Хлопчатобумажная садовая перчатка, перепачканная такой же бурой дрянью, что и полотенце, лежащее в шкафчике под раковиной. И не успела она захлопнуть рот, из которого продолжал вырываться крик, напоминающий вой сирены пожарной машины, спешащей по вызову, как в коридоре раздались чьи-то тяжелые шаги.
Сердце Брианны ушло в пятки. Она обернулась и с ужасом сообразила, что бежать из комнаты поздно. Шаги приближались. Оставалось только залезть под кровать и там затаиться. К счастью, у нее хватило на это сил. Едва лишь она замерла, как в комнату вошли двое: один из них был обут в черные ботинки, другой — в белые спортивные туфли.
— В нашем распоряжении мало времени, — произнес задыхающийся голос Данте. — Полицейский твердо настроен выбраться отсюда.
— Да, я знаю. Прости меня, Данте! Я тебя обманула…
Голос принадлежал Шелли. Брианна закрыла ладонью рот.
— Ты должна все честно мне рассказать, — сказал Данте. — Я должен знать правду! С кем ты мне изменила?
— Это вовсе не то, что ты думаешь, клянусь! — воскликнула Шелли. — Я обманула тебя, когда сказала, что нам надо серьезно поговорить… А на самом деле я хотела совсем другого… — Она смущенно замолчала.
— Чего же? — спросил Данте.
Спортивные туфли приблизились к ботинкам. Брианна с опаской покосилась на окровавленную перчатку, не решаясь подтянуть ее поближе к себе.
— Понимаешь, это очень трудно объяснить, — прошептала Шелли.
Последовал звук, характерный для поцелуя, и Брианна от ужаса зажмурилась — неужели они собираются… О нет! Только не это! Только не у нее над головой!
— Ты сказал, что надо потерпеть, пока мы не выберемся отсюда, — пролепетала Шелли. — Но теперь очень подходящий случай, в доме, кроме нас, никого нет. А мы так долго ждали…
— Шелли! Пожалуйста, не делай этого! — простонал Данте.
Матрац просел под тяжестью двух свалившихся на него тел.
У Брианны перехватило дыхание.
— Ох! — воскликнула Шелли. — Данте!
Брианна зажала руками уши.
И тут сверху что-то шлепнулось на пол. Ее свитер, затем — джинсы. К ароматам, источаемым носками Данте, прибавился специфический дамский запах. У Брианны запершило в горле.
Сладострастные стоны Шелли становились все громче. Брианна попыталась представить, что лежит на пляже на Багамах, где всегда жарко, а крутые смуглые мачо разносят прохладительные коктейли, пахнущие…
На пол упали ботинки Данте, затем — его штаны и свитер. И наконец, шапочка, украшенная пустой упаковкой презерватива. Коктейли так не пахнут, подумала Брианна, стараясь не дышать вообще. Пружины кровати страдальчески заскрипели.
— Еще, Данте! Вот так, давай! Чудесно… — истошно выкрикивала Шелли под аккомпанемент пружин.
Брианна старалась не смотреть на окровавленные перчатки, но предметы туалета Данте и Шелли тоже не радовали взор. И тогда она стала грызть ногти.
— Да! Да! Да! — вопила Шелли.
Брианна решила, что после такого отдыха ей не помешает подлечиться в санатории для нервнобольных. Отдыхать в пансионатах она зареклась.
Наконец кровать перестала скрипеть и шататься, сладострастные стопы и вздохи стихли, сменившись перешептыванием. Брианна тем временем успела слетать с Багам на Луну и вернуться. Почти одновременно с ее возвращением на грешную землю на пол у кровати опустились две пары босых ног. Брианне вновь пришлось затаиться.
Когда спустя целую вечность беспокойная парочка, весело смеясь, удалилась, Брианна перевела дух и мысленно поблагодарила Бога за то, что он не допустил второго раунда этого беспутства. И угораздило же ее выбрать для своего медового месяца бордель!
Брианна взглянула на испачканные перчатки. Их следовало обязательно показать Куперу, пока они таинственным образом не исчезли из номера. Рассудив подобным образом, она спрятала перчатки под блузку, согнулась в три погибели и с трудом выкарабкалась из-под кровати.
Стараясь не смотреть на нее, Брианна тряхнула головой и, пригладив волосы, повернулась лицом к двери. В дверях она увидела Данте. Он удивленно вскинул бровь.
— Это недоразумение, — пробормотала Брианна. — Я оказалась здесь абсолютно случайно…
Он прислонился спиной к дверному косяку, приготовившись ее выслушать. Выражение его лица не сулило ей ничего хорошего. Брианна вспомнила, что свое трудное детство он провел на задворках неблагополучного квартала, а в юности стал членом шайки воров и хулиганов.
— Дело в том, что я услышала подозрительный шум, — сказала она, прочистив горло. — И решила проверить, что происходит… Я подумала, что это Шелли зовет на помощь…
— Вы с ней только что разминулись, — улыбнувшись, сказал Данте. — Она пошла наверх.
Не смея даже надеяться, что она каким-то чудом выбралась из-под кровати на секунду раньше, чем он вошел в номер, Брианна бодро сказала:
— Хорошо, в таком случае я… — Она шагнула к двери, намереваясь проскользнуть мимо Данте.
— Минуточку! — сказал он. — Я хочу сказать вам нечто важное…
— Что же? — упавшим голосом спросила она, мысленно умоляя этого громилу не убивать ее как опасную свидетельницу.
— Только что я понял, что влюблен в Шелли. — Он вздохнул и блаженно улыбнулся: — Нет, вы только представьте: я — и в кого-то влюблен!
— Но что же в этом удивительного? Шелли — славная девушка, она просто милашка! В нее нельзя не влюбиться! — выпалила Брианна. — Позвольте пройти!
Он уступил ей дорогу, и она величественной походкой пошла по коридору, подавив желание побежать, громко взывая о помощи. Но едва она завернула за угол, как помчалась очертя голову. И не заметила в темноте препятствия, так как то и дело оглядывалась.
Внезапно кто-то грубо зажал ей рукой рот, втолкнул в какую-то комнату и прижал к стене. Брианна обмерла.
Глава 25
Хороший любовник подобен удобному бюстгальтеру: он оказывает вам поддержку, близок к сердцу, и его чертовски трудно найти.
— Успокойся, это я! — шепнул ей в ухо Купер.
Это спасло ему жизнь. Брианна уже собиралась двинуть насильнику коленом в пах, ибо сдаваться без боя было не в ее привычках. Она собиралась драться, как дикая кошка, спасая жалкие остатки своей чести.
— Ах, как же ты меня напугал! — воскликнула она, повиснув у Купера на шее. — Но зачем ты затащил меня сюда?
— Сначала ответь, где ты была! — потребовал он и, достав из кармана фонарик, осветил ее с головы до ног. — С тобой, надеюсь, ничего не стряслось? Отчего ты бледна и дрожишь?
— Дай мне отдышаться! — сказала Брианна и попыталась взять себя в руки. Оглядевшись по сторонам и сообразив, что очутилась в тренажерном зале, она мученически закатила к потолку глаза и заявила: — Боже, как мне осточертел этот проклятый пансионат! Мне уже не хватает городского шума, автомобильных пробок на дорогах, гула самолетов, детского визга. Вместо всего этого привычного фона я имею кладбищенскую тишину, множество пауков и кровавые следы повсюду — на полотенце, на перчатках…
— На каких перчатках? — перебил ее Купер, вздрагивая.
— А вот этих! — Брианна достала из-под блузки пару садовых перчаток светло-голубого цвета с белой каймой, перепачканных чем-то, похожим на запекшуюся кровь. — Взгляни на них сам! Л мне срочно нужно принять душ! — Она ожесточенно одернула на груди блузку.
Осторожно взяв перчатки двумя пальцами, чтобы не стереть с них случайно следы, оставленные преступником, Купер сжал Брианне локоть и спросил:
— Где ты их нашла?
— Я услышала странные звуки, доносившиеся откуда-то снизу, и решила выяснить, что это такое. Вооружилась ножом и пошла в направлении погреба.
— Боже! Ты так ничему и не научилась! — простонал Купер.
— Ой! — воскликнула Брианна. — Я забыла нож под кроватью Данте! А вдруг он его найдет?
— Но как ты попала к нему под кровать? — спросил Купер.
— Я была вынуждена залезть под нее, поскольку в комнату неожиданно вошли Данте и Шелли. Боже, как же они раскачивали кровать! Я думала, что они раздавят меня в лепешку. Слава Богу, им не пришло в голову все повторить, иначе живой ты меня больше бы не увидел.
— Стоп! Я ничего не понял. Повтори, пожалуйста, все сначала.
— Нет уж, уволь! Сначала я должна помыться!
Она высвободилась из его объятий и выбежала из тренажерного зала в коридор. Купер бросился следом. Войдя в их номер, Брианна попыталась было захлопнуть за собой дверь, но он ей этого не позволил и потребовал объяснений.
— Кажется, я выразилась предельно ясно: мне нужно принять душ, — огрызнулась Брианна.
Купер не скрывал своей озабоченности. Брианна была на грани нервного срыва.
— Почему бы нам не принять душ вместе? — спросил он.
— Оставь меня в покое, Купер! Мне надо побыть одной! — отрезала Брианна.
— Но я не стану к тебе приставать, я только проконтролирую, чтобы с тобой снова ничего не случилось. По-моему, ты немного не в себе.
Она увидела окровавленные перчатки у него в руке п завопила:
— Немедленно убери эту гадость! Я не могу больше это видеть!
Покачав головой, он закрыл за собой дверь, положил перчатки на столик и спокойно произнес:
— Ступай в ванную, я подожду тебя здесь.
— Меня подташнивает, — пожаловалась Брианна. — Так скверно мне уже давно не было.
— Это нервное, все пройдет, — успокоил ее Купер. — Дыши глубже. Позволь мне проводить тебя в душевую.
— Хорошо, — сказала она и разрешила ему обнять ее за талию и сопроводить в кабинку.
Купер заботливо прислонил се спиной к перегородке, включил воду и, обернувшись, поинтересовался, полегчало ли ей. Она молча кивнула, продолжая делать глубокие вдохи и медленные выдохи, и стала раздеваться. Затаив дыхание, он наблюдал, как она стягивает свитер, расстегивает молнию на джинсах и высвобождает из штанин сначала одну ногу, потом другую. Оставшись в костюме Евы, Брианна проскользнула в душевую кабинку, коснувшись при этом своими сосками груди Купера, но вдруг обернулась и воскликнула: