неинтересна. Извини. Не разделяю твоей тревоги за сохранение секретности и не вижу беды от столкновения каких-то спутников. Если они не свалятся на город, конечно.
– Я тоже, в общем-то. Но меня волнует, как поступят американцы, если мы протараним их спутник и станем доказывать, что мы тут ни при чем, дескать, они сами так попали. Не скинут ли они такой же обломок на один из российских городов, типа, он тоже сам упал? А сколько там летает с атомными реакторами на борту? Не бомба, конечно, но счастья мало, а проблем много! Один такой наш «Космос» свалился в восьмидесятые на Канаду. Визгу было… Впрочем, ты вряд ли помнишь. Так он у них упал в тайгу и поля. А если по городу жахнет такая хреновина?
– У них ума хватит… – задумчиво ответила Наталья. – Но ты что можешь сделать?
– Ответ в твоем смартфоне, – ответил Пичугин. – Ты получала ММС?
– Не знаю, надо глянуть. На, посмотри, не хочется останавливаться.
Она передала Пичугину смартфон. На нем оказались обещанные снимки листов инструкции.
– Прислал…
– Ковалев? – уточнила Наталья.
– Да. Это инструкции Бражникова, как стабилизировать космический обломок. Ага, вот адрес института, откуда это можно сделать. Это по пути в Роспотребнадзор, кстати.
– И что? Ты хочешь сказать, что после всего произошедшего надо выполнить приказ Ковалева? В первую очередь надо понять, для чего ему самому это нужно.
– В каком смысле? – не понял Пичугин.
– В прямом. Почему он сам не отвез эту инструкцию, а отдал тебе?
– У него есть причины. Он, в общем-то, не совсем законно эту инструкцию получил…
– Я не удивлена. Но ты подумай о другом. Если ее не может доставить целый генерал ФСБ, то что с тобой будет, если ты ее доставишь?
– Что со мной может быть?
– Что угодно, – весомо ответила Наталья. – Если Ковалев отдал инструкцию тебе, значит, он боится появляться в НИИ. Только и всего. Я не вижу других вариантов.
– Ну, варианты есть, – поспешил уверить Пичугин. – Версия самого Ковалева кажется мне вполне правдоподобной. Он занимается другим проектом, и, если он предъявит инструкцию, официальный куратор Бражникова поинтересуется, как это Ковалев оказался в бункере и зачем?
– А у тебя не поинтересуются?
Пичугин задумался. Вопрос, конечно, интересный. Все-таки он уже устал. Мозг сдает обороты, и простые мысли оказываются недосягаемы. Действительно, а чем это Пичугин лучше?
– Я думаю, нам надо заниматься своим делом, – добавила Наталья. – Ехать в штаб ТОРС, раздавать указания и локализовывать всех зараженных из Домодедова и с рейса из Оренбурга. Причем они уже все по домам, а кто-то сейчас собирается на работу. Так что дело непростое и не быстрое. Время терять нельзя.
– Это твоя работа, – негромко произнес Пичугин. – А моя заключается в выявлении утечки секретности. И докладывать, буде таковая случится. Если космический обломок ударит в американский спутник, это будет еще та утечка. Катастрофическая. Я понимаю, что ты ощущаешь ответственность за свое дело. Но я тоже ощущаю ответственность за порученное мне.
– Ты работал на Ковалева, – скривившись, ответила Наталья. – Это само по себе отвратительно. Но к тебе я претензий не имею. Ты ответственный и честный. На таких и катаются люди типа Ковалева. Исполнительный и доверчивый. Прости, я знаю, что ты опытный разведчик, но доверие к этому подонку у тебя все равно есть, точнее было. Иначе б ты его давно раскусил. Теперь мы можем его прищучить, достаточно показать запись с камер Головину. А ты вместо этого все-таки упорно пытаешься выполнить указание Ковалева. Он ведь именно на это и рассчитывает, что ты сам сунешь голову в петлю, как честный офицер и патриот. Мне это совсем не нравится. Если твоя работа заключается в выявлении утечки, то и занимайся этим. А ты сейчас пытаешься эту утечку предотвратить. Да еще, судя по всему, незаконным образом. Ты не подумал, что Ковалев просто хочет подставить тебя?
– Это как?
– Запросто! Если он сам не повез инструкции, значит, есть ограниченный круг лиц, в руки которых они могут попасть. И ты в этот круг не входишь. Как ты объяснишь, откуда они?
– Ковалев велел сказать…
– Даже представляю, что именно. Он велел сказать, что ты сам добыл инструкцию там, куда ни тебе, ни Ковалеву входить было нельзя. Он хочет тебя подставить. Чтобы тебя задержали вместо него.
– Но зачем ему?
– Хотела бы я знать! Кажется, он снова замыслил аферу вроде той, какую хотел провернуть с АКСОНом. И нас он велел убить наверняка тоже ради АКСОНа. Возможно, чтобы самому получить образец, который Василий Федотович отдал тебе.
– Как думаешь, у него еще остались?
– Не знаю. Это сейчас не важно. Важно, что задумал Ковалев.
– Почему ты считаешь это важным? – решил уточнить Пичугин.
– Потому что с этой инструкцией что-то не так. Я не могу пока сложить все концы с концами, но с ней точно что-то не так. В ней какой-то ключ. Ключ к тому, как ущучить Ковалева.
– Ключ?
