– Сначала все будут стараться вырваться вперед. Но мы не будем торопиться и подождем.
– Разве ты не хочешь выиграть?
– Хочу, конечно. Но на старте пороть горячку не стоит. Мы пойдем вместе с основной массой, понаблюдаем за ветром, сделаем выводы.
Лодки впереди нас стояли на месте, но все они словно ерзали туда-сюда, как школьник, ожидающий звонка на перемену.
Я бросила взгляд на Алекса. Он держался абсолютно спокойно и уверенно, не обращая внимания на порывы ветра, которые бросали нас из стороны в сторону.
– Куда девался тот испуганный парнишка? – вслух спросила я.
Алекс посмотрел на меня, щурясь от солнца.
– Он просто наконец-то вышел в море.
Снова раздался сигнал, и на лодке возле буя помахали флажком. Все лодки впереди и по бокам от нас рванулись вперед.
В процессе Алекс пытался что-то объяснять, но это совершенно никак меня не успокаивало. Он прокричал что-то про таран.
– Что? – Я в ужасе посмотрела на остальные лодки, которые совершенно невинно шли под парусами. Значит, «дружелюбные ребята».
– Нам туда. – Он показал налево. Мы очень сильно отклонились вправо. Буй проплыл где-то впереди.
Я драматично развела руками. Алекс только ухмыльнулся. Как он может быть таким довольным?
– В этом и проблема, – сказал он. – Пойти прямо на него не получится, поэтому придется двигаться немного зигзагом. Сейчас я буду менять галс, чтобы развернуться.
– А мне что делать?
– Когда я скажу «гик пошел…» – Он посмотрел на мое озадаченное лицо и поправился: – Когда я просто скажу «пошел», пригнись.
Одной рукой он повернул штурвал, а другой ослабил какую-то веревку.
– Пошел! – заорал он.
Шепча молитву, я присела, и гик начал движение. Парус яростно захлопал на ветру, а Алекс потянул за другую веревку и еще сильнее повернул штурвал. Гик пролетел у меня над головой, парус поймал ветер, и все задрожало. Мы помчались вперед так быстро, что, казалось, мое сердце выскочило из груди и осталось где-то на полдороге.
Алекс расхохотался, и мы промчались мимо нескольких других лодок. Все еще скорчившись, я осторожно выглянула из-за борта.
– Уже можно разогнуться! – крикнул он.
– Подумаю об этом! – прокричала я. Мне пришлось схватиться за борт, потому что лодка начала подпрыгивать на волнах, и с носа рассыпался каскад брызг. – Это нормально? – завопила я. Мои ботинки стало заливать водой. – Алекс, это нормально? – завопила я еще громче, энергично жестикулируя.
Алекс наклонился посмотреть на палубу.
– Да, все в порядке. – А потом он посмотрел вверх и без предупреждения заорал: – Пошел!
Я ничком бросилась на пол, и мы снова, подрезав других участников, совершили обход вокруг буя. Когда наконец гик остановился, я встала после своего грациозного ныряния в лужу морской воды и мокрая насквозь уселась на скамейку.
Алекс фыркнул.
– Так, дальше, – крикнул он, – сейчас мы круто повернем направо и обойдем вот тот оранжевый буй! – Он показал вдаль. – Ветер там дует с другой стороны, поэтому нужно, чтобы ты села вот сюда и… – он запнулся и посмотрел на меня слегка беспокойно, – свесила ноги за борт.
– За борт лодки?!
– Ага. Роза, честное слово, ничего не случится. Это просто для баланса.
Я сегодня точно умру. Других вариантов, кажется, просто нет. Сейчас мы будем делать смертельно опасный поворот, а я в это время буду свисать с борта, как белье с веревки. С лицом приговоренной к смерти я нырнула под гик и отправилась на другую сторону. Перекрестилась и свесила ноги наружу, держась за перила.
– Готова? – закричал Алекс.
– Нет! – заорала я и добавила себе под нос: – Но раньше меня это не останавливало.
– Поворот!
Тот борт, на котором я сидела, поднялся над водой, и я завизжала и зажмурилась от яростного ветра, бившего в лицо. С соседних лодок неслись выкрики, и я распахнула глаза, чтобы проверить, не предупреждают ли они меня о скоропостижной смерти. Небо и волны слились воедино у меня перед глазами – лодка снова выровнялась.
Я осталась в живых. Я была насквозь мокрая, горло болело от визга, а колотящееся сердце, по-моему, сломало пару ребер. Но я чувствовала себя невероятно, сокрушительно живой. Я схватилась за перила и расхохоталась навстречу ветру. Я слышала, как Алекс тоже хохочет.
– Где мы сегодня, Роза? – спросил он, перекрикивая шум моря и ветра.
Мы в море. И мне это безумно нравится.
– Еще раз поворачиваем, – сказал Алекс. Иди обратно на ту сторону и делай то же самое, пока не выровняемся.
Я приготовилась и крепко схватилась за перила, но закрывать глаза на этот раз не стала. Когда борт поднялся над водой, я увидела вдалеке набережную. Там стояли люди и наблюдали за гонкой. Мы уже приближались к финишу, и их крики становились громче. Впереди нас шли только четыре лодки – остальные восемь мы каким-то образом обогнали.
Мы обошли еще одну, и я тоже, не сдержавшись, завопила от радости.
– Где финиш? – крикнула я.
Он вытянул левую руку:
– Там же, где и старт.
Старт был довольно близко от нас, с левой стороны, но мы почему-то двигались не туда.
– А почему мы плывем в другую сторону?
– Остался еще один буй, – пояснил Алекс.
Никогда бы не подумала, что это случится, но я не могла дождаться нового поворота. Посмотрев на три лодки впереди, я вдруг сообразила, что самая первая промахнулась мимо буя.
– Теперь им придется делать круг, – пояснил Алекс.
– Значит, мы их обгоним? – спросила я.
Он рассмеялся:
– Я не удивлен, что после третьего поворота тебя все-таки охватил азарт.
Две лодки впереди уже обходили буй. У нас был отличный обзор. Алекс произнес:
– После поворота нам придется идти к финишу зигзагами, потому что мы не можем…
– Идти против ветра, – сказала я, сняла ноги с борта и уселась обратно на лавку. Мы наблюдали, как две идущие впереди лодки тоже зигзагами направились к финишу.
Алекс вдруг воскликнул:
– Ничего себе!
– Что?
Он смотрел куда-то вверх.
– Ветер поменялся. Посмотри на их паруса! – Я увидела, что они беспомощно полощутся. – В них больше нет ветра!
– И что теперь? – вскрикнула я, и выражение его лица поменялось, отражая те же самые чувства, какие были у меня, когда я нашла золотую черепаху.
– Теперь мы можем выиграть.
Мы обогнули последний буй, но вместо того чтобы идти зигзагом, Алекс практически прямым курсом двинулся к финишу. Он снова исполнил свой короткий танец с канатами, и мы пронеслись мимо тех двух лодок. Из мегафона послышались результаты и название победившей лодки.
– Ура! Мы выиграли! – завопила я, а потом до меня с запозданием дошли слова организатора. – Подожди, как он нас назвал?
Алекс ухмыльнулся и повернул штурвал.
– Моя лодка так называется. В семье меня всегда так дразнили за то, что я вечно торчу в кухне и что-то пеку. Так что я дал лодке имя «Тихоня».
– Это самая потрясающая история, которую я слышала в своей жизни, – сказала я, подбираясь к нему поближе.
– Ты держалась просто отлично, – с гордостью произнес он и обнял меня за плечи. Притянул к себе и настойчиво поцеловал в губы. Смотреть на него было все равно что смотреть прямо на солнце.
– Я держалась отлично, – ошеломленно кивнула я. Когда мы пристали, прохладное ясное утро уже плавилось под ярким полуденным солнцем. Отпуская его, я бросила взгляд на нашу лавку – ту, где мы разговаривали в самый первый вечер, когда я пришла в бухту.
Там, глядя на нас, сидела Мими.
Глава 25
С моих губ слетело ругательство на испанском, и Мими прищурилась, как будто услышала это.
– Мне надо идти, – бросила я и стала искать рюкзак. Но я не взяла с собой его. Так и была в рабочей одежде – только теперь вдобавок и насквозь промокшей. Я попыталась как можно скорее расстегнуть жилет, но пальцы у меня слишком дрожали.
– Что случилось? – Алекс сообразил: что-то не так. Он аккуратно отвел мои руки и сам расстегнул жилет. Я посмотрела на него глазами Мими. Он не какой-то мальчишка. Он взрослый. У него есть борода и татуировки. Впервые в жизни мне так хотелось кого-то с ней познакомить, но я уже все испортила.
– На причале сидит Мими.
Он посмотрел в ту сторону и помрачнел. Потом на него снизошло понимание, и он с ужасом спросил:
– Ты ее не предупредила?
– Нет, я не предупредила ее, что участвую в регате вместе с парнем, о котором она тоже ничего не знает.
Он снова взглянул на меня.
– Ты не сказала ей обо мне?
– Не из-за тебя. А из-за наших семейных призраков.
А еще потому что я хотела сохранить это в тайне. И, кажется, отлично с этим справилась, катаясь на лодке и вопя во все горло на глазах у целого города. Судя по всему, я совершенно не умею хранить тайны.
Алекс, кажется, ничего не понял, но сказал:
– Я пойду с тобой.
Он был готов бросить все свои дела на лодке, забыл о том, что где-то на набережной его ждет отец, который наверняка наблюдал за нашей великой победой и думал только обо мне и о том, как я испугана. Но я не знала, сколько времени Мими уже там сидит, и каждое мгновение только увеличивало пропасть между этой ложью и моментом, когда я скажу ей правду.
– Встретимся потом, – крикнула я и спрыгнула на пристань. Алекс позвал меня, но я не могла остановиться. Мими уже уходила, и я засеменила рядом с ней.
– Я все объясню, – сказала я. Сердце у меня яростно стучало. Раньше мы с ней никогда не ссорились.
– Опять ложь? – холодно ответила она. – No quiero mentiras[80].
– И хорошо, потому что с ней покончено. Она мне совершенно не нравится.
– Тебе не понравилось, что тебя поймали. Это другое дело.
Она поглядела в обе стороны, и мы перешли дорогу. Фестиваль уже развернулся в полную силу, и вокруг было огромное количество незнакомых людей, зато знакомые оборачивались вслед, глядя на нас как на развлечение. Глэдис, стоявшая в очереди за мороженым Папы Эля, мисс Фрэнсис со своими собаками, Майк посреди партии домино с Саймоном, Ксиомара, исполнявшая на гитаре болеро, – все они бросили свои дела, глядя на то, как мы с Мими ворвались на фестиваль, словно весенний шт