Виктор не удивился: от штампа до архетипа ровно шаг; учитывая место и обстоятельства, ничего странного. Анна же про себя фыркнула: “Юбку леди носят на ладонь ниже колена, а не на полторы — выше! Кстати, сапоги у нее ничего… Подошва устойчивая, без каблука, голенище короткое, не натрет; и даже на вид мягкое, и застежка правильная, чуть выше мышцы, а не под самым коленом…” Ну не признавать же, что и ноги красивые!
Провожатая склонилась приветственно, прощебетала что-то этой женщине на местном языке, затем указала ей и Александровым кресла перед столом: деревянные, жесткие даже на вид, с лакированной резьбой по высокой спинке, с гнутыми подлокотниками… Пока Виктор и Анна рассматривали сиденья, устраивались — кошкодевочка унеслась по своим делам. Женщина подошла к столу, но в отведенное кресло не села. Чуть наклонилась, сдвинула бумаги, оперлась на столешницу длинными чистыми пальцами с неожиданно потертой, в мелких шрамиках, кожей. По контрасту, Анна сразу же вспомнила пальчики провожатой: гладкие, шелковые, как нарисованные… Затем Анна подняла взгляд выше — по белому, официального покроя жакету, затянутому явно форменным поясом с тевтонским разлапистым крестом на пряжке; окантованному тут и там синим, застегнутому (слава тебе, Господи, хоть кто-то сиськами не торгует!) на все пуговицы, под самое горло… Абрис четкий, черты лица правильные, выражение уверенное. Глаза незнакомки оказались чисто-голубые; вблизи Анна рассмотрела, что и волосы такого же оттенка. Причем корни волос того же цвета, что и вся грива, до самой поясницы — это не крашеные, что ли? Тогда, пожалуй, правильно девочка одевается, понимает свои сильные стороны: глаза, волосы и коленки. Белый жакет с такой же юбкой к оттенкам синего вполне подходит…
Женщина тем временем тоже осмотрела гостей, кивнула собственным мыслям, улыбнулась и произнесла с той правильностью и четкостью, которая вернее всякого акцента выдает иностранца:
— Здравствуйте. Я главнокомандующий и военный министр, генерал Эсдес.
Анна хлопнула глазами. Жакет, окантовка, пояс, коленки! Овца ты, Аннушка, как есть, овца. Не понять, зачем шпага! Правильно Булгаков имя персонажа выбрал. Не Клава масло разлила, не Таня! Такой овцой только Аннушка может быть!
— Здравствуйте, — отозвался Виктор. — Вы говорите по-русски?
— Немного, — голос приятный, не слишком слащавый, не чрезмерно высокий. Услышав его в трубке, можно представить женщину около тридцати лет, сосредоточенную на деле, а не на оговорках собеседника.
Генерал отодвинула свое кресло и села напротив, не став отгораживаться от собеседников ни скрещеными, ни поднятыми якобы для опоры подбородка руками.
— Прежде всего, уточним профессии. Вы и правда программист?
Виктор недоуменно кивнул:
— Да. А что?
— Ваша профессия тут редкость. “Дифисит — вкус списифисский,” — старательно процитировала синеволосая. — И ваша фамилия — Александров?
— Да. Что не так?
— Все так, — снова кивнула своим мыслям Эсдес. — Вас знает мой муж. Он далеко на границе. Дела. Просил извинить, не встретил сам. Просил помочь. И я помогу.
Александровы переглянулись. Виктор перебирал в уме сотрудников отдела, гадая — кто бы мог пожелать себе в спутницы подобную экзотику, и теперь, увидав фамилию коллеги в списках, прислать на помощь? Анна просто удивилась: неужели обещанную Проектом и Порталом поддержку нельзя было устроить попроще, без этих ненужных понтов?
— Помочь вам думаю так, — генерал повертела головой. — Денег давать не буду. И вам обидно, и я не уважаю слабаков. Предлагаю ехать в Столицу со мной. Я поселю вас в офицерской гостинице. Наверное, лучшая в центре Столицы гостиница. Ваши документы на Аукцион я уже отправила. Вам даже беспокоиться не надо. Муж предупредил, что на этой фразе вы спросите про бесплатный сыр в мышеловке.
— Да, — согласился Виктор, — с чего вдруг такая забота?
— Я же говорю. Редкие профессии. Причем сразу комплект. Вы — программист, а ваша жена — мастер по микросборке. Моей… Назовем так, знакомой… Требуется починить протез правой руки. Там и программировать надо. И паять.
— А инструменты? А чистая комната? Микросхемы же не руками паяют.
— Все это будет найдено, я главнокомандующий и военный министр. — Эсдес улыбнулась; Александровы вздрогнули. Анна потому, что соперничать с нахальной улыбкой было сложновато даже для нее. А Виктор потому, что понял: муж Эсдес вовсе не коллега из отдела. Любой у него в отделе играючи бы перебрал и вычистил протез какой угодно степени сложности, неумех в робототехнике Проекта не держали. Тогда кто же? Случайный человек, увидевший фамилию в списке? Как-то беспокойно это все.
— Мне нужно знать, откуда ваш… Муж… Знает нас.
— Он говорит, что был знаком с вами еще в молодости. “Когда, закончив школу, я расстался с Подмосковьем…” — генерал помахала ладонью волнообразно. — “И в техникум столичный поступил, набравши балл”… Вспомните?
