Мужчина поднял на сына несчастные, запавшие от горя глаза, и сын тут же растерял весь свой задор…
— Ты чего, бать? Чего так переживаешь? — Глеб сел рядом с отцом на диван, приобнял за плечи. — Ты же сказал, что ее не любишь… что давно все прошло. Или все-таки любишь?
— Не знаю… — Илья Семенович наклонился, взялся руками за голову. — Без нее совсем пусто… словно кусок сердца оторвали… болит.
— Это да… болит. Только когда теряем, понимаем, что без них жить не можем… Я за ум взялся, только когда испугался, что Иришка не простит мне моих загулов и уйдет с дочкой… Как представил, что я один остался в пустом доме, как ты сейчас… хоть волком вой от тоски по ней… еще недоволен был, что своей заботой доставала, а оказалось, что без ее любви и заботы жизни нет — все серое, скучное, одинокое…
— И мне без них, хоть в петлю… Две недели на вилле настоящей семьей жили — твоя Снежка нам, как дочка была — ни минуты покоя… Душа радовалась на них глядя, и с сексом все нормально было — кроме нее никого не надо! А сюда вернулись… будто дверь в душе захлопнулась — стал жестким, циничным, ничего кроме работы не нужно! Как так? Почему? Да еще этот тест — какой я отец! — один случайный перепих, и вся прежняя жизнь под откос!
— Сам же говорил, что дети появляются, когда ты их совсем не ждешь!
— Это точно! Томка думала климакс… — скривился усмешкой Илья Семенович, — а оно вон как… сын!
— И дочь.
— Точно… Лучше не напоминай!
— Как это? Ты ее что признавать не хочешь? — насторожился Глеб.
— Мне не до нее!
— Подожди! Девчонку скоро выписывают, документы надо оформлять и забирать ее!
— Куда забирать? — вскинулся «хозяин жизни», разводя руки в стороны. — Я один! Пусть мамаша забирает!
— Не хочет Динка ее забирать! Придется тебе — говорил, что своего ребенка не бросишь! На меня орал, когда я отказаться хотел…
— А он только на словах такой… правильный и надежный мужчина, а на деле — пшик! — Ирина остановилась в дверях кабинета и презрительно скривилась. — Правильно, что мама вас бросила! Врун вы! И сволочь!
— Ир! Ну, ты полегче! — стал сын на защиту отца.
— Не надо, сын, она права! Врун, потаскун и сволочь — это я! — согласно кивнул Илья Семенович. — Тащи — выпьем за это!
— Вот-вот, только на это и способны! А свои слова я могу обосновать! Сволочь — потому что бросил беременную женщину! врун — потому что обещал жениться и не женился! изменник — до чего дошел в своих загулах: не стесняетесь вслух говорить, что предпочитает грудастых и раскованных шлюх! пьянь — два дня не просыхает! Мне мама рассказывала, как вы пили, когда она вас бросила! Все повторяется! Напейтесь, ползите к ней, ставьте опять свое условие: «брошу пить и стану человеком, если останешься моей любовницей»! «Ставки сделаны, господа!» — тогда ваша ставка выиграла джекпот — мама осталась с вами, потому что любила вас — очень! а вы это не оценили — размазали ее любовь по жизни на двадцать пять лет, а могли бы жениться и быть счастливым, с кучей детишек от любимой женщины! Вы выбрали другое — свободную от обязательств жизнь, нелюбимую жену и измены на стороне! Это ваш выбор! Чего же вы теперь так распереживались? Вас никто не обманывал, вам никто не изменял, вас никто не бросал — всё это сделали вы! Сами! А теперь плачете! Так вам и надо! Нисколечко вас не жалко! Пожинайте то, что посеяли!
— Ириш, ну ты уж совсем то отца не добивай! — Глеб покачал головой, хотя в душе соглашался с женой — «что посеешь, то и пожнешь!». — Видишь, человек переживает.
— Вижу, что он пьет! — презрительно дернула Ирина плечиком. — Горе заливает!
— Ну, не без этого! — виновато улыбнулся Глеб. — Надо горе утопить в вине — легче станет.
— Какое же это горе? Ребенок — это счастье!
— Она права, сын! Ребенок — это счастье! — согласился Илья Семенович. — Только счастье это… мое счастье… мимо меня проплыло!
— А это уже от вас зависит — мимо оно проплывет, или вы его себе заберете. С таким отношением и поведением оно точно мимо! — Ирина посмотрела время на телефоне и заторопилась. — Глеб, принеси ему бутылку побольше — пусть пьет! И поехали уже — опаздываем! Врач ждать не будет, а я хочу поприсутствовать на УЗИ братишки… Как странно звучит — братишка! Мама всегда хотела еще детишек, но кое кто «предохранялся от нежелательной беременности»! Илья Семенович, не знаете, кто этот идиот-перестраховщик!
Ирина развернулась и вышла из кабинета.
Посмотрев на понуро сидящего отца, Глеб вскочил с дивана и бросился вслед за женой.
— Подожди, Ириш, позвони, предупреди, что мы опаздываем… минут на пятнадцать. Надо же ему себя в божеский вид привести!
— Мы не опаздываем, — улыбнулась Ирина. — У вас полчаса.
— Хитрюга! — Глеб чмокнул жену в волосы. — Думаешь она его не прогонит?
— Пусть видит, что он волнуется о них, заботится, а там уже все в его руках.
— Главное, сделать первый шаг, а дальше, как пойдет… — Глеб подмигнул Ирине, развернулся и пошел к отцу в кабинет. — Подъём! У тебя полчаса, чтобы привести себя в порядок перед знакомством с сыном!
