- Ха-ха-ха, остряк, - уже откровенно хохочет элементаль. – Я вижу, ты нашёл себе интересное занятие.
- Какое? – тут же настораживаюсь.
- Как это какое – с иномирянкой связался, и поверь, от них одни проблемы. Вон одна уже охмурила конунга Архельдора – альфу волков Севера, и что? Даже Тшесси – древний монстр – теперь плавает под её дудку! А уж проблем у них с её предсказаниями – не счесть[1].
- Летели бы вы к ней, - радостно отзывается Магнус. – Пусть она вам что-нибудь предскажет.
- Нет, - я категоричен. – Летим сразу на остров!
Потому что если я чуть дольше останусь в обществе Дианы, то попросту не выдержу. И не видать мне тогда Мираля и Айры, а ей – нормальной жизни. Потому что нервы я мотать умею – дракон ведь. Ещё и ущербный.
Тоска противно скребётся в глубинах души, рвётся наружу, но я давлю её железной волей. Потом. Вот отправлю Диану домой, и напьюсь – у Магнуса этой мухоморной настойки много заготовлено.
- Пусть таскается куда хочет, - шелестит элементаль, - проветрится заодно.
Закатываю глаза. Кажется, у всех по моему поводу своё мнение, отличное от правильного. Впрочем, не стоит на это обращать внимание, главное, чтобы помогли.
[1] Подробно об истории предсказательницы Ренаты вы можете прочесть в романе «Истинная для волка».
Глава восьмая, в которой тайное становится явным
Диана
Я ничего не понимаю. Моя голова скоро взорвётся от того количества мыслей, что в ней теснится. Что там на самом деле произошло в небесах, пока я, зажмурившись, боялась свалиться в пропасть и разбиться? Можно только гадать. Вот только всё равно было неприятно, что со мной обращаются, как с куклой.
Взяли и сбросили без предупреждения!
Точнее сбросил – тут основные претензии к отшельнику. Дракон, правда, до этого тоже отличился – то в воду холодную меня бросал, чтобы привести в чувство, то, оказывается, кровью меня своей лечил, отчего я чуть не свихнулась из-за боли. Правда, стоит признать, без этой меры я вообще перестала бы существовать, но всё равно обидно.
Обидно, что слабая, обидно, что носятся со мной, как с писаной торбой, а с мнением особо не считаются. Может, я вообще хочу сначала этот мир посмотреть, а потом уже возвращаться! Набраться впечатлений, посмотреть на каких-нибудь существ, помимо драконов. Сфотографировать их. Только для начала решить вопрос зарядки батареи, в конце концов, маги они тут, или кто?
Но Аман упорно хочет сплавить меня домой. Видите ли, боится за мою жизнь. Не знаю, судя по последней фразе, которую я услышала от Магнуса, можно поставить на меня защиту и не беспокоится. Меня вполне устроит этот вариант! Всё равно я свадьбу уже пропустила.
Ой, меня же родители, наверное, ищут. И Катька.
Странно, вроде бы меня должно охватить чувство тревоги, желания поскорее вернуться, но… почему-то не охватывает. Да, я очень люблю их всех: маму, папу, бабушку, Катюху, и, конечно же, Петербург, но… такое чувство, будто это не самое главное. То есть, конечно, я туда обязательно вернусь, обниму их крепко-крепко, но сначала…
А что сначала?
Узнать получше Амана? Он не особо разговорчив, но познавать ведь можно по-другому: наблюдать за ним, запомнить каждую чёрточку, каждый оттенок, каждую деталь. Чтобы потом рисовать, рисовать и всю жизнь вспоминать. Нет. Я, конечно, интроверт и зачастую затворница, но почему-то именно сейчас хочется большего. Чего? Я и сама не знаю.
Хотя кому я вру? Хочу повторить тот поцелуй, который мне то ли пригрезился, то ли вправду произошёл. Заодно проверю. Если будет похоже, то… можно и продолжить. В конце концов, я не монашка, просто никто не нравился, а тут… Тут не то, что нравится, тут колени подгибаются, тело охватывает неконтролируемая дрожь, а губы сами приоткрываются в попытке поймать то чувство, которое ты уже испытала. Пусть даже и во сне.
Ловлю себя на мысли, что прямо сейчас, лёжа на одеяле, я вновь дрожу, а губы шевелятся в поисках чужих губ. Но их нет, и это совершенно несправедливо!
Нет, я не хочу быть слабой! Всегда была деликатной, меня этому учили мама и бабушка – не навязываться. Блюсти свои интересы – да, делать то, что искренне хочешь – тоже да, но не лезть на рожон, не выглядеть вульгарной.
«Всегда есть другой путь, - говорила мама, - Если тебе суждено что-то, ты этого достигнешь. Рано или поздно. Не стоит быть чересчур наглой, это отталкивает».
«Ты из высокого круга, дворянка по происхождению, о тебе всё равно уже знают нужные люди и имеют в виду в первую очередь, - наставляла бабушка. - Пусть пробиваются те, у кого нет того, что дано тебе с рождения. Да и не твоё это».
И я соглашалась с ними. Была в их словах определённая логика, но порой было так обидно, что та же Машка Иванова – выскочка и забияка – имела множество поклонников, нравилась учителям и в то же время рисовала значительно хуже, чем я. Но ей это прощали: подсказывали, поправляли, на что-то закрывали глаза. Потому что она была обаятельной и энергичной. А я – интроверт. Талантливый, кропотливый, порой занудный интроверт. И только Катька почему-то продолжает со мной дружить все эти годы, тянуть в свою компанию, где большинство считает меня как минимум странной.
А здесь я чувствую себя другой. Рядом с Аманом во мне просыпается что-то новое, ранее неизвестное. Я чувствую, что меняюсь, становлюсь смелее, вон, даже не умерла от разрыва сердца из-за полёта на драконе. Подумаешь, несколько раз вчера упала в обморок и постоянно верещу, но я чувствую себя… живой. Словно просыпаюсь после долгого сна. Пока я не вошла в силу – надо протереть глаза, потянуться, размять мышцы и…
И встать, наконец-то, с кровати по имени адаптация и начать исследовать. Амана, мир, себя.
С этими мыслями я решительно поднимаюсь с одеяла, сворачиваю его, чтобы не надуло мусора, и спускаюсь обратно к Аману и Магнусу. Чтобы сказать им о своих намерениях, о том, чего я действительно хочу. А там… там такое! Нечто невообразимое: эфемерная фигура очертаниями напоминающая невысокого парня в длинном балахоне. Прозрачная и в то же время зримая. Текучая, меняющая нюансы каждую секунду.
Вот это да! Решено, окончательно и бесповоротно, надо задержаться!
- О, какая красавица, - шелестит прозрачный незнакомец, - тебе несказанно повезло, Аман!
- Ты только что говорил, что у конунга Архельдора большие проблемы, - раздаётся хриплый голос дракона, от которого я в который раз покрываюсь мурашками.
Я не совсем понимаю, о чём речь, но мне так хорошо от голоса и вида Амана, что я мешкаю с уточнением. Да и настрой у меня сейчас несколько иной. Я подхожу к отшельнику, забираю у него фотоаппарат и щёлкаю человека ветра.
Точно, это же антропоморфный ветер!
Смотрю получившиеся снимки – смазано. Нужно поставить режим движения. Делаю, что надо, заодно отмечаю, что батарея полна.
- О, вы смогли зарядить батарею? – радостно смотрю на отшельника.
Это явно его рук дело.
- Да, это оказалось достаточно легко, - кивает Магнус. – Когда понадобится повторить – обращайся.
- Спасибо! – на радостях я принимаюсь фотографировать, как сумасшедшая.
Странное существо, которое мне в процессе представили, как элементаля, Магнуса и, конечно же, дракона. Только и успеваю, что менять режимы и выбраковывать неудачные кадры после каждой серии снимков.
- Эка как разошлась, - ухмыляется Магнус. – Ей тут явно нравится.
- Да! – я вновь ставлю режим фиксации движущихся объектов и хохочу от выходок элементаля.
Он вихрится, принимает невообразимые формы, а ещё играет с моими волосами и постоянно подначивает Амана, да так, что у меня пылают щёки. Но я не замыкаюсь, как обычно, нет, я хохочу и продолжаю фотографировать. Чудесно! Как же чудесно чувствовать эту внутреннюю свободу и смелость!
- Всё, посмеялись и хватит! – в какой-то момент дракон грозно взрыкивает и прекращает веселье. – Надо отдохнуть, а завтра на рассвете отправляться в путь.
- Куда? – несмотря на грозный рык (кажется, я к нему совсем привыкла), я искренне надеюсь, что меня повезут в какое-нибудь интересное место.
- На остров, с которого ты отправишься домой, - отрезает дракон.
Разворачивается и идёт в сторону пещеры. Эх, а так всё хорошо начиналось…
Аман
Безответственная девчонка! Боже, как манит её запах, лицо, фигура… Ветер совсем обнаглел – намеренно заигрывает с ней, вызывая во мне бурю ревности. Но нет! Я – кремень! У кого железная воля? Правильно, у меня, а то бы давно свихнулся.
- Стой! – бесстрашная девчонка догоняет меня, хватает за руку, заглядывает в глаза. – Подожди! Я не хочу пока домой. Давай ты сначала покажешь мне свой мир.
Её глаза сияют, губы приоткрыты, в теле – порыв. Она хочет остаться? Со мной?
- Здесь так всё необычно, - продолжает она. – С защитой Магнуса мне ничего не будет страшно, а с тобой и вовсе интересно! Я согласна даже на полёты, только верёвками к тебе примотаюсь, и вперёд.
Кровь вскипает от одной мысли, что она будет привязана ко мне и не сможет никуда деться. Воображение рисует непристойные картины одну краше другой: вот она лежит на мне, обнажённая, привязанная (не важно, что речь шла о драконьей ипостаси), такая нежная. И я глажу её прозрачную кожу, сминаю губы, проникаю в рот и…
- Нет! – рычу я сам себе и ей заодно. – Это невозможно! Я не выдержу!
- То есть? – она искренне не понимает.
Стоит, смотрит своим изумлённым взором и ничегошеньки не разумеет. Глупышка.
- То и есть! Ты – моё испытание! – кажется, я перестаю себя контролировать и начинаю болтать лишнее. – Мой соблазн. Мне нельзя, я должен помнить об Айре, она ждёт меня в Мирале, а ты – последнее препятствие на пути к ней. Как только я с тобой разберусь, обрету истинное счастье, - мой голос срывается, становится тише. – И покой.
Последнее слово я произношу уже не на крике, но с такой болью, что не выдерживаю и возвращаюсь в озеро. Ныряю, успокаиваюсь, выхожу на берег и вижу упрёк в глазах Магнуса, к нему примешивается что-то вроде «ну, ты и дурак», элементаль любопытничает, а Диана… Диана плачет.