— Я не видела такую технику, как у тебя, — сказала она тихим и ровным голосом. — Где ты ей научилась?
— Моя бабушка научила, — Дайю замерла и покачала головой. — Не настоящая бабушка, ту я не знала. Моя мама была иностранкой из Нэш. Когда она услышала, что император искал иностранок, которые могли родить ему ребенка, она использовала шанс. Многие женщины сделали это. Они обменяли жизни и любимых на место в гареме императора. Жизнь в роскоши и шанс стать императрицей. Мне было восемь, когда мама бросила меня и отправилась в Цзейшу. Больше я ее не видела.
Стратег замерла и посмотрела на Эйна, старающегося вернуть Стального принца к жизни.
— Я месяцами была на дорогах Сун, молила подать хоть что-то, пыталась держаться подальше от солдат, бандитов и других, кто мог напасть на одинокого ребенка. Однажды я забрела в Шуань, деревню у западной границы. Старушка сидела за столом перед домом. На столе была шахматная доска, — пауза. Чо казалось, что Дайю улыбалась под маской. — Женщина была древней. С множеством морщин, едва могла двигаться без двух костылей. Но ее разум был острее клинка. Она вызвала меня на игру, о которой я никогда не слышала, и пообещала накормить меня, если я выиграю. Я проиграла, но она покормила меня. В тот день, на следующий и сотни других.
Чо улыбнулась.
— Похоже, она добрая.
Дайю кивнула.
— Насколько возможно. Я не знаю, почему она приняла меня. У нее было много своих внуков, им едва хватало еды из-за налогов императора. Но она приняла меня, она и ее муж кормили меня, одевали и научили ценить все это. И она научила меня шахматам. Каждый день мы играли десятки раз. Сотни стратегий. Она научила меня думать тремя разными способами сразу: прошлым, ведь важно помнить, что было, чтобы понять, что случится; настоящим, ведь нельзя строить планы, не зная, что доступно; и будущим, чтобы знать, что и когда сделает противник, подготовиться отразить любой ход. Ее последним уроком была техника оживлять фигуры из земли вокруг меня. Ее последний дар мне… — Дайю притихла и махнула на шахматную доску и красиво вырезанные фигурки. — Она умерла, потому что они не могли кормить всех в деревне. Она ела все меньше с каждым днем, чтобы еды внукам было больше. И мне. Это сделал император: довел десять королевств до голода, чтобы вести войны. И когда я услышала о Стальном принце и его мятеже, я взяла свою шахматную доску и нашла его. Я поклялась служить ему, пока Хоса не будет свободна от правления Ву Луня.
Рой Астара прошел в палатку. Прокаженный взглянул на Эйна над Стальным принцем и склонил голову. Он молчал миг, выражая уважение по-своему.
— Так это правда. Стальной принц умер в схватке с они, — его голос был утомленным, глаз — прикрыт. — Он… скоро вернется?
Эйн развернулся, взглянул на Дайю, сидящую за столом принца, глядящую на бумагу там. Он посмотрел на Роя Астару и покачал головой. Было что-то в его бледных глазах и на лице. Мальчик тревожился и даже боялся. Чо не думала, что увидит, как Эйн потеет, но он вытер лоб окровавленной ладонью и вернулся к работе.
Рой Астара закашлялся. Прокаженному становилось все хуже, и Чо могла лишь надеяться, что он дотянет до Ву и завершения задания. Может, шинигами позволит Эйну выжечь болезнь из его тела.
— Возможно, — сказал Рой Астара, откашлявшись, — нужно поговорить с солдатами. Ходят слухи, что принц мертв. Многие видели, как его ударил они, как его несли по лагерю. Твои слова, стратег, могут их успокоить.
Дайю опустила кисть.
— Долго еще? — спросила она у Эйна.
Мальчик пожал плечами.
— Его раны серьезные.
Дайю вышла из-за стола, ее одежда шелестела по полу. Она миновала Чо и Роя Астару без слов и вышла из палатки. Прокаженный быстро подошел к столу и посмотрел на бумаги там.
— Интересный план. Может сработать.
— Я не могу это сделать, — сказал Эйн. Ладони мальчика были в крови, он мотал головой, свет в его глазах ярко сиял. Он паниковал. — Ущерб слишком велик. Стального принца не вернуть.
* * *
Чжихао сидел на стуле, смотрел на угасающие угли костра. Бутыль его вина была еще наполовину полной, но жажда пропала. Он снова был мрачном настроении. Чен Лу уснул.
Рой Астара прошел среди солдат, собирающих лагерь. Он хромал, но двигался к Чжихао быстрее, чем было для него удобно. Прокаженный кашлянул, это стало приступом с хрипом. Чжихао ждал без слов. Прокаженный сказал:
— Ты нужен Эйну сейчас.
Чжихао взглянул на храпящего толстяка.
— Я или мы оба?
Прокаженный отвернулся.
— Он сказал привести Изумрудный ветер.
Чжихао оставил Чену Лу вино, приятный сюрприз для толстяка, и пошел за Роем Астарой по лагерю. Прокаженный молчал, лишь постукивал неровно сандалиями, хромая, опираясь на ружье, как на трость. Его здоровье ухудшилось, кашель стал чаще, и он все больше спотыкался. Чжихао понимал, что ему с его телом было тяжело быстро идти по Хосе, и от напряжения тело страдало. Наступит время, когда его тело не справится, и Чжихао надеялся, что ему не придется убирать. Они подошли к палатке Стального принца, и Рой Астара прошел внутрь, стараясь ничего не задевать. Чжихао зашел за ним.
