— Создавать произведение искусства из чего-то красивого, но поврежденного? — Его взгляд стал почти неприятно проницательным. Будто он мог видеть больше, чем она хотела показать.
— Я не всегда пользуюсь обломками, — поспешила возразить она. — Я иногда работаю и со специальными плитками, как классические мастера мозаик. — Она взяла несколько уроков в школе искусств и научилась работать в разных техниках. — Но главное — это не техника, а образ. Вот, например, — оживилась она, — рекламщики вашей компании развивают образ ангела, покровителя и хранителя, закрепляют его в общественном сознании.
— И в таком образе в твоем сознании пребываю я?
— Ты ангел-хранитель. Разве нет?
— Я человек, Райэннон. Не только компания.
— Ты не можешь не накладывать отпечаток своей личности на компанию, которой владеешь, — поспешила она успокоить его.
— Как ты накладываешь на свои мозаики?
— Думаю, что да, — нехотя согласилась она и потянулась за своим бокалом.
— Я должен еще раз посмотреть на украшения вокруг мозаики, которую повесил над дверью, — задумчиво протянул Гэбриел.
Он неудобен, потому что слишком умен. Райэннон так поспешно подняла бокал, что немного вина пролилось на стол.
— Ох, — она огорченно поставила бокал.
Гэбриел взял салфетку и аккуратно вытер ей руку.
— Здесь нужно немного убрать, — спокойно сказал он потом проходившему мимо официанту. Тот вытер стол и ушел. Райэннон сидела, зажав в кулаке салфетку.
— Спасибо за спасение, — пробормотала она.
— Ты не накапала на платье?
— Нет. — Она осторожно положила салфетку на стол. — Прошу прощения.
— За что? Ты никакого вреда не сделала.
— Я чувствую себя такой неуклюжей.
— Ты вовсе не неуклюжая, Райэннон.
Она осторожно подняла свой бокал и допила остатки вина. Потом слизала языком капли с верхней губы. Подняв голову, Райэннон увидела, что он наблюдает за ней.
Когда его взгляд столкнулся с ее, у нее возникло странное чувство, будто время замерло на месте, а все окружающее исчезло. Потом он медленно взял бутылку и снова наполнил ее бокал.
— Что ты думаешь об эскизах? — спросила она, стряхнув странное оцепенение. — Они пока примитивные. Но если тебе понравилась основная идея, я буду работать в этом направлении.
Гэбриел переключил внимание на эскизы. Она приказала себе расслабиться. Помогли вино и блюда, свежие, прекрасно приготовленные и красиво поданные.
— Мне очень нравятся твои идеи, — наконец сказал он. — Но как ты пришла от русской иконы к подобным эскизам? Как идет сам процесс творчества?
Она постаралась объяснить. А когда посмотрела на свой бокал, то с удивлением заметила, что он снова почти пустой.
— Заказать еще бутылку? — спросил Гэбриел, наполнив ее бокал.
— По-моему, не надо. А то я слишком много болтаю.
— Ты не болтаешь, — запротестовал он. Потом отложил в сторону эскизы и стал рассказывать о том, как они недавно доставили пакет команде Красного Креста в зоне войны. Сам Гэбриел, как управляющий директор, оказался вовлеченным в это дело.
— Конечно, вы это сделали безвозмездно? — спросила Райэннон.
— Да, и гордимся этим.
— Ты не только очень успешный, но и добрый человек.
— Так же, как и ты. Я это уважаю.
От его слов ей стало тепло. Правда, она не владеет многомиллионной компанией, но она тоже прошла долгий путь. Райэннон начинала в убогой пригородной лавчонке, где торговали любительскими поделками. Она научилась иметь дело с наглыми торговцами, капризными художниками, агрессивными покупателями. Она никому не уступала и не позволяла командовать собой.
Но она избегала романов с мужчинами. А Гэбриел не оставил сомнений, что движется именно в этом направлении. Для нее это неизвестная территория. И пугающая.
Она вела долгую одинокую эмоциональную битву. И победила. Кошмары остались позади. Сейчас она ведет уравновешенную, организованную жизнь. Но с каждым очередным завоеванием возникает новая проблема, появляются новые демоны.
Может быть, Гэбриел — это тот человек, который поможет ей бороться с ними? Архангел отправит их в преисподнюю и наконец освободит ее?
Она невольно улыбнулась. Интересно, что бы он подумал, услышав о себе такое?
Они выпили кофе. Гэбриел посмотрел на часы.
— Ты не против короткой прогулки?
Она согласилась пройтись после еды по ночному воздуху, прохладному и свежему. Когда они переходили дорогу, он взял ее за руку и уже не отпустил, хотя они снова шли по тротуару.
Райэннон не протестовала. Она вспомнила, как первый раз он коснулся ее. Когда она ушиблась на лестнице, он взял ее руку в свою. Как и тогда, пальцы у него были теплые и сильные. Но хватка не такая крепкая, чтобы она не могла высвободить руку. Райэннон ощущала себя так, будто она парит в воздухе. Может быть, от вина? Обычно она ограничивалась одним, редко двумя бокалами. Сегодня она выпила три, не считая того, который пролила. А это означает, что Гэбриел выпил меньше, чем она.
Они шли вдоль берега. Соленый ветер холодил лицо, играл ее волосами. Чуть ниже их ног вода накатывалась о камни. При свете уличных фонарей маленькие волны блестели, будто атласные.
