Итак, вчера, в половине двенадцатого, он ждал Эльку и, когда серый «Мерседес» выехал из ворот, подумал, что она выпроводила мужа. За кого именно Элеонора вышла замуж вторично, Вадим не знал. Это держалось в тайне. Его самого, как отработанный материал, списали в резерв и не посчитали нужным ни поставить в известность о предстоящем бракосочетании, ни пригласить на свадьбу. Он догадывался только, что Эльку свела с богатым мужиком родная сестра. От этой особы Вадим старался держаться подальше. Хотя женщина она была красивая. Точнее сказать, эффектная. Старше Эльки на пять лет, высокая, статная, профессиональная танцовщица. Бывшая, разумеется, ибо после тридцати она вышла «на пенсию». Именно ее голос Вадим и услышал вчера по телефону, когда позвонил Элеоноре. «Алло».
Старшая Элькина сестра некогда переживала непростой период и временно поселилась в их однокомнатной квартирке. Жизнь старшей Костенко вообще напоминала качели: вверх-вниз. Время это Вадим вспоминал как страшный сон. Если Элька змея, то сестра ее так просто королевская кобра, занявшая боевую стойку! А ушла от них бывшая танцовщица со скандалом, грязно, и с тех пор Вадим даже имени ее слышать не мог. Не хотел знать, где она и что с ней. Элька сказала только об удачном, просто-таки фантастическом замужестве старшенькой. И спросила при этом:
– Не хочешь узнать, за кого моя сестренка вышла замуж?
– Нет, – отрезал он.
И «сестренка» ему отомстила. Выждала какое-то время и свела Эльку с богатым мужиком, видимо, из окружения мужа-олигарха.
Вадим не хотел вспоминать тот последний год их совместной жизни, когда жена уже, что называется, «навострила лыжи». Элька постоянно куда-то исчезала, приходила домой поздно, у нее появились дорогие вещи, купленные, как она говорила, на деньги старшей сестры. Да провалиться им обеим!
Неужели Эльку свели с Гусевым? Ведь это он был за рулем серого «Мерседеса»! Элеонора Костенко вышла замуж за шофера?! Не похоже на бывшую. Элька и Гусев? Хотя тот, конечно, красавец, но этим как раз Элеонору не проймешь. Оцепенеть-то она оцепенеет, может, и облизнется тайком, но поставить все на карту ради простого шофера… А не похоже, что Ренат Гусев может быть обладателем двухэтажного особняка за городом и «Мерседеса».
А за рулем только что отъехавшей от пансионата машины сидела рыжеволосая женщина. У старшей Элькиной сестры тоже рыжие волосы. Но мало ли на свете рыжеволосых женщин! Хотя эта стерва и «гепард» – два сапога пара. Друг друга стоят.
Тут Вадим вспомнил об Олесе. Надо бы разбудить ее. И поскорее уехать отсюда. Он твердо намерен сдержать свое обещание: забыть обо всем, что случилось, и постараться никогда больше не встречаться с господином Лебедевым Маратом Константиновичем. Второй раз может так не повезти. Даже не возникает интереса узнать, кто он такой по жизни, этот «гепард», и почему в кармане у задохнувшегося в машине парня был его паспорт.
Когда он вернулся в номер, Олеся подняла голову с подушки и сонно спросила:
– Кто это был?
– В каком смысле?
– Мне показалось, ты с кем-то разговаривал.
– Сосед зашел за зажигалкой.
– Ты же не куришь!
– Так я ему и сказал. Ты как? Выспалась? – бодро спросил он.
– Да, похоже.
– Тогда иди, умывайся, и давай собирать вещи, – сказал он мягко.
На сборы ушло не больше десяти минут. Подхватив сумки, они с Олесей вышли из номера. И тут она спохватилась:
– Послушай, а почему мы уезжаем?
– Как это почему?
– Разве нас уже выгоняют?
– Нет, но… Словом, нам надо ехать, милая. Остаток медового месяца проведем у меня. Рая на земле я тебе не обещаю, но постараюсь соответствовать.
– Какого медового месяца? – напряженно спросила она.
– Разве вопрос о нашей свадьбе не решен в положительную сторону? Только у всех бракосочетание происходит перед медовым месяцем, а у нас с тобой – наоборот. Если по приезде в Москву подадим заявление, через месяц нас распишут.
– А как же Эля?
– А что Эля? – Он спохватился: – Здесь хорошая акустика. Пойдем в машину. Там поговорим.
И пошел к двери. На этот раз их номер находился на первом этаже.
Паспорт у бухгалтерши он получил довольно легко.
– Значит, номер вам больше не понадобится? – уточнила она.
– Нет, мы с женой уезжаем.
– Но он оплачен на неделю вперед. Я не имею права вернуть вам деньги.
– Не надо.
– Значит, я могу его сегодня сдать?
– Конечно! Только мой паспорт на имя Богатырева, а не Лебедева.
– А как же Лебедев? Значит, он может приехать, и…
– Никакого Лебедева не будет, – заверил он женщину. – Лебедев – мой друг, и они… В общем, они передумали.
– Жениться передумали?
– Что-то вроде того.
И без дальнейших расспросов женщина отдала ему паспорт.
Оказавшись в машине, где уже сидела Олеся, Вадим почувствовал облегчение: ну, вот все и закончилось! И, если смотреть правде в глаза, съездил он неплохо. Третий день в отпуске, а уже имеет в перспективе хорошую жену. В том, что Олеся будет хорошей женой, он отчего-то не сомневался.
– Знаешь, я так хорошо отдохнул, что готов ехать хоть сутки без остановки! – сказал Вадим бодро. – А ты осуществила свою маленькую мечту: искупалась в море под звездами.
– Да.
– А насчет большой не переживай: все еще впереди.
– Я тоже так думаю, – усмехнулась Олеся. – Ничего еще не потеряно.
Между тем дождь не прекращался. Здесь, в горах, он немного утих, но чем дальше они отъезжали, тем сильнее становился. Тучи толпой шли на север. На этот раз Вадим никуда уже не торопился и машину не гнал. И хотя возвращались они с Олесей в холодную, дождливую Москву, настроение у него было приподнятое. К черту их всех! Эльку, Гусева, Лебедева Марата Константиновича. К черту!
…Они наткнулись на него уже ближе к вечеру. На искореженный «Мерседес», тот самый. Вадим сразу подумал: «Они слишком быстро ехали».
Сотрудники ДПС, насквозь промокшие под дождем, что-то измеряли на шоссе рулеткой. Машины «скорой помощи» Вадим не увидел. А ливень то утихал, то припускался с новой силой. Если на шоссе и была когда-то кровь, то ее уже смыло. Но тормозной след прочерчен был отчетливо. Высунувшись из окна, Вадим спросил у толпы зевак:
– Что случилось?
– Авария. Часа полтора назад. Не справились с управлением. Пока «скорая» приехала…
– И что? – спросил он с тайной надеждой.
– Водитель погиб. Труповозка только что отъехала.
Вадим больше ничего не стал выяснять и поспешно надавил на газ. Почему-то слово «водитель» ассоциировалось у него с тем парнем в солнцезащитных очках, так похожим на гепарда. Значит, это случилось полтора часа назад. Место глухое, милиция и «скорая» заметно задержались. Один труп – значит, одной проблемой меньше. Лучше бы это был действительно «гепард».
Он покосился на Олесю: та сидела спокойная. Значит, трупы в белом «Лансере» произвели на нее впечатление, а разбитый «Мерседес» – нет. Как же так?
– На южной трассе часто случаются аварии, – заметил он. – Все спешат к морю.
– Они ехали к морю? – равнодушно спросила Олеся.
Между прочим, «Мерседес» лежал нацеленный глазастыми фарами именно к морю. Видимо, его развернуло на мокром шоссе. Водитель не справился с управлением, что неудивительно: дорога скользкая. Но куда же эти люди так спешили?
Так или иначе, Вадим заметно повеселел. А то при воспоминании о стремительных ударах «гепарда» ему становилось не по себе. Через час Вадим заправил полный бак бензина, после чего денег у него осталось только на завтрак. Да еще у Олеси что-то есть. Пора начинать совместное ведение хозяйства. Так, что ли, говорят в суде на бракоразводных процессах? Тьфу, тьфу, тьфу! Только не с Олесей!
Возвращались они молча. Вадим уже решил ехать и ночью, но немного отдохнуть не мешало.
Съехав с обочины в березовую рощу, они остановились там. С двух часов ночи до шести утра Вадим сладко спал.
Утро выдалось хмурое. Он уже понял: в столице без изменений. Это был четвертый день отпуска. По приезде надо бежать к друзьям, вновь занимать денег. Теперь Олеся задержится в Москве. Возможно, что и останется навсегда, раз они решили пожениться. Вадим ехал, гадая, какое впечатление произведет на девушку его холостяцкая квартира? Вроде бы все в порядке: перед отъездом он сделал уборку, окна весной мыл, ковры выколачивал.
Никуда уже не торопясь, они около часа провели в маленьком придорожном кафе, где, так же не торопясь, позавтракали. В Москву приехали во второй половине дня. Вадим надеялся, что дырявый мешок, из которого с началом отпуска на его голову постоянно сыпались неприятности, наконец, опустел.
– Вот здесь я и живу, – сказал он весело, когда они подъехали к дому.
Здание было старое, пятиэтажное, уже запланированное под снос. Но когда это будет, через год или через два-три, никто толком не знал. Окна его квартиры, находящейся на первом этаже, были зарешечены. В соседнем подъезде находился небольшой магазинчик.
– Зайдем? – спросил он у Олеси. Та молча кивнула.
Сначала Вадим отнес в квартиру их вещи. Девушка ждала на улице. Стояла, прижимая к себе свою маленькую сумочку, будто в ней находилось бог весть какое сокровище! Казалось, Олеся не решается войти в дом. Боится, что ли? Но потом они вместе сходили в магазин, и Олеся наконец переступила порог его квартиры.
– Ну, и как? – спросил он бодрясь.
– Значит, здесь вы и жили?
Девушка обвела глазами прихожую, потом шагнула в единственную комнату. Осмотрелась, но ничего не сказала.
– Нравится? – с надеждой спросил он.
– Ничего.
– Ремонт я уже три года не делал, – начал вдруг оправдываться он. – Дом запланирован под снос. Нам могут дать хорошую однокомнатную квартиру в новом доме, а если родится ребенок…
– Вадим, мне надо уйти.
– Куда? – растерялся он.
– По делам.
– По каким делам?
– Я не могу тебе сказать. Сейчас не могу.