Особенно поразила мастерская шёлкоткачей. На огромных станках создавались ткани фантастической красоты — узоры из золотых нитей изображали драконов, фениксов, цветущие сады. Некоторые ткани были настолько тонкими, что казались сотканными из воздуха.
— Шёлк — наша гордость, — сказал Лун Хэй. — Секрет его производства охраняется строже государственной тайны.
Последней остановкой стал Императорский ботанический сад — огромный парк, где собрались растения со всех концов империи и даже из зарубежных стран. Здесь росли гигантские бамбуки, экзотические орхидеи, деревья с листьями размером с человека.
— Сад создавался триста лет, — рассказывал дракон, ведя Крида по извилистым тропинкам. — Каждый император добавлял что-то новое.
В центре сада располагался Пруд Золотых Рыбок — водоём с прозрачной водой, где плавали карпы невероятных размеров и расцветок. Некоторые рыбы были золотистыми, другие — серебристыми, третьи переливались всеми цветами радуги.
— Эти рыбы живут больше ста лет, — объяснил Лун Хэй. — Некоторых я помню ещё молодыми.
Рядом с прудом стоял Павильон Размышлений — ажурная беседка из красного дерева, увитая виноградом. Здесь они остановились отдохнуть после долгой прогулки.
— Удивительный город, — подвёл итог Крид. — Здесь искусство и практичность соединились в гармонии.
— Это результат тысячелетней работы, — ответил дракон. — Каждое поколение добавляло что-то своё, совершенствовало, украшало.
— А ты сам что добавил?
— Систему образования, больницы, библиотеки... — Лун Хэй задумался. — И ещё одно место, которое покажу завтра. Хранилище знаний, где могут быть ответы на твои вопросы.
Солнце клонилось к закату, окрашивая небо в розовые и золотые тона. Лоян в предвечернем свете выглядел сказочно — крыши храмов сверкали как драгоценности, фонари начинали загораться в окнах, в воздухе плыли ароматы ужинов и цветов.
— Время возвращаться, — сказал Лун Хэй. — Завтра тебя ждёт встреча с настоящими сокровищами империи.
Они неспешно направились обратно к дворцу, наслаждаясь вечерней прохладой и красотой города. Прогулка показала Криду, что Срединное Царство — это не просто могущественная империя, но цивилизация, достигшая невероятных высот в искусстве жизни.
И где-то в этом прекрасном городе, в тайных хранилищах знаний, возможно, ждал ответ на вопрос, мучивший его уже тысячу лет.
На следующий день перед рассветом Лун Хэй разбудил Крида лично, что было удивительно для императора, привыкшего поручать такие дела слугам.
— Вставай, — тихо сказал он. — Идём в место, которое знают только четыре человека в империи. И после сегодняшнего дня — пять.
Они покинули дворец через потайной ход, известный лишь императору. Узкий коридор, вырубленный в скале, вёл под фундаментом главного здания к подземному лабиринту. Масляные светильники в стенных нишах бросали танцующие тени на каменные стены, покрытые древними символами.
— Хранилище Небесной Мудрости, — объяснял дракон, ведя Крида по извилистым переходам. — Строилось пятьсот лет. Каждый правитель династии Чжоу добавлял новые залы, собирал редчайшие бронзовые таблички, бамбуковые свитки, шёлковые кодексы.
Коридор расширился, и они оказались перед массивными воротами из бронзы, покрытыми сложными иероглифами и изображениями драконов. Лун Хэй приложил руку к центральному символу, произнёс заклинание на древнем языке, и врата беззвучно раскрылись.
За ними открылся зал такого масштаба, что Крид невольно ахнул. Потолок, поддерживаемый резными деревянными колоннами, терялся в высоте, а стены уходили в туманную даль. Вдоль них тянулись бесконечные ряды деревянных стеллажей, заставленных свитками из бамбука и шёлка, бронзовыми табличками и ящиками из ценных пород дерева. Воздух был наполнен ароматом древесины, тушь и чего-то неуловимо священного.
— Семь залов знаний, — торжественно произнёс дракон. — История Поднебесной, философия мудрецов, алхимия бессмертия, военное искусство, медицина, астрономия и... запретные знания.
Они прошли через несколько залов, и Крид с изумлением разглядывал сокровища китайской учёности. В зале истории хранились летописи всех династий на бронзовых треножниках, бамбуковых дощечках и шёлковых свитках. Здесь были записи о великих императорах древности, войнах с варварами севера, торговых путях в далёкие земли.
— Здесь есть записи о землях далеко на западе, — сказал Лун Хэй, указывая на раздел с картами. — Наши торговцы по Шёлковому пути рассказывали о больших городах с белокаменными стенами и людях с волосами цвета солнца.
В зале философии Крид увидел труды великих мыслителей. Изречения Конфуция, записанные на бамбуковых дощечках, соседствовали с размышлениями Лао-цзы о дао, высеченными на нефритовых пластинах. Трактаты о природе мироздания, этике правления, искусстве войны заполняли огромные стеллажи.
— Удивительно, — пробормотал Крид. — Здесь собрана мудрость веков.
— Каждый иероглиф выписан лучшими каллиграфами империи, — гордо сказал дракон. — Знания — единственное истинное сокровище.
