скол! И оно обо мне! Я стану новым Хранителем! Тем, кто вернёт времена старых Богов! Тем, кто будет нести их волю в этом мире!
Если бы ситуация не была такой серьёзной, я бы расхохотался в лицо этому сумасшедшему.
Пророчество предков?! О лишённом разума малефике, который запер своего отца в магическом подвале, переломал ему ноги и выколол глаза?!
Но вместо этого я стараюсь потянуть время, пока соображаю, что же делать с этим безумцем? Ритуалом, который явно выльется во что-то серьёзное, тёмным проявлением на воротах и сильнейшим ментальным воздействием на огромное количество людей Керс продемонстрировал, насколько он силён.
Сейчас горбун будто не видит во мне опасного противника… Что, если я смогу воспользоваться этим? Если подойти поближе… Если использовать магию крови! Или символ Ар, которым я уложил Вильгельма? А лучше — всё вместе!
— Почему ты так решил?
— Потому что в тот день, когда Кристиан Слэйт победил Ирандера, было исполнено начало этого пророчества. Синяя роса — герб твоего дома. А знания потерянных времён, которые дойдут сквозь камень от отца к сыну — это про меня. Видишь ли…
Керс осекается, быстро облизнув губы, прислушивается, мотает головой, будто отгоняя какие-то мысли, и продолжает:
— Видишь ли, когда генерал Слэйт победил Ирандера и велел разрушить его замок, он знал о несметных сокровищах под твердыней тёмного властелина. Я говорю не только о золоте и драгоценностях. Там были знания, Хэлгар. Знания и память веков, тысячелетий, которые Ирандер мог использовать, но по какой-то причине не сделал этого… Твой отец велел сжечь каждую книгу, разбить каждый кристалл памяти, уничтожить каждую статую… Но мой отец ослушался его. Он кое-что забрал оттуда. Знаешь почему?
— Почему?
— Потому что так было предначертано! — с фанатичным блеском в глазах говорит Керс. — Когда в глубине подземелий он обнаружил зал с древними фресками, одна из них, чёрная, как самая тёмная ночь, заговорила… Проникла вглубь разума моего родителя и рассказала ему, что случится дальше!
Я невольно перевожу взгляд на стол, где лежит большой кусок иссиня-чёрного камня, и Керс улыбается.
— Ты всё правильно понял. Услышав пророчество, услышав о произошедшем будущем, он забрал часть фрески себе… О-о-о, Хэлгар, ты себе даже не представляешь, сколько отцу рассказали Боги, шепчущие через камень Эрленкар… Сколько из этого он передал мне… Жаль, что не успел рассказать всё… Голоса Богов оказались непосильной ношей, и он сошёл с ума. Но перед этим поделился со мной… Мудростью… Насколько был способен.
— Так ты… Ты считаешь… Что пророчество возрастом в несколько тысяч лет — о тебе? — спрашиваю я, делая короткий шаг к колдуну. А сам стараюсь успокоить бешено колотящееся сердце. Мне нужно привести эмоции в равновесие… Если между нами будет небольшое расстояние — я без труда попаду по Керсу символом Ар-Кэх…
Вот бы ещё незаметно высвободить силу крови…
— Всё случилось так, как должно было произойти! Твой отец победил Ирандера, а мой — сохранил древние знания, чтобы передать их мне. Это я, Хэлгар. Я — Хранитель, который ждёт пробуждения камней Эрленкар! Я хранил фреску десять последних лет, с тех пор как мой отец лишился разума. Она говорила со мной сонным шёпотом, обучала и направляла… А когда в городе появился ты, я понял — пророчество продолжает сбываться! “Когда на город на реке придёт темнейший дар” — произносит он нараспев. — Ты ведь наверняка знаешь, что Верлион переводится с древнеталийского как “город на реке”? Ты пришёл в него со своим тёмным даром, и фреска очнулась! Раньше она лишь слабо шептала мне, но после того тёмного проявления в проулке, о-о-о…
Керс закатывает глаза и мечтательно улыбается.
— Ты себе даже не представляешь, какую силу я почувствовал в тот момент, когда осколок камня Эрленкар пробудился от сна… Этого не описать словами, Хэлгар, просто не описать… Мне потребовалось потратить некоторое время, чтобы принять эту мощь и понять, как ей распорядиться, но фреска меня направила… Как и всегда.
— Так значит, твой камень велел тебе похищать студентов? — спрашиваю я, а сам незаметно подхожу ещё ближе. — И он же сделал так, чтобы о них все забыли?
— О нет, — довольно смеётся Керс. — Совсем нет. Камень Эленкар всего-лишь дал мне силу, а уж заклинания да и весь план придумал я сам. У меня хорошо получается импровизировать. Это проклятие, которое с помощью крови человека заставляет все, кто с ним общался, забыть его на какое-то время. Не слишком долгое, но… Мне хватило одного месяца, чтобы всё подготовить к сегодняшнему ритуалу!
— Ты заставлял всех забыть о пропавших, используя их кровь?! Не воздействуя ни на кого по отдельности?! — изумляюсь я.
— Да! — усмехается горбун. — Что, теперь понимаешь, насколько это другой уровень магии?! Правда, проклятье довольно хрупкое… Есть много ограничений, но…Но это уже неважно!
— Со мной оно не сработало!
— Так я и узнал, кто именно сопротивляется мне. Понял, кто тот самый “тёмный”, который появился в городе. И им оказался младший сын генерала Слэйта! Всё сходится, ха-ха-ха!
— И всё равно я не понимаю… Пропавшие должны были остаться в списках университета, но их там не было!
— Скучный вопрос, — морщится Керс. — Тут даже магия не потребовалась. У меня были ключи от большинства помещений академии. А преподаватели и прочие сотрудники очень любили сваливать на отсталого горбуна свою работу. Они не имели ничего против того, что я частенько задерживался на ночь… Ну в самом деле — кто подумает, что полоумный, кривой идиот, который даже говорить нормально не может, способен мастерски подделать списки студентов? Убрать пару имён из нескольких бумажек? Написать несколько писем родственникам, до которых проклятье не дотянулось? Всё это устроить было проще простого. Знаешь… кому-то другому я бы и объяснять ничего не стал, но тебе… Ты особенный, Хэлгар. Куда умнее твердолобых индюков из Трибунала или замшелых преподавателей!
— Но зачем, Керс?! Зачем тебе понадобилось похищать этих людей?!
— А-а-а! — он улыбается и поднимает указательный палец. — Этот вопрос мне нравится куда больше. Вот зачем!
Горбун разводит руки и приседает в некоем подобии реверанса.
— Ритуал требует мощности. Пара захудалых колдунишек с окраин города не дали мне нужного результата, и камни Эрленкар подсказали, как поступить. Нужны молодые маги с источником, который развивается стремительно. Тот алхимик, парень, с которым вы подрались — у них очень звонкий энергетический отклик, куда сильнее, чем у многих других. До них была ещё парочка, но тех я похитил до того, как ты появился в городе.
— А Грайм? Ты превратил его в куклу, чтобы отвлечь внимание? Или это сделал Атрай? Он был с тобой заодно?
Керс снова смеётся.
— Хромой — всего лишь прикрытие. У него настолько искалеченная энергетика, что я без труда брал его под контроль, когда нужно, и влиял на старика. А потом просто заставлял забыть о некоторых вещах. Собственно, по его протекции я и попал в академию. А твой безмозглый одногруппник… Это был просто отвлекающий манёвр на тех воротах. Ты вышел на мой след, умудрился защититься от ментального проклятья и собирался рассказать обо всём Трибуналу. А у меня как раз шли последние приготовления. Пришлось выкручиваться на ходу и “кукла” в кабинете Атрая стала идеальным прикрытием. А когда его поймали — сработал мой звоночек, который я повесил в память Хромого, и осталось только снять заклинание с ворот.
Я ошеломлённо трясу головой. Сколько же времени ему потребовалось, чтобы разыграть такую комбинацию?! Сколько жертв он принёс, чтобы провернуть её?!
И всё это — ради какого-то вшивого пророчества?! Ради какого-то шёпота древнего камня?! Это же бред…
— А что насчёт последних строчек? Зачем ты вообще рассказываешь мне всё это? — с натугой спрашиваю я, делая ещё пару незаметных шагов. И где Рвачи Трибунала?! Почему они всё ещё не оцепили эту проклятую башню, не ворвались внутрь?! — Если всё равно собираешься убить?
— Убить?! — Керс опешивает от моего вопроса. Он буквально заставляет его отшатнуться на пару шагов назад. — Убить?!
Горбун начинает смеяться сухим, кашляющим смехом, а когда перестаёт, в его глазах пляшут весёлые искорки.
— Я не собирался тебя убивать, Хэлгар! Напротив — хочу, чтобы мы стали союзниками!
Несколько мгновений я молчу, пытаясь осознать услышанное...
— Я… Что-то не понимаю. Зачем тогда ты пытался стереть мне память?
— Хотел убедиться, что ты тот, о ком я думаю, — пожимает плечами горбун.
— И кто же я, по-твоему?
— Мой брат.
Слова застревают у меня в горле, когда я слышу этот бред, но Керс спокойно продолжает:
— Фигурально выражаясь, конечно. Мы оба с тобой — наследники наших отцов и малефики. Когда случилось тёмное проявление, я понял, что в городе появился ещё один чернокнижник. Но о том, кто это, узнал только когда ты превратил в овощ прямоносого красавчика со второго курса. Я понял, кто владеет тёмным даром и решил проверить, насколько ты силён, стоишь ли того, чтобы с тобой вообще разговаривать.
— Серьёзно? — спрашиваю я, чтобы потянуть время.
— Разумеется! — восклицает горбун. — Ты такой же тёмный, как я! В Империи нам места нет, но благодаря камню Эленкар и нашей общей силе… Нам нет нужды жить по ретроградным законам этой страны! Мы можем создать собственное королевство! И начнём прямо сейчас! Ну же, присоединяйся! Мы станем правителями нового мира! Нужно всего лишь завершить ритуал, и весь Верилон покорится!
Он безумен! Я вижу это в глазах Керса. Кто бы там не шептал ему через эту фреску, кто бы не обучил силе, кто бы не вложил эти мысли в голову — горбун просто свихнувшийся чернокнижник!
Свихнувшийся чернокнижник с силой какого-то артефакта из подвалов Ирандера! Ялайскай гниль, хуже ничего нельзя представить…
— Все забудут об Империи, брат! — продолжает вещать Керс с горящими от возбуждения глазами. — Когда ритуал будет завершён, целый город будет думать, что я — его правитель! А ты станешь моей правой рукой! Эти глупые людишки с запудренными мозгами преклонятся перед нами! Тебе нравится эта девка? — он кивает на клетку с Изи. — Она будет умолять тебя взять её! А потом сама приведёт своих подруг. Ты сможешь выбрать любую! И каждая из них будет плакать от благодарности и счастья! Хочешь постигать новые грани магии? Теперь никто не осудит тебя за опыты на людях! Сможешь изучать любое направление, какое захочешь! Тупоголовые Ищейки и Рвачи Трибунала станут твоими послушными собаками и не посмеют перечить, будут выполнять любые прихоти! А потом мы возьмём себе и другие земли! Ты же видел — моей силе не могут как следует противостоять! И ты будешь настолько же силён, я обещаю!