Дверь отворилась, и в покои вошел Влад с огромным букетом бардовых роз.
— Любимая, это тебе, — протянул он ей цветы.
Все покои Славы были заставлены цветами. Влад каждый день собственноручно дарил розы, надеясь растопить ее сердце.
Слава никак не отреагировала на принесенный букет, мрачно смотря в окно.
— И что ты там такого интересного увидела, — сказала Влад, походя к окну и обнимая ее колени.
— Слава, — выдохнул он, сильнее обнимая ее ноги. — Иди ко мне, — он снял ее с подоконника и понес к кровати.
— Перестань, Влад, — безжизненным голосом ответила девушка, — если ты прикоснешься ко мне, я убью себя.
— Слава, моя Слава, — простонал Влад, передумывая укладывать ее на кровать и усаживая на колени. Он нежно поцеловал ее в шею, медленно скользя пальцами по ее спине:
— Как же я хочу тебя, моя девочка. Когда же, ну когда ты позволишь мне?
И его рука медленно стала задирать ее платья, поднимаясь вверх по ноге.
— Перестань немедленно, — дернулась Слава, но Влад уже не контролировал свои желания.
Три неделе, целых три неделе он ходил вокруг да около долгожданной добычи, два года он мечтал о ней, о ее горячем теле, о ее мольбах и стонах. А теперь, когда она рядом, когда он может трогать ее, она смеет ему отказывать. Ничего уже не изменить, она его, его раз и навсегда!
Он рывком повалил ее на постель, прижимая сильными телом, не давая вздохнуть, рывком разорвал платье, обнажая налившуюся и ставшую такой чувствительной грудь и припал губами, лаская языком потемневший сосок.
— Ты хочешь меня, я вижу, что ты хочешь меня так же сильно, как и я, — торжественно закричал Влад, любуясь грудью девушки.
Но еще мгновение и он был откинут на метр, больно ударившись спиной о кресло. Вокруг девушки замерцал щит.
— Я предупреждала, не подходи ко мне, Влад, — раздался спокойный голос Ярославы. — Оставь меня в покое, ты мне противен, — продолжила она.
— Ничего, дорогая, я подожду, — усмехаясь и приходя в себя, пробормотал Влад. — Твой магический резерв не бесконечен и щит удерживать вечно ты не сможешь, я ждал долго, я подожду еще, — сказал Влад, усаживаясь на стул и не спуская глаз с застывшей на кровати Ярославы.
Слава понимала, что щит она удержит сутки, потом резерв будет исчерпан, как и ее физические силы, сопротивляться она не сможет. Ее мозг лихорадочно искал выход.
Прошел час, Влад приказал подать в ее спальню еды, и теперь наслаждался вином, поглядывая на девушку.
— Твое здоровье, дорогая. Зря ты сопротивляешься, обещаю, я буду хорошим любовником, еще лучше, чем твой Кир. За эти годы без тебя, я специально оттачивал свое мастерство, чтобы доставить тебе истинное наслаждение. Любимая моя, как долго я ждал тебя! Как долго!
Прошел еще час, задремавший Влад встрепенулся:
— Тебе не надо бояться желаний своего тела, Слава, — снова начал он, — я же вижу, что ты тоже хочешь меня. Давай просто доставим друг другу удовольствие, и ты убедишься, что все не так страшно. Некоторые женщины имеют по несколько любовников и счастливы. Я же не отдам тебя некому. Ты — моя, Слава, ты только моя.
Ярослава молчала, не вслушиваясь в бред Влада, она думала, что если это случиться, она выброситься из окна. Ну не могла она не могла предать Кира, не могла предать своего сына. Она не могла дать ему такого отца! Выход один: в окно и в реку, если не произойдет чуда. Ау, чудо, где ты?
А чудо не заставил себя ждать. Оно явилось в образе полуголого, частично трансформировавшегося оборотня, всего залитого кровью.
— Ян? — не узнавая его, произнесла ошарашено Слава.
— Не бойся, детка, — прорычал оборотень, набрасываясь на Влада.
Завязалась жестокая битва. Два боевика рвали друг друга на части. В руках Влада сверкнул клинок, но он забыл, что в комнате присутствовала не только вожделенная им женщина, но и Защитница. Сверкнул щит, закрывая Яна от удара, клинок сгорел в темной энергии щита. Влад зарычал, понимая, что сила не на его стороне, и снова метнулся к оборотню, парни схватились в рукопашной, рыча и ругаясь, награждая друг друга страшными ударами.
Слава тихо молилась всем богами каких знала: и светлым, и темным. Брызнул фонтан крови и Ян задрал свою окровавленную морду к небу, оглашая победным воем округу. А из замка поспешно убирались вампиры, чувствуя, что Белый оборотень забрал силу их Предводителя.
Глава 26
Ян и Ярослава стояли на краю Бездны.
— Ну и куда? — почесывая в затылке, осведомился Ян.
Слава все еще никак не могла привыкнуть к его обезображенному лицу. Воспаленный шрам пересекал наискосок все лицо, чудом не задев правый глаз. Правый уголок губы был теперь все время приподнят, обнажая белый клык и не понятно было то ли волк ухмыляется, то ли предупреждает своим грозным оскалом.
Заметив пристальное внимание Славы, Ян еще больше усмехнулся:
— Что, нравлюсь таким? — подмигнул он ей.
Ярослава смутилась:
— Просто не могу никак привыкнуть. А та девушка, что с ней?
— Съел, — сухо ответил Ян, не желая вдаваться в подробности.
Слава подошла к парню, обняла его и прижалась всем телом:
— Прости меня, Ян. Я привыкну, правда, привыкну. Мое отношение к тебе никак не изменится ни сейчас, ни потом. Ты как был моим лучшим другом, так им и останешься. А шрамы? Они ведь только украшают мужчин.
Замерший было Ян, вздрогнул и чуть отодвинул девушку в сторону, освобождаясь от крепких объятий:
— Друг, — разочарованно сказал он, — просто друг.
— Да, Ян, друг, самый близкий и самый родной, — подтвердила Слава, не вовремя вспомнив Кира.
— Нам нельзя на Регор, Ян, — резко сказала она. — Мы должны выбраться на любую другую планету, но не на Регор.
— Я думал, ты спешишь к Киру, — спросил он, озадаченно глядя на нее.
— Нет, там идет война, Кир стоит во главе войска, а я ….я не могу быть его слабостью. Я и мой сын. Может быть потом….
Ян нахмурился, вслушиваясь в ее слова. Потом подхватил на руки и закружил, поднимая столп серой пыли:
— Повтори, повтори, что ты сказала? — радостно завопил он. — У вас с Киром будет малыш, да ты моя самая расчудесная на свете, — заверил он ее, бережно опуская на землю, как сосуд, наполненный водой.
Слава заулыбалась, подтверждая услышанное.
— Ладно. Раз такое дело, то нам надо скорее выбраться из этой чертовой планеты и желательно до заката солнца. Хотя, какое здесь солнце и откуда берется свет? Славка, идем на юг. Хочешь на юг? — спросил он ее.
Славе было все равно куда идти, поэтому она лишь кивнула.
— Ян, давай побыстрее найдем этот портал и свалим отсюда. Не хотелось бы еще раз встретиться с толпами оживших мертвецов, — и она поежилась, вспоминая их лица.
Не оглядываясь, пара двинулась на юг.
А война на Регоре набирала силу. Как Киру сейчас была нужна Лонария, кто бы знал, но после случившего, он отказался от ее услуг, выгнав с планеты, и приказав не появляться на глаза никогда. Вместо нее на службу он призвал Ярона, который так же страдал без своей Рии.
Да он мог добросить Кира до точки назначения, но Ярон не чуял порталов так, как их ощущала Рия. Ярон не чувствовал Кира так, как умела это делать Рия. Они были идеальной парой: всадник — дракон. И Кир понимал, что без нее ему не победить.
Поэтому в один прекрасный день, Рии было велено вернуться. Ярон не знал радоваться ее возвращению или плакать. С одной стороны, он рад был встрече с женой, с другой стороны, он переживал за птенца, который должен был появиться уже через восемь месяцев.
А Рия была счастлива. Она снова обрела двух свои любимых мужчин! Она снова может заботиться о них. Когда Кир уселся на своего дракона, забытое чувство единения снова всколыхнулось в нем, Рия, не спрашивая, повернула на север, туда, где шла схватка между вампирами и Золотыми драконами.
А Золотые драконы принимали свой последний бой. Силы были слишком неравны: против полтысячи драконов две тысячи вампиров — воинов. И в критический момент, когда вампиры пошли в очередную атаку, прикрываясь щитами от жаркого огня, в центре драконов материализовался разноцветный дракон с всадником на спине.
Кир закрывал порталы, не давая прибывать темным, а Рия тем временем делилась энергией с уставшими драконами, забыв о себе. Зрелище было страшное: зеленая дракониха, испускающая свет и золотые драконы, как будто купающие в этом свете, мгновенно пополняли свой магический резерв. Вампиры, попадая в волшебный свет, с воплями ужасов отскакивали от него или обугливались на месте.
Это было событие, впервые изменившее ход войны. Светлые устали от бойни, а Темные понимали, что со Стражем и его помощниками им не справится.
Сэм приходил в себя очень долго, непозволительно долго. Но множество ранений, большая потеря крови сыграли с ним злую шутку. И если бы не одна маленькая целительница, которая верил, что Сэм выживет, которая боролась за его жизнь до конца, может быть эта история пошла бы и по другому пути.
Но, в один из серых дождливых вечеров Сэм очнулся. Он оглядел одним-единственным глазом комнату, которая тонула в полумраке и была наполнена запахом лекарств, бинтов и родным запахам его птички, и рывком сел на кровати.
Голова закружилась от резкого подъема, но Сэм спустил тощие ноги на холодный пол и встал.
В комнату впорхнула Ия с тарелкой дымящейся каши в руках. Увидев Сэма, тарелка выпала из вмиг ослабевших рук, и Ия медленно подошла к Сэму, не спуская с него глаз:
— Привет, — улыбнулась она ему, бережно обнимая за перебинтованный торс.
— Куда собрался? — уже радостно глядя в глаза, засмеялась она.
— Птичка, — выдохнул Сэм, — я ждал тебя, но мне надо идти, мне срочно надо идти.
— Конечно, конечно, родной, — согласилась с ним Ия, усаживая его на кровать, — только куда ты пойдешь?
— Ия, я должен забрать брата, мне надо на 13-ую, ведь он до сих пор не вернулся?
Ия только молча покачала головой, подтверждая слова Сэма.