Его глаза не сразу привыкли, а потом Чжихао заметил Итами, Эйна и женщину в маске, они окружили койку в углу палатки. Чжихао подумывал ускользнуть, пока его не заметили. Но Рой Астара кашлянул, в этот раз без приступа.
— Чжихао, хорошо, — сказала Итами. — У нас проблема, — она встала и поманила его. Они стояли у трупа со шрамами на лице, раны на его теле были будто от медведя и мясника.
— Это принц, да? — сказал Чжихао. — Звезды, что вы с ним сделали?
Женщина в маске повернулась к Чжихао, а потом прошла мимо него к броне. Чжихао еще не видел, чтобы керамическую броню красили серебром, но доспех сверкал, ослепляя отраженным светом лампы. На груди и ноге не хватало частей, остальной доспех был в крови. Женщина взглянула на Чжихао, а потом на доспех.
— Он умер в схватке с они, — сказала Итами. Она окинула Чжихао взглядом, и он немного смутился.
— В схватке с чем? — спросил Чжихао.
— Они.
Чжихао покачал головой.
— Признаюсь, я выпивал. Крики были, но… что за они?
— Самый сильный ёкай из всех, что на нас нападали, — сказал Рой Астара. — Нам нужна была твоя помощь.
— О. Чен Лу перепил, и я решил приглядеть за ним. Мы его убили?
— Итами одолела ёкая, но тот успел сделать такое с принцем.
Чжихао посмотрел на труп принца и отодвинулся.
— Вернешь его?
— Не могу, — сказал Эйн. — Его тело слишком сильно пострадало.
— И мой принц мертв, — сказала женщина в маске. — И у нас не осталось вариантов. Мятеж должен выжить. Стальной принц должен выжить.
— Конечно, — сказал Чжихао. — Но он мертв.
Женщина в маске покачала головой.
— Доспех может подойти, но он не сыграет роль.
Итами подошла к Чжихао и посмотрела на него, как фермер на быка.
— Его волосы чуть короче, но цвет почти совпадает. Чернилами можно нарисовать шрамы, издалека будет похоже. И ты проследишь, чтобы с принцем меньше пересекались. Ты — стратег мятежа. Нужно просто держать армию вместе, пока мы идем несколько дней в Ву. Ему нужно просто носить доспех, сидеть на лошади и вести наступление, когда время настанет.
— Стойте… что? Вести наступление? — спросил Чжихао. — Какое?
Эйн встал и подошел к доспеху. Он встал на носочки и дотянулся до шлема, смог его снять. Он был из керамики, раскрашенный серебром, сиял и потемнел от крови. На лбу был вырезан ворон, шлем прикрывал почти все лицо, кроме глаз.
— Если не сработает, все разойдутся, — сказала женщина в маске. — Мятеж развалится, но они точно убьют сначала нас.
— Тогда нужно, чтобы это сработало, — сказала Итами. — Иначе надежду не сохранить.
Женщина в маске медленно кивнула и посмотрела на Чжихао.
— Мне не нравится, куда ведет этот разговор, — сказал Чжихао. — Я не могу.
— Ты должен, — сказал Эйн. Он медленно подошел, поднял серебряный шлем. Его глаза были бледными, как свежевыпавший снег, и такими же холодными. — Потому что ты — Стальной принц.
Глава 33
Гуань Цинь — Стальной принц
Непоколебимый, как древняя земля, неотвратимый, как волна, безжалостный, как лесной пожар.
Стальной принц родился из трагедии, чтобы стать последней надеждой Хосы.
— Это ужасная идея, — сказал Чжихао, Итами и Дайю нарядили его в доспех принца. Нагрудник взяли из другой брони, он не подходил, был красным и без узора, в то время как на плечах были изображены летящие вороны. Поножи на правой ноге — там броня уцелела — были тоже с вырезанными птицами. Его левая нога осталась без брони. Чжихао выглядел как лоскутный принц, а не стальной.
— Но есть только это, — Эйн звучал юно и капризно. — Его волосы слишком короткие, — мальчик был прав. Волосы Чжихао расчесали, но они были короче, чем у принца.
— Может, заплести их? — сказала Итами.
Дайю покачала головой, маска скрывала выражение лица.
— Волосами можно скрыть лицо как можно сильнее. Вот, — она вручила Чжихао ножик и зеркало.
— Тебя заколоть? — усмехнулся Чжихао.
— Сбрей усы, — Дайю открыла сундук и вытащила кисти.
Рой Астара стоял в стороне, смотрел на все бледным глазом. Он не двигался, ничего не говорил, его тихое присутствие злило Чжихао, словно прокаженный осуждал его.
— Может, тебе нужно тихо сообщить Бинвею Ма и Чену Лу об этом, — сказала ему Итами.
— Скоро, — ответил Рой Астара. — Я подожду, чтобы увидеть результат.
— Он просто хочет увидеть мое унижение, — Чжихао скривился, сбривая волосы над губой.
— Принц так не говорит, — сказала Дайю.
— Я — не принц, — Чжихао указал на труп в углу. — Герой, — а потом он постучал по своей груди. — Бандит, — снова на труп. — Лидер, — а потом на себя. — Мужчина, который прятался с бутылкой вина и ждал, чтобы понять, каким будет исход.
— Принц Цинь относится к другим с уважением, — продолжила Дайю, словно Чжихао не говорил. — Если возможно, он использует имена или титулы. Он стоит прямо. Не горбится. Его голос чуть ниже твоего, акцент мягче. Может, тебе стоит немного рычать, говорить с хрипотцой.