вас редкое, Симочка, — согласилась Окунева. — И я прекрасно понимаю ваше нежелание обращаться в полицию, с обывательской точки зрения совершенно согласна с вашими доводами. Но мой муж Николай — он бывший полицейский. И сможет рекомендовать вам людей, которые не только выслушают, но постараются сделать все возможное. Ведь если речь шла о вымогательстве, то у них вполне может лежать заявление от потерпевшего. Сейчас муж вернется, и вы сможете, не откладывая…
Но Серафима уже поднималась на ноги, пыталась сориентироваться, где выход, — на кухне Окуневых она бывала редко.
— Нет, вам сейчас не мной нужно заниматься. А я собираюсь сегодня вернуться к родителям, пожить у них немного. Но это ничего не меняет, я в любой момент на связи. С Дашей позанимаюсь по скайпу, как только она будет готова.
У Марина при упоминании Даши опять навернулись слезы, заныло противно в животе. Да, дочь жива, и муж везет ее сюда, но она не поверит, что все позади, пока не сгребет ее в объятия.
Она проводила учительницу до лифта, несколько раз спросила, не вызвать ли такси. Получила ответ, что та собирается немного пройтись по лесопарку, и вернулась домой. Попыталась взять себя в руки, заварить чай. Но пять минут спустя щелкнула входная дверь — и она бросилась в прихожую.
Марине показалось в тот момент, что сбылись самые страшные предчувствия, которые она старательно гнала от себя все это время. Ее Даша стояла на коврике у двери, словно неживая, Николаю пришлось обойти ее по стеночке. Но она не была избита, одежда в порядке, даже кудри, которые Даша старательно укладывала утром у зеркала, не потеряли форму. Дочь не была бледной, напротив, щеки ее пылали, но казалось погруженной в такую неизведанную даль, из которой, может быть, ее уже не удастся вернуть назад. Марина все же подскочила и обняла дочь, крепко прижала к себе. Даша не вырывалась, но вроде как не заметила материнское объятие. Николай за плечо отвел ее в комнату, усадил на диван, он и Марина устроились по обе стороны от дочери.
— Что случилось? Где ты была? — приступила к делу Окунева, но Даша молчала, за нее ответил Николай:
— Сидела на скамейке в одном дворе, тоже у леса, но ближе к окраине города. Я не знаю, Марин, может, скорую лучше вызвать? Телефон включился, но она не отвечала на звонки. Потом какой-то парень сказал мне адрес и что она в порядке.
— Что за парень? — задохнулась страхом Марина. — Это он тебя увел? Запугал?
— Можно отпечатки пробить, — заметил Николай, двумя пальцами извлек из кармана пиджака дочкин смартфон.
Тут Даша словно включилась, ловко выхватила из рук отца телефон, спрятала под свитер. Сказала ровным и спокойным голосом:
— Нет, тот парень совсем ни при чем. Я его вообще не знаю. Наверное, он просто заметил, что я долго сижу без движения, а телефон звонит и звонит у меня на коленях.
— По почему ты не отвечала, почему вообще там оказалась? — спросил Николай, в его голосе Марина услышала отзвук пережитого ужаса.
— На меня что-то нашло, но это уже не важно. Мама, папа, я хочу вам рассказать, что случилось в день смерти Яси.
30 мая, ближе к полудню
Иван прогуливался по лесу, деликатно выжидая время, когда можно будет позвонить Симе. А может, девушка сделает это сама, едва выйдет из чужого дома, захочет же она сообщить ему, что Даша нашлась. И дождался: телефон зазвонил, Симин голос весело произнес:
— Уж не ты ли тот герой, который дал отцу Дарьи верную наводку?
— Откуда ты знаешь? — опешил Иван.
Мгновенная пауза, потом Сима рассмеялась тихо и удивленно, сказала:
— Вообще-то на девяносто процентов это была подводка к сообщению, что с Дашей все в порядке. Ну а на десять уверенность в том, что ты не сидел сложа руки.
— Не сидел, — подтвердил Иван. — Теперь я знаю все, что случилось с Дашей. Только эта история не имеет отношения к твоей. Ну, разве что Руслан искал сближения с тобой для того, чтобы подобраться к девчонке. Но это мы знаем уже три часа как.
— Старая история, — прыснула Сима, и он рад был, что она совсем не переживает из-за потери ухажера. Ну да, она ведь не могла видеть этого красавца, так что потеря невелика.
— Ты где сейчас?
