Поднял трубку внутреннего телефона и приказал:
— Введите арестованного из шестой камеры.
Ввели Жапарова. Сухощавый, остроглазый, он прямо-таки буравил взглядом сидящих. Новягин указал на стул.
— Предупреждаю: ваши показания будут записаны на магнитофон, — Новягин нажал на клавишу.
Вопрос: — С какого времени вы знакомы с Гуреевым? Где и при каких обстоятельствах состоялось ваше знакомство?
Ответ: — С Гуреевым я познакомился в 1943 году в Кульдже. Он был известен в Синьцзяне под именем «Гыргур-бай». Так казахи переделали имя «Григорий». Сам я молюсь одному богу — золоту. Богатый человек неподвластен мелочной суете жизни, он свободен. Как мы встретились? Я держал небольшой магазинчик. Торговля шла плохо, в убыток, и я чуть не разорился. Так бы, наверное, и пошел по миру, если бы не помощь Григория Матвеевича. С тех пор я почитаю и уважаю этого человека.
Вопрос: — Его настоящая фамилия — Гуреев?
Ответ: — В Кульдже его знают под этой фамилией.
Вопрос: — До сорок третьего года вы с ним встречались?
Ответ: — Нет.
Вопрос: — Значит, были до того незнакомы?
Ответ: — Да.
Вопрос: — Скажите, вы знаете его настоящую фамилию?
Ответ: — (Неуверенно). Не знаю.
— А вспомните, ведь Гуреев говорил вам: «Мы нужные друг другу люди. Давай договоримся держать язык за зубами!», — и вы поклялись молчать, а за это получили ту самую помощь. Так?
Жапаров растерянно вытаращил глаза.
— Кто вам это рассказал?
Новягин заметил:
— Вопросы задаю я. Вы отвечаете.
Жапаров опустил голову.
— Не хотите отвечать? Не надо, — Новягин выключил микрофон. Жапарова увели. Новягин позвонил Кирсанову.
— Сергей Епифанович, это я, Новягин. Только что снова допросил Жапарова. Похоже, он боится Гуреева. А чем изволит заниматься «Гыргур-бай»?
— Час назад к нему пришла Криста Газарх. До сих пор не выходила.
— Она часто бывает у них?
— Да, она приятельница Жанны Михайловны. Гуреева, когда приезжала сюда, была все время с ней.
— Как там обстановка?
— Гуреев, чувствуется, растерян. Несколько раз выходил из дому, куда-то направлялся, а потом возвращался с полпути. Наверно, узнал об аресте Жапарова и Агапова.
— Когда приступим к завершению вашего «генерального» плана?
— Какой сегодня день?
— Двадцатое июня 1962 года.
— Если не возражаете, сегодня ночью все и закончим.
15
Гуреев в тот день был и в самом деле в полнейшем замешательстве. К еде не притронулся, не стал любоваться даже игрой камня в перстне. Все время размышлял о чем-то. Достал из кладовки две жестяные банки, сделанные по его заказу жестянщиками на Никольском базаре, и закрылся с ними в дальней комнате. Потом ходил по саду, по двору, заглядывал во все уголки, притопывал ногой, словно пробовал, удержит ли его земля. Жанна Михайловна подошла к мужу:
— Отец, что с тобой сегодня? На тебе лица нет. Ты напуган чем-то?
Гуреев ворошил в это время ногой кучу прелых листьев и веток. Не поднимая головы, буркнул:
— Агапова и Жапарова арестовали.
Жанна Михайловна побледнела и прикрыла ладонью рот.
— Что ты говоришь? Когда?
— Недели две назад. Вместе с Таубом.
— И Тауба тоже? Его-то за что? Откуда ты узнал?
— Заходил Арипбай. Принес записку от Аркадия. Они встретились случайно на улице.
Жанна Михайловна тяжело вздохнула:
— Давай уедем отсюда. Аркадий нам поможет. Жапаров, может, натворил что-нибудь, он давно здесь, а мы приехали недавно, живем тихо-мирно…
— Так тебя и отпустили сразу! Вдруг начнут докапываться как мы оказались в Китае? Доберутся до моих грехов. Их на нескольких хватит.
— Отец, кто помнит о твоем прошлом?
— ЧК, милая, когда захочет, все найдет, что надо.
— Отец, зачем ты меня пугаешь? Десятки лет прошли. Кости недругов твоих давно сгнили. Тебе бояться нечего! И некого!
— Не знаю, не знаю. Чувствую, что надвигается опасность. Сердцем чувствую. Не успокаивай меня, мать. Позови лучше Кристу. Позвони ей. Пусть придет вечерком, да на глаза пусть никому не попадается.
Кристу Газарх сотрудники КГБ заметили возле дома Гуреевых.
Когда Криста вошла в дом, Григорий Матвеевич поднялся ей навстречу.
— Никто не видел, как ты вошла?
— Что случилось?
— Арестовали Агапова и Жапарова.
Криста ойкнула и опустилась на стул. Немного погодя спросила:
— Они знают твою биографию, Григорий?
Гуреев вздохнул:
— Кульджа — городок небольшой. Трудно скрыть что-нибудь. Жапарова я не боюсь. Умеет молчать. А Агапов… двуличен и труслив. Он погубит меня. Ну, ладно, не будем терять времени. Мне нужно поговорить с тобой, Криста, наедине. Мать, поди-ка на кухню.
Жанна Михайловна вышла и прикрыла за собой дверь. Гуреев принес из ванной и сунул в руки Кристе две жестяные запаянные банки.
