– Куда? – не понял Виктор.
– Как куда? К нам, в Нескучник. Мы там каждый четверг тусовались.
Виктор непонимающе покачал головой.
– А, что было, то было… быльем поросло. – Капитан слегка смутился. – Раз земляк… в общем, сегодня угощаю. Идемте!
Похоже, что, кроме Эленельдила, на барже не было ни единого человека. Впрочем, движение в канале было слишком ровное и неторопливое, чтобы в этом возникала какая-то необходимость. Баржа сама собой отвернула от берега и вышла на стержень течения.
– Скучновато тут, – честно признал Эленельдил. – Зато работка непыльная, живешь в достатке… опять же, если провезешь чего запрещенного…
Он подмигнул Виктору и шепотом сказал:
– У меня в трюме целый тюк сушеной травки! Ты как, не любитель подымить?
Чувствуя себя случайным зрителем пьесы абсурда, Виктор покачал головой.
– Ну, блин, что ж ты такой правильный! Подружка, а тебя как звать?
– Тэль.
– А ты – местная?
– Вполне.
– Это правильно. Ты парня не бросай, помоги обвыкнуться поначалу…
Вслед за капитаном они вошли в рубку. Видно было, что обитает здесь только один человек, причем – мужчина и вдобавок – неряха.
На столе были перемешаны яблочные огрызки, какие-то заляпанные жиром карты, пустые тарелки, инструменты, чинарики, почему-то – пучки ваты и причудливой формы деревянные чурбачки, останки сушеной рыбы, липкие стаканы с мутными остатками пива на донце.
Перед окном, выходящим к носу, торчал из пола маленький штурвал. Сейчас он медленно и скрипуче вращался, отмечая покачивание носа баржи. Рукоятки штурвала, когда-то отлакированные, выглядели так, будто о них неоднократно тушили окурки.
В углу валялась горка одежды – что-то, похоже, чистое, а что-то грязное и скомканное. Поверх рубашек и носков лежал одинокий лифчик.
– Вчера одну компанию подвозил, – ничуть не смутившись, сказал Эленельдил. – С такой девчонкой познакомился… – Он подмигнул Виктору. – Даже жалко стало, что женат!
Рассказывая о своих любовных приключениях, он совершенно не стеснялся присутствия Тэль.
– Не то что вчера… Подсадил девчонку, думал – вечерок скоротаю. А эта, Рада… Пиво ей не понравилось, знаток в юбке… Сагу о древних битвах послушать не захотела… тоже мне воительница! – Эленельдил мрачно потер затылок, сморщился.
– Рада? – воскликнул Виктор.
– Да, Радой назвалась… Нет, чего красивым девушкам дома не сидится? Добывают откуда-то меч… здоровый!.. и шастают в поисках приключений.
Не усидела, значит, дочка Конама в уютном ресторане! Может, и сам Виктор был тому виной – разбередил душу.
– Давайте я порядок наведу? – предложила Тэль. Кажется, разговор о Раде ей сильно не понравился.
– Уважаю! – Капитан расцвел в улыбке. – Нет, это правильно! Тэль, ты лапочка! Если Виктор тебя обижать будет, приходи ко мне! А мы пока на палубе побудем, чтобы не мешать…
Подхватив с пола маленький деревянный бочонок, капитан попытался покинуть каюту.
– Вначале принесите мне два ведра воды, веник и тряпки, – скомандовала Тэль.
– Воду… сейчас… а вот тряпки…
Тэль молча нагнулась над кучей одежды.
– Собираешься это носить?
Капитан почесал подбородок, изучая прожженную во многих местах, испачканную в масляной краске, надорванную по подолу рубашку.
– Да нет, наверное… а, бери! Чем ради чистоты не пожертвуешь!
Лишь через десять минут – пришлось и принести воду, и отодвинуть стол на середину рубки, а узкий топчан от стены – Тэль позволила им выйти на палубу. Опасливо озираясь, капитан покачал головой:
– Нет, я, конечно, за всяческую гигиену… но уж слишком круто… Что, выпьем?
Они расположились ближе к носу баржи. Из рубки доносился такой шум, грохот и неодобрительное ворчание, будто там устроил гульбище взвод пьяных солдат, взявших штурмом женский монастырь, а не наводила порядок хрупкая девочка.
Виктор кивнул. Хотелось сполоснуть бокал, но не в забортной же воде, куда только что, на его глазах, помочился со встречной баржи интеллигентного вида пожилой гном.
По счастью, хоть пиво оказалось крепким, насыщенным и вкусным, даже несмотря на то что было излишне теплым. Они сдвинули бокалы, выпили.
– Можно я буду звать тебя Николаем? – спросил Виктор.
– Зови, – легко согласился Эленельдил. – Только Ником не зови… ненавижу…
Он быстро налил по новой:
– Хорошо здесь. Верно?
– Да, неплохо, – осторожно согласился Виктор.
– Давно ты с Изнанки?
– Три дня.
– О! За это надо выпить.
Почему-то Виктору казалось, что и недельный, и месячный срок вызвали бы такую же реакцию. Они выпили снова.
– А ты, Коля?
– Три года почти… – Николай расстегнул плащ, и Виктор наконец-то сообразил, зачем тот его надел – под плащом не было ничего, кроме просторных семейных трусов. – Эх… никак позагорать не получается. Все в каюте да в каюте. Будешь?
Он извлек из кармана плаща пару грубо свернутых сигареток и протягивал одну Виктору.
– Нет, спасибо.
– Зря, зря… – Николай зажег сигарету, жадно затянулся. Потянуло сладким дымком марихуаны.
– И как ты… здесь? – спросил Виктор.
– Что – как?
– Как живешь? По дому не скучаешь?
– Вот еще. – Николай фыркнул. – Да я, если хочешь знать, о таком всю жизнь мечтал! Мне эта… Изнанка… комом поперек горла стояла! Веришь – я за то, чтобы в таком мире оказаться, жизнь был готов отдать!
– Серьезно?
– Дык! Ну что я там забыл? Работал программистом, глаза за компьютером портил. Только душой и отходил – фэнтези почитать или с ребятами в лесу ролевуху устроить… И знаешь… вот не сомневался я нисколечко – есть, есть такой мир! Настоящий! С эльфами, гномами, магами!
– Выходит, тебе повезло…
Николай разлил еще пива:
– А то! Что, скажешь, ты не мечтал здесь очутиться?
– Нет. И фэнтези я читал только по случаю. И в эльфов не верил, извини.
– Странно. – Николай покачал головой. – Обычно тут те оказываются, кому Изнанка не в дугу! Знаешь, ты, наверное, хотел сюда. Только сам своего счастья не понимал!
Виктор пожал плечами. Из рубки появилась Тэль, неодобрительно посмотрела на них и выплеснула за борт ведро с почти черной водой.
– Нет, я рад, очень рад, – продолжал Николай. – Мы тогда с приятелем моим, Степкой, травки хорошей прикупили… – Он снова подмигнул Виктору, как бы предлагая опомниться, передумать и присоединиться. – Свернули по косячку… умел Степка косяки крутить, целую философию под это подводил. И так понеслись… помню, Степка песенки пел, эти… эзо… экзо… экзотерические… забываю я что-то умные слова без тренировки… Потом еще по косяку забили и еще. Меня что-то на откровения потянуло, помню – все рассказывал, как хочу в Настоящем Мире очутиться! Потом домой побрел, по пути еле от ментов отмазался… в канаву залетел… ну, знаешь, с передозяка чего не бывает… на столб смотришь и столбу улыбаешься, потому как он тебе – лучший друг! И заплутал. В общем… вышел к деревушке… решил, что гонево у меня пошло. Ну, посуди, откуда в центре Москвы – деревня! А тут еще гном навстречу вышел…
Он замолчал, жадно посасывая окурок. Решительно закончил:
– Нет, повезло мне! Одно слово – повезло! Я первые дни думал, что глюки у меня. Ждал, что гном обернется доктором со шприцем и выдаст, как меня откачивали. Но ничего, старался вжиться. А потом понял – все это взаправду. Вот радости было!
– И что же ты делал? – полюбопытствовал Виктор.
– Ну, вначале к табору эльфийскому прибился. Они людей-то берут неохотно, но я так их упрашивал… объяснил, что всю жизнь об одном мечтал… Два месяца с ними провел… – В голосе Николая появилось раздражение. – А эти скоты перворожденные… всю черную работу на меня спихнули! Дрова колоть, в шатрах убираться, травы их сортировать, стирать… Нет, я долго терпел. Вечером, как возьмут эльфы лютни, как заведут свои песни – о горах, о морях, о том, как ветер звенит, а звезды перешептываются… Приляжешь в сторонке – близко-то нельзя, к костру меня не пускали, говорили – воняет… лежишь, мечтаешь… А потом… ну, стал я к одной эльфиечке клинья подбивать… прогнали меня, в общем. Скоты!
Виктор покивал, всем своим видом выражая сочувствие.
– Стал, значит, думать я, чем дальше заниматься. Хотел военным стать, или магом, или еще что, а тут подвернулась эта баржа… капитал у меня какой-никакой был… Точно сигаретку не будешь?
– Нет, не буду.
– Смотри, тогда я еще подымлю… Вот, капитал, говорю, был… эти скоты эльфийские все же за наглость поплатились. Вошел в долю, потом и вовсе баржу выкупил. Дело знакомое, я служил во флоте, а тут вовсе работать не надо. Год назад окончательно обстроился. Дом себе отгрохал! Пятистенок, крыша железом крыта, печка гномья, на мазуте. Корова у меня – полный отпад! Свиней пяток, куры, коза. Женился. Очень основательная женушка, правда, вдова и пацаненок у нее, но это ничего, детей я люблю. Зато хозяйство всегда в порядке. Пиво вот… сама варила. Хорошее пиво?
– Хорошее, – согласился Виктор. Пиво, наложившись на выпитое днем вино, уже давало о себе знать – шумом в голове, и не только. Он подошел к борту и последовал примеру недавнего гнома.
– Так что живем – не тужим! – резюмировал Николай. – Уже подумываю, не прикупить ли вторую баржу. Хочешь – найму тебя капитаном? Как землячка, по протекции? Ты-то решил, чем займешься?
– А у меня, кажется, уже все определено, – не вдаваясь в подробности, ответил Виктор.
– Ну, если тебя девчоночка опекает… – Николай довольно прищурился. – Это правильно, это очень даже хорошо. Однако смотри – я всегда готов своим помочь.
Баржа медленно приближалась к мосту. То ли Путь тут проходил, то ли просто дорога – с воды не было видно. На берегу, как водится, стояли сторожки, возле одной высился оседлавший меланхоличного коня гном-охранник с арбалетом на плече. Виктор с невольной симпатией помахал ему рукой. А вот Николай почему-то его отношения к гному не разделил. Проводил его мрачным взглядом, зло трахнул кулаком по палубе, взвыл, видимо – отбив руку. Прошипел: