- Я люблю тебя. – Слышит её тихий голос, когда она пальчиками впивается в его волосы, и оттягивает их. Больно. Намеренно. – Очень сильно.
Блондин хочет взглянуть ей в глаза, но девушка увернулась и снова зарылась в его светлые волосы. Гарик растягивает рот в улыбке и на несколько секунд останавливается. Снова чувствует, как Марго сжимает мышцы вокруг его подрагивающего члена, и парень втягивает воздух сквозь зубы.
- Я люблю тебя сильней…
Глава 52
Горький чертыхался уже второй час, сидя в зале ожидания аэропорта. Рейс из Москвы задерживали из-за плохих погодных условий, а ему от всего этого плеваться хотелось. Он что, мать вашу, заделался в провожатого?! Он другого занятия себе найти не может? Простая просьба отца, переданная через мачеху, застала брюнета врасплох. И не откажешь, ведь… Хотя. Он совершенно не понимает, почему коллега его отца не может самостоятельно доехать до гостиницы. Да, и не припомнит Антон, чтобы фирма его Горьких вела какие-либо дела с Веной. Но мама сказала, что это очень важный человек... Что ж, раз уж так...
Долгое ожидание всегда утомляет… Горький в очередной раз достал телефон и написал ей ещё одно сообщение. Но уже который раз оно до неё не доходит. Какого чёрта?! Чем именно она там занята? Дурные мысли выводили из себя, и Горький тут же достал из кармана джинс крохотный мятный леденец. Эту привычку привил ему многоуважаемый гер Нойманн. Нервничаешь? Съешь конфетку. А лучше - две! Шутки шутками, но иногда это помогало...
За последнюю неделю он уже второй раз не может до неё дозвониться. Ну, ладно в прошлый раз, Варя, по её словам, в суматохе оставила телефон на столе, пока выходила на улицу. Так в чём же сейчас дело? Парень шмыгает носом и нетерпеливо смотрит на часы. Ну, сколько можно?!
Отношения с отцом лучше не стали. Он с ним ни разу не разговаривал с того самого дня, как папаша выложил ему на голову своё дерьмо… Будто Антону собственного не хватало. Горький младший решил пока просто забить. Даже не думать об этом. Пускай они сами барахтаются в этой вонючей выгребной яме, под названием семья. А ему хватило.
Что касается матери… он ещё ничего не решил. Но однозначно он пока не готов. Не готов говорить с ней, не готов даже смотреть. Иногда кажется, что слишком поздно. Для всего. И не хочется распыляться на то, что его сейчас только злит. Ему нужно остыть. А сколько времени на это понадобится, ему и самому неизвестно. Возможно, если бы Варя была рядом, то было бы легче.
Август говорит, что прогресс на лицо. Ну да… уже на данном этапе его терпению можно позавидовать. Ведь если бы тому Горькому, которым он был несколько месяцев назад, пришлось вот так, уже третий час сидеть в аэропорту, и ждать какого-то левого чувака, он бы давно послал всех нахер, и свалил бы отсюда. Но не сейчас. Сейчас, он стирает зубы, но ждет, мать его.
Вспышки гнева происходят реже, но изредка напоминают о себе жалкими порывами. Он пропил курс пилюль, и Нойманну удалось-таки убедить его в том, что это необходимо. И что ему вовсе необязательно быть психом, чтобы принимать таблетки.
Чёрт! Нужно было настоять на том, чтобы она на остаток лета, уехала вместе с ним. Её присутствие, колоссально облегчило бы Антону нахождение в чужом городе. Такой свой, и одновременно чужой. Правильно говорят, что отдых даже в самом райском местечке, не будет полноценным, если ты отдыхаешь не с подходящей компанией. Его подходящая компания – это Варя. Без вариантов.
Она катастрофически боялась самолётов. Эти громадные железные птицы вызывали в Варе неподдельную панику. Проторчав в аэропорту почти шесть часов, девушка, уже было подумала…, что, может, не судьба?
Рейс переносили аж два раза, на что мама беспокойно охала и ежеминутно причитала о том, что ей это всё не нравится. Папа молчаливо копошился в своём планшете, время от времени, бросая колкие взгляды на своих женщин. Он нутром чувствовал, что дочь о чём-то недоговаривает. Не спал всю ночь, после разговора с Варей, пытаясь сопоставить факты и почувствовать себя чёртовым Шерлоком Холмсом…
Лишь звонок с незнакомого номера ранним утром, расставил всё на свои места. Некий Виталий Юрьевич попросил о встрече и был любезен поставить его в известность о том, что Варя летит в Вену по его личной просьбе. Но как родитель родителя, он посчитал неправильным то, что Варвара не сказала об истинной причине её небольшого и такого внезапного путешествия. И, вроде бы, всё логично. Но злость на дочь, на этого мужчину, что решил всё и за всех, на того самого Антона, который посмел ввязать Варю в свои жизненные передряги. Александр покинул своего собеседника, оставив за собой недосказанность. Сжимая пальцы в кулак, и сдерживая свой гнев. К чёрту их! Она никуда не полетит.
Ещё один день и слёзы Варвары. Скандал, которого в их доме никогда раньше не бывало. Ночной тет-а-тет с женой, и вот они в сидят в аэропорту, в ожидании рейса «Москва-Вена».
