– Мне тоже, – с сожалением кивнула ей и, почесав напоследок великолепного Снежу за ушком, пошла домой. В квартиру Калинина – именно она стала для меня домом.
Свернувшись калачиком на кровати, которая больше не пахла шоколадом и сладковатыми духами Романа, я обняла подушку и, уткнувшись в нее, заплакала.
Как же мне было тяжело, особенно горько от упущенного времени. Мы с Ромой потеряли целых три месяца, потратив их впустую.
А потом я засмеялась сквозь слезы и зарыдала пуще прежнего. Если бы было так, то не было бы у нас с Романом никакого времени. Отец бы узнал и забрал меня раньше. Теперь на этот счет у меня не было никаких сомнений.
Прикусила подушку, чтобы не завыть в голос, и вздрогнула от неожиданности, когда почувствовала на своей спине крепкие руки. Эти самые руки пытались меня развернуть и отодрать от подушки, а я подумала, что окончательно слетела с катушек, потому что услышала запах Романа, тот самый Ив Сен Лоран, который уже давно перестал у меня ассоциироваться с отцом. Только тепло и уют, дом и Роман.
– Принцесса, ну, успокаивайся уже.
Я расцепила руки, которые, казалось, намертво срослись с подушкой, и с размаху уткнулась носом в шею мужчины. Обняла его, словно утону без него, и зарыдала в сто раз сильнее и громче прежнего, при этом прижимаясь к Калинину все крепче. Я боялась отпустить его.
А вдруг бы он опять пропал?
– Девочка моя. Ну все, хватит плакать, – шептал Рома, гладя меня по волосам. – Все хорошо будет, слышишь меня?
Мужчина взял мое лицо в ладони и поймал взгляд.
– Успокаивайся, – он стер большими пальцами ручейки, бегущие по моим щекам, – я здесь, слышишь? Все будет хорошо.
Я кивнула и засмеялась сквозь слезы.
– Ты сдала дела и должность?
Я опять закивала, как какой-то болванчик, не переставая улыбаться.
– Хорошо, – Роман удовлетворенно моргнул, – а вещи собрала? – После очередного кивка он широко улыбнулся. – Прекрасно. Значит, тогда слушай сейчас мои указания. Первое – вытираешь свои сопельки и слезы. Второе – целуешь меня пламенно и страстно, чтобы я понял, что ты скучала так же сильно, как и я. Третье – встаешь и идешь умываться, потом одеваться, и мы уезжаем. Поняла?
Я моргнула и провела рукой под носом – неужели он сейчас наблюдал мои сопли? Калинин же рассмеялся и притянул меня для поцелуя.
– Попалась, принцесса, – прошептал капитан и взял в плен мои губы. – Ты сегодня такая соленая, – мурлыкнул довольно он, – я все же больше по сладостям, так что пошли умываться, Настенька.
Роман взял меня на руки и уже в ванной комнате посадил на край ванны и принялся протирать мокрыми ладонями мое лицо.
– Ром, Рома, я сама, правда, – хлюпнула я носом в последний раз и улыбнулась.
Калинин такой милый и заботливый.
– Точно? – серьезно спросил он, приподняв брови.
– Да, да…
– Отлично, я тогда насыплю твоему коту еды, чтобы на несколько дней хватило, и отдам Праздникову ключи, чтобы присматривал за котом. Ты же здесь Босса оставишь?
– Да, – прошептала я, чуть не сорвавшись и не заплакав вновь.
– Не переживай ты за него, я из него мужика воспитаю, – усмехнулся Калинин и, быстро нагнувшись ко мне, поцеловал. – Все, умывайся, собирайся и скажи мне сразу, где твои вещи.
– В коридоре все, ты не видел, что ли?
– Хм, – он обернулся, – точно, прости, так торопился, что не заметил.
Калинин выскочил из ванной, а я даже не успела у него спросить, куда мы так торопимся и зачем ехать куда-то на ночь глядя, когда Роман уже здесь и у нас есть в запасе несколько дней.
Когда я вышла из ванной, Калинина и моих сумок в квартире больше не было, на кухне стояли таз с водой и три суповые тарелки, наполненные кошачьим кормом.
Он что, серьезно думает, что Босюсик будет оттуда пить и есть? Прижала полотенце к груди, усмехнувшись, и пошла переодеваться.
Как только я обулась в угги и надела шапку, Роман появился на пороге – словно в замочную скважину подглядывал, чтобы зайти в квартиру вовремя.
– Шапку можешь не надевать, в машине тепло. – Он стянул с меня вязаный головной убор с помпоном и накинул капюшон, взял за руки и вывел в подъезд. – Пошли.
– Рома, куда ты торопишься? Я ничего не понимаю!
Или у меня помутнение рассудка, или у него дрожали руки. Ключом в замок мужчина попал с третьего раза. Да что происходит?
– По дороге все расскажу, – произнес Рома и, обхватив меня за плечи, повел на улицу, как маленькую, затем усадил в машину и, оббежав ту по кругу, запрыгнул с размаху на водительское сиденье, словно боялся, что я сейчас пересяду и уеду куда-то без него.
– Почему ты не дал мне ни с кем попрощаться? – спросила я, нахмурившись, когда машина покинула территорию заставы.
– А оно тебе надо? – усмехнулся капитан, не смотря на меня.
– Рома!
– Что, принцесса?
– Что происходит?
– Тебя переводят.
– Я как бы знаю. Почему мы так торопимся?
– А что делать на заставе? Тебе какого в Москве надо быть?
– Двадцать пятого, в понедельник. – Как он мог это так легко и беззаботно обсуждать?
– Ну вот, у нас еще три дня целых есть, к маме на юбилей успеем, в одно место заедем в Кастрюлино, а потом домой.
– К тебе? – Хорошо, что я сидела.
– К родителям моим, я собственной квартирой, принцесса, пока не обзавелся, но все впереди, – рассмеялся Калинин и включил музыку.
– Почему ты такой веселый и что значит в одно место? Мне же еще в отряд нужно, а уже вечер.
– Ну вообще-то, сейчас лишь два часа дня, принцесса, в отряд к тому же тебе не надо, я все что можно решил, выписываться из части будешь уже в Москве. И я не веселый, я просто пытаюсь рассуждать и вести себя здраво до последнего, понимаешь? – Рома повернулся и заглянул мне в глаза. Не было в его взгляде ни тех бесенят, к которым я так привыкла, ни горящих звездочек. В отличие от губ мужчины, глаза его не улыбались. Калинин пытался поддержать меня, ведь, если бы он не вел себя так позитивно-уверенно, я бы продолжала плакать до сих пор.
Оценив его поведение, я переплела наши пальцы и, положив голову ему на плечо, просто прикрыла глаза. Я попыталась расслабиться, отпустить себя и просто наслаждаться моментом, пока Роман рядом, пока я чувствовала его умопомрачающий запах и обжигающее тепло. Видимо, в таком положении и уснула.
– Настя, вставай, мы приехали, – хриплый голос Романа прозвучал где-то у моего носа.
Я открыла глаза и увидела напряженного мужчину. Больше не было напускной веселости, лишь погружающий в свою пучину голубой взгляд и сомкнутые в тонкую линию прежде пухлые губы.
– Что? – спросила, испугавшись. Я не хотела выдавать своего страха, но все же такие перемены были неожиданны.
Калинин покачал головой и ненадолго прикрыл глаза, прерывая наш зрительный контакт.
– Ничего, принцесса, просто… нам сейчас нужно кое-куда.
– А сколько уже времени? – Я оглянулась, в окнах машины виднелось, как на город спускаются сумерки.
– Пять часов, поэтому давай поторопимся, – Рома замолчал и еще, наверное, целую минуту прожигал меня сосредоточенным взглядом. Потом кивнул собственным мыслям и, быстро развернувшись, распахнул дверь и выпрыгнул из машины.
Пока я пыталась осмыслить происходящее, мужчина открыл мою дверь и подал мне руку, помогая выбраться наружу. Мы остановились у обычной многоквартирной пятиэтажки, только по соседству с последним подъездом у дома был еще один козырек с входом, туда-то мы и направились.
– Рома? – сбилась с шага я, когда увидела висевшую табличку с названием у входа.
– Принцесса, – Роман крепче сжал мою ладонь, не давая ей замерзнуть, – пу-у-уф, – он шумно выпустил воздух. – Что ж так тяжело-то, Настенька? Я обо всем договорился и, если ты откажешься, даже не знаю, как буду после этого жить.
Он сейчас серьезно? Нет, он что, правда серьезно?
– Рома-а-а… – протянула я, не найдясь с ответом, потому что ну никак не ожидала оказаться сейчас на пороге местного ЗАГСа.
– Настенька, я… – Калинин затряс головой, потом протер лицо свободной рукой. – Это так сложно, – серьезно произнес он и полушепотом добавил: – Выходи за меня замуж.
– Ты правда это сказал? – запинаясь, ответила я, потому что в конце своей речи Роман говорил настолько сипло и тихо, что расслышать его было тяжело.
– Настя, да. Черт! – ругнулся мужчина и тут же начал расстегивать куртку. То, что он сделал дальше, было еще более неожиданно.
Калинин достал из внутреннего кармана маленькую бархатную коробочку шоколадного цвета и, по-прежнему крепко сжимая мою ладонь, опустился передо мной на одно колено.
– Настенька, я не знаю, как это делается правильно и что говорится в таких случаях, повторять речи картинных героев неохота, да и не помню я их, помимо того, что все становятся на одно колено перед дамой своего сердца.
– Как рыцари, – улыбнувшись, произнесла я.
– Да, я хочу быть твоим рыцарем, принцесса, раз и навсегда. Выходи за меня замуж. Потому что если ты вот просто так уедешь, я не сделаю тебя своей и даже надежды никакой не будет, то я свихнусь. – Я присела на корточки рядом с Романом и уже открыла рот, когда мужчина затараторил опять: – Ты только не мечтай, что сможешь от меня избавиться, если ты откажешься и уедешь. Я прилечу, Ворон, – в его словах не было ни доли шутки, и они звучали как самая настоящая угроза, ультимативное какое-то предложение получалось. – В июле у меня заканчивается контракт, я просто не стану его продлевать и подписывать новый. Ты же понимаешь, что тогда никуда уже не денешься от меня?
Я кивнула, сдерживая улыбку и взяв себя в руки, не давая эмоциям, накрывшим меня с головой, вырваться наружу.
– Это все, что ты хочешь сказать?
Рома задумчиво посмотрел на меня, затем кивнул и еще спустя минуту гляделок и тишины улыбнулся.
– Я дурак, да?
Я кивнула.
– Я люблю тебя, принцесса, кажется, что вечность, но на самом деле всего лишь с первого взгляда. Как увидел на том самом мосту, так и пропал.