Брат ошеломлён. Его маги на взводе, а сам он, не отрываясь, смотрит на труп огромной твари, прижимая к себе обожжённую руку.
— Ты... — бормочет он. — Ты...
— Спасибо скажешь позже, — хрипло отвечаю я.
Во рту пересохло, голова трещит, а рука под перчаткой просто горит огнём! Ялайская гниль, я снова поддался частице Арканума! И отголоски шёпота, живущего внутри неё, до сих пор обрывками висят в голове, скребутся там, словно мыши под половицами, вызывая странное и непонятное желание сделать... Что-то.
Вот только — что?..
И в этот миг, словно мало проблем, до меня доносится призыв от Беренгара:
«Возвращайся в замок. Срочно! У нас большие проблемы!»
— Хэл, нам нужно... — начинает было Норман, но я перебиваю его.
— Не нужно. Я сказал всё, что хотел сказать. Передай мои слова Айтору и отцу, или ещё кому посчитаешь необходимым. Я никого не натравливал на вас. Эти твари появляются во всех землях, и это происходит потому что Империя добывает и использует слишком много Эфирного камня. Ещё я знаю, что Айтор готовит магические полки, которые жрут этот кристалл. Мне это не нравится. И если Император снова вздумает нарушить договор и прийти на мои земли — я не посмотрю, кто придёт с ним или от него, и не буду таким добрым. И да — бежавших от вас колдунов я не верну.
Развернувшись, я делаю знак, и ко мне приближается приземлившийся чуть поодаль Гойц.
— Владыка?
— Соберите войска и сопроводите господина Слэйта до Лавенгейского вала. Проследите, чтобы никто из его воинов не задержался на наших землях. Но они должны прибыть в Империю целыми, ясно?
— Так точно, владыка.
— Ещё оставишь здесь колдунов и тысячу человек войска для охраны. Пусть обследуют тварь, только осторожно. Я вернусь к ним сегодня, позже.
— Сделаем, повелитель.
— Мы бы тоже хотел исследовать... — начинает было Норман, но я снова останавливаю его взмахом руки.
— Я поделюсь результатами вскрытия с Империей. Если сочту нужным. А теперь прошу простить — меня вызывают в замок. Рад, что с тобой всё в порядке, Норм.
Не давая ему возможности ответить, я активирую «маяк», открываю прямо за собой переход в замок и шагаю в него.
... и выхожу в зале картографии.
— Беренгар!
Проекция Сейнорай тут-же оказывается рядом. Вид у моего учителя какой-то пришибленный — старик нервно покусывает губы и теребит бороду.
— Что случилось?
— Дело плохо, Хэл, — хмуро замечает он. — Очень плохо. И это моя вина... Не уследил... Но, проклятье, что я мог сделать?! Я же бесплотный! На меня можно повлиять магией, а сам я колдовать не умею! Только показывать, как это делается, учить, но...
— Стой-стой-стой! — я поднимаю руку, останавливая его. Проклятье, что же такого произошло, что Беренгар так частит?! В душе пробегает неприятный холодок, который сковывает нутро... — Не части, и давай по порядку! Зачем ты меня вызвал?
— Идём, — обречённо заявляет старик. — Будет лучше, если ты сам увидишь...
— Беренгар! — рявкаю я.
— Просто... Поверь, юный Сейнорай. Откровенно говоря, я не знаю, как сообщить тебе об этом...
Внутри медленно поднимается гнев, но я всё же следую за Беренгаром. Знаю — если он упёрся рогом, спорить бесполезно. Проще пойти за ним и увидеть, что стряслось.
Ялайская гниль, ненавижу, когда он так делает!
Мы выходим в главный коридор третьего этажа, молча добираемся до лестниц и спускаемся на два пролёта. Затем проходим через холл, оранжерею и, оказавшись в южной части замка, снова спускаемся — на выход к подземельям.
Приближаясь к ним, я ощущаю внутри нарастающее напряжение и тревогу. Что же произошло?! Где, хрраш всех задери, дежурящие здесь колдуны?!
Добравшись до освещённого магическими светильниками коридора, из которого можно спуститься на нижние ярусы замка, мы выходим из-за поворота — и я замираю, как вкопанный.
— Мы ничего не трогали... Почти. — заверяет Беренгар. — Я хотел, чтобы ты сам всё увидел...
У большой каменной двери, ведущей к мастерским Ирандера, валяются несколько трупов. Три… Нет, пять малефиков, и чуть дальше — шестёрка дайнхаммелов. Всё вокруг залито кровью, дверь разбита словно бы мощным тараном. А перед ней, в осколках, заляпанная грязью и кровью, сидит Изабель, окружённая четырьмя колдунами. На её руках — талмеритовые оковы, волосы растрёпаны, на скуле наливается багровым синяк.
Но главное — в другом. Когда девушка поднимает лицо и смотрит на меня щенячьими, преданными и счастливыми глазами, я едва сдерживаюсь, чтобы не выругаться.
Девушка стала старше — лет на шесть, примерно...
Я перевожу взгляд с неё на четыре тела, валяющиеся рядом, и внутри что-то сжимается. Неужели это она их?.. Но зачем?!
Увидев меня, Изи вскакивает на ноги и пытается броситься вперёд, вытянув руки в оковах, но два колдуна крепко держат её за плечи.
Всё ещё не понимая, что происходит, я подхожу ближе.
— Хэл! О, мой дорогой Хэл, ты вернулся! Я так тебя ждала, так ждала! Так скучала! Наконец-то ты здесь! Они меня держат! Да, держат и не отпускают! Вели их казнить! Казнить этих грязноруких ублюдков!
— Что ты тут делаешь?! — ошеломлённо спрашиваю я, разглядывая заляпанное кровью некогда белоснежное платье Изабель. — Что натворила?!
Её глаза подёрнуты мутной дымкой, а губы искривлены в довольной улыбке.
— Пришла исправить то, что мешало нам! Теперь мы будем вместе! Теперь мы всегда будем вместе, и эта сука нам не помешает!
В груди мгновенно разливается холод. Ялайский пепел! Проклятье-проклятье-проклятье!
После этих слов всё мгновенно становится на свои места, и я понимаю, что тут произошло... Во время нашего последнего разговора Изабель говорила не об Иссель, а об Айрилен!
— Что ты с ней сделала? — осипшим голосом спрашиваю я.
— Отпустила! Я отпустила её!
Глава 8 — "Она"
Изабель выглядит и ведёт себя совершенно неадекватно...
Её удерживают двое колдунов, но она всё равно рвётся ко мне, и при этом стягивает верх платья, обнажая бледные и острые плечи!
— Возьми меня, Хэл! Умоляю, возьми меня! — кричит она, вызывая во мне ужас и отвращение. — Я так ждала тебя, так ждала! Теперь никто не заберёт тебя у меня! Никто! У той суки не осталось никакой возможности, ха-ха-ха! У неё ничего не осталось, даже сердца! Ха-ха-ха! Ха-ха-ха!
Они дико смеётся, а меня душат накатывающие злость и отчаяние. В голове вновь появляется едва различимый шёпот, и я уже не уверен — это перчатка Ирандера, или мои собственные мысли... Шагнув вперёд, я хватаю Изи за подбородок и в ярости цежу сквозь зубы:
— Ты. Мне. Не. Нужна! Не нужна, ясно?! И если ты что-то сделала с Айрилен... Ты сильно пожалеешь!
— Хэл…
Изумрудные глаза блондинки заливает страх. Я отступаю от неё на шаг и поворачиваюсь к Беренгару.
— Соизволь объяснить, что натворила эта дура?!
Сейнорай открывает было рот, но тут Изабель, которая обмякла, и которую малефики вновь опустили на пол, всхлипывает, заставляя меня обернуться к ней.
— Раз так... — шипя, словно змея, произносит она, — то мне незачем жить!
Её руки в талмеритовых оковах поднимаются, и за мгновение до того, как я успеваю что-то сделать, за мгновение до того, как охрана успевает среагировать, из девушки вырывается густой поток воздуха...
Он обволакивает охранников, весь коридор, даже Беренгара — и заставляет их замереть! Но, в отличие от всех остальных, я успеваю выставить перед собой руку в перчатке — и заклинание Изи разбивается о частицу Арканума, обдавая меня потоком холода.
Однако ей хватает и того, что она отвлекла меня...
Девушка выхватывает скованными руками заколку из своей причёски. Её взгляд твёрд, рот сведён в гримасе ненависти — и я вдруг понимаю, что она задумала! Бросаюсь вперёд, надеясь успеть, но...
Изабель делает резкое движение — и вгоняет заколку себе в левый глаз!
— А-а-а-а!!!
Я оказываюсь рядом через миг после того, как остриё изысканного ювелирного изделия с чавкающим звуком входит в зрачок — и успеваю схватить Изи за запястье, не позволяя вогнать заколку ещё глубже и пронзить мозг...
Взмахом свободной руки заставляю заклинание Изабель стянуться, «отпустить» малефиков в Беренгара, закрутиться вокруг нас, окутать девушку и полностью обездвижить её, а затем тяну на себя руку с зажатой заколкой, вытаскивая её из глазницы.
Оттуда мгновенно начинает вытекать белая жидкость, и я в ужасе пытаюсь сосредоточиться, чтобы залечить рану...
Но моих талантов целителя не хватает на восстановление такой сложной структуры. Удаётся лишь слегка залечить повреждение, но глаз девушки выглядит ужасно...
Чтобы не дождаться очередной сумасшедшей выходки, я вызываю символ Ар Кэх и заставляю Изабель уснуть, так и оставляя её замершей в неподвижности и удерживаемой плотной массой загустевшего воздуха. А затем поворачиваюсь к проекции Беренгара.
Сейнорай, глянув на меня, делает шаг назад. Видимо, чувствует клокочущую во мне ярость, видит перекошенное от злости лицо и сцепленные так, что не разжать, зубы. Меня колотит так, что я едва сдерживаюсь, чтобы не разнести здесь всё к демонам!
— Владыка, я... Простите.
Кажется, он впервые называет меня «владыкой»... Это слегка отрезвляет, но злость, бурлящая внутри и готовая выплеснуться, словно лава из жерла вулкана, никуда не исчезает.
— Как всё это понимать?! — едва сдерживаясь, рычу я, зыркая и на малефиков, упавших рядом на колени.
— Простите, владыка! — шепчут они. — Мы не... Мы были наготове... Ваша гостья никогда не... Не проявляла таких талантов! Не было никакого возмущения потоков... Мы держали всё под контролем и не понимаем, как она смогла так быстро вызвать «Пелену»!
— Я... Кхм-кхм... — Беренгар кашляет, отвлекая моё внимание. — Я могу объяснить...
— Уж будь любезен!
— У девчонки под кожей вшиты несколько кристаллов Этерниума. Именно они усилили её магию и позволили сотворить… Всё это… Парочка в ладонях, и ещё несколько, по всему телу. И они отлич