– Что было установлено в результате сравнения?
– Полное совпадение всех признаков.
– И что это значит?
– Это значит, что оружие, представленное как вещественное доказательство «Б», является оружием убийства, тем самым, из которого была выпущена пуля, повлекшая за собой смерть.
– В настоящий момент у меня больше нет вопросов к этому свидетелю, – сказал Робертс. – Вы можете провести его перекрестный допрос, адвокат.
Ньюберри задумался на минуту, а потом сказал:
– Пока у меня нет вопросов.
– Для дачи свидетельских показаний вызывается Лоренсо Гонсалес, – объявил Робертс.
Вперед с испуганным видом вышел Лоренсо.
– Сколько вам лет, молодой человек? – спросил судья Полк.
– Десять, скоро исполнится одиннадцать.
– Вы понимаете, что такое присяга?
– Да, сэр.
– И что это?
– Это значит, что нужно говорить правду.
– А что произойдет, если не скажешь правду?
– Тогда тебя накажут.
– А ты боишься наказания?
– Все боятся наказания.
– Приведите свидетеля к присяге, – сказал судья Полк судебному приставу.
Лоренсо Гонсалеса привели к присяге.
– Ты знаком с Дональдом Лэмом, свидетелем, который давал свидетельские показания здесь, в суде, несколько минут назад? – спросил Робертс.
– Да, сэр.
– И что он делал, когда ты в первый раз его увидел?
– Он ходил около того места, где толпились люди.
– А ты видел, чем он потом занимался?
– Он снял ботинки и носки и перешел по грязи на другую сторону кювета.
– Во что ты был одет?
– На мне были штаны и рубашка.
– Длинные штаны?
– Нет, сэр, это были штаны от комбинезона, обрезанные чуть ниже колен.
– А ботинки и носки?
– На мне их не было. Я никогда не ношу ботинок – разве что когда хожу в церковь или, например, сегодня. Ботинки натирают мне ноги.
– Значит, в то время ты был босиком?
– Да, сэр.
– Значит, тебе ничего не стоило перебраться через кювет?
– Это так, сэр.
– А что заставило тебя перейти канаву?
Судя по ответу Лоренсо, его тщательно проинструктировали. Он сказал:
– Я увидел, как этот детектив что-то нашел.
– Одну минуту, – вмешался Ньюберри. – Этот вопрос подразумевает умозаключение, и ответ будет умозаключением свидетеля.
Судья Полк наклонился вперед, явно проявляя интерес.
– Суд хочет задать несколько вопросов, – сказал он. – Молодой человек, не показалось ли вам необычным поведение частного детектива Дональда Лэма? Из-за чего вы подумали, что он что-то нашел?
– Показалось, сэр.
– Что именно?
– Ну, он все шел, и шел, и шел вдоль кювета, и вдруг резко остановился, потом повернулся и пошел в глубь люцернового поля. Потом он стал ко мне спиной, и я не мог видеть, что он делает, а потом он вдруг повернулся и пошел обратно к кювету.
– А вы что сделали?
– Как только я увидел, что он что-то нашел, я перебежал по дну кювета на другую сторону и побежал туда, где он только что стоял.
– Вы быстро бежали?
– Очень быстро, сэр. У меня сильные ноги. Я могу бегать по любым камням, как будто у меня на ногах ботинки.
– И что произошло потом? – спросил судья.
– Когда этот человек заметил, что я видел, как он что-то нашел, он велел мне пойти к родителям и сообщить в полицию.
– Протестую! – воскликнул Ньюберри. – Это умозаключение свидетеля, и следует считать это заявление некомпетентным, не имеющим отношения к делу, несущественным.
– Минуту, – перебил его судья Полк. – Протест пока принят, но я хочу задать молодому человеку еще несколько вопросов. Что было необычного в поведении мистера Лэма?
– Ну, он начал возвращаться к кювету. Он уже сделал несколько шагов, когда заметил меня. Я бежал быстро и в одно мгновение мог поравняться с ним.
– И что вы сделали?
– Я спросил: «Что вы нашли, мистер?» Он не сразу мне ответил. Он некоторое время все обдумывал, а потом сказал: «Ничего особенного, но беги скорей домой – ты живешь рядом?» Я ответил, что рядом. Он сказал: «Беги домой и скажи своим родителям, чтобы немедленно вызвали полицию». Тогда я спросил: «Что вы нашли?» А он ничего не ответил, поэтому я сам присмотрелся и увидел этот револьвер.
– Ты хорошо видел его с того места, где стоял?
– Не совсем хорошо, но я бы заметил его, если бы даже детектив ничего не сказал. Револьвер лежал в траве и блестел на солнце, так что понятно было, что в поле лежит что-то металлическое.
– Мне кажется, что показания свидетеля могут быть приняты, – сказал судья Полк. – Есть ли у сторон вопросы к свидетелю?
– У меня нет больше вопросов к свидетелю, – сказал Робертс.
– У вас? – спросил судья Полк у Ньюберри.
Ньюберри покачал головой.
– Вопросов нет, – сказал он. – Однако я ходатайствую об аннулировании показаний этого свидетеля, поскольку он слишком молод и не до конца понимает значение присяги.
– Ходатайство отклоняется.
