— И всё же, — сказал он холодно. — Она должна отработать свой долг. Если, конечно, не хочет, чтобы я пересчитал ущерб на стоимость рубашки с процентами.
Молчание повисло между ними, плотное и насыщенное, как гроза в воздухе.
— Я отработаю долг, — сказала Ана, прерывая напряжение, и шагнула к Таррену.
Он развернулся и пошёл. Она последовала за ним, не оборачиваясь.
Они шли по узкому переходу между корпусами. Он впереди, быстро, уверенно. Она чуть сзади, стараясь не отставать.
И вдруг Волк резко остановился.
Ана не успела затормозить и с размаху врезалась ему в спину.
— Смотреть надо, куда идёшь, — бросил он, даже не оборачиваясь.
Она отступила на шаг, раздражённо выдохнув.
— Может, предупреждать будешь, когда резко тормозишь?
Таррен обернулся. Глаза хищно сузились.
— Почему ты мне не сказала?
— Что именно?
— Что устроилась работать в кафе.
Она замерла. Потом пожала плечами.
— Потому что это не твоё дело.
Он прищурился.
— Всё, что касается тебя, касается и меня.
— С чего бы это вдруг?
— Потому что ты под моим присмотром.
Она едва не усмехнулась.
— Присмотр? Это так теперь называется?
Он сделал шаг вперёд, в его движении скользила угроза.
— Ты моя должница.
— Долг за рубашку, — ответила она жёстко. — но это не повод контролировать мою жизнь.
— Ты даже не спросила разрешения.
— Потому что не собиралась. Я не твоя собственность, Таррен. Ни игрушка, ни вещь. Хочешь, чтобы тебе покорно носили кофе? Найди другую.
Его челюсть сжалась.
— Ты говоришь так, будто хочешь войны.
— Я просто хочу, чтобы ты понял, что мной нельзя владеть.
Они смотрели друг на друга напряжённо. Волк первый отвёл взгляд.
— Значит, теперь ты сама за себя?
— Всегда была.
Она обошла его и пошла вперёд. Ни слова больше. Ни оглядки.
А он остался стоять. Впервые не зная, что сказать.
***
Позднее, на паре по «Психологии взаимодействия видов», в аудитории царила особая тишина. Преподаватель был массивный альфа с пронзительным голосом, каждый раз будто проверяющим, дрогнешь ли под его тоном. Лекции были больше похожи на игру на выдержку, чем на теоретические занятия.
— В любой иерархии, — начал он, прохаживаясь перед рядами, — есть свои слабые звенья. Омеги. Их предназначение — стабилизировать. Их сила заключается в гибкости. Но что происходит, когда омега перестаёт подчиняться? Когда идёт против своей природы?
В зале повисла тишина. Преподаватель резко повернулся, его взгляд упал на Ану.
— Ана Вель. Что, по-твоему, происходит?
Несколько студентов обернулись. Кто-то хмыкнул. Ана подняла взгляд. Её голос был ровным:
— Возникает дисбаланс. Но не потому, что омега сломалась, а потому, что система боится перемен.
Альфа приподнял бровь.
— Интересный ответ. Думаешь, страх это главная реакция?
— Иногда, но чаще это агрессия. Когда что-то выбивается из привычного, это не принимают. Это атакуют.
Преподаватель задержал взгляд, затем кивнул. В зале послышались тихие смешки. Кто-то смотрел на неё с раздражением, а кто-то с явным интересом.
После пары к ней подошёл один альфа. Хищный, смазливый, с блестящими глазами.
— Слышь, зайка. Это правда, что ты выстояла рядом с Тарреном и не пискнула?
— Правда, — ответила она спокойно.
— А если я подойду ближе, испугаешься?
Он шагнул почти вплотную. Ана не шелохнулась. В груди отозвался зверь. Он не рычал. Он ждал.
— Не подходи ближе, — тихо сказала она.
Парень помолчал, затем усмехнулся и отошёл.
— Интересная ты. Поиграем ещё.
Гон
Библиотека, несмотря на свою внушительную архитектуру, дышала мягкой тишиной. Солнечные лучи скользили по пыльным перилам и старым корешкам книг, а где-то внизу по полу крался шум переворачиваемой страницы. Лея сидела у окна в тени колонны, в обнимку с книгой «Психоэмоциональные особенности омег во время гона альфы» .
Она уже третий раз перечитывала один и тот же абзац и не могла сосредоточиться. Даже сквозь толстые обложки пробивался запах напряжения, тревоги и гона, начавшегося где-то в другом корпусе. Внутри неё всё дрожало.
— Всё это бесполезно, — пробормотала она. — Если альфа решит, никакая книжка не поможет…
— Не всегда, — раздался голос над ухом.
Лея взвизгнула, подпрыгнула, развернулась и уставилась в лицо Томаса. Он стоял, облокотившись на перила, руки в карманах, взгляд ленивый, но внимательный. Волосы чуть тронуты солнцем, зелёные глаза с прищуром.
— Не стоит подкрадываться к омегам сзади, — буркнула Лея, прижимая руку к груди.
— Прости, — усмехнулся он. — Я думал, белки слышат шаги за квартал.
Она хмуро уставилась на него.
— Белки слышат, а вот омеги, читающие про альфа-нападения, нет.
Он молча подошёл и сел на противоположную сторону стола, перелистнув одну из её книг.
— Зачем тебе всё это?
— Чтобы понимать, что со мной происходит. И как защитить себя, когда рядом начинается гон.
— Прозорливо, — кивнул он. — Большинство омег просто принимают блокаторы и молятся.
— А я предпочитаю знать, на что способна, если вдруг молитвы не сработают.
— На самом деле альфа может себя контролировать. Если захочет.
Она уставилась на него.
— Правда?
Он медленно поднял на неё глаза.
— Гон не отключает разум. Просто делает его громче. Кто умеет слушать себя, тот не теряет контроль. Кто не умеет, тот опасен всегда, не только в гоне.
Она ловила его голос, движения, даже то, как он дышал. Томас всегда казался ей далёким, недостижимым, но сейчас сидел на расстоянии вытянутой руки и листал её книгу.
— Ты часто разговариваешь с омегами просто так? — спросила она. — Без цели?
— Редко. Но ты выглядела так, будто хочешь, чтобы кто-то тебя увидел, Лея.
Она замерла.
Он сказал её имя.
Просто. Буднично. Без пафоса.
Он знает, как её зовут. Он запомнил.
Лея смотрела на него, будто всё вокруг исчезло. Сердце билось где-то в ушах, лицо заливало жаром, но она сделала вид, что ничего не произошло. Просто глубже опустила взгляд в книгу.
Он встал.
— Не прячься за книгами слишком долго.
И ушёл. Просто, как пришёл.
Белка смотрела ему вслед, пока он не исчез за стеллажом.
Через минуту Лея медленно выдохнула. Сердце всё ещё прыгало.
Она уткнулась лбом в стол, глупо улыбаясь, и прошептала в дерево:
— Он знает моё имя… Он знает моё имя.
В это время Ана шла к Лее. Она прижимала сумку к себе, чувствуя, как напряжение окружающего мира струится по коже. У кого-то начался гон, и запахи витали по Академии, тяжелые, густые.
Студенты двигались резче, кто-то избегал общих пространств, омеги переглядывались со страхом в глазах.
Ана свернула в тихий переход между корпусами, надеясь добраться до библиотеки без встреч.
И тогда услышала тяжёлые шаги . Кто-то быстро приближался к ней.
Она обернулась.
Из-за поворота, по-звериному пригнувшись, вышел альфа. Видимо это был шакал .
Лицо хищное, узкое, с резко очерченными скулами. Он был худощав, но от этого не менее опасен. Его запах шёл впереди него: острый, металлический, голодный. Тело дрожало от желания и возбуждения.
Он остановился, уставившись прямо на неё.
По позвоночнику Аны побежал холод. Она инстинктивно отступила. Рука сжалась в кулак. Внутри, в глубине, зверь тоже почувствовал угрозу. Но запахов у неё не было, блокаторы работали. А вот у него... глаза уже мутнели.
— Ты… — прошептал он. — Ты ничем не пахнешь.
Она попыталась удержать голос ровным.
— Назад. Сейчас же. Я не для тебя.
— Без запаха не так интересно, — сказал он. — Но ты омега, так что подойдёшь в любом случае.
Он резко рванул, пытаясь схватить Ану. Его руки почти коснулись её плечей, как шакала отбросило вбок, словно его сбила волна.
Перед ней стоял Томас. Спокойный, но в его глазах пульсировала дикая сила.
Он не смотрел на неё. Только на шакала, который шипел с пола, пытаясь подняться.
— Ты потерял контроль, — холодно проговорил леопард. — И тронул не ту.
— Это… омега… без запаха… она…
— Она не твоя.
Он протянул Ане руку. Она взяла её.
— Пойдём. Здесь тебе оставаться небезопасно.
Они шли по дорожке, и каждый шаг давался Ане с трудом. Её пальцы немного дрожали.
— Ты в порядке? — спросил он.
— Я… да… — Она сглотнула. — Спасибо.
— Ты не должна была идти одна.
— Я не думала, что…
— Омеги всегда должны думать. Даже если у них нет запаха.
Она сжалась.
— Ты как Таррен сейчас говоришь.
— Возможно, потому что я понимаю, почему он злится, — сказал он. — Я бы тоже…
Он замолчал.
И в этот момент из-за угла вышел Таррен.
Он шёл быстро. Глаза сверкали. Он сразу заметил Ану.
— Что случилось?
— Шакал сорвался, — спокойно ответил Томас. — Хотел схватить её.
Альфы встретились взглядами — тяжёлыми, как удар. Ана стояла между ними и чувствовала, как оба вибрируют от напряжения.
— Он её тронул?
— Почти. Я вовремя оказался рядом.
Она замерла, как под ударом тока. В лице волка была такая сталь, что ей стало не по себе.
А потом он просто развернулся и ушёл.
Томас проводил Ану до общежития.
Комната встретила тишиной. Ана села на кровать. Руки дрожали. Не от холода. От того, что случилось. И от того, что могло случиться.
Зверь внутри метался, но не от возбуждения, а от паники. Ему хотелось выть, но не от желания, а от ужаса.
«Я ничем не пахну, но шакал пристал ко мне. Зачем? Почему?
Томас… Он пришёл. Защитил. А Таррен просто ушёл»
Поток её мыслей прервала Лея, которая с грохотом открыла дверь и ворвалась внутрь.
— Подруга, ты не поверишь!
— Во что?
— Я видела!!! Своими глазами видела!!!