– Ужинать будете, молодожены? – раздался из-за закрытой двери веселый голос администраторши. Половина девятого, но, видимо, для них решили сделать исключение.
– Нет! – пискнула Олеся.
– Может, вам в номер принести?
– Спасибо, нам ничего не надо!
Администраторша все поняла как надо. Молодые, пока ехали, соскучились друг по другу. А тут роскошная постель, номер с кондиционером и все удобства. Понятное дело, что им не до еды. Пока не натешатся, из номера не выйдут. Медовый месяц.
Вадим же пребывал в замешательстве. Явно, что его используют, но цель? И ко всему прочему многое из того, что рассказала девушка, похоже на правду.
Потом Олеся легла, прижалась к нему и они долго, очень долго целовались. Так долго, что…
– Может быть, сначала купание под звездами? – еле слышно спросила она.
– А потом?
– Потом это, – сказала Олеся со значением.
Так. Придумала, значит, ритуал. С непременным омовением. А вот взять, да и настоять на своем. Там, в кемпинге, она была не прочь, а сейчас вдруг заартачилась. Сначала купание под звездами, потом у нее начнутся месячные…
– Нет, если ты хочешь…
Ничего себе, выражение! «Нет, если ты хочешь»… Он разозлился:
– Да, я хочу. Я сейчас, словно собака, которой дали кусок мяса на веревочке. Только я его проглотил, как за веревочку дергают. А тебе не кажется, что грех так издеваться над голодным животным?
Она послушно легла рядом и закрыла глаза.
Вадим почувствовал себя полным дураком и вскочил:
– Это черт знает что! Зачем ты вообще со мной потащилась? Маленькая лгунья, вот ты кто! – он забегал по комнате. Олеся лежала тихо, как мышка. Наконец, он успокоился и сказал: – Хорошо. Пусть будут звезды. Только уточни: во сколько?
– В десять пойдем на пляж.
– У тебя там что, свидание назначено? С тем парнем?
– С каким парнем?
– Не прикидывайся!
– Телефон у тебя, – напомнила Олеся.
– Ладно. Считай, что я тебе поверил.
На самом деле не поверил, конечно. Он еще раз прошелся по номеру, потом включил телевизор. В девять часов вечера начались «Новости». Вадим невольно напрягся: по Первому каналу телевизионщики все еще обсуждали, явно смакуя, подробности громкого заказного убийства, случившегося этой ночью. Теперь уже никто не говорил: «различные версии», «на бытовой почве». Когда одного за другим кладут двух генеральных директоров крупного концерна, речь может идти только о дележке больших денег. А бизнес, как выяснилось, солидный. Несколько заводов по производству бытовой химии, предприятия прибыльные, оборот большой. Либо конкуренты постарались, либо…
– «СИлКоБытХим» был основан тремя предпринимателями: Сергеем Сидоренко, Ильей Михеевым и Константином Дурневым. «С», «Ил», «Ко», – радостно сообщила хорошенькая корреспондентка. – Большая часть акций принадлежала Михееву, который и стал генеральным директором. Илью Михеева убили два месяца назад. Дурнев, который временно стал исполнять его обязанности, по слухам был за слияние с другой крупной компанией, против чего активно возражал Сидоренко. По подозрению в убийстве Михеева был задержан некий Дмитрий Сенников, который умер в тюремной камере от сердечной недостаточности…
– Господи, как надоело! – не выдержал он. – Каждый день одно и то же! Оскомину уже набило! Сердечная недостаточность! Да ежу понятно, что компаньоны затеяли дележ имущества! Теперь все достанется третьему, Сидоренко, что ли? Полная фигня! Сердечная недостаточность! Как только киллер задержан, у него в тюремной камере мгновенно открывается понос, от которого происходит кровоизлияние в мозг. И дело закрывают. Раньше вообще ничего не говорили, и народ жил спокойно. Теперь каждый день пугают, причем мы по-прежнему ничего не решаем. Все решают за нас. Так зачем пугать? Чтобы не дергались, что ли? На фиг эту политику!
– Вадим, успокойся.
– Да не могу я уже это слушать! Выключи!
– … случилась трагедия. Единственный сын Константина Дурнева вчера трагически погиб в результате несчастного случая, причем всего за несколько часов до того, как несколькими выстрелами в упор был убит его отец. Константин Дурнев так и не узнал о смерти единственного сына, – скорбно сообщила тележурналистка. – Жена бизнесмена находится в шоке, нашему корреспонденту так и не удалось с ней побеседовать…
– Надо думать! И муж, и сын.
– Вот видишь, – заметила Олеся. – Богатые тоже плачут.
– Ага. Золотыми самородками.
– Нет, Вадим. Это слезы, – тихо заметила Олеся. И выключила телевизор.
Но настроение у него уже резко испортилось. А телевизор она выключила зря. Вадиму до смерти хотелось взглянуть еще разок на красавца-шофера. Должны ведь его показать. С утра засело в мозгу: надо вспомнить, где именно он видел Гусева. А видел вчера. Это уже была навязчивая идея, Вадим понял, что пока не вспомнит это, не успокоится. Не склеротик же он, в конце концов! Давай! Вспоминай! Гусев. Ренат Гусев. Имя не знакомо. Сто процентов. А лицо знакомо. Значит…
– Вадим, тебе нехорошо?
– Нормально.
– Уже темнеет. Я буду собираться?
– Делай что хочешь.