Мимо промчался любитель ночного бега, на талии у него сверкал светоотражающий пояс. За ним быстро прошла пара с собакой. На дороге шипели, тормозя, машины.
Прядка волос упала на глаза Райэннон, и она откинула ее назад.
— Тебе не холодно? — спросил Гэбриел.
— Нет. — Ей было восхитительно тепло, несмотря на бриз.
Они остановились, облокотившись на парапет, чтобы поглядеть на движение воды и отражавшиеся в ней огни. Слабое сияние звезд соперничало с ярким освещением города. Гэбриел отпустил ее руку. Она восприняла это почти как утрату.
— Здесь чудесно, — вздохнула она.
— Будет ли нескромным сказать, что ты тоже?.. — Гэбриел повернулся и смотрел на нее.
Сердце ответило на его слова громким ударом. Она выпрямилась, отвернулась от него и пошла. Порыв ветра снова бросил в глаза волосы. Она подняла руку, чтобы убрать их.
Гэбриел подошел ближе, оторвал ее руку от лица и поцеловал. Почти насильно. Он быстро отступил назад, но его рука еще держала ее запястье. Она не шевелилась, немного озадаченная, но не напуганная. Еще мгновение — и другая его рука обхватила Райэннон за талию. Он притянул ее ближе и начал целовать чуть ниже уха, потом спустился к горлу, потом поднялся ко рту. На этот раз с лаской и нежностью его рот раскрыл ее губы. Движение языка послало восхитительное пламя, пронзившее ее. Он прижал ее к своей теплой, твердой груди. Следуя слепому инстинкту, она прильнула к нему, а его рука беспрепятственно скользила вдоль ее талии.
Раздались быстрые шаги по тротуару. Райэннон отскочила в сторону. Мимо прошла, держась за руки, пара с собакой.
— Я отвезу тебя домой. — Гэбриел засмеялся. Потом низким, сдавленным голосом спросил: — Если ты не хочешь поехать ко мне?
Райэннон покачала головой. Когда-нибудь она, наверное, согласится. Но пока она не готова. И поцелуй, каким бы коротким он ни был, наполнял сердце смешанными тревожными чувствами.
— Я так и думал. — Но голос не звучал обиженно. Он повернулся к дороге и поднял руку. Проходящее такси свернуло к обочине.
— Как ты это сделал? — удивилась Райэннон. Ее голос слегка дрожал, хотя она старалась быть беззаботной.
— Просто удача, — засмеялся Гэбриел. — Наверное, потому, что я с красивой женщиной. Любой таксист, увидев тебя, решит, что стоит остановиться.
— Если я одна, это не действует, — пожаловалась она, когда они влезли в машину.
— Куда едем? — спросил водитель.
Ей надо бы это предвидеть. Но мозги не сработали, должно быть придавленные алкоголем и… обществом Гэбриела. Если бы ее машина стояла на парковке в городе, она бы попросила отвезти ее туда. Но именно сегодня утром она оставила ее дома.
К тому времени, когда она открыла рот, Гэбриел уже дал ее домашний адрес, откинулся на спинку сиденья и взял ее руку в свои.
— Откуда ты знаешь, где я живу? — прошептала она, не рискнув даже посмотреть на него.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Пальцы Гэбриела крепче сжали ее ладонь, когда она попыталась вырвать ее. Он смотрел на затылок таксиста.
— А разве ты мне не говорила? — после короткой паузы спросил он.
— Нет! — Райэннон сердито рванула руку, и он отпустил ее. Она боролась с желанием забиться в угол и свернуться в клубок или остановить такси и выйти прямо сейчас.
Если она выйдет, Гэбриел последует за ней. Здесь по крайней мере есть третье лицо, потенциальный союзник. Может быть…
Она выпрямила спину и приказала себе быть спокойной и рациональной. Это трудно, когда сердце страшно колотится, а во рту пересохло, словно в пустыне.
— Я никогда не даю клиентам свой адрес.
Гэбриел не шелохнулся. Он скрестил руки на груди и сидел в своем углу, повернув к ней лицо. Свет уличных фонарей время от времени на кратчайший миг освещал его лицо, превращая в незнакомца.
— Я надеялся, что представляю нечто большее, чем клиент, — низким, очень спокойным голосом произнес он.
— Как ты нашел его? — Райэннон набрала побольше воздуха.
— В компьютере «Энджелэйра». Ты говорила, что пользуешься нашими услугами.
Ну конечно. Она часто посылала купленные у нее предметы искусства в другие страны, пользуясь именно этой транспортной фирмой.
— Ты искал в компьютере? — В вопросе ледяной холод. Голос резкий. Наверное, он делал так и раньше. — Так ты обычно знакомишься с женщинами?
— Нет! — Он выпрямился. — Я искал что-то другое и увидел твое имя.
— И запомнил мой адрес? Ты не имел права! — в ярости прошипела она.
— Я не подумал. Прости, Райэннон, — спустя минуту проговорил он. — Я не хотел огорчать тебя.
— Я не огорчена, — взвилась она. — Я в ярости. Как ты смел сделать такое со мной? Это неэтично!
Гэбриел знал, что она права. Адреса клиентов являлись конфиденциальной информацией. Он бы шкуру заживо снял с сотрудника, если бы поймал его на использовании адреса клиента в личных целях. Когда ее имя появилось на листе, который он изучал, Гэбриел машинально прочел адрес. Не мог не прочесть. Редко возникавшее чувство стыда охватило его. Он всегда считал себя честным и порядочным и в деловой, и в личной жизни. И гордился этим.