Нео наблюдал за этим с непониманием и отвращением.
— Вы едите рыбу? — осторожно спросил Максим.
Водяной проглотил пищу, непонимающе уставился на Черкашина.
— Ем, — сказал он. — А что не так?
— Разве это не ваши подданные, братья меньшие? Вы живете в одном водоеме…
Водяной задумался, посмотрел на добычу в руке.
— Люди едят коров и свиней, — сказал он. — И те и другие ходят по земле.
— А. Ну понятно, — сказал Максим, отворачиваясь.
Друзья сидели в ряд на стволе поваленной ивы и молча ели. Половина пути уже была пройдена. Все очень устали — идти по болотистой местности оказалось тяжело. Ноги постоянно вязли в трясине, — изматывала такая ходьба изрядно. Не говоря уже о том, что в башмаках чавкала холодная болотная жижа.
— Как нам найти барона? — спросил Миххик водяного.
Болотник отвлекся от трапезы, сказал:
— Звать его Врадлик Бринздэш.
— Забавное имечко, — хмыкнул Нео. — Поляк, что ли?
Хозяин топи непонимающе взглянул на Максима, и продолжил:
— Как его найти в столице — не знаю, сам я на сушу редко выбираюсь, а в город — и подавно. Уж самим вам придется искать. Одно скажу. Ежели найдете его, крысу камышовую, передайте, что с приветом от тестя. Он меня хорошо запомнил…
— Барон часто бывал у вас на болоте? — продолжал расспрашивать Миххик.
— Где там часто, — отмахнулся водяной. — Три раза всего.
— И похитил русалку… — задумчиво сказал Жека, переглянувшись с Савельевым.
— Вот и я о том же, — согласился водяной. — Какая там любовь! Первый раз он на охоту выбрался с доезжачим и псами. Уток пострелять… А моя дурочка возьми да и покажись ему. Понравился он ей. Красивый, мол, жабу ему в глотку! Наведался еще дважды — и утащил единственного ребенка! А я, старый уж, не успел.
— Нет, ну бывает же любовь с первого взгляда, — вклинился Черкашин.
— Бывает, но здесь явно что-то другое, — тихо сказал Савельев, пригладив бороду. Следователь достал трубку, начинил табаком. — Зачем барону, живя в столице, похищать русалку? — пробормотал Миххик, с просьбой глядя на Жеку.
— Да вы издеваетесь. — Жека щелкнул пальцами над люлькой. — Зажигалка я вам, что ли?
Нео поспешно выхватил из-за пояса и свою трубку, протянул волшебнику. Маг загадочно ухмыльнулся, и красивым жестом обвел курительную снать Черкашина. Из чашечки потянулся фиолетовый дымок. Нео покосился на Жеку, спросил настороженно:
— Волшбун, эт че?
— А ты попробуй, — подбодрил его маг.
— Рога не вырастут? Или еще чего? — прищурился Максим.
— Не вырастут, — уверил Жендальф.
Нео осторожно запыхтел, затянулся и выпустил лимонно-желтую струйку дыма.
— Прикол, — он затянулся еще, и выдохнул нежно-розовое облако с вкусным малиновым ароматом. Кивнул: — Годится. Уважуха. А с ароматом пива можно?
— Теоретически, — улыбнулся Жека, и себе закуривая. Водяной с интересом наблюдал за ними.
Черкашин затянулся поглубже, как-то скривился и разразился зеленоватым паром. Поцокал языком, разбирая послевкусие.
— Кислятина, старостью отдает. Фу гадость, — он с отвращением сплюнул.
— Напоминает запах ношенных носков, — метко сказал Топольский.
— Ну ты и… — обиженно начал было Черкашин, но волшебник его успокоил.
— Сыр это с плесенью, не переживай.
— Точно?
— Угу.
Савельев поднялся, заметив, как водяной мячиком скатился с кочки в болото.
— Идем, — позвал следователь, набрасывая сумку и двигаясь за проводником.
Друзья нехотя собрались, и один за другим побрели дальше.
Черкашин вдруг остановился, глядя перед собой. Жека обернулся. Ему показалось, что глаза Нео заблестели.
— Это что, — глухо выдавил он, медленно выпуская кремово-бежевый дым, — шаурма? — Маг кивнул. Нео трогательно взглянул на товарища: — Я этого не забуду, — серьезно сказал Максим.
Жендальф хмыкнул, перехватил суму и перепрыгнул на островок, густо заросший изумрудной травой.
— Блин, тьфу… опять сыр этот попался, — послышалось позади. — А можно его как-то отколдовать?
Но маг ему не ответил.
Остаток пути, казалось, выдался еще сложней и витиеватей. Постоянные прыжки, балансирование на клочках суши, ходьба вброд изматывали. И когда, наконец, показался берег, а вдалеке — башенки столицы и черепичные крыши домов, — друзьям было не до радости.
Нео со стоном растянулся на мягком, мшистом бережке. Жека и Топольский присели на торфяном уступе. Миххик бросил сумку, где было поменьше грязи и тоже сел.
— Ежели дочь не отдаст, — напомнил водяной, медленно погружаясь в темную воду. — Людям на болото пуще не соваться.
Эффектность момента нарушил Черкашин.
— А столица-то как называется? — Болотник прекратил погружение, нехотя высунулся из воды по грудь.
— Эстергард, — без прибулькивания сказал он. Сверкнув глазищами, вновь начал опускаться под воду.
— А вас потом как найти? — нашелся Черкашин. Водяной терпеливо поднялся.