Варвара продолжала нервничать, даже не представляя себе, как отреагирует Антон на её появление. Обрадуется? Или разозлится? Может, стоило всё же его предупредить?
Когда, наконец, спустя часы ожидания, она заняла своё место на борту, то тут же написала сообщение. «Я буду занята пару часов. Как освобожусь – напишу тебе сама.» Сразу же, не дожидаясь ответа, выключает телефон и устало трёт глаза. Она устала. Ожидание выматывает со сверхъестественной силой. Выжимает все соки, оставляя обезвоженный организм, лишённый эмоций. Ей нужно поспать. Пара часов сна, чтобы полёт прошёл незаметно. Чтобы не впиваться пальцами в подлокотник от ужасающей паники. Два часа, и она снова ступит ногами на твёрдую землю. Два часа и она увидит его идеальное лицо. Два часа, и она почувствует его горьковатый запах и крепкие руки. Она так на это надеется.
- Как прошёл вечер? – Арина заворачивается в плотную простынь тёмно-фиолетового цвета и встаёт с широкой постели, направляясь к большому окну. Вид на ночной город никогда её не завораживал, но панорама из его окна заставляла сердечко трепетать и отзываться глухими ударами в ушах. Очень красиво. Может, всё дело в высоте? Дома они с родителями живут на четвёртом этаже. А из окон её общежития многого не увидишь. Лишь небольшой серенький сквер и несколько скамеек, выкрашенных в коричневый цвет. Местная стоянка для бюджетных студенческих авто и пара клумб. Кстати, довольно-таки ухоженных. И то, скорее всего лишь потому, что они относительно новые…
- Без тебя - никак .- Тёплые руки Захара обнимают девушку со спины и мягко ложатся на живот. Поглаживают сквозь ткань и слегка сжимают. Парень ведёт носом вдоль её шеи, обдавая кожу горячим дыханием и пуская вдоль спины армию мурашек. Заставляя мелкие волоски подскочить дыбом, словно защищаясь от развратных действий со стороны Авдеева. – Ритка с Гариком не могли отлепиться друг от друга, и мне, как брату, если честно, не доставляло удовольствия наблюдать за их прелюдиями. Бррр! – Шатен смеётся и дёргает плечами, демонстрируя отсутствие восторга.
- Он же твой друг! – Арина задирает голову, оборачиваясь через плечо и заглядывает в зелёные глаза парня.
- Друг. И что? А она - сестра! – Хмыкает и прижимает блондинку крепче. – Просто я не привык.
- Привыкнешь. – Она быстро пожимает плечами и позволяет рукам шатена беззастенчиво подцепить простынь на её груди и спустить ткань до талии.
- Ты тоже… - Шепчет ей в затылок, втягивая носом аромат, исходящий от от светлых и до умопомрачения мягких волос.
- К чему? – Она подставляет обнажённую грудь под его руки и совсем незаметно поднимается на носочки. – К тому, что ты ненасытен? М? – Хихикает.
- И к этому тоже. – Авдеев сжимает подушечками пальцев её напрягшиеся соски и слышит тихое шипение. – К тому, что иногда меня тянет на марафон, Белочка…
Арина чувствует ягодицами его затвердевший член и подаётся бёдрами назад, стараясь прижаться и немного потереться.
- Я не против. – Блондинка разворачивается к парню лицом и поднимает свою ладошку к его груди. Для того, чтобы нажать на грудную клетку и вынудить его попятиться к постеле. Захар ошеломлённо наблюдает за эмоциями на лице его девочки и растягивает свой рот в улыбке. – Сядь. – Она командует, когда его икры упираются в дерево кровати.
- Решила покомандовать? – Авдеев подчиняется и садится на мягкую постель. – М?
Глаза парня округляются, когда Арина медленно, не прерывая зрительного контакта, кивает ему и опускается перед ним на корточки. Господи! Это не сон?! Пожалуйста, даже если сон, то дай мне его досмотреть до конца!
Ну, наконец-то!
Горький выдохнул и откинулся спиной на мягкий диван в зале ожидания. Он и не надеялся уже, когда женский голос объявил о посадке долгожданного самолёта. Его не покидало желание развернуться и свалить отсюда. Предварительно пропустив через «важного человека» уничижительный взгляд.
Поднявшись со своего места, Антон ещё раз размял затёкшие мышцы и потянулся. Шея неприятно хрустнула. Словно натянутый нерв порвался и щёлкнул его по затылку. Прощупав болезненное место, Горький тихо ругнулся и двинулся к выходу. Это в первый и в последний раз. Он больше не станет провожатым для отцовских гастролёров. Прождав ещё около двадцати минут, брюнет уже тихо проклинал семейные узы и ту минуту, в которую он согласился на это.
Шея болезненно ныла и боль подсказывала ему, что что-то пошло не так. Телефон в кармане зажужжал, и Антон быстрым движением достал его. Открыл оповещение о том, что Варин телефон включился. Ну, слава Богу!
Толпа людей ринулась на парня. Видимо, это те, кому посчастливилось забрать свой багаж первыми. Горький пробегается глазами по серым человечкам и набирает Варин номер. Прикладывает телефон к уху, вслушиваясь в гудки и одновременно ожидая нужного пассажира. Может, стоило, нарисовать табличку с именем, как в долбанных американских фильмах?
- Ало? – Её голос на том конце, заставляет разгладитmся морщинку между его бровями.