Вот судно бросило якорь. Люди сходят на берег. Один из них кричит во всю глотку: “Нет ли здесь Якуба, купца левантийского? Письмо у меня к нему. Из Халеба!” Яков подошел к человеку. “Я Якуб…” – глухо выговорил купец.
Ни Марджана, ни Аниса грамоте не обучены, и не обменивался Яков письмами с халебскими женами, и великое восточное терпение заменяло женщинам вести от мужа. Новая тревога сжала сердце.
Яков открыл пакет. Незнакомая рука. Кто это? Пишет ему верный раб-скопец, страж при Анисе. Сообщает, что Марджана из ревности и ненависти к Анисе, мстя мужу, донесла на него новому кади. Пишет, что блюститель закона, не дождавшись возвращения Якуба в Халеб, свершил суд над торговцем, не платившим в казну эмира налогов, коими облагаются купцы-иноверцы. Кади подсчитал недоимку за годы неправедного благоденствия иудея в Земле Пророка, и сумма вышла огромная.
Дома и имущество проданы за долги. Двух дочерей малолетних, ранняя красота коих обещает расцвести пышно, эмир забрал во дворец – пусть живут пока при гареме, подрастают. Анису кади допросил строго, верно ли, что хитрый еврей совращал ее в иудейство, а она уж готова была изменить мусульманской вере. И Аниса убоялась и отреклась. С одобрения эмира жрец правосудия отдал бывших жен Якова главному визирю, и Аниса полюбила нового хозяина. А полнотелую Марджану визирь назначил служанкой при Анисе.
4
Вечереет. Страшные вести день принес. Яков думает о судьбе своей. По пятам за счастьем ковыляет беда. “Аниса, Аниса моя…” – повторяет про себя Яков. “Еще этот говорит, как приходит другой…” – вспомнилось, и он горько усмехнулся. “Нет, я не Иов, не раздеру одежды свои и голову не остригу!” – подумал.
Надо бы поторопиться в Иерусалим. Не нагрянули ли крестоносцы? Что Оснат, что сыновья? Нет, прежде должно покончить с делами в Яффе, погрузить товары, отправить судно. Нельзя отступиться от прибытка, возможно последнего. Через неделю-две купец оседлал ослика, как в прежние тощие годы, и двинулся в Иерусалим.
Жуткая картина предстала пред очами верного барышу торговца. Три дня в городе свирепствовали рыцари. Дом сожжен, и ни души вокруг. Снова огонь поглатил жилище его. С первым пожаром Яков осиротел, а нынче? Яков уселся на камень – черный от сажи памятник порушенному очагу. “Вот и вся жизнь моя!” – горько вымолвил несчастный. “Кто знает, вся ли? – услышал Яков голос за спиной. Это был Ихиель.
Старый раввин протянул Якову сложенный лист. “Молодой франк потребовал передать тебе это… Не по-нашему написано… Впервые видел, как слезы блестят на глазах крестоносца… Франк вскочил на коня и ускакал…” – сказал Ихиель и оставил Якова одного.
“Опять послание, опять беда!” – пробормотал Яков. “О, горе! Это Эдмунд! Коль здесь он, зачем письмо? Честь и смелость не пишут писем!”
“Отец, я воевал за веру. Иудеев, предателей Христа, я не щадил и не гнушался добычею от них. Я женщину проткнул копьем. Конь затоптал сына старшего ее. Корыстному турку отдал мальца за монету золотую. Лукавый мусульманин умчался, крикнув на прощанье, что огнем спаленный иудейский дом тебе принадлежал, отец, а женщина убитая – жена твоя. Не знал я, что повинен в смерти брата единокровного, а другого – продал. Отец, твое еврейство мне пагуба. Я возвращаюсь в Англию под именем чужим. Я в Яффе сяду на корабль. Навсегда прощай!”
“Он ехал в Яффу, я – из Яффы. Он на коне, я на осле. Мы разминулись… Однако, лучше измена тех, кого любил, чем верность через силу…” – подумал Яков.
5
Яков открыл мелочную лавку, иногда торговал вразнос. Он не видался теперь с Ихиелем. Не интересен более раввину обедневший отщепенец. А побитый судьбой купец вспоминал порой споры в синагоге и жалел талмудиста: “Пусть неразумен раби, зато благонамерен…”
Как-то донесли Якову, что Анна скрылась от церковного суда. Братья отреклись от нее, родителей уж не было в живых, и потерялся след купеческой жены.
Прошли годы, и Яков узнал судьбу младшего сына от Оснат. Отрок вырос во дворце турецкого султана, явил способности изрядные к наукам, и владыка назначил придворного еврея управлять казной. “Есть в Книге сходное с историей его. Как видно, угадал я, назвав дитя Иосифом!” – усмехнулся старый Яков.
Обложка оформлена автором с использованием стандартных средств Word.