Когда впереди показался просвет, я не поверила глазам. Неужели дошли?
Нас хватило, только чтобы отойти от леса метров на сто, как мы повалились на землю, словно тряпичные куклы. Не знаю, как я выдержала, но пришло понимание — это предел. Больше я не сделаю и шага и не смогу сотворить ни искры магии. Переоценили мы свои силы. Даже эльфы были истощены.
Спустя неопределённое время я осознала, что мои спутники начали шевелиться и вяло переговариваться. Откуда у них силы? Ах, да. Они не люди, у них метаболизм умный и восстановление быстрое. У них есть ещё шанс побороться. Стало до слёз обидно за собственное несовершенство и жалко себя.
— Тэя, — услышала я Эйна, — давай, приходи в себя. Тебе нужно попить.
Пить. Жажда с самого утра мучала ужасная. Но откуда он нашёл воду в таком месте? Здесь же всё, каждая тварь и даже растения несут смерть. Плевать. Полцарства за глоток воды. К губам прижалось что-то твёрдое и шершавое, сделала глоток жидкости оттуда и закашлялась. Они, что, добить меня решили? Гадость! Горечь несусветная!
— Знаю, что мерзость, но жажду утоляет на ура. Сок дерева веро. Он не ядовит, — Эйн словно читал мои мысли.
Не обманул. Вскоре мучительная жажда отступила, в мыслях чуть прояснилось, и я ощутила жуткий голод. Сев, осмотрела уставших и потрёпанных спутников. Имир с Эйном сидели спина к спине, внимательно осматривая окрестности, а Деминиэль лежал, свернувшись в клубок, и что-то неразборчиво бормотал. Рядом стояла миска с тёмной жидкостью, которая оказалась скорлупой какого-то огромного ореха. Очевидно, что он к ней даже не прикоснулся.
— Что это с ним? — спросила у парней.
— Грох его знает, — повернул ко мне измождённое лицо Эйн. — Я тут возвращался в лес, чтобы набрать сока веро, а он вместо благодарности послал меня и так и продолжает валяться. Неженка.
— Ребят, с ним что-то не так, — попыталась я обличить интуитивное ощущение в логические рассуждения. — Кто сможет устоять перед глотком воды после такого адского пути?
Эйн нахмурился и задумался, а Имир, выругавшись, подошёл к соплеменнику и присел рядом на корточки.
— Эй, Деминиэль, — потряс он его, а в ответ что-то неразборчивое, на незнакомом языке. Эльфийском, наверное.
Красивое, но усталое лицо Имира приняло озадаченное выражение. Решительно поджав губы, он перевернул соплеменника на спину. Тот застонал и выругался. Имир прикоснулся к его лбу и разразился тирадой, чередуя ругательства на всеобщем и своём родном.
— Рассказывай, придурок, — встряхнул Деминиэля Имир, — обо что поцарапался или укусил кто?
— Не знаю, — отозвался тот слабо, но всё же немного пришёл в себя, даже сел и осушил сок дерева. — Рука болит.
— Показывай, — потребовал Имир.
Ради такого Эйн нашёл в себе силы поставить щит и подошёл ближе. Деминиэль втянул голову в плечи и расстегнул рубашку, демонстрируя распухшее плечо левой руки с одной-единственной едва заметной красной точкой.
— Эйн? — обернулся Имир и посмотрел вопрошающе.
— Гуманнее всего убить его быстро, — мёртвым голосом отозвался он.
Всмотревшись, я почувствовала, как леденеют конечности. Я знала этот взгляд. Видела в прошлой жизни. Так врачи смотрят на пациентов, которым ничем не могут помочь. Деминиэль в глазах Эйна был уже мёртв.
— Себя убей, гниль тёмная! — огрызнулся Деминиэль.
— Помните, что я говорил в самом начале? — таким же безжизненным и холодным голосом спросил Эйн. — Не позволять себя кусать ни единой мошке.
— Когда это случилось? — вопрошал Имир пострадавшего.
— В лесу, когда щит упал, — несчастный испуганно прижал уши к голове.
— Они уже у него внутри — личинки укусившего насекомого, — безжалостно провозгласил Эйн. — Основная часть вокруг укуса, остальные распространились по телу. Это вопрос времени, как скоро он умрёт.
Он говорил чудовищные вещи, от которых волосы вставали дыбом. Казалось, из фэнтези я перенеслась в какой-то кровавый хоррор. Меня зазнобило, Имир закаменел, а в глазах Деминиэля стыл ужас.
— А если вырезать или выжечь основной участок, а остальных попробовать вытащить магией? — спросила я робко.
— Тэя, — посмотрел на меня Имир с отчаянием, — даже будь у меня полный резерв, я бы такую ювелирную работу не осилил. Я вообще не уверен, что такое возможно. А просто надеяться, что все сами выйдут с кровью… Мне кажется, это бессмысленно. Он скорее от кровопотери скончается.
— Эйн, а как скоро погибали укушенные? — спросила я.
— По-разному, зависит от выносливости и поражения организма, — вздохнул он.
— Выжигайте, — подал голос Деминиэль. — Чем меньше их будет, тем у меня больше шансов выжить. Выбраться отсюда и успеть добраться до Светлого Леса.
По лицу Эйна было видно, что он считает надежду пустой тратой времени и лишними мучениями для жертвы. И уже открыл рот, чтобы отказаться, но, поймав мой умоляющий взгляд, внезапно передумал.
В зубы Дэминиэля сунули его собственный сюртук, скрученный в жгут, а мне и Имиру было велено крепко его держать. Заодно Имиру пришлось и за щит отвечать.
Дальнейшее мне будет сниться в кошмарах до конца жизни. Стоило магическому огню коснуться кожи, как Деминиэль выгнулся дугой и заорал в тряпку, а по воздуху поплыл тошнотворный запах палёной плоти. Навалившись всем весом на чужую руку, я отвернулась, чтобы не видеть этого ужаса.
Прошло несколько секунд, по ощущениям — вечность, прежде чем всё прекратилось. Дэминиэль от боли потерял сознание. Меня мутило, Имир был бледен в синеву, а у Эйна едва заметно дрожали руки. Эти мгновения ни для кого не были простыми. И самым жутким было понимание, что это не решение проблемы, мы лишь оттянули закономерный итог.
Осознание, что Мглистые земли станут нашей могилой, стало чётким и безжалостным. Первой жертвой стал Деминиэль. Кто следующий? Если прирождённые воины, темные эльфы, хорошо знающие, чего ожидать от этих мест, тут мрут, как мухи, то нам надеяться вовсе не на что. Только как же хочется жить. Знать, что впереди есть завтра. Смотреть на небо, дышать, радоваться каждой мелочи. Просто жить. Ведь это так замечательно. Жаль, что понимание того, насколько жизнь хороша, приходит только когда оказываешься в ситуации, из которой выхода нет.
Глава 25. Брат
Тэя
Открыв глаза ощутила, как ноет всё тело, особенно многострадальные ноги. Интереснее было другое — на улице по-прежнему было темно. Ну и какого лешего я проснулась?
Села и осмотрелась, заприметила сидящий в темноте силуэт. Судя по тому, что он был весь тёмный, это Эйн. Стыдно признаться, но я плохо помню, что было перед тем, как я уснула. После выжигания заразы у Деминиэля, мне было дурно, а потом я вовсе отрубилась.
— Ты рано, — Эйн меня заметил и решил заговорить. — Поспи ещё. Завтрашний день вряд ли будет легче.
Это я и сама понимала. Заметив едва заметное мерцание щита, задумалась: как Имир, который похоже дежурил первым, выдержал? Пусть эльфы и выносливы, но и они не всесильны. Им нужно хотя бы немного времени, чтобы восстановить силы. А в условиях, отсутствия пищи, это становится сложнее. Резервы организма не бесконечны.
— Может мне тебя подменить? — Желанием я не горела, но Эйн наша ударная сила и если он свалится от усталости, плохо будет всем.
— Нет. Я уже успел отдохнуть и сейчас в норме. Нам нужно куда меньше отдыха, забыла? — в голосе послышались смешинки. — К тому же, в одиночестве и тишине, хорошо думается.
— И о чём размышляешь? — стало мне любопытно. — За кем в этот раз охотились?
— В этом я почти уверен, — наверняка, сейчас он криво усмехнулся. — Мне куда интереснее, как смогли открыть чёрный портал на территории самой защищённой академии мира? Да ещё и так точно. И что было потом, забрав нас он сам закрылся или успел вмешаться кто-то из преподавателей?
— Скорее всего, кто-то протащил артефакт или прицепил какой маячок к цели, — пожала я плечами. — И раз кроме нас четверых тут больше никого, значит портал закрылся или закрыли. Какая разница, Эйн? Нам это ничем не поможет.
— Знаю, но что ещё остаётся делать? — а он не так спокоен, как хочет казаться. — Это лучше, чем думать, о том, что всё мы тут… Ну…
Надо же, Эйн в кое-то веки не готов резать правду-матку в глаза. Боится расстроить? Глупо. Я не настолько наивна и ранима.
— Что мы все тут умрём? — закончила за него.
Ответом была тишина. Видимо, угадала. Впрочем, тут сложно ошибиться.
— Раз уж всё идёт к печальному финалу, может хотя бы сейчас объяснить, зачем ты сделал то, что сделал? Там, на балу.
— Ситуация, не без моего пассивного участия, оказалась для тебя не самой приятной. За свои слова и поступки я привык отвечать, потому и решил всё так вот вывернуть, — голос Эйна звучал ровно. — Ты из неудачницы, которую бросили на балу стала той, что получила парня, которого любила вопреки всем «невозможно». Повстречались бы для вида немного и разошлись, или могли бы не расходиться. Мне без разницы.
Ах вот оно что! Он меня облагодетельствовать решил. Что-то такое я и подозревала. Если бы этот разговор состоялся после бала, то я бы рвала и метала, но сейчас я была на удивление спокойна.
— Спасибо, конечно, но не стоило, — ответила смотря вверх и жалея, что не видно звёзд. — Мне не нужны искусственные отношения-ширма, чтобы спасаться от злобных сплетен. И тем более мне не нужны отношения из благотворительности. Я не настолько жалкая и слабая, Эйн.
— Не считаю я тебя слабой или жалкой! — возразил он. — Всего лишь хотел искупить очередную вину. И вообще подумал, так обоим будет проще.
— В отношениях из чувства вины, так же не нуждаюсь, даже если они всего лишь уловка, — стояла я на своём. — Так что, когда вернёмся в академию, позаботься донести до окружающих, что мы не вместе. Расстались. Наши отношения не прошли испытания трудностями.
— Как скажешь, — отозвался Эйн после недолгого молчания. — Если ты этого хочешь, я это сделаю. А сейчас попробуй ещё немного поспать.