– Гугл.
– Чушь собачья. Ниота – твой адвокат. Моя стервозная сестра позаботится о твоем дерьмовом братце. Даже звучит поэтично.
Я улыбнулась.
– Даже не знаю, почему я так уперлась из-за этого домика.
– Зато я знаю, – Тиш наклонилась. – Мне не нужна дополнительная специализация в психологии, чтобы понять, что теперь, когда твои отношения с мамой и братом непоправимо испорчены, ты хочешь обрести связь хоть с какой-то частью своей семьи, а домик – все, что осталось от твоего отца.
– Обычно я не так сентиментальна, – я наклонила голову. – И твоя дополнительная специализация информатика и французский язык.
– Точно.
Позже во второй половине дня я возвращалась с совещания по контролю качества, когда увидела их.
Увидела его.
Эли стоял в конце коридора, снова в очках, низко опустив голову, сосредоточившись на том, что говорила Минами Ока. Было что-то личное и исключительное в том, как они наклонились друг к другу. Он приподнял бровь в той манере, которая запечатлелась у меня в памяти, а доктор Ока рассмеялась и притворилась, что бьет его по руке, и...
Я зашагала прочь. Жар начал подниматься по моему горлу.
Он снова был здесь. По делам «Харкнесс». Смеялся, как будто ужасные вещи, которые они творили с «Клайн», с нами, были просто шуткой.
Я просидела за своим столом несколько минут, пока каждое мгновение, каждая секунда, каждое прикосновение, прерывистое дыхание и обжигающий взгляд прошлой субботы кололи в меня, как гвозди в спину.
«У нас был секс. Так почему я все еще хочу его? Что мне надо…»
Меня отвлек стук в дверной косяк.
– Доктор Зиберт? Привет.
Черт!
– Привет.
– Я Минами. Из «Харкнесс». Приятно познакомиться с тобой.
– Рута.
Я встала, и мы пожали друг другу руки над моим столом, над горами почтовых открыток и еженедельным календарем, который Тиш подарила мне на Рождество. На каждой странице были разные селфи Тиш.
– У тебя есть минутка, чтобы поговорить?
Мне стало интересно, пойдет ли речь об Эли. С другой стороны: два научных сотрудника в профессиональной среде, конечно, могут пройти тест Бекдел.
– Пожалуйста, присаживайся. Чем я могу тебе помочь?
– Вообще-то, я посмотрела твой проект. Коллега рассказал мне о твоем микробиологическом покрытии, потому что оно соответствует теме моей докторской диссертации.
Тест Бекдел не пройден.
– Ты занималась консервированием продуктов?
– Недолго. В итоге я написала диссертацию по биотопливу.
– Понятно. – Это объясняло, почему «Харкнесс» нацелился на «Клайн». Если Минами была экспертом, она должна была знать ценность исследований Флоренс.
Под ложечкой неприятно засосало.
– У меня есть немного времени до встречи, – голос Минами звучал искренне и не враждебно. – Я бы хотела побольше услышать о твоей работе.
– Я публикую отчеты раз в две недели, которые находятся в общем доступе. У тебя есть доступ к нашему научному каталогу?
– Есть, но я хотела бы услышать от тебя...
– Нет, – тихо ответила я. – Прости.
Глаза Минами распахнулись, но улыбка осталась на месте.
– Если ты занята, мы могли бы...
– Дело не в этом. Я не пытаюсь быть грубой, но Флоренс Клайн – одна из моих самых близких подруг.
Улыбка Минами не померкла, но ее глаза немного утратили яркость.
– Что ж, это огорчает, но я понимаю, – она поджала губы. – Послушай, Рута, может, это и не мое дело, но я думаю, что каждый имеет право предупредить, если…
Ее прервал еще один тихий стук.
– Ты закончила? Совет правления здесь.
Это был Эли. Мое сердце колотилось так громко, что он, наверное, мог услышать. Он уперся руками в дверную раму, и я сосредоточилась на его длинных пальцах, чтобы не встречаться с ним взглядом. Только когда Минами встала, я поняла, что он был здесь не ради меня.
– Я забегу в туалет, встретимся на месте, Эли.
– Звучит отлично.
Она помахала мне на прощание, нырнула под руку Эли и ушла.
Одна.
Я уставилась на то место, где она только что была, чувствуя себя не в своей тарелке.
– Рута, – позвал Эли. Я ничего не могла сделать, кроме как напрячь все мышцы. Надеясь, что это убережет меня от того, чтобы разлететься на мелкие кусочки.
– Рута, – повторил он, на этот раз его голос звучал весело. Как будто он смеялся надо мной.
«Ты должна ответить ему. Ты не можешь игнорировать его. У тебя нет причин для этого».
Я подняла глаза.
– Извини. Я задумалась. Привет, Эли.
Наши взгляды встретились, и внезапно я будто бы почувствовала, как он прикасается ко мне, и шепчет благодарные, скабрезные похвалы мне на ухо, пока я бесконтрольно кончаю. Как он сжимает волосы у меня на затылке и показывает, как ему нравится, чтобы я сосала его член.
Затем шлюзы открылись, выпуская по-настоящему, горячие, почти болезненные воспоминания. Его приоткрытые губы скользят по моей груди. Его очевидное возбуждение прижимается к моему бедру. Его глаза закатываются, когда я впервые беру его в рот. И под конец, состояние полной прострации из-за того, как сильно я кончаю от его пальцев.
У меня и раньше был хороший секс. Но с Эли это было просто...
– Рута.
– Да?
Он с трудом сглотнул. На секунду показалось, что он... рассержен или что-то в этом роде. Нет, больше, чем на секунду. Тем не менее, он быстро справился с эмоциями и показал одну из своих самых самоуверенных улыбок.
– Хорошего тебе дня, – сказал Эли с весельем. А может, и нет.
Он оттолкнулся от дверного косяка и ушел. Решительные шаги отдавались эхом от стен пустого коридора, и только когда я перестала их слышать, наклонила голову и сумела прошептать:
– И тебе.
*Тест Бекдел назван по фамилии американской карикатуристки, придумавшей его. Это элементарная проверка на гендерное равенство в рамках художественного произведения (фильма, пьесы, романа и т. д.).
В произведении должны быть хотя бы две героини, обладающие именами.
Между ними должен состояться диалог.
В нём должна идти речь о чём- или ком-либо другом кроме мужчин.
ГЛАВА 13. УЖАСНЫЕ, ТАЙНЫЕ
РУТА
Потребовалось два часа, чтобы слова Эли перестали эхом звучать в голове, а еще через два ко мне заглянула Флоренс.
– Что было на заседании правления? – спросила я.
– Немного. Эрик купился на их ложь, и они добились некоторых уступок, но беспокоиться не о чем. Мне нужно будет отправить кое-какие документы, в том формате, который они предпочитают, – она закатила глаза. – Пусть проверяют и тратят свое время. Они не найдут ничего подозрительного, потому что нечего искать, – она пожала плечами. – По крайней мере, «Харкнесс» пообещали, что больше не будут здесь торчать. Кстати, случайно не Эли Киллгор и Минами Ока недавно отирались у твоего кабинета?
– Не знаю. Меня здесь не было.
Флоренс ушла, помахав рукой и удовлетворенно улыбнувшись, а я задумалась, когда в последний раз так сознательно лгала другу.
«Если правильно помню, то никогда», – подумала я, и стыд встал комом в горле.
***
Если о «Харкнесс» можно было сказать что-то хорошее, так это то, что они сдержали слово, потому что на следующей неделе я не видела Эли. Его отсутствие в моей жизни – и отсутствие хаоса, который он в нее вносил, – ощущалось как награда за то, что я была, если и не хорошим человеком, то тем, кто в супермаркете всегда возвращал продукты на полки, а не бросал где попало, если передумала покупать.
Я пришла к Флоренс на ужин в честь дня рождения Тиш и обнаружила, что она раздражена.
– «Харкнесс» продолжают запрашивать все больше и больше документов, выходящих за рамки разумного или согласованного, – сказала она, отрезая кусочек чизкейка. Вокруг ее глаз снова появились темные круги. – Может, их детям не хватает бумаги на поделки из папье-маше?
Я замерла с поднятым бокалом, вспоминая слова Эли на приеме в честь выхода на пенсию Эрика Соммерса.
– Разве мы не можем просто предоставить им доступ ко всему? В конце концов, нам нечего скрывать.
– Мы могли бы, если бы верили, что они действуют добросовестно. К тому же, это не так просто. Многие из этих документов должны быть подготовлены бухгалтерами. Как я уже сказала, огромная трата времени и денег.
«Видишь, Эли? Я знала, что у Флоренс есть ответ».
– Но это не имеет значения, потому что у меня есть план, как выбраться из этой передряги. – Ее улыбка внезапно стала широкой и заразительной.
– План? Обожаю планы! – Тиш захлопала в ладоши. – Расскажешь?
Флоренс воткнула в ломтик чизкейка Тиш одну свечку и протянула ей тарелку.
– Я разговаривала с несколькими потенциальными инвесторами. В идеале они решат поддержать нас и предоставят капитал для погашения кредита «Харкнесс».
– Они согласятся взять деньги и отвалить? – спросила я скептически. – Разве их конечной целью не было биотопливо?
– У них не было бы выбора.
Я представила себе будущее, в котором нет «Харкнесс». Стала бы я чувствовать себя менее виноватой из-за того, что переспала с парнем, который мог отнять у Флоренс ее компанию, но у него это не получилось?
Я так сильно, так сильно, хотела этого будущего.
Только позже тем же вечером, когда я добавляла питательные вещества в свой гидропонный сад, до меня в полной мере дошло, что если Флоренс добьется успеха, я, возможно, никогда больше не увижу Эли Киллгора. Облегчение было таким сильным, что казалось чем-то совершенно другим.
***
– Ты хоть представляешь, сколько стоит один час моего рабочего времени? – спросила Ниота, когда мы в следующий раз разговаривали по FaceTimed.
Она занималась на беговой дорожке, и казалось, с легкостью пробегала милю за шесть минут, даже не запыхавшись. Я и сама полжизни была спортсменкой, но, черт подери!
– Сотни долларов?
– Около того. Напомни, почему я консультирую тебя бесплатно?