– Я не понял, это теперь ты мне предложение делаешь? – спросил я.
– Нет, нет! – замахала на меня руками бывшая жена. – Что ты! Боже упаси! Делай, Василий, кран, не отвлекайся.
– А когда это она тебя ко мне по новой сватала? – заинтересовался я. – Что это было до ее смерти, можешь не объяснять, я понимаю.
– Шуточки у тебя… Когда я у Вики с Борисом в гостях была. Тетя Галя как раз из санатория вернулась. Заодно и ее возвращение отметили.
– А в какой санаторий она ездила? – просто так спросил я.
– Не знаю. Для пенсионеров какой-нибудь, наверное.
– А Вика, Борис как сейчас вообще живут? – осторожно поинтересовался я. – На поминках особо не поговоришь.
– Денег у них нет, – ответила сестра Вики. – Хотели вдвоем в Испанию лететь, а тут – похороны. В итоге Борис один к себе в Белгород уехал, родителей проведать. Борис, как в отставку вышел, пенсию получает – так себе. Устроился, правда, инженером в этот порт, но сколько там платят?
– В армии он что, много получал, что ли? – спросил с некоторым высокомерием в голосе бизнесмен Снигирев.
– Как военным зарплату повысили, так ничего. Да и прежде не жаловался…
– Верится с трудом… А Вика про меня что говорит?
До сих пор я инстинктивно избегал спрашивать про Вику, а тут решился.
Зинаида на меня прищурилась:
– Говорит, что ты женщину себе нашел.
Я чуть не подпрыгнул:
– Она-то откуда знает, кого я нашел, кого не нашел?!
– Решил Варе мачеху привести? – вместо ответа задала Зинаида новый вопрос с улыбочкой.
– Зина! Я тебя умоляю, не смеши меня! – взмолился я. – Наша Варя любую мачеху на завтрак съест и еще одну попросит!.. Сколько лет нашему ребеночку?
– Не горячись так, Василий. Находи себе, кого хочешь, – разрешила бывшая жена.
Управившись с краном, потом и с бутербродами, я покинул Зинаиду, констатировав: ничто про злодейские настроения родственников в отношении меня не говорит.
Сев в автомобиль, я набрал Тамару и без обиняков спросил, что за дама увела ее сегодня у меня из-под носа?
– Ты нас видел? – удивилась Котомка. – Правда, да?.. А чего не посигналил?.. Я бы задержалась…
Странно. Она как будто уходила от прямого ответа, мне показалось.
– Я далеко был. Напугал бы ближайшие автомобили, а ты все равно не поняла бы.
– А! Далеко… Понятно.
– Так кто это был?
– Да, никто… Предложила мне одну работу! – Тамара так усмехнулась, будто ей предложили что-то несуразное. Например, выступить на трапеции под куполом цирка. – Нашла меня… м-м-м… по рекомендации. Я отказалась.
– А что за работа? – спросил я, теряя интерес.
– Один проект.
«Слава богу, что отказалась, – подумал я. – Нет хуже, когда женщина устает на работе. Особенно если – как собака. У нее потом начинает голова болеть…»
Мы еще поболтали немного о пустяках и пожелали друг другу спокойной ночи. Я отправился ставить машину в гараж. Загнав джип в бокс, заглянул к Генке Панкратьеву. Он являлся моим соседом не только по квартире, и по гаражу тоже.
– Как жизнь, Геннадий?
– Разве это жизнь! – махнул он рукой. – Три машины сделали, – он перечислил марки, – а продать ни одной не можем!.. К весне уйдут, конечно, – успокоил он сам себя. Мы позакрывали гаражи и пошли домой.
Генка промышлял скупкой и восстановлением битых автомобилей, то есть делал из пищи воробьев конфетку. «Пипл» «хавал».
– За что боролись, на то и напоролись, – высказал свое мнение я. – Никакой уверенности в завтрашнем дне…
Это были последние слова, которые я произнес нормальным голосом. В свете того, что произошло дальше, они приобрели особый смысл. Я увидел, что в нашу сторону едет автомобиль – какая-то старенькая иномарка. Она стояла у обочины в отдалении и тронулась, когда мы с соседом подходили к дороге. Дорога, вдоль которой располагался наш гаражный кооператив, была, конечно, не проспект Гагарина, но машина на ней все же не являлась редкостью. Что меня насторожило? Пожалуй, то, что авто сразу пристроилось к левой, то есть нашей обочине, хотя дорога и справа была свободна. Движение здесь одностороннее, но любой водитель обычно инстинктивно все равно придерживается правой стороны. Конечно, это я потом только сумел себе объяснить. Авто вдруг выскочило двумя колесами на обочину и понеслось прямо на нас с Генкой. Я находился ближе к надвигающейся беде, поэтому первым отпрянул назад и, ухватив Генку под руку, дернул на себя. Однако этот боров был тяжелее меня, – ежевечернее пиво даром не прошло, – и автомобиль все же задел соседа по ноге, прежде чем я свалился спиной на снег, а Генка – на меня.
– Твою мать!!! – заорал он.
Машина, проехав еще некоторое расстояние по обочине, соскочила с нее обратно на дорогу и стремительно удалялась от нас. Генка валялся на снегу и перемежал стоны с матом, схватившись за ногу выше колена. Как, интересно, вел бы себя на его месте публичный человек, лишенный возможности выражаться?..
– Держись, держись, сейчас! – Я уже тыкал пальцами в смартфон, чтобы вызвать «Скорую». Слава богу, она приехала довольно быстро. Врач, оказав первую помощь, спросил, будем ли мы сейчас сообщать в полицию? Либо он сам потом сообщит, поскольку – обязан. А про что нам сообщать? Про грязную иномарку непонятной «породы» с неразличимыми номерами? Я – не полицейский, и то понимал, что ее никто никогда не найдет, даже если она будет стоять в соседнем дворе. И прежде всего потому, что искать не будет. Мы же не в сказке живем: «Поди туда, не знаю куда. Принеси то, не знаю что». Только женщины могут так задачу формулировать, да и то – красивые.
Я поехал с Генкой в больницу, поддерживая его морально, как мог. Естественно, у него оказался перелом, и довольно сложный, но хирург успокоил: «Парень он молодой, до свадьбы заживет».
– Он уже женат, – сказал я доктору и тихонько добавил: – Только не напоминайте ему об этом. У него сейчас и так настроение плохое.
– А вы – веселый человек! – улыбнулся доктор.
– Ну, я-то в разводе, – объяснил ему.
Сдав пост прибывшей Люсе, той самой Генкиной жене, упоминание о которой, по моему мнению, могло понизить настроение травмированного, я убыл восвояси, постаравшись перед тем, как мог, им обоим настроение, наоборот, поднять. Пообещал иногда выгуливать Джеймса, пока Генка ходит в гипсе. А если сосед останется хромым на всю жизнь, то у меня есть знакомые корейцы, которые могут позаботиться о собачке… Ретироваться мне пришлось довольно быстро, пока самого инвалидом не сделали за кощунственные шутки в адрес четвероногого члена семьи Панкратьевых. Если бы от меня сбежал Валентин (а это возможно при таком уходе), я бы, вероятно, тоже расстроился, лишившись возможности, не подходя к двери, определять, кто за ней, свой или чужой? Это же не кот – просто авиадиспетчер какой-то!..
Уезжая от Генки, я пытался понять, что такое с нами приключилось? В том, что на нас хотели наехать специально, я не сомневался. Впрочем, почему на нас? На меня!
Когда я на другой день пришел проведать соседа, то сперва пришлось отвечать на вопросы полиции, прибывшей соблюсти формальности. Потом мы с Генкой уже сами долго судили-рядили вчерашнее происшествие. Я выяснял у него примерно то же, что прежде у меня – капитан Банников. Не задолжал ли Геннадий кому? Не подсунул ли гнилую машину, сорвав за нее большие бабки? Не соблазнял ли чужих жен, позабыв о конспирации? И так далее… Все у соседа выходило гладко. Как, впрочем, и у меня. С той разницей, что с ним ничего плохого до сих пор не происходило, я же о себе подобного сказать не мог. Стало быть, логично считать, что задавить хотели именно меня. Но кто?! За что?!! Генка, впрочем, смеялся над моим предположением, будто кто-то на нас целенаправленно покушался.
– Козел какой-то нажрался, вот и дурил! – был уверен Геннадий. – Ты, Василий, дорожную хронику посмотри вечером. Сколько пьяных уродов каждый день отлавливают! Как будто тому, кто забухал в свое удовольствие, больше делать нечего, как только на машине пойти покататься.
Конечно, я не стал Генке рассказывать о своем предыдущем приключении, чтобы его излишне не волновать. А то нога еще криво срастется, и придется вправду с его псиной гулять. Кто меня за язык тянул? Я и пиво-то не больно люблю, а эта собака будет сама на каждой прогулке к магазину подводить.
Как ни пытался я мысленно хохмить, а все-таки было не по себе. Кто-то за мной охотится, а я не знаю, на кого и подумать. Впрочем, можно, конечно, и дальше полагать, что это идиотские совпадения. В кафе отравить хотели не меня, а именно девушку. А злополучным вечером за рулем того автомобиля сидел какой-то алкаш, который руля уже не видел, как считал Генка. Но сочинитель детективных романов в такие совпадения не верил. Наверное, потому, что сам – сочинитель. Но на бумаге, не в жизни же!
Поскольку ночевал я дома, с утра отправился на гимнастику в спортгородок. Совершив пробежку, сделав разминку, приступил к силовым упражнениям – на турнике, на брусьях, потом – на своей любимой лестнице, которую надо было пройти на руках. Желающих выполнить этот трюк полностью и вправду находилось немного. Подняться вверх и тут же спуститься – да. Но таких отважных, чтобы забраться наверх, пройти всю лестницу, болтаясь на руках, и спуститься с другой стороны – стоило поискать. Дойдешь до середины, сил не хватит, что делать? Прыгать вниз? Ноги висят в двух метрах над землей однако!.. Я был одним из немногих «трюкачей». Поднялся наверх, пошел по прямой, дошел до середины, и тут произошло нечто непредвиденное. Перекладина лестницы с одного края внезапно обломилась, погнулась, и я поехал вбок! Рука заскользила неудержимо. Хорошо, перебирал я руками довольно быстро. Успел другой рукой дотянуться до следующей перекладины, ухватиться, сделать еще шаг… Но перчатки стали какими-то скользкими, пропало сцепление, и я все-таки сорвался вниз! Приземлился, слегка отбив ногу. Поднялся, попробовал пройтись – нет, перелома, по ощущениям, не случилось. Правда, я и прежде никогда ничего сам не ломал, не считая копий и дров, поэтому не вполне представлял себе, что должен ощущать человек со сломанной конечностью. Слава богу!