— Придете на это место и ждите. Я узнаю. — Он помедлил, глядя на Максима. Уточнил: — Еще вопросы?
Друзья молчали.
— Бывайте, — сказал водяник и ухнул в темную воду.
В отличие от скромного Вильйона столица поражала размахом, грандиозностью строений и архитектурой. Красивые, на совесть построенные дома из тесанного камня, тянулись вдоль просторных, мощеных камнем улиц. Уютные торговые лавочки с красочными вывесками и широкими стекленными окнами привлекали внимание. Нашлось место и фонтану, и парочке статуй. На улицах было множество народу.
Но одна вещь осталась несменной — чтобы войти в город, пришлось заплатить привратникам.
— Тарифы здесь наверняка заоблачные, — проговорил Нео, задрав голову и рассматривая несколько башен, вздымавшихся далеко из-за домов. На их шпилях плескались длинные флаги. Видимо, дальше, в сердце города, стоял замок правителя здешних земель.
— Ничего, — успокоил его Топольский. — Ты личность известная, дашь пару концертов и все будет в ажуре.
Нео фыркнул.
— Я хоть какую-то пользу приношу, — проворчал он. — А не одну кровь хлебаю.
— Кстати о еде, — подхватил Олег. — Предлагаю прежде заглянуть на рынок или в мясную. А то под ложечкой у меня подсасывает.
— Угу, — протянул Нео. — Мысли только про жрачку.
— Олег прав, — поддержал Миххик. — Сперва, закупим крови, а уж потом расквартируемся.
— А может, наоборот? — кисло выдавил Черкашин. — Сначала устроимся, перекусим, а там на сдачу пусть клыкастый гуляет.
Топольский косо взглянул на Максима, сказал:
— Ну, тогда придется нам с тобой поселится в одной комнате.
— Да щяс… — отмахнулся тот. — С голодным упырем под боком, ага… Пошли уж. Вынюхивай свой корм.
Олег улыбнулся, шумно вдохнул и с прищуром всмотрелся в переулок.
— Ты действительно чуешь кровь на большом расстоянии? — скептически спросил Жека.
— Нет, — пожал плечами вампир. — Просто, кажется, вон там, — он указал рукой на длинный проулок слева, — мясная лавка. — И двинулся в указанном направлении.
Друзья поспешили следом.
Толкнув тяжелую, обитую ковкой дверь, четверка вошла внутрь. В ноздри ударил тяжелый, сальный запах. Это было просторное помещение, с несколькими грубыми разделочными столами. Вдоль стены, позади прилавка, тянулся ряд крюков, на паре которых висела свежая свиная туша, истекавшая кровью в посудину.
Лавочник, казалось, и не заметил, как они вошли. Немолодой жилистый мужчина с усами и острой бородкой рубил говяжьи ножки. Упитанная женщина с тугой косой, в грязном платье, хлопотала в дальнем углу с обрезками.
Наконец, мясник отвлекся от дела, отбросил тесак в сторону и, сняв с плеча запятнанную тряпку, принялся утирать руки, глядя на посетителей.
— Слушаю вас, господа, — буднично справился мясник.
— Нам бы кровицы. — Олег поставил на прилавок бутыль, прихваченную еще в Вильйоне.
— Это можно, — сказала лавочник, и машинально провел рукой по густым седым усам. Он схватил бутылку и резво двинулся к висящей на крюках свинье. Затем снял жестяную лейку с полки и принялся осторожно наполнять сосуд из миски.
— Вы часом не вампир? — тем же привычным тоном осведомился мясник. Повисла тишина. Было слышно, как струя густой карминовой крови глухо цедит в бутылку. Мясник взглянул на Топольского и криво улыбнулся.
— Он самый, — кивнул вампир. Лавочник хмыкнул, переведя взгляд на миску с кровью.
— Да мало ли, — отозвался мужчина, — В соседнем городишке, говорят, завелся один кровопийца…
— Его схватили и казнили, — спокойно ответил Олег. Мясник поджал губы.
— Не знал. Вы оттуда?
— Оттуда, — подтвердил Топольский.
— И как Вильйон? Сто лет там не был.
— Не лучшее место, — отозвался Олег.
— Это точно. Как Рувальд, еще жив?
— В здравии. Присутствовал на казни вампира.
Мясник согласно кивнул.
— Н-да, он любитель показухи… — Лавочник закончил сливать кровь, вернулся за прилавок и поставил бутылку перед Олегом. — Пять медяков.
Топольский пошарил в сумке, нашел только три монеты, и поглядел на Нео. Черкашин страдальчески вздохнул, но отсчитал две монеты из своего звездного бюджета.
— А вы случайно не знаете, как найти Врадлика Бринздэша? — вмешался Миххик.
Лавочник сунул деньги под стол, скривился в улыбке, переглянувшись с круглолицей женщиной. Та хохотнула.
— А на кой он вам сдался? — с ноткой насмешки спросил мужчина, пригладив усы.
— Так, дело есть к нему, — ответил Савельев как бы невзначай.
Мясник рассмеялся. Женщина поддержала его сдержанным смешком.
— С ним что-то не так? — уточнил Жека.
— Не так? — широко улыбнулся мясник и громко засмеялся. — Еще как «не так». Ладно уж, вы не местные, что с вас взять… Барон головой тронулся. Уж полгода. А его сиятельство, — он закатил глаза, и дернул головой, — по своему великодушию и старой дружбе содержит дурачка.
— То есть как — тронулся? — подал голос Черкашин.
— Вот так. Взял и спятил. Как жена его пропала, так чердак у барона и съехал.