— Зайка моя, заканчивай стриптиз, — улыбнулся я, выгружая многочисленные графины на стол. — Ты же знаешь, что великолепна.
— Ты не представляешь, Рич, как приятно любой девушке слышать подобное! — тут же откликнулась Катарина, подставляя щечку для поцелуя. Тут же скривившись от короткого приступа головной боли, она покосилась на принесенные мной емкости с водой.
— Правильно мыслишь, дорогая! — кивая на графины, сказал я. — Это чудесное средство избавит вас от похмелья. Налетайте!
Зайка тут же припала к антипохмелину. К ней нерешительно присоединились и, немного странно поглядывавшие на меня, драконица с принцессой. Надеясь, что утреннее происшествие осталось незамеченным, я принялся будить остальных участниц вчерашней попойки.
Растолкав и напоив всех, я подхватил оставшиеся графины и пошел в другую комнату, сопровождаемый наиболее пришедшими в себя девушками. Их страшно заинтересовал мой рассказ о перерождении близнецов. Мне и самому было интересно, как они восприняли сей факт.
Но стоило мне только войти в их комнату, как на мне повисли сразу оба инопланетянина. Пока я падал на пол, следовавшие за мной девушки успели перехватить графины с драгоценной жидкостью.
— Ричард, брат! Как я тебе благодарен! — безумным тоном кричал блондин, тряся воротник халата так, что скоро должен был оторвать мне голову.
— Лорд! Как я могу отблагодарить вас?! Только скажите! Прикажите мне! Пожалуйста! Я сделаю все! — умоляла Леона.
— Нет, сестра! Это я сделаю все! Клянусь, я никогда не оставлю вас! Любой приказ от моего брата будет законом! — орал Леон.
— Так, а ну заткнулись и отпустили меня оба! — стараясь перекричать их, заголосил я. — Я хочу жить!
Близнецы перестали голосить и смущенно отпустили меня. Если смотреть на Леону было приятно, то при одном взгляде на ее брата мне становилось стремновато.
— Оденьтесь! — бросил я, стараясь не смотреть на волнующую красоту Леоны. А посмотреть там было на что. Теперь, когда на ней не было ее желтого комбеза, обнаженные инопланетные прелести магнитом притягивали мой взгляд. Перехватив его, Леон ухмыльнулся, подмигивая мне. Если я правильно понял. Он будет всеми силами подбивать меня на сближение с ней, а саму сестренку подтолкнет на те же мысли. Хотя, смотря на нее, я видел в ее глазах только слепое обожание и щенячью преданность. Ее и подталкивать не придется, достаточно поманить пальцем.
— Приводите себя в порядок, одевайтесь и марш завтракать! — суровым командирским тоном скомандовал я. — Это касается всех! В графинах = средство от похмелья. Катарина, остаешься за главную, а я пройдусь.
— Могу ли я составить вам компанию, лорд? — передо мной неизвестно откуда материализовалась Томоки. Шустрая разведчица смотрела на меня верным взглядом, и только ее нервно метавшийся из стороны в сторону хвост выдавал ее напряжение. Почему бы и нет?
— Идем. — ответил я, протягивая руку девушке. Зайка, слегка обиженно надувшись, принялась раздавать указания, а мы тихонечко вышли из комнаты.
Некоторое время мы шли по пустому коридору. Неловкое молчание затягивалось, надо было срочно исправлять ситуацию, если я не хочу совсем отдалиться от верной подруги.
— Томоки!..
— Ричард!..
Рассмеявшись, мы посмотрели друг на друга.
— Давай, ты первая, — предложил я.
— Нет, мой лорд, Ричард. Давай ты… вы, — сбивчиво ответила девушка. Видимо ее тоже что-то тяготило.
— Ну, хорошо! Покажешь дорогу к нашим? — спросил я первое, что пришло в голову. Так-то дорогу я уже узнал у Орианны, но посчитал это хорошим началом разговора.
— Разумеется! — вскинулась кошка. — Вы не представляете, как все по тебе скучают! Как будет Джанна рада видеть вас! Как Сонна… — разведчица вдруг осеклась и замолчала.
— Сонна? В чем дело? Она жива? — переспросил я, напрягшись. Не хватало еще, чтобы с ней что-то случилось.
— Жива? — задумавшись о чем-то, пробормотала девушка. — О да, она жива. Но, как бы сказать. В одном из сражений ее сильно ударило камнем по голове. В общем, сам увидишь, Рич. Прошу, не расспрашивай меня.
Новости, однако. Мы вышли из гостиницы и по висячему мостику направились к другим строениям. Томоки крепко держала меня за руки, поддерживая морально и физически, когда мостки начинали слишком сильно раскачиваться. Как истинная некотянка она совершенно не ощущала страха высоты, в то время как я готов был лечь на пузо и ползти по мостику с закрытыми глазами, лишь бы не видеть бездонную пропасть под нами.
— Рич, можно открыть глаза! — ехидно пропищала кошка, как только мы оказались на более-менее твердом полу. Не отвечая ей, я лишь кивнул, ибо спорить с ней меня совершенно не было сил.
— Нам сюда! — прыгая впереди, махнула хвостом Томоки. Перед нами медленно вырастало здание местных. По-видимому его спешно переделывали под нужды некотянок, так как кое-где виднелись доски и небольшие окошки. Так-то дома местных представляли собой слепленные из странного соединения паутины и клея ульи с огромными дырами вместо входа. Несмотря на то, что по пути нам почти не попадались местные, на входе стояли стражи, облаченные в боевые доспехи. Было немного странно видеть, как серебристая пластинчатая броня плотно облегает их тела, практически не оставляя зазоров и открытой плоти. Почти шагающие танки. Странно, как они, обладая подобной мощью, проиграли Измененным, пренебрегавшим защитой?
Стоило Томоки подойти ближе, как они молчаливо расступились, склонившись при моем приближении. Кивнув в ответ, я собрался было пройти внутрь, но один из стражей внезапно преградил мне путь.
— Прошу меня простить Избранный! — прогудел мужской бас из-под металлического шлема. — Вы действительно можете исцелить любые раны, как твердят все вокруг?
— Да, это правда, — подтвердил я. — А что? У вас кто-то серьезно ранен?
Вместо ответа огромный Рахнер буквально рухнул передо мной, гремя железом, словно трактор, попавший в кювет.
— Прошу вас, лорд! — взревел он белугой. — Вылечите мою дочь! Неделю назад ее ранил неизвестный монстр в расселине, и она медленно умирает! Никто из наших докторов не может ей помочь!
Воспользовавшись его преклонной позой, я запрыгнул ему за спину, схватился покрепче за пластины брони и скомандовал:
— Вперед! Живее!
Дважды уговаривать не пришлось. Паучий рыцарь с места развил невероятную скорость, прыгая на стены строений. Это выглядело немного футуристично. Огромная туша, закованная в тонну железа, перемахивает со стены на стену, как гигантский механоид.
Как всегда, моя поспешность привела к ожидаемым последствиям. Через полминуты, когда потолок поменялся с полом последний раз, я хорошенько проблевался, отдав паутинному полу весь свой завтрак. Рахнер, снявший шлем, с сочувствием смотрел на меня, не зная как извиниться. Это был крупный мужчина, чье лицо было исполосовано шрамами. Но его большие голубые глаза выдавали простодушный и миролюбивый характер.
Стоило мне только выпрямиться, как он открыл было рот, собираясь принести извинения, но я отрицательно махнул рукой:
— Будешь должен мне завтрак после того, как я вылечу дочку. Веди.
Рахнер тут же скрылся в темном провале входа в свой улей, но тут же вернулся, виновато разводя руками. Двуногим вход в жилище местных был заказан из-за специфики строения тел. Недолго думая, он осторожно подхватил меня, и внес, держа на вытянутых руках перед собой, словно я мог разбиться при падении на мелкие кусочки.
Пространство внутри не поражало особой роскошью. Почти стандартные предметы быта, разве что находившиеся в неожиданных местах, различные непонятные мне агрегаты (один, например, оказался прялкой), и вытянутые круглые коридоры, уходящие в разные уголки улья. Повсюду были натыканы те самые светящиеся кристаллы, в изобилии росшие на стенах главной пещеры, поэтому освещения хватало с лихвой.
Отец семейства пронес меня в дальний коридор, и вскоре мы вышли в симпатичную спаленку, в которой кроме нас находилась еще одна миловидная Рахнера, заламывавшая в отчаянии руки, очевидно, мать или сестра больной. Стоило нам появиться, как в ее глазах вспыхнул огонек невероятной надежды. А в дальнем углу, царапая стены от приступов боли, лежала еще одна девушка, почти девочка с совсем небольшим паучиным торсом. Она была в сознании, но, по-видимому, уже была совсем без сил, так как даже не могла даже стонать. Судя по выступившей в уголках ее рта синей пене, я мог только предположить, что она была отравлена сильным ядом. Не дожидаясь, пока страж поставит меня, я вырвался из его рук, и подбежал к больной, игнорируя выступившую вперед родственницу.
— Максимальное исцеление! — закричал я, хватая девочку за руки и чувствуя ее затихающий нитевидный пульс. Еще бы чуть-чуть и было бы слишком поздно. Маленькую паучишку тут же охватил сияющий свет с проблесками фиолетовых и оранжевых молний. Сработало сразу несколько заклинаний одновременно: антияд, лечение и, скорее всего, подпитка жизненной энергии. Что-то вроде тоника или витаминного комплекса. Это было моей личной разработкой, что позволяло быстрее больному приходить в себя, не чувствуя слабость при исцелении.
Не слушая восторженные вздохи за спиной, я сел прямо на пол, глядя на крутящуюся в воздухе девочку, и улыбаясь явлению очередного маленького чуда. Каждый раз, я чувствовал, как меняю историю, даруя жизнь и вылечивая больных от тяжелых ран. Это чувство нельзя передать словами.
Шар света медленно угасал, и я повернулся к стражу. Тот смотрел не веря глазам, как его дочь приходит в себя и открывает глаза:
— Мама? Папа? — пискнула она. — А кто этот странный хуманс? И почему вы на меня так смотрите?
— Дочка! — взревели оба счастливых родителя, бросаясь к ней и стискивая в объятиях.
Когда восторги немного поутихли, последовали трогательные сцены благодарностей и клятв верности. Появившийся седой дух, с которым мы уже встречались в чаще, с одобрением поглядев на меня, подтвердил обещание и испарился. Меня долго не хотели отпускать, но в конце концов, нагрузили снедью, и Корвакс, как звали стража, с великой осторожностью вернул меня обратно к лечебнице.