— С огнем играешь, милая… — прошептал, ликуя и наблюдая, как у нее расширились зрачки, а дыхание участилось. Она боялась и в то же время возбуждалась.
Какая прелесть!
— Не пугай, чтобы самому не бояться, — парировала чертовка слегка дрогнувшим голосом.
— Это обещание? — с усмешкой отпустил ее руку. Девушка с облегчением вздохнула.
«Зря радуешься, рыба моя!» — подумал, сдерживая смешок, схватил провокаторшу за бедра, быстро приподнял и усадил на стол. Она сдавленно охнула и, затаив дыхание, с ужасом посмотрела на меня.
— Страшно? — я еле сдерживался, чтобы не рассмеяться в голос.
Люда была в шоке, один ее ошарашенный взгляд чего стоил. Но это продлилось недолго, она сумела взять себя в руки. Молодец! Горжусь своей валькирией.
— Скорее разочарована, — процедила она и уперлась мне в грудь кулачками, пытаясь отодвинуть от себя.
Наивная…
— Ты рассчитывала, что я сразу перейду к делу? Если так, то извини, сейчас у меня нет настроя на сексуальные игры.
— А по-моему, с настроем у тебя как раз все в порядке, — намекнула она на каменный стояк у меня в штанах.
— Не путай физиологию с настроем. Стоять может даже на шлюху, но это не означает, что я душой хочу женщину.
— Ты? Душой? — она рассмеялась мне в лицо.
— Представляешь, даже такие, как я, предпочитают настоящие чувства.
После моих слов ее смех прекратился, и она внимательно посмотрела мне в глаза, ее взгляд изменился, стал колким:
— Ты хочешь сказать, что я шлюха, да? — попыталась она вырваться. Не позволил.
— Вот ты перевернула, — хохотнул я, продолжая удерживать разгневанную девушку. — Успокойся, я не настроен, потому что обещал тебя не трогать. Ты мне нравишься… очень…
Застыла, а я, как назло, еще больше возбудился.
— Тогда почему ты меня постоянно оскорбляешь?
— Люд, да не оскорбляю я тебя, а провоцирую. Что, кстати, и ты делаешь. И еще, как выяснилось, я жуткий собственник, у меня от ревности крышу рвет. Представляешь?
— А можно что-то сделать, чтобы у тебя крышу не сносило? Ревность штука опасная.
— Можно, не крути попой и не строй глазки…
— Да ты посмотри на него, у него проблема с самоконтролем, а я должна ходить и думать, не слишком ли я резво попой виляю при ходьбе?! — взревела она. — Глеб, ты хоть понимаешь, что это твоя проблема, а не моя?
— А ну цыц, бунтарка! — шикнул на нее. Затихла, с осуждением смотря на меня. — В общем, проблема у нас общая, и пока я не научусь сдерживаться, просьба — не провоцируй.
— У меня нет слов, — тяжко вздохнула и словно встрепенулась. — И долго будешь укрощать своих демонов?
Хороший вопрос.
— Понятия не имею, такое со мной впервые.
— Обнадеживающий ответ, — печально изрекла и уткнулась носом мне в грудь, словно ища поддержки и защиты.
— Люд, я не отрицаю, что тиран, но смирись, другого мужчины у тебя уже не будет, так что нужно как-то искать точки соприкосновения…
— А вдруг я очередная твоя блажь?
Что-то я в этом уже сомневался.
— Давай для начала ты попытаешься под меня подстроиться?
— Хорошо, — перебивает меня она.
Что-то очень уж быстро она согласилась… Но, вспомнив о ее планах убежать, все встало на свои места.
«Ах ты, зараза лицемерная! — возмутился. — Ну ничего, как только приедешь из отпуска, я вплотную займусь твоим воспитанием. Ты посмотри на нее, смотрит на меня своими красивыми глазками, а сама планы свинтить строит! Вот же сучья бабская натура!»
— Глеб, что с тобой? — взволнованно спросила.
Так и хотелось ответить, что крах надежд, что мне повезло встретить чистую девушку. Но я взял себя в руки и, отстраняясь от обманщицы, спокойным голосом произнес:
— Я вспомнил об одном деле, так что прости, красавица, мне придется покинуть твое общество.
Сейчас я понимал, что так правильней будет уйти, иначе сгоряча наговорю лишнего, а это осложнит наши и без того запутанные отношения.
Стоило уйти от нее, гнев немного схлынул, и я смог мыслить рационально. С чего ей сразу соглашаться на мое предложение? Учитывая, что я ей ничего достойного не обещал. А с другой стороны, бесило, что она нагло врала. Хотя я тоже не ангел. Вот никогда не думал, что строить отношения так сложно. И все-таки хорошо, что она уезжает, будет время хорошенько все обдумать вдали от соблазна.
Я так думал до тех пор, пока Люда не уехала. Настолько хреново мне еще никогда не было.
Глава 25
Как ни странно, Глеб до побега со мной не встречался, но я чувствовала, что он незримо всегда рядом, словно тень. За час до того, как я отправилась в аэропорт, он позвонил и был подозрительно ласков. Я занервничала. Ну не может этот мужчина быть душкой! Явно он что-то подозревал! А его последние слова…
«До встречи, милая, и не забывай о моей просьбе».
Он меня в ступор ввел. Минуты три я смотрела на потухший дисплей смартфона. Разумеется, после этого была напряжена, как струна. Ехала в аэропорт, озираясь по сторонам, ища глазами слежку. Но моя паника была беспочвенна — по дороге меня никто не поймал, да и там тоже. И все же я мучилась манией преследования, страх быть пойманной холодил душу.
— Сонь, а тебе не кажется, что у нас все как-то гладко получается? — продолжая озираться по сторонам, чуть слышно спросила подругу, когда мы шли к самолету.
— Думаешь, они знают, что мы сбегаем? — насторожилась она, держа за руку Алису. Девочка была в восторге от того, что уезжает на море, и щебетала без остановки.
— Черт его знает… — пожала я плечами, поднимаясь по трапу самолета. — От этих гадов можно ожидать чего угодно, мы ведь, по сравнению с ними, по части интриг младенцы. Сама посуди, чтобы добиться таких высот в жизни, нужно быть умными и просчитывать ситуации наперед. Так что да, такой вариант не исключаю.
— Если с этой стороны смотреть, то я согласна, но Марат пасет Юлю, Алиса — прекрасный рычаг давления на нее. Вот и подумай, позволил бы он увезти девочку?
А что? Вполне разумный аргумент, кажется, зря я переживала. И все-таки нутром чувствовала, что тут не все чисто.
— Нет конечно. Просто все как по маслу получилось: билеты в бизнес-класс за смешные деньги, санаторий — шикарный, номера — люкс и опять почти за бесценок. Понимаешь, такое совпадение маловероятно.
— Я не совсем с тобой согласна — с путевками были проблемы, и только по счастливой случайности они достались нам, ты же знаешь, что они были горящие.
— Сделаю вид, что согласилась с твоими доводами, — зайдя в самолет, пробурчала, и мы с Соней все внимание переключили на Алису.
Та шепнула ей, чтобы она вспомнила о важной миссии и немного умерила свой пыл, дабы не привлекать внимание врагов. Девочка с восторгом включилась в шпионскую игру. Ее распирало от переизбытка чувств, но она старалась принять невозмутимый вид.
— Ой, я такая счастливая, что сейчас расплачусь, — шмыгнула она носом от переизбытка эмоций и действительно чуть не разрыдалась.
Я смотрела на нее и поражалась, насколько дети чисты. Взрослый попытался бы скрыть истинные чувства, а ребенок сам светился от счастья и дарил радость окружающим.
— Алиса, зачем плакать, когда все хорошо? — начала успокаивать ее Соня, гладя рукой по голове.
— Не знаю, я, когда счастлива, у меня там… — показала она ручкой в область сердца, — все так трепещет, и к горлу словно комочек подходит, а потом слезы… Вот ничего не могу с собой поделать. Это из-за того, что я какая-то бракованная.
— С чего такие выводы? — внимательно смотря на нее, поинтересовалась подруга.
Да и мне от слов девочки стало тревожно. С чего вдруг у ребенка такие мысли? Неужели Юля такое говорит своей кровиночке?
— Мне Ванька сказал… — она замолчала, а мы с Соней выдохнули, видимо, дурные мысли у нас с ней были одинаковы.
— Кто? — решила уточнить Соня, но тут самолет пошел на взлет, и Алиса все внимание переключила на это событие.
Или нашла повод, чтобы не отвечать на вопрос. Когда самолет взлетал, она восхищенно смотрела в иллюминатор, а через минут пятнадцать уснула.
— Я тоже всегда в самолете засыпала, когда маленькая была, — смотря на спящую Алису, негромко поделилась своими воспоминаниями.
— Удобно: сел, уснул, и уже на месте, — усмехнулась Соня. — Тебя твой хам обидел? — удивила меня вопросом подруга.
Неужели я выглядела жертвой?
— А попытка изнасилования на обиду тянет? — поинтересовалась, почему-то вспомнив случай в ЗАГСе.
— К-как изнасилования? — спросила она чуть слышно сдавленным голосом, а ее глаза от удивления округлились.
Пришлось успокоить подругу:
— Ну, не совсем изнасилование. Я преувеличила, конечно. Этот гад решил меня припугнуть в воспитательных целях.
— Так, я не поняла… он тебя насиловать собирался или просто припугнуть? И, главное, почему? — начала она допрос, хотя по ее взгляду было понятно: мысленно Сонька уже расчленила Глеба.
— Приревновал. — Подруга поджала губы и посмотрела в иллюминатор. — Сонь, вот скажи, почему мы тянемся к плохим мальчикам, а к хорошим ничего не чувствуем, а?
— Наверное, противоположности притягиваются, мы же с тобой вон какие распрекрасные во всех отношениях. А тебе этот неандерталец нравится?
— Сама еще не поняла. Если честно, с одной стороны, хочется ему врезать и тут же — еще больше — оказаться в его объятиях. Чертовщина какая-то…
— Ну да, тут определенно без мистики не обошлось, — хохотнула Соня, а я в ответ одарила ее хмурым взглядом. Она отмахнулась и продолжила допрос: — А как ты изнасилования в воспитательных целях избежала?
— Ах, это… — я не сдержала смешок, что рвался наружу при воспоминании, — легко. Я на Мишке тренировалась. Если чего-то хочу добиться, давлю на совесть и жалость и пробуждаю инстинкт защищать. На всех работает…
— И?
— Он согласился на меня сильно не давить с интимом, дать время привыкнуть. Только вот я сбежала… Сижу и думаю: если встретимся, мне сразу ему отдаться, чтобы сильно не лютовал, или…