Про незадачливого охотника на чудовищ все будто забыли.
А тот, как ни странно, был ещё жив. Пасть виверны откусила ему правую ногу чуть ниже колена, а вот левую он успел отдёрнуть. Ворочаясь в грязи и крови, охотник исхитрился перетянуть обрубок ноги крепкими тесёмками, вшитыми в ткань штанов, а сейчас, морщась, глотал тёмно-коричневую жидкость из стеклянного пузырька.
Всеволод понял всё сразу. Маковый отвар всегда был дома в аптечке, на самой верхней кухонной полке. И мать с малолетства объясняла им с сестрой, что яд от лекарства отличается лишь дозой.
Он взмахнул рукой, и порыв ветра выбил пузырёк из пальцев охотника, ударил о рельсы, брызнуло стекло и коварная настойка.
— Тебе хватит, — сказал Всеволод.
— Охотник без ноги не нужен никому, — седой юноша дерзко посмотрел ему в глаза, полез в кармашки на поясе в поисках ещё какого-то снадобья.
— Охотники нужны всегда, — Всеволод сел рядом, взял его за руку. — Маги заняты своими делами, Дракон не станет гоняться за каждой виверной или умертвием.
— Я уже ни за кем не угонюсь, — упрямо ответил охотник. — Я ошибся.
— Да, но ты мог бы учить других, — возразил Всеволод. — Охотники нужны, особенно здесь, на краю Срединного Мира.
— Эту рану не вылечить, — спокойно ответил седовласый. — Тут нужен маг-целитель, очень сильный маг.
Всеволод молчал. Да, он будущий Дракон, но его мать — Единорог. И её кровь в его жилах. Он умеет исцелять… немного, но умеет…
Закрыв глаза, он положил руку прямо на культю, в сочащееся кровью месиво мышц и осколков кости. Капли яда виверны уже проникли в плоть и, конечно же, причиняли нестерпимую боль…
Он медленно, неумело потянул жизненные соки охотника, заставил тело изринуть из себя яд, запечатал сосуды, вытащил осколки кости, приказал коже стянуться…
А потом открыл глаза.
Из туго затянутой брючины торчала культя, уже не кровоточащая и покрытая розовой кожей.
— Ногу я тебе не верну, извини, — сказал Всеволод. — Но жить ты будешь. И я налагаю на тебя долг правом возвращённой жизни. Живи и учи других. Пусть охотники на чудовищ охраняют Крайний Восток.
Он встал, посмотрел на собравшихся вокруг людей и гномов. Большинству хватило совести опустить взгляд к земле.
— Эх вы… мародёры… — сказал Всеволод. — Отнесите его в безопасное место. Лечите. Отдавайте своих детей ему на обучение. Это слово Дракона, ясно?
Люди и гномы закивали. Может, и без восторга, но Властителю не привыкать.
Глава десятая
— И-и-и! Виктор! — взвизгнула Лой и сделала движение, будто намеревалась броситься ему на шею; Тэль выросла меж ними в последний момент.
— Лой, милая! Ты цела, подруга? — И принялась ощупывать Кошку с ног до головы: — Здесь ушиб… здесь растяжение… а тут ребро надломлено, Лой!..
Лой закатила глаза — правда, так, чтобы видел только господин Дракон.
Ярослав же просто опустился на одно колено.
— Повелитель…
— Поднимись, Страж, — велел Виктор. — Ты позвал, и мы пришли. Скажи теперь, в чём вы терпите нужду?
Со стражами Серых Пределов только так и нужно было — несколько высокопарным и торжественным стилем.
— Мёртвые стали нападать на живых. Мы дали отпор. Но такого никогда не случалось, и я повёл отряд за черту. Я принял это решение сам, единолично, Повелитель, и сам понесу…
— Об этом позже, Страж. — Лой и Тэль как-то дружно застыли, полуобнявшись, и глядели во все глаза. — Что тут происходит, Изначальные нас всех побери?
— Позволь мне, доблестный, — Лой стрельнула в Ярослава глазами, но так, чтобы это заметил бы и господин Дракон. — Мёртвые действительно перешли черту и напали на живых, Владыка. Однако почти никого не убивали, во всяком случае, старались не убивать. Захватывали в плен. И — повели вглубь Серых Пределов.
— Зачем?! — хором воскликнули и Виктор, и Тэль.
— Потому что на них самих начало давить что-то непонятное. — Ярослав махнул рукой в сторону замершего грузовика, вбитого Тэль в землю выше ступиц. — Вот это вот. Мы такого никогда не видели. Люди с Изнанки говорят — это оттуда.
— Оттуда, — кивнул Виктор. — Мы столкнулись с подобным… на пути сюда.
— Но что же это… с Изнанки — сделало с мёртвыми?
— Оно их убивало, — опустила глаза Лой.
— Мёртвых убить нелегко, — покачал головой Виктор. Ярослав согласно кивнул.
— Да, повелитель. Однако тамошним это как-то удаётся.
— Что у них там? Танки? Артиллерия? Пулемёты?
— Догадываюсь, Владыка, о чём ты, но нет. Я не видел орудий войны.
— Там машины, — перебила Лой, явно желая внимания. — Машины, которые строят, поднимают, перевозят, грузят.
— А люди?
— И люди, — кивнула Кошка.
— Вы пытались говорить с ними? — вмешалась и Тэль, косо поглядывая на Лой Ивер.
— Пытались, — Ярослав не позволил оттереть себя. — К счастью, у нас нашлись маги с Изнанки. Те четверо, которых ты покарал, Владыка. Они оказались полезны.
— И что же?
— Нас не понимали, — тихонько сказала Лой. — Мы пытались по-всякому. Они раскапывали своими машинами могилы. Засыпали крипты и склепы. Сносили — как он выразился, этот… э-э-э… «бригадир»?
— «Сносили малоценную застройку», — мрачно сказал Ярослав.
Ну да. Это выражение Виктор помнил, и даже очень хорошо.
— И выходит, что мёртвые…
— Вели к себе тех, кто мог построить заграждения, кто мог помочь им выстоять. Но… это ж мёртвые, сам знаете, Владыка.
Владыка знал.
— А что происходит с этими машинами? Почему они ржавели, почему их бросали водители? — продолжал он допрос. — И почему они остались там, за туманом, почему не напали?
Лой вздохнула. Мол, где уж нам, простым смертным и магам, ответить на такое?
— Их можно остановить? — в упор спросил Дракон. — Я вижу, они уязвимы для магии…
— Очень малоуязвимы, — понурился Ярослав.
— Очень, — поддержала и Тэль. — Это был — что я сделала…
— Это был удар Неведомого клана, — перебила Лой. — Я помню. От машины не должно было остаться даже воспоминаний, а она всего лишь в землю ушла, и то неглубоко.
Теперь глаза закатила Тэль.
— Тот удар… ты погасил, Владыка, — промурлыкала Кошка.
Взгляд Единорога прожигал, однако это была правда.
— Да, — признала Тэль. — Владыка погасил ту магию, даже ещё не осознав себя.
— Грузовики ржавеют… — вслух задумался Виктор, стараясь не встречаться с Лой взглядами. — И обретают что-то вроде свободы воли. Нападают на нас. А вы пытались приблизиться? Войти туда, в туман?
— Мы пытались, повелитель. Но… магия там перестаёт действовать. Мёртвые, которых мы охраняли тут, — погибают последней смертью.
Тэль затрясла головой.
— Магии там трудно, да. Но она действует. Я… проверила на себе.
— Возвращаемся, — наконец решил владыка-Дракон. — Переведём дух и пойдём в глубокую разведку.
— Сколько уже этот день длится, Виктор? — негромко спросила Тэль, беря его под руку (Лой закатила глаза. Кошка с Единорогом явно обменивались этими закатываниями). — Что творится тут со временем?
— Тут вообще творится невесть что, — буркнул господин Дракон. — Страж! У тебя есть карта? Насколько велик этот… прорыв? Вы обозначили его?
— Я отправил конных, владыка. Ни один ещё не вернулся.
Они медленно отходили, постоянно оглядываясь. Туман смыкался, поглощал вторгшееся, чуждое, затягивал раны, возвращая Серым Пределам их прежний таинственный, иномировой вид.
— Мёртвые отступили к самой черте. Они противостоять этой напасти не могут, Владыка.
— А вы, стражи, — что сделали вы?
— Останавливали машины, повелитель.
— Так ржавчина и всё прочее, — вступила Тэль, — это ваша работа? Твоя, Лой?
— Нет, — с сожалением призналась Кошка. — Не моя. Хотела б похвастаться, но — нет. Они разваливались сами. И… оживали. Человек, ими управлявший, уходил, а они ползли на нас до тех пор, пока мы их не останавливали самыми что ни на есть прадедовскими методами — кольями в колёса.
— А вы стрелять пробовали, Страж?
— Я… я колебался, Владыка, — признался Ярослав. — Особенно после того, как те четверо подтвердили, что всё это с Изнанки. Мы, стражи, помним, что это твой родной мир, повелитель.
Виктор молча кивнул.
Его родной мир…
Или то странное его отражение, через которое пришлось пробираться им с Тэль?
— Вечереет, — поднял голову Страж. — Вернёмся в лагерь, Владыка. Если это и война, то не та, о которой мы читали в книгах.
— Они не нападают, нет. Они никого не хотят убивать. — Тэль замерла, вглядываясь в колышущиеся серые волны. — Они просто…
— Сносят малоценную застройку, — мрачно закончил Виктор. — Но у них, похоже, на сегодня смена закончилась…
Эрик и Нотти долго шли от берега, вглубь континента. Когда они сели передохнуть в рощице чахлых деревьев, с едва распускающимися листьями, Эрик задал вопрос, а Нотти довольно уверенно начертила на земле веточкой причудливой формы континент, который назвала «Срединным Миром». Выходило, будто они на огромном острове или маленьком материке, вроде Австралии, со всех сторон — океан, а за океаном, сказала Нотти, «Мир Прирождённых», царство магии и Хаоса.
Конечно, по такой карте идти было невозможно, всё равно, что лететь по пачке «Беломора», как в старом анекдоте, ну или отправиться в кругосветное путешествие с контурными картами за пятый класс. Но всё-таки представить общее направление у Эрика получилось.
«Крайний Восток», как его здесь называли, был наиболее близок к Миру Прирождённых. Нотти сбивчиво объяснила, что дикая магия постоянно пытается пробиться в Срединный Мир. Прирождённые не совсем живые существа, но и не мёртвая материя. Это символы, смыслы, идеи, которые жаждут постоянного воплощения. Иногда воплощение происходит мирно, на Крайнем Востоке появляются посёлки викингов, племена индейцев, поселения странных людей (и нелюдей тоже). Со временем они утрачивают большую часть своей магической природы и переселяются в центр материка, где мир наиболее устоялся и близок миру Изнанки.