— Не беспокойтесь, — заметив, как я обиженно поджала губы, смягчился Дандрион Второй. — Наряда никто не хватится. Доступ к нему есть только у меня.
И мне подумалось, что вещи, наверное, принадлежали его матери. Это идеально объясняло нежелание обсуждать данную тему. Или, возможно, любимой женщине. Слишком современным был фасон для прошлого поколения… Хотя и недостаточно для нынешнего. Но особого выбора у меня не было.
Благодарно улыбнувшись, я прихватила одежду — и скрылась в ванной, умудрившись полностью преобразиться за какие-то жалкие десять минут! Даже волосы в косу уложила, пускай без шпилек это выглядело довольно жалко.
— Вы великолепны! — смерив меня колючим взглядом, одобрительно обронил король. — Против вашего обаяния император точно не устоит… Честно говоря, мне даже жаль, что вы больше не моя невеста… Но ничего. Надеюсь, у Дана всё получится.
И я вновь не нашла что сказать. Засмущалась, потупилась, однако всё же опёрлась на протянутую руку, целиком положившись на волю спутника… Который почему-то отвёл меня не во двор к терпеливо ожидающему телохранителю, а в другую комнату. Вернее, спальню. Богато обставленную, но какую-то нежилую… Слишком идеальную. И очень похожую на тюрьму…
— Мои покои, — не позволив разыграться воображению, прокомментировал Дандрион Второй. — Здесь начинается тайная галерея с выходом у подножия гор.
Затем он запер дверь и отодвинул в сторону гобелен, скрывающий тёмный узкий ход.
— Готовы? — посмотрел на меня.
— Да, — кивнула, поёжившись.
Уж очень мрачно выглядел коридор, спиралью уходящий вниз. Особенно с пыльной вереницей погасших фонарей вдоль стены. Словно спуск в ад…
— Я провожу вас, — не обратив внимания на мою реакцию, король щёлкнул выключателем, рассеяв тьму.
— А одна я не справлюсь? — покосилась на собеседника.
Не то чтобы мне очень мешало присутствие бывшего жениха, просто отвлекать его от важных государственных проблем с каждой минутой становилось всё более неловко.
Чай, не простой наёмник, а король. Занятой человек…
— Там лабиринт, — холодно, даже несколько натянуто, улыбнулся мужчина. — Боюсь, без проводника вы будете блуждать до завтрашнего вечера.
И первым шагнул в тусклое пятно света, опять не оставив мне выбора. Ведь ключ от спальни король предусмотрительно захватил с собой… Впрочем, отступать меня как-то не тянуло.
— А Дан?.. — с трудом догнав спутника, уточнила я. — Он придёт другим путём?
— Поверху, — послышался лаконичный ответ, эхом раздробившийся по галерее. — А в данный момент он должен выходить из центральных ворот замка под взглядом тучи камер и трёх охранников. Нам не нужны лишние подозрения.
— Стоп! — внезапно осенило меня. — А как же вы?.. Камеры наверняка зафиксировали, с кем, куда и когда я ушла!
В справедливом приступе паники по спине аж мурашки побежали, вынудив меня слегка сбавить скорость.
Боже, неужели всё было напрасно?..
— Нет, — отмахнулся король, скрывшись за очередным поворотом.
Моей заминки он словно не заметил.
— Лисайд заменил картинку. По записям южное крыло нашего этажа вот уже два часа спит мёртвым сном… Зато до этого в охранной системе случился сбой. И мне очень интересно, к какому выводу придёт служба безопасности, — с явным предвкушением добавил мой бывший жених.
И очень вовремя, между прочим. Потому что именно эта фраза избавила меня от последних сомнений, позволив событиям беспрепятственно идти своим чередом.
14. Семечки
Дальнейший спуск, как и длительный переход по сырому подземному тоннелю, прошёл в гулкой тишине. Увы, тот болтливый недалёкий жених, что встретил меня в приёмном зале, при ближайшем рассмотрении оказался на редкость мрачным и молчаливым человеком. Находчивым, с деловой хваткой — но абсолютно лишённым какого-либо обаяния. Неудивительно, что я буквально рвалась к наёмнику, уже предвкушая тёплую встречу… Впрочем, при виде ржавой развалюхи на колёсах с совершенно лысыми покрышками, в которой нам предлагалось ехать, мой энтузиазм несколько поугас. К тому же сам телохранитель тоже как-то не вызывал желания приближаться. В драной куртке, замусоленной кепке и грязных джинсах с наполовину обрезанной штаниной, из которой призывно торчал металлический протез в некрасивых чёрных пятнах, он вальяжно развалился на водительском сиденье и даже не шелохнулся при нашем появлении! Как грыз семечки, небрежно сплёвывая шелуху на землю, так и продолжал грызть. Разве что дверь пошире раскрыл, чтобы мы смогли разглядеть его во всей красе…
— Что, потихоньку вживаешься в роль?.. — в полной мере оценив представленное, насмешливо поинтересовался король.
— Резерв восстанавливаю, — непривычно угрюмо парировал наёмник. Затем перевёл взгляд на меня и уточнил: — Мамино, если не ошибаюсь? С того бала? Символично.
И я, затрепетав при первых звуках его голоса, окончательно запуталась.
Мало того что моё появление ничуть не обрадовало Дана, так он ещё и загадками говорить вздумал! Словно на деле я ничего для него не значила…
— Ладно, — мотнув головой, телохранитель выкинул недоеденную горсть семечек в кусты, неохотно поднялся и, несколько раз дёрнув за ручку, с отчётливым скрипом распахнул заднюю дверцу. — Нечего тянуть.