— Жить мне, сестрица, осталось недолго. Нет, я смерти не боюсь. Пожил неплохо, видел и зло, и добро. Спину ни перед кем не гнул, делал всегда так, как считал нужным. Похоже, наступила пора рассчитаться за прошлое. Хотелось пожить еще на родной земле да повидать брата в Канаде. Не суждено, значит… В этих банках золото. Не пугайся. Отнеси их и спрячь. У тебя вряд ли станут искать. Я отдаю все это тебе и двум моим внукам. Держи язык за зубами, а я никогда не проговорюсь. Никто не заставит меня открыть эту тайну. Помни: пока в руках есть золото, человек не зависит ни от людей, ни от властей. Теперь иди. Даст бог, может встретимся еще.
Криста была уже у дверей, когда он окликнул ее:
— Погоди! Мать, где ты там? Иди сюда! Надень плащ и платок Кристы. Выйдем вместе, будто ты Криста, а я ее провожаю. А ты, Криста, пройди на улицу через сад. Света там нет. Вряд ли следят с той стороны. Завтра в десять утра я позвоню тебе. Спрошу: «Как себя чувствуешь?» Если все нормально, ответишь, что хорошо. Ну, счастливого пути!
Однако в условленное время звонка не последовало. 20 июня 1962 года прокурор республики дал санкцию на арест Гуреева.
…Расположение комнат оказалось необычным. Первый этаж занимала столовая, на втором разместились спальни и гостиные. По длинному коридору тянулась широкая ковровая дорожка.
При появлении в столовой незнакомых людей все растерянно поднялись со своих мест. Арипбай быстро сунул что-то за пазуху и попытался выскользнуть на улицу. Его остановил Бортник:
— Прошу задержаться.
Арипбай отступил назад, опустился на стул.
Канысбаев предъявил Гурееву постановление на арест. Тот довольно спокойно сказал:
— А что я успел натворить? В чем меня обвиняют?
— Это вам лучше знать.
Арипбай засопел:
— Ух, а я испугался, думал, опять грабить пришли. Оказывается, свои ребятки, — он повернулся к Гурееву: — Тамыр, ты не пугайся. Милиция у нас ни с того ни с сего никого не трогает. А ты ни в чем не виноват. Если надо, могу быть свидетелем.
Пригласили понятых, в их присутствии описали все вещи. На небольшом столике посередине комнаты стояла пепельница, по виду чугунная. Шайдос подбросил ее на ладони:
— Запишите и это, — и поставил пепельницу перед Кадамшиным.
Гуреев заерзал в углу, вытянул шею, нервно хохотнул:
— О господи, неужели для ЧК и пепельница в диковинку? Зачем она вам?
Кадамшин, не поднимая головы, ответил:
— Тяжеловата. А вы человек разборчивый. Не станете зря тащить из самой Кульджи.
Гурееву подали для подписи протокол обыска. Кадамшин спросил:
— Гражданин Гуреев, что можете добавить к этому?
— Чего вы еще хотите от одиноких стариков? Хватит, наверное.
— В Кульдже вас считали самым богатым человеком. А по нынешней обстановке этого не скажешь. Она не соответствует вашей громкой славе. Нет шифоньера с инкрустацией из слоновой кости…
— Завистливый люд всякое сбрехнуть может.
— Он был отмечен в таможенной книге. Здесь все описано в вашем присутствии.
— Сам вижу.
— Тогда собирайтесь.
…Подполковник Новягин срочно выехал в Москву. Он возвратился только через две недели. Сразу же по прибытии ознакомился с описью вещей Гуреева и протоколами допросов. Допросы вели поочередно Кадамшин и Нуканов. Новягин подытожил:
— Гуреев хитрит. Пытается сбить нас с толку. Если следствие и дальше пойдет так же, в этом году его не закончим. Во время обыска у него обнаружили три килограмма семьсот девяносто четыре грамма золота в слитках и изделиях и восемьдесят граммов бриллиантов. Откуда у него столько ценностей?
Нуканов четко ответил:
— Отлитые из золота пепельницу, подсвечник и фигурку архара он приобрел в разное время у разных людей. Но отрицает, что сам торговал золотом. То же говорят обвиняемые Агапов и Жапаров.
— Калаубай Нуканович, давайте уточним, есть ли у Гуреева припрятанное золото. А торговал им или нет — дело уже другое.
Что-то черкая на листе бумаги, Ануар заметил:
— Люди Кирсанова предполагают, что запасы у Гуреева должны быть. Недавно я разговаривал с Канысбаевым, он сказал: «У Агапова и Жапарова и то по четыре килограмма изъяли, а они по сравнению с Гуреевым мелкие сошки».
— А как ты сам думаешь, Ануар?
— Я согласен с оперативниками. Не зря в последний вечер приходила к Гурееву Криста. И уйти постаралась незаметно, через сад. От Гуреева она пошла к брату, Борису. Думаю, что и Борис Газарх причастен к этой истории.
Подполковник подошел к окну. Отодвинул шторы, несколько секунд смотрел на улицу. Повернулся к Нуканову:
— Калаубай Нуканович, вызовите завтра Газархов в качестве свидетелей. Допрашивать Гуреева будем после них.
— Есть!
16
Подполковник Новягин вызвал Нуканова и попросил его присутствовать на допросе Гуреева.
Ввели Гуреева. Он долго усаживался, ерзал, чувствуя на затылке пристальный взгляд Нуканова.
Новягин чуть подался вперед, облокотился о край стола и сказал: