— Вчера?
Вздохнув, я рассказываю последнюю часть своей истории — о том, как Император нарушил наши договорённости, отправил ко мне отряд изменённых магией до неузнаваемости убийц, как я, не подозревая о его участии, отправился по их следу, оказался в Империи и убил всех, кого там обнаружил.
Включая наследного принца...
А также говорю о том, что война с Империей уже началась, и войска перемещаются по приграничью, готовые вот-вот вступить в сражение.
— Да уж, — магесса окидывает меня странным взглядом, в котором читается сомнение и уважение. — Ты умеешь удивить, Хэл... Честно говоря, я даже не знаю, как на всё это реагировать...
— Надеюсь, что веришь в мои слова?
— Верю, но звучат они от этого не менее безумно, — фыркает Айрилен. — Хотя после всего, что со мной произошло. После этого, — она указывает на своё новое лицо и проводит рукой по телу, — не думаю, что меня что-то слишком сильно удивит.
Услышав её слова, я расслабленно улыбаюсь — это именно то, чего я ждал. То, ради чего вернул магистра Старвинг. И пусть мне слегка стыдно оттого, что я незаметно проверяю честность её слова усиленным и доработанным символом Локх, способным отслеживать ложь магов — допускать ошибок, как раньше, не собираюсь.
И хрраш всех забери — я счастлив, что Айрилен верит мне! Не требует доказательств! Не обвиняет во всех грехах, как это делает Тормунд и мой брат, как делала Изабель… Я уже отвык, что кто-то рождённый в Империи может просто верить мне на слово!
Я, наконец, расслабляюсь, только сейчас осознавая, как был напряжён всё это время, будто ожидая подвоха! Сердце затапливает тёплое чувство. Я так рад, что с Айрилен всё в порядке. Что я вернул её!
— И что теперь? — спрашивает она, вставая из-за стола и подходя к окну. — Ты намерен воевать?
— Да, — твёрдо отвечаю я. — Я не хотел этого, но, как оказалось, лишь моего желания мало. Чтобы случился мир, придётся пройти через войне.
— Слова истинного правителя, — усмехается моя магесса, — Сам поведёшь войско?
— В какой-то момент. Но в ближайшие дни у меня много дел здесь, в столице.
— Что ж... — соблазнительно улыбнувшись, магесса подходит ко мне, берёт за руку, выводит из столовой и направляется к спальне. — Значит, у нас будет ещё немного спокойного времени. Предлагаю не тратить его попусту...
Глава 13 — Война
(Третий летний месяц 1078 года от Раскола)
Запах гари бьёт в ноздри, небо заволакивает чёрный дым. Передо мной расстилается равнина, испещрённая следами битвы.
Поломанные повозки снабжения, валяющиеся повсюду окровавленные доспехи и оружие, оплавленные магией холмы, выжженные куски земли, трещины и провалы в почве, оставшиеся от столкновений колдунов. Неподалёку догорает небольшой лес. На берегу узкой речушки дымятся остатки деревни...
А ещё — здесь полно трупов, чья кровь стекает к руслу, окрашивая воду в красный цвет.
После произошедшего сражения тел очень много. Они лежат кучами, наваленные друг на друга, будто рукотворные холмы... Часть из них уже горит — чтобы не допустить распространения трупных болезней, я велел сжечь павших — а часть только стаскивают в новые и новые братские могилы.
Своих, чужих — разницы нет. Оставлять тела гнить на солнце я не собираюсь. Трупоеды, опять же, заведутся...
Конечно, можно было поднять эту орду некротической магией и отправить на штурм Лавенгейского вала — но до него пара декад ходу. Чтобы поддерживать «кукол» в стабильном состоянии, придётся потратить прорву сил, и сейчас это было нецелесообразно. Мы победили в первом сражении с Империей, и заставили остатки вступившей на мои земли армии Айтора бежать.
— Война никогда не меняется, — произносит Айрилен, едущая на лошади справа от меня.
Магесса одета в дорожную одежду — длиннополый кожаный плащ чёрного цвета, белую рубашку, облегающие матерчатые штаны, высокие сапоги. На левом глазу — повязка, чёрные волосы собраны в хвост.
Бросив на неё взгляд, я в очередной раз поражаюсь, как сильно она изменилась за последние два месяца. Цвет волос — мелочь по сравнению с тем, каким стало лицо Айрилен. Оно осталось лицом Изабель, но в то же время черты заострились и стали больше напоминать предыдущую, «настоящую» магистра Старвинг.
Я хоть и смирился с тем, что Изи погибла, до сих пор испытываю странное ощущение “двойственности” когда смотрю на магессу.
А вот то, что Айрилен не просто пришла в себя после переноса в другое тело, но и поддержала меня во всех начинаниях, стала опорой и помощницей, а не только любовницей — радует просто невероятно.
Да — я проверял её на честность Символом Локх, и несколько раз использовал ментальную магию, чтобы убедиться в том, что она меня не обманывает. И дело даже не в том, что я не хотел, чтобы меня снова предали в самый неподходящий момент (хотя это было важно, разумеется).
Я любил Айрилен. По-настоящему любил. И мне было нужно знать сразу, предаст ли она моё доверие или нет — чтобы избежать дальнейших разочарований и глупых надежд.
И я был очень рад, что не ошибся в моей магессе.
— К сожалению, ты права. Война не меняется… а когда-то я думал, что смогу повлиять на её ход и избегу потерь.
Айрилен фыркает.
— При всём уважении, Хэл, но это было наивно. Я воюю с пятнадцати лет, и видела куда больше сражений, чем ты. И все они заканчиваются одинаково, какой бы тактикой и стратегией командование ни руководствовалось. Горы трупов, — она указывает на ближайшую кучу тел, — реки крови и страдающие семьи убитых солдат, оставшиеся без кормильцев.
Я киваю, соглашаясь с её словами.
— Тем ужаснее, что весь этот фарс был задуман Айтором как отвлекающий манёвр.
— Ублюдок набирает людей, как скот на убой, — рычит Айрилен. — Учитывая, как оснащено его «войско»... Оборванцы со ржавыми железками!
— Тридцать тысяч толком не обученных рекрутов... — я качаю головой. — Каким же чудовищем надо быть, чтобы сотворить такое?..
— Кажется, он помешался на мысли о том, как бы поквитаться с тобой, Хэл.
Я лишь снова качаю головой.
— Думаю, его обида — не главное. Айтор хочет получить перчатку. Но куда сильнее его волнует другое — он мечтает раз и навсегда уничтожить Ялайское королевство.
Айрилен кивает и вновь переводит взгляд на поле битвы.
Большое имперское войско, которое выдвинулось в сторону Ай-Шадзул от Лавенгейского вала и полегло здесь почти в полном составе, и вправду было всего лишь отвлекающим манёвром. Полагаю, по замыслу Императора огромное количество солдат и колдунов должно было смутить меня, заставить выставить против них немалую силу — и его расчёт был недалёк от истины.
Айтор, не имея представления о реальной численности моих войск, наверняка полагал, что с помощью порталов мне придётся стянуть к центральной части приграничья резервы от Аларского перешейка.
Ведь именно туда был нацелен его «настоящий» удар.
Но всё случилось немного иначе.
Те несчастные, которых бросили сюда, навстречу моим отборным войскам, не могли даже рассчитывать дойти до Ай-Шадзул, с таким-то оснащением. Западный предел, оставленный солдатами и малефиками, они разграбили и разрушили без труда, но спустя декаду мои войска, собранные со всего приграничья, усиленные резервами из столицы и управляемые Советником, встретили атакующих на берегах небольшой реки Ард.
И уничтожили почти всех...
А вот другие тридцать тысяч, которые пошли штурмом на Аларский перешеек, были настоящим войском. Хорошо снаряжённым, обученным, с опытными командирами и тренированными магами, а не теми наспех завербованными новичками, которые умели колдовать лишь потому, что их заставляли жрать Этерниум в огромных количествах.
При равном соотношении войск, имперцы умудрились прорваться к укреплениям на нашей стороне перешейка, и даже захватить внешнее кольцо стен одной из твердынь. Им помогла магия.
Убийство колдунами простых людей — то, что в Империи всегда находилось под запретом — отныне являлось нормой в войсках Айтора. Колдуны Императора теперь в полном составе принимали Этерниум. И хорошо обученным магам он давал в сражении весьма серьёзное преимущество.
Однако я не зря выращивал новых кейласов.
Почти две тысячи летунов подчинённых исключительно моей воле и ждущих своего часа в морозных пещерах, изменили ход сражения. Им даже не требовались сумасшедшие всадники — я сам управлял всей этой ордой с помощью ментальной магии и силы перчатки Ирандера.
Для этого, правда, пришлось переместиться к Аларскому перешейку и лично контролировать армию, находясь на безопасном расстоянии и погрузившись в транс — но факт оставался фактом.
Не скажу, что это было просто... Но и ощущения от взаимодействия с таким количеством войск было... Интересным.
Я ощущал себя истинным полководцем, владыкой, властителем... Едва ли не богом... Я словно бы «завис» над полем битвы, видел Аларские горы, Гиблые болота, перешеек, крепости и многотысячные войска с высоты птичьего полёта, и с лёгкостью мог управлять своими отрядами.
Не только кейласами — ими я руководил напрямую с помощью перчатки — но и солдатами, и даже колдунами. Они не исполняли мою волю сразу, как только я об этом думал, но слышали ментальные приказы и реагировали на них.
Я словно оказался перед огромной шахматной доской, на которой вместо фигур были настоящие полки и живые люди...
И партию, которую мы вели с генералом Айтора, руководящим атакой, мне удалось выиграть с блеском.
От такого контроля захватывало дух! Непередаваемые ощущения, да... Смесь восторга, власти, упоения, страха и понимания того, что одним взмахом руки на смерть идут сотни, тысячи людей...
Это было невероятно волнующе и, одновременно — пугающе.
Но я справился. Я делал всё, чтобы погибло как можно меньше моих людей. Остановил прорыв имперцев, оттеснил их и закрепил войска на тех же позициях.
При поддержке кейласов и больше шести сотни хррашей, ведомых Дум-Думом, которых я перекинул к горячей точке меньше чем за два колокола, мы оттеснили нападавших и не позволили им занять стратегически важные позиции.