но, и он просил остаться. Я не отказала, так как не видела в этом необходимости, — пожала плечами подруга. — А утром мне пришлось ненадолго уехать по делам.
Так. Радует, что я не наделала больше глупостей, чем могла бы. Ох, Ник как в воду смотрел, когда предупреждал и просил ничего не натворить. Опять его вспоминаю.
Мы уже распрощалась с Лерой и ждали такси на улице. Небо затягивало серыми тучами, и хоть было позднее, но утро, вокруг всё потемнело. Надо сказать, внутри меня было тоже самое состояние, как и у погоды. И хоть таблетка от головы уже начала действовать, но на душевные ощущения её свойства не распространились. Темно и всё в серых тонах. Мне не хотелось думать о Никите, но это было очень сложно.
— Твой Ник… — начал было Тём, будто читая мои мысли. Но я не дала ему договорить:
— Он не мой. И я не хочу сейчас ничего о нём слышать, что бы ты не хотел поведать.
— Как скажешь, — Артём сделал безразличное выражение лица.
Я решила, пока есть такая возможность, всё же прояснить немного ситуацию с неудачами в делах отца. И имеет ли вообще Тём к этому отношение. Я начала издалека:
— Как твой проект? — спросила я, будто просто поддерживала беседу.
— Не совсем гладко, — покачал головой. — Дела пошли вниз, но пока на плаву, — он пристально посмотрел в мои глаза.
— Тём, я не говорила Зотову про твой проект, — произнесла, словно извиняясь за те слова. Да, зря ему тогда угрожала. Но он не лучше. Сразу побежал к своему дружку! Дадиеву!
— Мия, — Тём взял мою руку в свою. Свободной рукой он убрал с моего лица прядь волос. — Ты порой бываешь странная, а твой острый язычок зачастую сводит меня с ума, но ты — не подлая. Я знаю это. И иногда ты излишне эмоциональная, но я ни на секунду не поверил, что ты способна вставить мне «палки в колёса» по-серьезному.
Я молчала. Тём хороший актер, и мне не верилось в его слова. Меня, возможно, он правильно описал. Особенно там, где про странную. Но я прекрасно видела его отца с Тимуром, а затем и его с отцом, сразу после встречи. Хорошо. Попробуем выяснить с другой стороны:
— А ты бы смог причинить мне вред? Твой отец. Он, наверняка, знает Дадиева?
— Нет, ты что. Они не знакомы. И вред тебе? Мия, ну что за глупости в твоей голове! Меня выводит твой… новый ухажер. Но причинить вред тебе. Нет.
Как с такой внешностью можно так откровенно врать? Хотя именно его голубые глаза и вводили в заблуждение всех вокруг. Но только не меня. Если он такой актёр, ему нужно было поступать на театральное. И все добрые роли доставались бы именно ему. Он бы сделал неплохую карьеру.
— А почему ты спросила? И при чем тут Дадиев?
— Не при чём, — вздохнула я. Такси как раз подъехало, очень удачно прервав наш разговор. Тём уселся рядом, сказав, что нам всё равно по пути. Дорога, на мою радость, прошла в молчании. Недалеко от подъезда машина остановилась, Артём взял меня за руку, притянув к себе:
— Может, всё же поблагодаришь за ночь? — улыбка сошла с его лица и взгляд был довольно пронзительным. Ох, Тём.
— Спасибо, что спал в другой комнате, — с этими словами вышла из машины и отправилась в сторону подъезда. Такси уже скрылось за углом, когда я открывала дверь.
— Всё-таки без глупостей ты не смогла, так?
Я вздрогнула от этого голоса и резко обернулась. Ник стоял совсем близко. Как ему удается так бесшумно ко мне подкрадываться? Он указал вслед уехавшему авто, и по потемневшим глазам стало ясно, что Артёма он заметил.
— Зачем караулишь меня? — проигнорировала я его вопрос.
Он практически прижал меня собой к стене и переводил взгляд с глаз на губы, и наоборот.
— Телефон зачем выключила? — ответил он, как и я, вопросом на вопрос.
— Сломался, представляешь? — Ник удивленно поднял брови. А я продолжила: — Звоню вроде бы парню, а голос в трубке женский. Решила, что он мне больше не понадобится.
— Телефон?
— Парень, — меня начало вновь накрывать волной ревности, но я старалась подавить в себе это чувство. Не хочу, чтобы он видел, каково мне сейчас. Ник отступил на шаг, при этом не сводил с меня своих карих глаз. По телу пробежала дрожь, но вовсе не от страха.
Мои коленки подкашивались от его взгляда. Я ждала хоть каких-то объяснений, но Ник не спешил. Скажи уже хоть что-нибудь! Сестра, коллега! Почему он молчит? Напряжение между нами нарастало. У меня начала кружиться голова, я еле сдерживалась, чтобы не сползти по стенке. Никаких объяснений.
— Это была твоя девушка? — я сама не ожидала, что решусь на этот вопрос. Ответ последовал незамедлительно:
— Да. Но…
Не дожидаясь, что он там дальше придумает, я открыла дверь подъезда и побежала вверх по ступенькам. Что я могла ещё услышать? Всё и так сказано. Я слышала, как он вошел вслед за мной. Ник поднимался не спеша, пока я пыталась трясущимися руками попасть ключом в дверь. Я слышала его шаги по ступенькам и с приближением этого звука, руки всё сильнее дрожали.
Отлично. Девушка. А он даже не скрывает! Как можно быть таким… Я почувствовала, как к горлу подступает ком, а на глаза наворачиваются слёзы, и сильнее сжала губы.
Мне так и не удалось вставить ключ. Никита уже подошёл сзади, я слышала его дыхание, а он одним движением развернул меня к себе:
— Ты не так всё поняла, — услышала типичную фразу. Конечно, всё не так. А как? Опять этот взгляд. Прекрати же на меня смотреть!
Я снова отвернулась и облокотилась головой на дверь. Он крепко обнял меня за талию и заговорил, наклонившись к моему уху:
— Дослушай. Это действительно моя девушка, бывшая. Я понимаю, что объяснения излишни и выглядят, как оправдания. Поэтому я просто расскажу, как было на самом деле и уйду, а дальше можешь думать и делать, что хочешь. Бывшая узнала, что я в городе по делам, и приехала в офис. Меня в кабинете не было, и она, воспользовавшись моим отсутствием, взяла мой телефон, который я оставил на столе, выйдя на пять минут. Зашёл я в тот момент, когда она взяла трубку. Зачем она приходила, я не знаю, так как выставил её за дверь, не выслушав. Секретаря, которая пустила в кабинет постороннего в моё отсутствие, уже уволил. Если ты в это не поверишь, я пойму.
Его дыхание обжигало, я старалась сохранить самообладание и большим усилием воли не давала предательским коленкам согнуться. Крепкие руки Ника тоже занимали немаловажную роль в моём равновесии. Он прижимал меня к себе, и я даже спиной чувствовала, как бьётся его сердце.
— Кстати, — добавил он практически шёпотом. — Фото, на которых тебя твой друг выносит с вечеринки и уносит в неизвестном направлении уже вовсю пестрят в интернете, — он поцеловал меня в висок и разжал руки. Я так и стояла лицом к двери, склонив голову и облокотившись. Звук удаляющихся шагов, и дверь подъезда хлопнулась. Я развернувшись, больше не препятствовала воле своих коленей, и опустилась вниз на корточки, протирая спиной свою новую дверь.
— Ник, ты не так всё понял… — проговорила еле слышно, но, разумеется, он был уже далеко. Мои плечи задрожали, а по щекам, наконец-то, покатались тёплые слезы.
Глава 9Странные нынче «тимуровцы»
Я уже довольно долго сидела за открытым ноутбуком, и никак не могла сосредоточиться. Сегодня к вечеру нужно написать статью о вчерашней выставке, а мысли только о Нике. Будто всё это чувствовала снова и снова: его взгляд, его сильные руки, его дыхание, стук его сердца и удаляющиеся шаги. Я была склонна верить его словам. Сомнения по-прежнему терзали, но оснований думать, что это неправда тоже немного. Хоть объяснение и выглядело довольно банальным для такой ситуации. Но зная, насколько бываю подозрительной, в этот раз всё по-другому. Да и причина, по которой я ему верила, оказалась не совсем радужной. Ник не очень заботился о том, поверю я ему вообще или нет. Конечно, он объяснился, но слишком легко отнёсся ко всему.
«Если не поверишь — я пойму», — звучало эхом в голове. Он ведь и не собирался мне ничего доказывать. Ему это просто не нужно. Я, почему-то, была уверена: если бы Никита провел ночь с этой девушкой, и я об этом бы спросила, он бы так мне и ответил, как есть. А вдруг я ему не настолько уж и интересна? Он знает, что я была с Артёмом, но даже объяснений не потребовал! Будто его это не настолько волнует, хоть и раздражает. От этих мыслей к горлу вновь подступил ком.
Я вздохнула, и пройдя по кухне, налила себе очередную чашку кофе. За окном по-прежнему бродили серые тучи, но дождь не спешил на встречу с землей. Разглядывая мрачный город, я пыталась отогнать от себя грустные мысли, прекрасно понимая, что это, в принципе, невозможно. Но надо было отчитаться перед Жанной, а потом можно будет и порыдать вдоволь. С этими мыслями я допила кофе, и вновь взялась за работу.
Так, Ник что-то говорил про фото в интернете. Зайдя в ленту новостей, я принялась искать. Долго это делать не пришлось, по одной из ссылок открылась фотография, где Артём, улыбаясь, обнимает меня за плечи: моего лица не видно, но заметно, что объятия крепкие, а я будто прижимаюсь, уткнувшись к нему в шею. У фотографа явно талант — поймать такой момент, хотя на деле всё было не так. Еще фото: он также с широкой улыбкой несёт меня, перекинутую через плечо; видно, что я хмурюсь, но подумать можно, всё, что угодно. Фото уже на улице, возле такси: Тём будто гладит меня по щеке и заботливо смотрит, я же облокотившись на него с закрытыми глазами. Еще несколько фотографий в том же духе; я поморщилась. Попадись мне сейчас этот фотограф, рассказала бы ему, куда следует засунуть свой любопытный нос вместе с объективом!
Я всё больше себя накручивала и нервно листала список новостей, скорее просто, чтобы занять руки, как вдруг моё внимание привлекла статья с названием: «Воскресная перестрелка в области». Речь шла о моём городе, в обзоре говорилось, что в одного из бизнесменов стреляли, но жертв удалось избежать, ниже предлагалось перейти по ссылке, чтобы посмотреть видео. Когда я её открыла — сразу пришла в шок. Журналист на ходу протягивал микрофон мужчине, который куда-то спешил, и камера его снимала со спины. Он явно не хотел общаться с прессой, и уже подходил к автостоянке, как отчаянный репортер задал дежурный вопрос: «Как вы думаете, кто мог это сделать и из-за чего?» Мужчина ничего не ответил и сел в припаркованное авто. Сюжет обрывался на этом, но мне не нужно было видеть лица бизнесмена, в которого стреляли. Я прекрасно знала его и со спины. Это был мой отец. Вот почему его голос, когда он звонил в понедельник, был такой обеспокоенный.