— Вперёд, — командую я двум колдунам. — Щиты на всю мощь. Кто-то из вас должен будет вернуться.
Кивнув, Мастера вызывают вокруг себя толстенные купола защиты и без страха шагают в ревущий поток — и тут же будто уносятся куда-то наверх.
Бух. Бух. Бух...
Я слушаю стук сердца и, забывая дышать, жду их возвращения.
— Отправить ещё людей? — спрашивает Советник, приближаясь ко мне — и в этот же миг яркая вспышка выбрасывает Локхарта мне под ноги!
— Владыка... — хрипит тот, обливаясь кровью из рассечённой жуткими ранами груди. — Там... Люди... Сотни две... Не больше... Они... Были.. Напуганы...
Колдун со свистом втягивает воздух и откидывается назад. Он больше не дышит...
— Щиты, — спокойно велю я, встав над телом, и даже не оборачиваюсь назад.
Гудение магии говорит о том, что приказ выполнен.
— Солдаты держатся позади. Прикрывайте нас, — продолжаю командовать я. — Советник — будь рядом.
— Да, владыка.
— Старайтесь оценить обстановку прежде, чем атаковать. Несколько человек мне нужны живыми. Если там Харран... Я сам убью его.
Я делаю шаг вперёд и растворяюсь в бурлящем потоке магии. Она закручивает меня, утягивает куда-то далеко. Дыхание перехватывает, но почти мгновенно магический путь выталкивает меня из себя в реальность.
В ушах гудит, зрение расфокусировано, но по вибрациям щита я чувствую, как кто-то наносит по мне удары.
Грохот бушующей вокруг магии обрушивается разом, и зрение возвращается через мгновение, заставив меня оскалиться и удивлённо хмыкнуть.
Мы переместились на огромную лесную поляну, которую окружают хвойные деревья. Над ними виднеются высоченные пики гор, частично укрытые за гнетущими тёмными облаками. Позади меня — вокруг бушующего потока энергии и, вероятно, за ним — россыпь здоровенных камней, механические подъёмники, какие-то устройства, и широкий разрез, уходящий под землю.
А на противоположном краю поляны разбит небольшой военный лагерь из шатров в хорошо знакомых мне цветах. Увидев их и людей, копошащихся кругом, я сразу всё понимаю и злорадно усмехаюсь.
Не Харран отправил ко мне своих прихвостней.
Нас атакует имперский отряд «чёрных», а прикрывает их личная гвардия Айтора Первого…
БАХ!
Огромная глыба льда размером с пару домов обрушивается на меня и стоящих рядом магов! В нескольких местах она пробивает защиту колдунов, и тяжёлые куски расколотого льда давят моих людей...
— Вперёд, вперёд! — командую я. — В атаку! Удар тьмы! ВМЕСТЕ!
Одновременный удар нескольких первых десятков Мастеров, вышедших из портального потока, страшен. Поляну, ещё мгновение назад освещаемую полуденным солнцем, сначала окутывает могильный холод, а затем заволакивает непроглядная тьма. Формируясь возле нас, она клубится, густеет... В ней теряются атакующие заклинания противников. Они рассыпаются прахом, меняют форму, улетают куда-то в стороны — а затем тьма, налившись силой, рвётся к противникам.
— Щиты, щиты! — ревёт кто-то на вражеской стороне — но не все из имперцев успевают выставить магическую защиту.
Тьма бьёт в едва успевшие выстроиться передние ряды «чёрных» — и прореживает их, словно град — пшеничные колосья во время ненастья. Те из колдунов, которые не успели спрятаться за щитами, в мгновение ока превращаются в мерзкую, вонючую жижу. Ветер доносит до меня запах разложения...
Магия тени, вызванная моими колдунами, которую я подхватил и добавил «обратного» целительства, превратила людей в однородную склизкую массу, которая сейчас течёт по ногам умудрившихся уцелеть имперских магов.
Одежда, кожа, мышцы, кости, органы — всё оказывается переплавлено, и это как будто пугает «чёрных» сильнее, чем потеря доброй трети состава.
— Проклятье! Нам нужно подкрепление, подкрепление! — доносятся до меня крики. — Отправьте людей в столицу!..
Ну уж нет!
— Никто. Никуда. НЕ УЙДЁТ! — реву я в ярости, и атакую ещё раз.
Теперь из портала вышли все мои колдуны. Три сотни опытных, закалёных в боях малефиков. Две сотни солдат в тяжёлых доспехах... Мои люди принимают боевое построение, и мы двигаемся вперёд, к лагерю «чёрных», даже не думая останавливаться.
— Мечники!
Я выглядываю того, кто командует колдунами — это высокий, статный молодой человек лет восемнадцати-двадцати. С длинными золотистыми волосами, точёным словно из мрамора лицом, чистой кожей, пронзительными серыми глазами и в сверкающих доспехах, он явно пытается собрать вокруг себя оставшихся в живых магов.
В следующее мгновение я теряю его из виду — прикрывая колдунов, давая им время перегруппироваться и отступить, на нас бросаются простые солдаты с мечами, копьями, алебардами и цепами.
«Ментальная атака» — я посылаю малефикам, каждый из которых связан со мной, мысленный приказ — «И отправляйте их обратно».
В следующий миг два передних ряда колдунов, прикрывающих меня, припадают на колено, вытягивают руки в сторону бегущих на нас солдат — тех не больше семидесяти — и я чувствую, как в Источнике каждого из малефиков зарождается атакующее ментальное заклинание.
Пожалуй, я сам его направлю...
Подхватив нити, ведущие к вот-вот готовым сорваться выплесками, я чуть придерживаю некоторые из них. Другие напротив, заставляю разорваться раньше — но главное в другом. Связав довольно сильные заклинания своих колдунов, я «распределяю» откаты от них по всем остальным малефикам, и нанёсшие удар маги могут повторно атаковать почти сразу же.
И это работает именно так, как я задумал.
Над поляной проносится волна ментальной энергии. Она насквозь прошивает прущих на нас солдат. Крики воинов, топот их ног, бряцанье доспехов — всё это очень быстро затихает. Воины Империи замедляясь, пробегают ещё несколько шагов, останавливаются...
А затем, повинуясь моему приказу, почти одновременно разворачиваются в сторону «чёрных»...
— Проклятье! — кричит золотоволосый парень. — Они поработили их! Курт, где наши...
— В атаку, — велю я, и толпа имперцев бросается обратно, обнажая оружие против своих товарищей.
По «одержимым» бьют магией, но из-за того, что врагам приходится противостоять и атакам моих колдунов, часть солдат остаётся целой и добирается до «чёрных». Я готовлюсь нанести ещё один удар — последний — но не успеваю.
С громоподобным рёвом из леса справа и слева от нас выскакиваю новые и новые солдаты! Часть из них стреляет из арбалетов, болты которых, впрочем, вязнут в защите моих колдунов, другие несутся по уже вытоптанной траве, чтобы навязать моим солдатам ближний бой.
Из-за деревьев также появляются всё новые и новые «чёрные» — но их всё равно недостаточно.
«Три направления!» — командую я — «В полную силу! Уничтожение!»
Мои колдуны больше не сдерживаются. Разделившись, они мгновенно вступают в бой, расходясь в стороны.
А я продолжаю теснить остатки «чёрных» к шатрам временного лагеря, в котором тоже бегают люди.
Вокруг вспыхивает магия, то и дело мои колдуны поднимают убитых противников, превращая их в «кукол», и заставляют оживших мертвецов бросаться на недавних соратников и товарищей.
Вокруг сверкает магия, несколько раз «чёрные» пытаются предпринять ответную атаку совместными усилиями — но я не позволяю им этого сделать. Так что к шатрам, установленным на краю огромной поляны, мой отряд прижимает примерно три десятка человек.
Мы не церемонимся — убиваем каждого имперца без лишних слов и угрызений совести. Но, как я и приказывал в самом начале, нескольких человек берём в плен, включая пару солдат с офицерскими нашивками и «чёрных».
Они мне нужны, скорее, как доказательство для Тормунда, нежели как источник ценных знаний. А вот светловолосый командир... Он явно тут главный, и следует покопаться в его голове.
Но кого же он, всё-таки, мне напоминает?!
«Не трогать златоголового!» — отправляю я ментальный приказ своим людям, когда мы окружаем лагерь имперцев и вытесняем их к центральной его части.
Кругом валяются трупы, некоторые шатры горят, заволакивая синее небо дымом, и последние из «чёрных» падают один за другим, пытаясь защитить своего предводителя — а я иду к нему, отбивая одну магическую атаку за другой.
Парень силён — этого у него не отнять. Мастерски владеет магией Света, стихиями, и судя по всему — не использует Этерниум. А значит, его способности развиты естественным образом.
И всё же он не может противостоять мне, хоть и, оставшись в одиночестве, сражается отчаянно.
Луч света просто разбивается о выставленую мной перчатку, несколько стихийных атак я гашу в зародыше, почувствовав их направление и структуру своим восприятием. Однако у имперца оказывается козырь в рукаве — пока я отвлекаюсь на это, он вызывает серебристую пыль, которую подхватывает поток сильного ветра.
С тихим звоном она закручивается вокруг центральной части лагеря, и насквозь прошивает щиты чуть ли не половину окруживших нас ялайских колдунов. Мелкая серебристая пыль пронзает тела некоторых малефиков, и они с криками падают на землю, загораясь белым пламенем!
Проклятье! Это что-то новенькое!
Единственное, что приходит мне в голову — создать движущийся в противоположную сторону круговой поток ветра. Когда он сталкивается с заклинанием золотоволосого, я чувствую его вибрации, и у меня получается подобрать ключ к колдовству противника.
Я усиливаю нажим, струны наших заклятий сплетаются — и через мгновение я беру магию заклинания под контроль, заставляя её остановиться, замереть прямо в воздухе.
А ещё через миг серебристая пыль осыпается на землю.
Мощным, но точно выверенным ударом ледяного копья я разбиваю остатки щита молодого мага, поднимаю его в воздух, заставляя замереть. А затем наношу мощный ментальный удар, чтобы вырубить сопляка, в котором ещё полно бурлящей энергии.
Силён...
— АРГХ! — рычит он, и я чувствую, что два попавших в голову золотоволосого символа Ар Кэх не сработали!
В следующий миг в меня бьёт струя огня, но я ловко уклоняюсь, подскакиваю вплотную к противнику и «вгрызаюсь» в его энергокаркас.