Виктор дернулся, как от удара; жена встревоженно повернула голову.
— Скажите, — программист выстраивал вопрос, как путь по тонкому льду. — Как давно… Вы с ним… Встретились?… Э-э… знакомы?
Эсдес посмотрела в потолок — напряженно внимающие Александровы повторили движение. На потолке замыкались темно-песчаного цвета каменные своды, пересеченные ровными черными шнурками кладочных швов.
— Еще до мятежа, — ответила генерал уверенно, — семь лет.
Семь лет?
Но установка Портала заработала три года назад!
Разумеется, Проект начался не с пустого места: теория, опыты, тесты, прототипы, пробные запуски… Да что там, с известным риском переброска могла быть выполнена еще при докторе Царенко, лет двадцать назад. Просто тогда никто не гарантировал, что подопытный останется жив. Потому-то настоящие запуски не выполнялись, о любых попытках Виктор бы по должности обязательно знал! И, честно говоря, если бы не катастрофа, если бы не ледник — к переносам не приступили бы и до сих пор. Собирались начинать только лет через пять, отточив технологию возвращения.
Ледник поторопил. По плану эвакуации приняли, что все, уходящие в Портал, могут быть рассеяны в пространстве сообразно своим анкетным запросам. А вот по времени все должны быть синхронизированы — опять же, чтобы вернуться в срок, и не поодиночке. Один против оледенения не воин!
Виктор даже зубами заскрипел, представляя последствия.
— Ты что? — уже откровенно перепугалась Анна. — Тебе плохо? Что случилось?
— Енот!
— Чего?
— Это Енот, у него ник был из кино, где енот с автоматом, мы еще пацанами смотрели… Сам фильм фуфло, а вот зверек там был прикольный… Сто лет его не видел… — программист опустил на столешницу сжатые кулаки. — Но как? Если бы он работал в Проекте, хоть у нас, хоть на южной базе — я бы знал! Не по спискам Проекта, так от него самого…
— Ой! — жена потешно схватилась за оба уха. — А ведь правда, сколько лет от него писем не приходило!
Эсдес медленно наклонила голову:
— Итак?
— Подождите, подождите! — Видя, что муж готов согласиться, Анна даже привстала, уперевшись в подлокотники. — Я еще не спросила! Ну вот поселят нас там, а что дальше? И в чем разница? Нам же все равно тут дадут какие-то деньги, отвезут…
— Вам не нужно будет расходовать подъемные на жилье. Принимать сомнительные приглашения только из-за того, что завтра будет нечего есть. По той же причине соглашаться на плохую или небезопасную работу. Наконец, в силу редкости вашей профессии, вас могут даже украсть. А если мои за вами присмотрят, это будет сильно затруднено… Вал! Куроме!
По залу протянуло ветерком от распахнувшейся и тотчас закрывшейся двери. К столу подошли парень и девушка. Парень рослый, крепкий, в синем костюме с золотыми пуговицами, якорьками, эполетами, в начищенных ботинках, с непременной саблей — этакий бравый морской офицер эпохи Жюль Верна; волосы темно-русые, ровные. Выражение лица точно по уставу: “лихое и придурковатое”, а вот глаза нет-нет, да и сощурятся в улыбке. Его спутница — тоненькая черноглазая брюнетка в маленьком черном платье, с открытыми плечами. “Ножки-спички, в горсть собрать можно, а туда же,” — про себя покривилась Анна — “вот почему они все укорачивают не каблук, а непременно юбку? И, блин, эта еще хрень, как она там называется — катана, что ли? Это типа вместо сумочки такая мода?”
Анна поежилась и почему-то снова ощутила на губах вкус пластика.
— Вал. — Представился парень несколько хрипловатым голосом, четко наклонив голову.
— Куроме. — Пропищала девчонка, кланяясь только взглядом.
Генерал указала взглядом на Александровых. Пара кивнула единым движением, и так же четко развернулась, и так же быстро, как появилась, выскочила за дверь.
— Они могут показать вам город, пока будете ждать Аукцион. Он проходит не каждый день, а как из Портала понаедет человек триста хотя бы. Вал и Куроме смогут ответить на все ваши вопросы.
— А следить за нами тоже они будут?
— А следить за вами будут в любом случае, — синеволосая улыбнулась хищно. — Вас же полтора десятка программистов на пятьдесят миллионов жителей одного только Столичного Региона. Владельцы тейгу хотя бы могут постоять за себя, и то, бывает, их похищают… Даже меня однажды умудрились украсть! Правда, для них это кончилось плохо. Но вы-то не я… — генерал Эсдес поднялась, обошла стол, разбросала солнечные зайчики чашкой шпаги, обернулась к землянам:
— Итак?
Виктор вздохнул:
— Согласны.
— Очень хорошо! — генерал звонко хлопнула в ладоши. Снова появились Вал и Куроме; синеволосая отдала им короткий четкий приказ; и снова они вышли с легкостью подхваченных ветром листьев. Эсдес взяла с подоконника незамеченную доселе фуражку — белую “гудериановку”, однако вместо ожидаемого тевтонского или немецкого, крест на высокой тулье растопырился шестиконечный, белый в красной кокарде; и это в одежде генерала оказалось единственное пятно не синего и не белого цвета.
Фуражка заняла должное место на синих волосах, Эсдес попрощалась взмахом руки — и была такова. Сразу же появилась провожатая кошкодевочка: