Леонардо переглянулся с султаном, тот пожал плечами.
— Это хорошее предложение, если договоритесь о ренте мой друг, — безразлично сказал он, — ты вернёшься в Италию и тебя не будут доставать мои завистники. Сам ведь много раз жаловался, что устал от их шуток и насмешек.
— А могу я вернуться в родной город Пизу? — поинтересовался он, — мы могли бы делать то же самое, только по переписке.
— Такое предложение уже мне не нравится, — не согласился я, — ведь тогда, как и с нашей партией, переписка может прерваться в любой момент, а мне бы хотелось, чтобы мы могли всегда обсудить ваши труды, будучи рядом.
— «Это не говоря уже о том, что будучи в Пизе, ты свою известность принесёшь своему городу, а не Венеции, — хмыкнул я про себя, — платить за это, я точно не намерен».
— Даже не знаю, это такое неожиданное предложение, — засомневался он.
— Я не настаиваю, — я развёл руками, — просто на моём корабле вы уже через двадцать дней будете в Венеции, уж что-что, а гарантировать безопасность на своём корабле я точно могу. Даже если захотите, можете потом поехать домой, утрясти все дела и вернуться, когда посчитаете для себя возможным.
Вот это его уже проняло.
— Я хотел возвращаться только через год, — он покачал головой, — но ваше предложение и правда весьма щедро, не говоря уже о бесплатной доставке ближе к дому.
— Решайтесь, поскольку если великий султан, отдаст мне деньги завтра, я найму караван для провоза денег, запасусь провиантом и через пару дней покину город.
— Вся сумма будет предоставлена сегодня вечером, — перебил меня Аль-Азиз, который видимо сильно рассчитывал на математика при игре на подобную сумму, а теперь, после проигрыша стремительно терял к тому интерес, и это было видно не только мне.
— Хорошо, тогда я завтра соберу вещи, и освобожу предоставленные мне покои, — Леонардо принял правильное решение, поскольку иметь в друзьях разочарованного в тебе султана, было не лучшим вложением в своё будущее.
— Буду ждать вас, — поклонился я султану. А мои матросы подошли и помогли перебраться мне на носилки.
Едва мы вернулись в караван-сарай, я тут же распорядился, чтобы каждый матрос оставил запас только из воды и сухарей, освободившись от любого другого лишнего веса.
— Что-то произошло? — тихо поинтересовался у меня Марко, наклонившись к носилкам.
— Султан как-то подозрительно легко расстался с гигантской суммой и это меня беспокоит, — признался ему я, — я сказал, что мы тронемся только через пару дней и это его ещё больше успокоило. Не нравится мне это.
— Думаете, как только вы отдадите расписку, всякие договорённости теряют силу? — переспросил он, — в том числе и охранная грамота?
— Думаю, нас попытаются догнать и ограбить по пути, списав это на бандитов.
— Хорошо, пока есть время я поищу на ближайшем рынке болты для арбалетов, — покивал он головой, — жаль мало людей взяли с собой.
— Больше было нельзя, за «Еленой» кто-то должен был присматривать, — не согласился я, — она сейчас наш шанс быстрее удрать отсюда.
— Пойду соберу десятников, — Марко распрямился.
Вечером и правда казначей султана, вместе с визирем доставили деньги, вот только не золото, как обещали, а серебро, занявшее гораздо больше места, чем я планировал. Скрипнув зубами, я вернул им расписку, и мы подписали документ, что никто никому ничего не должен. Когда они ушли, я позвал своего преданного офицера и показал ему на четыре огромных сундука. Он выругался, поняв проблему.
— Срочно походи по рынку, для вида поищи купцов с верблюдами, — приказал я ему, — легенда должна быть полной. Сам же, отправь на рынки помощников, пусть скупят все сумки и ёмкости с лямками, которые там будут и двух ослов. Также найди среди наших, кто может прилично ездить верхом, и отправь его в Александрию к Джакопо с просьбой срочно снять две пушки с «Елены» и отправить нам навстречу отряд из ещё пятидесяти человек.
Он понимающе на меня посмотрел и я показал ему рукой на сундуки.
— Бери деньги и за дело, пока рынки не закрылись. Заодно узнай во сколько утром открывают северные ворота.
— Всё сделаю сеньор Витале, не беспокойтесь, — кивнул он, уходя к отдыхающим людям.
Вернулся он затемно, принеся всё, что я попросил.
— Каждому матросу раздай по сумке или ёмкости, что будет в наличии, — показал я на большую гору привезённых предметов для переноски, — пусть подходят и наполняют их серебром. Пока они этим занимаются, нужно закрепить мои носилки между двумя ослами, чтобы я не задерживал отряд. Выбери того, кто хорошо знаком с этими животными, от их покорности и послушания будет многое зависеть.
— Я так понял, мы выдвигаемся рано утром? — прошептал он, — гонец уже уехал, а ворота открываются с первыми лучами солнца, которое встаёт тут очень рано.
— Да, всё верно Марко, — кивнул я, — нам нужна хоть какая-то фора от всадников, которых выпустят нам вслед.
— Вы думаете, что это всё же возможно?
— Я лучше подстрахуюсь и сберегу наши жизни, — покачал я головой, — чем умру в песках чужой страны.
— Тогда я пойду, работы предстоит много, — кивнул он.
Фибоначчи успел в самую последнюю минуту впрыгнуть в отправляющийся поезд, а точнее присоединиться к быстро выдвигающемуся отряду. Я ещё вечером послал к нему гонца с коротким письмом и всего двумя словами: — «Решайтесь, сейчас». Оно видимо помогло ему определиться, поскольку он пришёл ночью, весь взъерошенный и с минимумом вещей. Заодно подтвердив мои мысли, что султан так сильно рассчитывал на его помощь в игре, что после проигрыша, даже перестал разговаривать. Хотя раньше всегда они вместе ужинали и играли в шахматы перед сном.
— Вы приняли верное решение Леонардо, — постарался успокоить его я, — я знаком со многими правителями этого мира, и не знаю ни одного, кто бы простил подобную неудачу.
Эти слова почему-то не сильно помогли, молодой человек, наоборот ещё больше забеспокоился и занервничал. Так что наш экстренный выход смог помочь ему собрать мысли в кучу, и подхватив, как и все, сумку с серебром, он зашагал рядом с моими двумя «породистыми» скакунами. Понурые ослики сильно трясли носилки, но выбора другого не было и оставалось только терпеть.
Глава 11
То, что я оказался прав в своих предположениях, совершенно меня не обрадовало, когда спустя четыре часа дозорные доложили, что за нами погоня.
— Всё Марко, сбавляем ход, нам не уйти от всадников, — скомандовал я, — колону в боевое построение.
— Слушаюсь сеньор Витале, — грустно ответил он, раздавая команды.
Наш отряд сразу стал идти медленнее, щитоносцы перекинули шиты со спины, взяв их в руки, за ними встали копьеносцы, а посередине импровизированного бронированного ежа были мы и арбалетчики.
Первые стрелы ударили уже спустя полчаса. Арабы не мудря ничего, применяли знакомую мне тактику, которую я видел у монголов. Всадники, вооружённые луками подъезжали на расстояние выстрела, давали залп и снова отходили, уступая место другим. Изматывающая тактика, как раз против пехоты.
— Арбалетчики! — прокричал я, и отряд остановился на пару минут, ряды дрогнули, раскрываясь ровно настолько, чтобы дать произвести выстрел почти пятидесяти человекам.
Со стороны врага посыпались на землю лошади, поскольку я приказал стрелять в самые крупные цели, ведь пешими, враги были нам не соперниками. К сожалению и их стрелы находили щели в нашем построении, и то один, то второй вскрикивал, когда нога или рука была поражена в щели щитов, растянувшегося отряда. Раненых поддерживали, не давая упасть и мы шли дальше.
Первый привал пришлось сделать уже через час, чтобы перегруппироваться и те, кто не участвовал в дуэли арбалетчиков и лучников, заменили уставших товарищей. Заметив, что мы остановились и сомкнули ряды, со стороны арабов я увидел оживление и в нашу сторону направился отряд одетый в кольчуги по колено, с также хорошо укрытыми железным снаряжением лошадьми.
— Плюмбаты! — скомандовал я щитоносцам. Они достали по первому короткому дротику со свинцовым шипастым шариком недалеко от острия, из тех шести, что были закреплены у них на обратной стороне щитов и держа их за другой конец, с замахом из-за спины отправили «марсовы колючки» в полёт. Второй ряд щитоносцев проделал следом то же самое и некоторые всадники, не доезжая до нас тридцати метров, вылетели из сёдел, когда их лошади встали на дыбы, когда копытом попали на лежавшие на земле свинцовые колючки. Остальные, тут же перестали брать разгон, сдерживая своих скакунов и поворачивая назад.
— Строимся и снова отходим, — оценив обстановку, тут же приказал я, и отряд стараясь держать строй, снова зашагал вперёд.
— Сеньор Витале, — Марко качал головой, видя, как мы огрызаясь, уменьшали расстояние до Александрии, — если бы не ваша осторожность, а также придумки, и правда, лежать бы нам всем здесь белыми косточками.
С этим весьма жизнерадостным утверждением был согласен не только я, но и все матросы, поскольку несмотря на раненных, которых мы и не думали бросать, всё равно упрямо шли вперёд. Шедший рядом с моими осликами математик, временно переквалифицировавшийся в погонщика, также активно кивал головой. Арабские всадники пока не могли нанести нам серьёзного урона, зато сами с каждой попыткой атак теряли и теряли бойцов, а ещё больше лошадей, которых я приказал не жалеть и подстреливать первыми.
— Это нам ещё повезло Марко, что Субэдэй рассказал мне о монгольской тактике применения войск, — хмыкнул я, принимая всеобщую благодарность, — арабы используют похожую, так что я просто придумал на неё хоть какой-то вариант ответа, хотя конечно без собственной конницы, нечего и думать, как пытаться их контратаковать, лишь отходить, пока есть силы.
— Надеюсь наш гонец смог добраться до корабля, — вздохнул он.
Ответ на этот вопрос мы получили только через день, когда к арабам прибыло подкрепление и они усилили обстрел, а мы, тратя стремительно тающие болты и плюмбаты, могли лишь их отгонять от себя.