К черту Гусева! Купаться! Море зовет! А купальник-то у нее есть? Или под звездами надо плавать непременно нагишом? А что? Было бы забавно!
– Знаешь, среди вещей, которые мне отдали, есть совместный купальник. Думаю, что я в него влезу, – сказала Олеся.
– Уверена?
– Он растягивается. Я уже его примерила. В ванной комнате.
– Очень хорошо.
Часам к десяти она собрала сумку, чтобы отправиться, наконец, на пляж. Вадим к тому времени почти успокоился. В ванной комнате он натянул плавки, и какое-то время внимательно рассматривал себя в зеркале. М-да-а… Не герой-любовник, это уж точно. Надо смотреть правде в глаза. Похудеть бы килограмм на пять. Хотя бы. Может, это и хорошо, что в первый раз Олеся увидит его в плавках ночью? Солнце безжалостно, не то что мать-луна. Эх, иметь бы такую смазливую мордашку, как у Гусева…
Да когда же это закончится? Вот привязался!
«Где же я его видел?»
– Что, пошли? – спросил он, выйдя из ванной комнаты.
– Пошли! – весело ответила Олеся.
И они пошли. Спустились на первый этаж по узкой крутой лестнице, застланной пестрой ковровой дорожкой, внизу никого из обслуживающего персонала не оказалось. Да и отдыхающие разбрелись кто куда. Южная ночь – время для развлечений. Солнце уже не жжет, зато деньги жгут карманы. Деньги, деньги… Как же плохо без денег!
У моря Вадим сразу же отметил, что таких чудаков, как они с Олесей, на пляже больше нет. То есть в воду никто лезть не хочет. Сидят, слушают шум прибоя, музыку, которая долетает с открытой веранды ближайшего кафе, курят, пьют пиво. Но лезть в воду?
Но глупая девчонка мигом разделась и кинулась к воде, словно верблюд, с год, блуждавший по испепеляющей пустыне. Вадим поднял голову, отыскивая на небе звезды.
– Сумасшедшая, – негромко сказал кто-то из сидящих на пляже.
– Или пьяная, – прокомментировали из группы пожилых людей, стоящих у самой кромки воды.
– Молодость – глупость, – вздохнули справа.
Сунув босую пятку в морскую воду, Вадим тут же все понял. Вода обжигала! Оказывается, что море в начале июня было еще холодным, а уж ночью и вовсе ледяным. Да и погода в этом году не баловала. Олеся же смело заходила в воду. Вадим вдруг испугался. Потонет еще, не дай бог! Ноги судорогой сведет, в такой-то холодной воде! И он крикнул:
– Олеся! Назад! Я кому сказал?!
Она все-таки окунулась в воду. И даже проплыла несколько метров. Но, когда девушка выскочила из воды, зубы у нее стучали.
– Довольна? – ехидно спросил он, закутывая ее в полотенце, которое предусмотрительно прихватил из номера.
– Д-д-д-да… – не сразу сумела выговорить она. – А т-т-т-ты?
– А я пока в здравом уме, – заверил Вадим дрожащую девушку. – Тебе надо выпить чего-нибудь горячего. Посиди здесь, я за чаем сбегаю.
– А д-д-д… Д-деньги?
– Полтинник у меня найдется, – усмехнулся он.
И быстро зашагал к ближайшему кафе. Мысленно Вадим выругался. Ну что за дура? Одно слово: баба. Сказала бы просто: не хочу с тобой спать. Нет, надо любым способом удержать при себе мужика, даже если он тебе на хрен не нужен! Про запас, что ли? Тьфу!
Когда Вадим возвращался, ему показалось, что рядом с Олесей кто-то есть. Мужчина? Тот самый? Неужели Вадим оказался прав, когда говорил о свидании, назначенном ночью на пляже?
Но когда он подошел, девушка была уже одна. Сидела, кутаясь в полотенце, и все так же дрожала.
– На, – протянул ей Вадим стаканчик с горячим чаем.
– С-с-с…
– Кто это был?
– Н-н-н…
– Понятно. Не скажешь.
– Н-не знаю.
– Вот что, милая: ты бы разделась, а? Давай я подержу полотенце, а ты снимешь мокрый купальник.
– Б-б-б…
– Джинсы и футболку натянешь на голое тело. И хорошо, что я прихватил свитер.
После того как Олеся сняла мокрый купальник, Вадим вытер ее, чувствуя себя ни больше, ни меньше как заботливым папашей, помог девчонке одеться и отдал ей свой свитер. Переодевшись в сухое и выпив горячего чаю, Олеся согрелась окончательно.
– О! А вот и звезды появились! – сказал он, глянув на небо. – Может, еще разок? Под Большую Медведицу? Нырнешь?
– Какой ты злой…
– Милая, на всякого такого романтика, как ты, должен приходиться хоть один здравомыслящий человек. Такой, как я. Простой, приземленный, ни к чему не стремящийся. Иначе человечеству грозит полное вырождение, – пошутил он.
Она ничего на это не сказала, только вздохнула. Потом они молча сидели, смотрели на звезды, слушали шум прибоя и музыку. И им было хорошо. Вадим даже вспомнил, что вчера начался его отпуск. И усмехнулся: надо бы отметить. В номере осталась бутылка вина, рядом сидит хорошенькая девушка. Что еще надо человеку для счастья? В том-то и дело, что ему ничего больше не надо. А ей?
– Зачем ты все-таки со мной поехала? – не выдержал он. Время раскрутить ее на откровенность.