– Да. Если понять, что задумал Ковалев, можно его обыграть. Так… Погоди. Погоди! – Наталья вжалась спиной в кресло и крепче сжала руль. – Ты был прав!
– В чем? – Пичугин встревожился.
– Ты был прав, что он подстраховался. Ты был прав, что ни камерами, ни оружием мы его не ущучим.
– Почему?
– Меня мучила мысль, как он так наследил. Оружие, Стежнев. Не в стиле Ковалева оставлять столько улик. А сейчас я поняла почему! Он не боялся оставлять улики, понимаешь?
– Не очень, если честно. Все-таки я здорово устал, прости. Не успеваю за твоими мыслями. Мне проще подчиниться.
– История с АКСОНом повторяется! Круг замкнулся. Там, в этом бункере, можно было украсть нечто, что потом можно продать террористам или каким-то врагам?
– Украсть? Ну… Наверное. Там же все расчеты по «Американке». Программа, алгоритм… «Американка» – это так проект называется. Да, конечно, в бункере диски, их можно снять с сервера. Ты думаешь, Ковалев пойдет на предательство?
– А то, что он АКСОН хотел продать террористам, это не предательство? Тогда только Миша ему помешал. Сейчас Миши нет, и только мы с тобой можем его остановить. Смотри, все складывается! Откуда у Ковалева инструкции?
– Ты права. Он их мог взять только там, где их оставил Бражников. В бункере.
– Да! Он их переснял, отправил тебе, а сам украл данные, скорее всего, на дисках. Понимаешь, почему он не побоялся оставлять кучу улик?
– Бежит за границу? – Пичугин откинул голову на подголовник. – С дисками… Не могу поверить. Но зачем же он мне инструкцию отдал? Хотя… Если ты права и он бежит с дисками, ему жизненно необходимо стабилизировать этот чертов обломок! Если столкновение уничтожит американский спутник, то секретности проекта придет конец, и данные на диске Ковалева потеряют всякую ценность. Вот в чем дело! Но тогда нам его никак не остановить! Мы не знаем ни где он, ни куда бежит, ни каким путем. Может, он уже за границей! Может, он бучу в «Изумруде» устроил, лишь чтобы выиграть время!
– Вполне возможно. Но ты же с ним работал! Что, совсем никаких зацепок?
– Никаких. – Пичугин развел руками.
– Тогда тебе нельзя никому отдавать инструкции, – уверенно заявила Наталья. – Если Ковалев сбежал, он рассчитывает продать данные врагу. Но если после столкновения данные обесценятся, это поставит Ковалева в сложную ситуацию. Не здесь достанем, так подкузьмим ему там. И для тебя так безопаснее. Мне бы очень не хотелось, чтобы с тобой что-то случилось.
– Ты бы знала, как я перепугался, когда тебя подстрелили… – признался Пичугин. – Как ты себя чувствуешь?
– Лучше, чем до выстрела, – честно призналась Наталья. – Надо спешить в Роспотребнадзор. Я хочу переговорить с Головиным. Возможно, он найдет какие-то зацепки, где мы с тобой их не видим.
Она лавировала в пробке, которая неизменно собиралась на всех шоссе в сторону центра Москвы.
– Да, согласен. Возможно, «Американка» того и не стоит, чтобы из-за нее дать Ковалеву уйти от возмездия.
Наталья не ответила. Она понимала, что Пичугин переживает по поводу краха проекта, который неизбежно случится после катастрофы со спутником. Но никакой поддержки в душе не ощущала, она видела всю ковалевскую комбинацию, пусть довольно сложную и неочевидную даже такому опытному спецу, как Олег. А вот у нее в мозгу картинка сложилась очень четкая.
– Мне еще надо домой заскочить, переодеться, – сообщила она через минуту.
– Да, конечно, – рассеянно ответил Пичугин. – Я думал об этом.
Он остался в машине, когда Наталья отправилась переодеться и принять душ. Смартфон остался лежать на приборной панели. Повинуясь неясному позыву, он хотел было переписать инструкции Бражникова с экрана в блокнот, но понял, что они состоят в основном из цифр. Стоит ошибиться хоть в одном знаке, весь текст потеряет смысл.
«Жаль, – подумал Пичугин. – Бражников писал это из последних сил, а все напрасно».
Страшно хотелось закрыть глаза и отключиться хоть на минутку. Просто посидеть с закрытыми глазами, не думать ни о чем. Но и под опущенными веками перед ним стоял образ Наташи в окровавленной блузке и с горящим взором. Такое не скоро забудется. Олег помассировал веки, чтоб успокоить резь в глазах. И вдруг, глядя на телефон Натальи, он вспомнил эпизод сегодняшнего дня, которому не придал значения, когда все произошло. Но сейчас, после всех событий, этот малозаметный, незначительный эпизод вдруг вызвал бурю эмоций. Пичугин понял, что знает автомобиль, на котором, с высокой степенью вероятности, сейчас перемещается Ковалев. Это было как вспышка озарения. Кирилл отвозит Пичугина к его машине, собирается высадить на парковке, и тут звонит Ковалев, просит отпустить водителя и подогнать ему машину. Черный «Ниссан-Теана». Тот самый, на котором Кирилл сначала преследовал Пичугина, а затем вынужден был остановиться на Крымском мосту.
Вернулась Наталья, чистая, свежая и даже, казалось, еще более помолодевшая. Пичугин едва находил в себе силы бороться с усталостью, что немудрено после столь насыщенного дня, а она – как огурчик.