Через полчаса они ехали в машине Глеба в женскую консультацию.
И похоже у будущего «папаши» тряслись руки (не от пьянки), он так же, как и Глеб на свидании с женой, сцепил их в замок и сжал коленями.
64
— Что он здесь делает? — набросилась Тамара Леонидовна на дочь.
— Он имеет такое же право на этого ребенка, как и ты! Ты можешь с ним не разговаривать, но заботиться о вас он обязан! Пусть все покупает, гуляет с тобой, следит и напоминает! Он отец!
— Он нас бросил! — с ненавистью глядя в лицо старшего Левитского, выпалила беременная женщина и вошла в кабинет.
— Мне уйти? — безрадостно спросил Илья Семенович и вздохнул — зря он приехал, она его снова ненавидит!
— Вы о них должны заботиться, — Ирина подошла, взяла «свекра» под руку и потащила к кабинету. — Заботиться, даже если кому-то это не нравится!
— Я уже купил бриллиантовое колье — в машине с Геной оставил… поедем обратно подарю.
— Тук-тук, войдите! — Ирина постучала пальцем себе по лбу. — Заботиться — это значит кормить, поить, исполнять разные желания, гулять на свежем воздухе, напоминать о приеме витаминов и добавок…
— А чем кормить-поить?
— Это надо у нее узнать — какой творог, какие фрукты, мясо диетическое, какие соки ей хочется.
— А если она со мной не разговаривает? — напряженно глядя на «дочь-невестку», спросил «будущий папаша».
— Вспомните, что она на вилле пила и ела — вот то и покупайте.
— Я не помню…
— Здорово! Две недели жили вместе и не помните, что она пила и ела? Мужчины! — пренебрежительно хмыкнула Ирина и повернулась к мужу. — Глеб, а какой я пью сок?
— Ты?.. Разный! — попробовал Глеб уйти от ответа, но под строгим взглядом жены попробовал угадать: — Виноградный или малиновый.
— Абрикосовый! — Ирина вздохнула. — Ладно, первый раз я все узнаю, а потом попросите, чтобы она готовила для вас список, что купить. Кстати — сумки ей тяжелые носить нельзя!
— Она же меня не послушается…
— А это уже ваши проблемы — сами разбирайтесь с вашей женщиной и вашим ребенком!
Дверь в кабинет открылась, и медсестра пригласила их в кабинет.
Через полчаса они вышли: Тамара с кучей направлений, Илья с первой фотографией своего сына.
— Надо же, ручки-ножки видны… — умильно разглядывая снимок, удивлялся он и, убрав снимок во внутренний карман пиджака, по-деловому распорядился: — Вы езжайте, ребята, нас не ждите. Моя машина приехала, и я сам отвезу Тамару домой, в магазин с ней зайдем…
— Я прекрасно доеду на такси, если вы не хотите меня везти домой, — обиженно поджала губы Тамара.
Она развернулась и пошла в конец коридора.
— Прошло то время, когда вы командовали ей, теперь привыкайте спрашивать и угождать — иначе вы ничего не добьетесь! — хмыкнула Ирина и поспешила за матерью.
— Тамара, мы можем поговорить? — нагнал их Илья Семенович, преграждая дорогу.
— О чем? О том что я все неправильно поняла, и ты меня любишь и скоро женишься на мне? Достали меня твое вранье и твои обещания! Не вижу твоих мужских поступков! Мириться я буду с тобой только на тех условиях, которые я озвучила! А заботиться о нас — заботься! И если мне что-нибудь будет нужно для ребенка — я тебе позвоню.
Женщины обошли застывшего мужчину и пошли к машине.
— Похоже, «осторожненький» секс у тебя будет не скоро! — хохотнул Глеб, хлопая отца по спине. — Смотри не запались со своими грудастыми, а то сына будешь видеть раз в месяц по суду и в присутствии…
— Да понял я! — разочарованно отмахнулся Илья Семенович — такие проблемы образовались с появлением ребенка, не до грудастых сейчас. — Чего мне теперь делать?
— Она тебе сказала, что делать — разводись! А там по ходу разберешься. Похоже, что разводиться с матерью ты не особо то и хотел — пришлось бы жениться на Тамаре, а я так понимаю, что ты не хочешь расставаться со своей свободой — с матерью вы живете каждый своей жизнью, и вас обоих это устраивает.
— Я привык так жить!
— Попробуй пожить по-другому, может тебе понравится.
Всю дорогу до дома Тамары, Илья сидел в машине сына рядом со «своей женщиной», не решаясь взять ее за руку и поговорить. Женщины тихо разговаривали друг с другом.
— Рассказала врачу о проблемах с детьми от него у другой женщины. Попросила взять меня с ребенком на особый контроль… Вдруг что…
— Глеб прав! Не надо волноваться раньше времени — может это Дина виновата, что детки такие болезненные. Я же здоровая! Значит, и братишка будет здоровеньким!
— Спасибо, дочь… за поддержку и за то, что простили…
— Брось! Мы же родные люди.
«— Поступков ей моих мужских не хватает! — обиженно думал Илья Семенович, искоса поглядывая на женские животики, выпирающие в расстегнутых пальто, и сравнивая их. — Ладно! Будут тебе мужские поступки! Посмотрим, как ты будешь на них реагировать…»
До квартиры Илья пошел провожать Тамару, не смотря на ее возражения, и вошел в квартиру, и осмотрел «фронт работ», заявив, что с завтрашнего дня в квартире начинается ремонт!