Зал алхимии поразил обилием печей, бронзовых котлов и керамических сосудов с неизвестными веществами. На полках стояли глиняные горшки с киноварью, ртутью, серой и другими компонентами для изготовления пилюль бессмертия. В воздухе стоял запах металла и дыма.
— Здесь работают лучшие алхимики династии, — объяснил Лун Хэй. — Они следуют традициям, заложенным ещё при императоре Хуан-ди. Изготавливают эликсиры долголетия, ищут способы превращения простых металлов в золото.
— А находят? — поинтересовался Крид.
— Иногда. Но цена обычно превышает результат. Один алхимик потратил десять лет на создание золотой монеты из меди. Золота он потратил на эксперименты в двадцать раз больше.
В зале военного искусства хранились трактаты знаменитых полководцев. "Искусство войны" Сунь-цзы, записанное на шёлке золотыми иероглифами, занимало почётное место. Рядом лежали планы великих сражений, схемы осадных машин, описания боевых построений.
— Твои легионы используют подобную тактику? — спросил Лун Хэй, показывая схему черепашьего построения.
— Похожую, но не такую изощрённую, — признал Крид. — Ваши полководцы мыслят стратегически на удивительном уровне.
Зал медицины был полон трактатов о лечении болезней иглоукалыванием, травами, массажем. Анатомические схемы, выполненные на шёлке, показывали течение жизненной энергии ци по каналам человеческого тела. В специальных ящиках хранились образцы редких лекарственных растений.
Наконец они достигли последнего зала — хранилища запретных знаний. Здесь атмосфера была совершенно иной. Стеллажи стояли за защитными барьерами из освящённого дерева и заговорённой бронзы. В воздухе чувствовалась напряжённость, словно сами знания были живыми и опасными.
— Здесь хранятся самые тайные тексты, — тихо сказал Лун Хэй. — Заклинания призыва духов, рецепты смертельных ядов, способы управления погодой... И свитки о природе бессмертия.
Он подвёл Крида к отдельной секции, где за деревянным барьером с бронзовыми символами стояли особо ценные свитки.
— Это всё, что мы смогли собрать по интересующей тебя теме за пятьсот лет правления династии, — сказал дракон, открывая защиту специальным ключом. — Более двухсот источников.
Крид принялся за изучение с жадностью утопающего, хватающегося за соломинку. Здесь были труды алхимиков времён легендарного Жёлтого императора, записи шаманов древних племён, дневники даосских отшельников, искавших путь к вечной жизни.
Первые свитки разочаровали. Большинство описывало способы достижения бессмертия через алхимические пилюли, дыхательные упражнения, диеты из росы и лунного света. О том, как избавиться от уже обретённой вечности, информации было крайне мало.
— "Размышления отшельника Чжуан-цзы о природе жизни и смерти", — читал вслух Крид. — "Смерть и жизнь — две стороны одного явления, как день и ночь. Тот, кто привязан к жизни, боится смерти. Тот, кто понимает дао, не различает их."
— Философия, — отозвался Лун Хэй. — Мудрые слова, но практической пользы мало.
Крид продолжил поиски. "Записи алхимика Гэ Хуна" содержали рецепты эликсиров бессмертия, но также упоминали о "пилюлях освобождения" — составах, которые могли прервать действие эликсиров вечности.
— Интересно, — пробормотал Крид. — "Три части киновари горной, две части ртути речной, одна часть серы вулканической, смешать в полнолуние..." Но здесь речь об алхимическом бессмертии, не о божественном проклятии.
— Попробовать стоит, — предложил дракон. — У нас есть все компоненты.
Следующий свиток оказался более многообещающим. "Беседы с духом бессмертного Пэн-цзу" рассказывали о человеке, прожившем восемьсот лет и сумевшем добровольно уйти в мир иной.
"Секрет освобождения от вечности, — гласил текст, — лежит не в разрушении тела или духа, а в достижении полной гармонии с дао. Когда бессмертный более не сопротивляется естественному течению вещей, проклятие теряет над ним власть."
— Снова философия, — вздохнул Крид. — Как достичь этой гармонии практически?
Лун Хэй изучил продолжение текста.
— Здесь описан ритуал "возвращения к истоку". Семь дней медитации без пищи и воды в священной пещере, созерцание смены времён года, отречение от всех земных желаний...
— Пробовал подобные практики, — покачал головой Крид. — Проклятие не позволяет мне умереть от голода или жажды.
Часы превращались в дни. Крид методично изучал свиток за свитком, надеясь найти то единственное знание, которое освободит его от бремени вечности. Лун Хэй помогал переводить особенно архаичные тексты и объяснял тонкости древней философии.
"Трактат о пяти элементах и бессмертии" предлагал теорию о том, что вечная жизнь нарушает баланс стихий в теле человека. Восстановление баланса могло вернуть естественный ход вещей.
— Здесь есть конкретные рекомендации, — воодушевился Крид. — "В день весеннего равноденствия принять эликсир земли, летнего солнцестояния — огня, осеннего равноденствия — металла, зимнего солнцестояния — воды. Элемент дерева поглотить через медитацию в бамбуковой роще."