— Согласен, — кивнул Дандрион Второй, пригласительно отступив в сторону. — Прошу.
Мне не оставалось иного выхода, кроме как подчиниться и залезть в салон, насквозь провонявший табаком, бензином и невесть чем ещё…
— Уверен, что справишься? — собственноручно отрезав мне путь к отступлению, король на секунду задержал племянника.
— Да, — отстранившись, Дан ужом проскользнул за руль и решительно повернул ключ в зажигании. — Не беспокойся.
— Ну что ж, — с тяжёлым вздохом обронил король. — Удачи тогда.
Правда, с места почему-то не сдвинулся, продолжая стоять практически вплотную к машине. Будто ждал благодарности… И не дождался.
— Иди уже, — нетерпеливо отмахнулся наёмник. — А то светает. Хватятся — вмиг авторитет потеряешь.
— Лисайд прикроет, — небрежно откликнулся мой бывший жених.
После чего всё-таки отмер, захлопнул водительскую дверцу и демонстративно отступил, вскинув руку в прощальном жесте. А мы, забуксовав на гравии, кое-как съехали с обочины и наконец-то тронулись в путь…
— А что за бал вы упоминали? — спустя пару минут бешеной тряски осведомилась у спутника.
Уж больно напряжённая атмосфера установилась в машине. Дан явно был чем-то очень расстроен — и я твёрдо намеревалась разобраться в причинах, вызвавших столь резкий перепад настроения! Для чего, в первую очередь, следовало спросить хоть что-нибудь. А там, глядишь, и разговоримся…
— Приём, на котором впервые встретились мои родители, — помедлив, сообщил телохранитель.
— Погодите! — запоздало спохватилась я. — Получается, на мне её платье?..
И как я раньше не догадалась! Это же прекрасно объясняло замечание Дана о символичности ситуации… Да и фасон идеально подходил к тому времени!
— Полагаю, одним платьем дело не ограничилось, — устало возразил наёмник.
Затем запустил руку под куртку и вытащил из-за пазухи старую фотографию с обтрёпанными краями, протянув её мне.
— Это они в день объявления помолвки, — пояснил он.
Но я уже и сама узнала в статном молодом мужчине императора, портрет которого висел в кабинете отца. А рядом с ним, мягко опираясь на спутника, стояла изящная юная блондинка с мягкими чертами телохранителя. В наряде, абсолютно идентичном моему. В тех же серёжках, с тем же кулоном на шее и в тех же туфельках, неожиданно пришедшихся мне по размеру… Даже кружева из декольте — и то те же выглядывали! Да что там, мы с покойной принцессой Элизией были просто одним лицом… Разве что у неё в волосах красовалась диадема — а у меня не было ничего, кроме пары выбившихся кудряшек.
Неудивительно, что Дан так странно на меня отреагировал. И понятно, почему король принёс именно это платье, а не какое-нибудь другое.
При подобном раскладе успех нашей операции был практически гарантирован…
— А что случилось потом? — вернув фотографию, я не смогла удержать язык за зубами. — Почему они не поженились?
Этот горький вопрос не давал мне покоя, буквально выворачивая наизнанку! Я в упор не понимала, что заставило столь красивую и высокородную пару так глупо распасться. Тем более после нескольких сладких часов, проведённых вместе… Вряд ли, конечно, они бы прожили в счастье до конца своих дней — договорные браки на таком уровне обычно зиждятся на уважении и терпении, а никак не на любви… Но в тот миг они наверняка нравились друг другу! Хотя бы внешне… Иначе не стали бы заключать помолвку в первый же день знакомства. И тем более — скреплять её кое-чем поважнее. Тем, от чего рождаются дети. Иногда — незаконные…
— Потому что той ночью отец проводил маму до её покоев… — с готовностью поведал наёмник, — …и остался на ночь. А наутро отказался от всех обещаний, заявив, что распутная невеста ему не нужна.
— Но он же сам… — удивлённо протянула я. — Или всё-таки нет?
— Сам. Император подтвердил, что был близок с принцессой Элизией. Да и люди видели, как он к ней заходил. А камеры сняли когда и в каком виде он вышел… Правда, император заявил, что мама уже не была невинной. И его посещение являлось обычной проверкой, которую невеста не прошла…
— А принцесса?.. — от волнения я аж вперёд подалась, забыв, где нахожусь. Но ремень безопасности быстро вернул меня на место. В обоих смыслах. — Что она сказала?
— Дядя, которому на тот момент было около десяти лет, утверждает, что мама не могла вымолвить ни слова. Только ревела… А потом всё стало неважно. Мой дед, тогда ещё действующий король, после приватного разговора с позором выгнал молодого императора из летней резиденции и объявил войну империи…
…которая закончилась грандиозным поражением нападавших. Известный факт. Согласно историческим очеркам в той войне королевство выступило наглым провокатором, а империя показала себя с благородной стороны, вернув поверженному противнику все завоёванные земли… Мир рукоплескал императору, не подозревая о его завышенных амбициях и коварных планах выхода на международную арену в качестве жестокого диктатора. А когда страны спохватились, было уже слишком поздно что-то менять. Опираясь на свою магию и доброжелательное отношение недавних союзников, император внедрился во все организации, сбросил маску и показал себя опасным политиком и беспринципным противником, с мнением которого следует считаться. Уж больно мало магов осталось на свете… А таких сильных — и вовсе единицы.