– Показания данного свидетеля являются умозрительными, необъективными, основываются на выводах, сделанных самим свидетелем.
– Возражение отводится, – сказал судья Полк. – Я признаю, что некоторые показания этого свидетеля относятся к его собственным умозаключениям. Но в каждом случае такие умозаключения базируются на объективных фактах, которые должны быть приняты к рассмотрению. Все же заявления свидетеля о том, что он думал, и его умозаключения являются не относящимися к делу. Это весьма интересные свидетельские показания, и я могу сказать, что на суд они произвели впечатление. Хотя, разумеется, в данный момент я не могу сказать, как они повлияют на дальнейшее расследование.
Господин обвинитель, – продолжал судья, – вы утверждаете, что оружие убийства находилось у Дональда Лэма и что Дональд Лэм тайком бросил его в поле, где оно и было найдено?
– Именно так, ваша честь, – подтвердил Робертс.
– Очень хорошо, продолжайте, – приказал судья Полк, задумчиво глядя на меня.
Робертс вызвал человека по фамилии Смит. Тот показал, что он играл за питчера в профессиональной бейсбольной команде. Сержант Селлерс возил его на место преступления, где свидетелю дали точную копию оружия, зарегистрированного как вещественное доказательство «Б», – пятизарядный револьвер марки «смит-и-вессон» с длиной ствола 1 7/8 дюйма. Свидетель стоял у кювета напротив места преступления и несколько раз бросал револьвер как можно дальше. Но ему так и не удалось добросить оружие до того места, где оно было обнаружено.
– Есть ли вопросы к свидетелю? – спросил Робертс.
Ньюберри отрицательно покачал головой.
– Одну минуту, ваша честь, – сказал я. – Поскольку здесь ставится под сомнение моя честность, я бы хотел задать один вопрос. Пытался ли свидетель бросить оружие, стоя ближе к месту находки, или бросал непосредственно с места преступления? Нет никаких доказательств, что человек, бросавший оружие, должен был находиться именно на месте преступления и…
– Одну минуту, мистер Лэм, – перебил судья Полк. – Вы нарушаете порядок ведения слушания. Однако я принимаю ваше заявление. Если защита желает сделать заявление, у нее есть на это право. С другой стороны, что касается суда, этот факт не требует доказательств. На плане показано поле люцерны и то место, где было найдено оружие. Вполне очевидно, если встать у кювета напротив этого места и бросать оружие прямо, а не наискосок, то получается выигрыш в расстоянии. Это элементарная математика.
– Одну минуту, ваша честь, – сказал Робертс. – Напрашивается логический вывод: если убийца выбросил оружие, значит, он хотел избавиться от него как можно быстрее. Он выскочил из домика, подбежал к краю канавы, увидел грязное дно, где могут остаться следы, поэтому решил бросить оружие как можно дальше.
– Вы пытаетесь спорить с судом? – спросил судья Полк.
Робертс задумался на минуту, потом сказал:
– Да, ваша честь.
– Не делайте этого, – предостерег судья Полк. – Убийца мог с равным успехом подойти к кювету кратчайшим путем от места преступления и бросить револьвер или пройти к месту напротив точки, где было найдено оружие, и бросать оттуда.
Робертс поколебался и сел на место.
– Вызывайте своего следующего свидетеля, – приказал судья Полк.
Робертс сказал:
– Я вызываю для дачи свидетельских показаний миссис Мейбелл Диллон.
Мейбелл Диллон была женщиной лет пятидесяти, увядшей, сутулой, с впалой грудью. Но у нее были живые глаза, и говорила она очень быстро.
Она сообщила, что живет по адресу Биллинджер-стрит, 895, Лос-Анджелес и занимается перепечаткой на машинке.
– Для кого вы печатаете? – спросил Робертс.
– У меня нет постоянного нанимателя. Печатаю рукописи и выполняю незначительную правку. Я предлагаю свои услуги через объявления в журналах. Потом получаю рукописи по почте. Я их слегка правлю, перепечатываю и отсылаю назад в двух экземплярах.
– Вы знакомы с некоей Нэннси Бивер?
– О да, конечно!
– А где живет мисс Бивер?
– Биллинджер-стрит, 830, квартира 62-Б.
– Вы видели ее на прошлой неделе?
– Да, сэр.
– Когда именно?
– Это было… дайте подумать. Это было пятнадцатого числа.
– Где вы находились в тот момент?
– Я была в ее квартире.
– Вы печатаете для Нэннси?
– Нет, сэр, она печатает сама, но мы – хорошие подруги. Иногда Нэннси приводит мне клиентов – начинающих авторов, у которых даже нет собственной машинки, или они не могут ее купить, или, наконец, не в состоянии подготовить рукопись в соответствии с требованиями журналов… видите ли, я работаю с непрофессиональными литераторами.
– Кто-нибудь еще находился в квартире?
– Нет, сэр, мы были только вдвоем.
– Нэннси показывала вам оружие?
– Да, сэр.
– Я демонстрирую вам сейчас вещественное доказательство «Б» и задаю вопрос: похож ли этот револьвер на то оружие, что она вам показывала?
Свидетельница осторожно подержала оружие в руках и сказала:
– Да, сэр, очень похож.