— Вышла из дома моей ученицы, хочу ненадолго зайти в лесопарк, проветрить голову.
— Где это? — тут же спросил Иван. — Это тот вход, который каменными балками перегорожен, со шлагбаумом? Так я неподалеку, скоро буду, ты жди меня у Пятачка!
Сима аккуратно уложила телефон в карман ветровки, только после этого продолжила путь. Асфальтовая дорожка между домами вела прямо к переходу без светофора. Она тщательно ощупала тростью поребрик, постояла на нем, давая машинам время заметить себя и замереть на месте. Потом двинулась вперед. Дошла до разделительной линии, когда по другой полосе пронеслась машина, девушку даже качнуло от потока воздуха. А еще обдало тем самым запахом, въедливым, навсегда теперь связанным со страхом. Она отпрянула, замерла на месте. Продолжила ход, только когда потеряли терпение и начали гудеть другие машины.
Перешла и сразу села на один из бетонных блоков — ноги отказывались держать. Мысленно приказала себе не раскисать. Сейчас она в безопасности, вокруг носятся дети и парочка собак, один пес уже успел вложить свой мокрый нос ей в ладонь. А в следующий момент выхватил из ее рук трость, умчался прочь, радостно трубя об удавшейся хитрости. Несколько минут длилась веселая суматоха: за псом гонялось все семейство, его трофей отбирали, шумно искали по рюкзакам бутылку с водой, потом глава семейства лично вложил отмытую и протертую трость Симе в руки и долго рассыпался в извинениях. Предлагал доставить ее на машине, куда скажет. Серафима благодарила, а про себя улыбалась. Типичное заблуждение зрячих: они думают, что мир вокруг принадлежит только им. А если незрячий по каким-то причинам оказался среди них, то он наверняка напуган, растерян, нуждается в помощи. И нужно поскорее вернуть его в привычную среду обитания, пока не случилось беды. Они не понимают, что это и ее мир тоже, она наслаждается им ничуть не меньше обычных людей. Семейство наконец удалилось, она неторопливо двинулась вперед.
Иван увидел ее через пять минут, задохнулся от радостного предвкушения встречи. Тоненькая фигурка, темные очки. Трость Сима сложила и держала под мышкой, дорога здесь была прямая, хорошо утрамбованная. Он перешел на легкую трусцу, в паре метров остановился, предупредил:
— Это я.
— А я знаю, — улыбнулась Сима. — Давно слышу шаги и дыхание.
— Постараюсь дышать потише, — смутился Иван. А в следующий момент шагнул к ней вплотную, приобнял за плечи, на миг прильнул губами к ее прохладной щеке. И ощутил, что краснеет, хотя вроде бы что такого, обычное приветствие хороших друзей. Он не знал, что за секунду до этого Серафима собиралась просить его внимательно оглядеть лес рядом с дорогой, особенно с южной стороны, потому что именно оттуда ветер несколько раз снова приносил сладкий запах, — и уже трудно было списывать это на игру воображения. Но решила не портить радость победителя своими страхами, попросила:
— Рассказывай скорее!
И Иван подробно изложил ей все от того момента, как остался один у парадного. Он подчеркивал, что его заслуги никакой нет, Даше ничего не грозило. И все-таки его распирало сознание того, что впервые в жизни он был причастен к чему-то неординарному, выслеживал, был негласным свидетелем — и не попался. А Сима была идеальной слушательницей.
— Знаешь, а ведь Руслан в самом деле искал тебя в ту ночь, — добавил Иван. — Даже ездил по моргам, прикинь. Понимал, что только через тебя сможет подобраться к девочке. Это доказывает, что с похищением он не связан.
— Приятно быть нарасхват, — засмеялась Сима.
Иван поежился и чуточку сжал ее руку, подсунутую ему под локоть. Они гуляли уже почти час, все перебирали последние события.
— Не замерзла?
Сима помотала головой — ее прическу не пощадил весенний ветер, но Ивану так даже больше нравилось.
— Нет. Гуляла бы и гуляла. Но нужно возвращаться и все же выметаться с квартиры, не нервировать хозяйку.
— Но ты точно вернешься? Позволишь мне подыскать тебе новую жилплощадь? — приступил Иван к главному, о чем думал и готовился говорить. — Возможно, эта история с похищением разрешится в ближайшее время.
— Наверняка. Слушай, оказалось, что отец Даши Окуневой — бывший полицейский. Поскольку Марине Евгеньевне я всю историю рассказала, она предложила теперь поговорить с ним.